Про песни и не только

    "Когда над Кашиным горят / в туманный вечер фонари...", - переделываю я слова песни моего отца, тверского поэта, написавшего её ещё в конце прошлого столетия, - "поют девчонки невпопад, поют  девчонки о любви..."
    Мы сидим на двух длинных обшарпанных лавочках, вросших в землю, напротив друг друга перед старым деревянным клубом, построенным бог весть когда, но наверняка помнящим ещё и "Взвейтесь кострами...", а может, даже и "Темную ночь". Заведующий клубом, товарищ ответственный, не обращает никакого внимания на наши ежевечерние спевки, лишь бы к нему не приставали,  не просили бы вынести баян, а то, не дай бог, и аккордеон, да подыграть на нём. Девчонки от 50+ и до бесконечности, приехавшие на курорт "Кашин", ритмично постукивают кто привычным костылём, кто похлопывает себя по несгибающейся коленке в такт песне.А знают они этих песен бесконечно много. "Ну давай, начинай свои колхозные, - говорит активная запевала сидящей рядом певунье, - как там у вас , в ваших краях поют?" И постепенно начинается спор между торжокскими и серпуховскими, извечная борьба между Тверью и Москвой за первенство быть во главе.
     "А давайте лучше про деревеньку!"- перебивает спорщиков ещё одна, хвалившаяся, что у неё уже внукам по двадцать пять. И все дружно запевают: "Деревня моя, деревянная, дальняя, смотрю на тебя я, прикрывшись рукой..."
      Никогда не пела эту песню, но язык сам себя слушается, а голос выводит нужную мелодию, как будто я только и делала, что разучивала слова незнакомой мне песни, но когда-то, видимо, слышала её, была она у меня в сердце, как в сундучке, спрятана до поры до времени. Память крови ли, корни крестьянского рода Суворовых с папиной стороны,да крестьянского ли, откуда мне знать, но подсказывали мне строчку за строчкой.
      Женские голоса, не разбавленные мужским басом, звучали тонко, плакуче, от этого щемило сердце и казалось, что ты и сам выросла в деревенском доме, ходила на покос, собирала колоски в поле, а не родилась в студенческом общежитии Калининского пединститута(нынче Тверского университета) у двух студентов - детей той, страшной войны через 13 лет после Великой Победы.
     "Ой, кто-то с горочки спустился, наверно, милый мой идёт, на нём защитна гимнастёрка, она с ума меня сведёт",- начинается уже другая песня, любимая всеми застольями, без неё не обходятся ни на одном празднике, ни в одной семье. Умели же раньше сочинять песни! Они настолько вростали в народ, что уже казались совершенно народными, и не верилось, есть ли у стихов автор, и кто написал музыку. Они были испокон веку, из поколения в поколение, потому и любили их, и пели все женщины России.
      Ох, уж эти женские всепрощающие сердца! "Я не ответила, а он пошёл к другой. А он пошёл к другой, а я не спорила, так видно он хорош, а я не стоила..." И нет ничего важнее любви, девичьей чести, достоинства. Раньше по-другому жили что ли, любили по-другому, и песни были другие: лиричные, протяжные, несчастливые, души тревожащие предощущением счастья и беды, разлуки и долгожданной встречи.
     "Прощался со мной милый до будущей весны.Он клялся и божился одну меня любить, на дальней на сторонке..." Верили мы всегда, бабы, верили, верим и сейчас, от того и страдаем часто, и надеемся на то, что обязательно сбудется, ну пусть, не сейчас, а потом, потом. И всё ждём и надеемся, ждём и надеемся...
     Часа два пролетают незаметно. Кажется, все песни уж перепели, ан нет, есть ещё: "Черёмуха белая, что же ты наделала..."
      И вот уже открываются двери клуба, включается вентилятор, чтобы сдуть нас с давно некрашеных голубо-синих скамеек - через полчаса в клубе танцы. Ну и что же, что никто не придёт пританцовывать под "...я ведь взрослая уже" и другую галиматью,ведь кто-то тоже старается, сочиняет, как умеет, - деньги, говорят, не пахнут.
     Женские голоса постепенно стихают, предоставляя простор для раскатистого грохота музыкальных колонок, которые надрываются, зазывая на танцы всех желающих. Девушки-бабушки потихоньку встают, разминают затёкшие спины и ноги, и, переваливаясь с боку на бок, постепенно расходятся по своим корпусам санатория.
     "Когда мы были молодыми, фонтаны били голубые, и розы красные цвели", - музыкальный червяк (так называют назойливый мотив, от которого невозможно избавиться),  крутится у меня в ухе и не успокаивается ни на минуту. "Когда мы были молодыми..." Ничего, ничего, мы ещё поборемся за место под  солнцем.

курорт "Кашин", июнь, 2019 г.