Тимофеев сын!

 
                Умом, давно уже не школьным,
                Я Пушкина стихи люблю.
                Роман в стихах (без рифм глагольных)
                Надпотолочный (не подпольный).
                В ремиксе синего на blue
                Шаблон привычек изрублю.

Мой дядя не был лучших правил,
Но занемочь и он сумел.
Я - не Костюшкин и не Клявер,
Не Ширвинд - дядя, не Державин,
Быть может, оттого несмел.

На счастье, не считал коварством –
Уход. Всегда хотел помочь.
Менял постель, носил лекарства,
Так проходили день и ночь.

По эту пору не повеса,
О почтовЫх мечтать не мог.
Простонародия замесу
Испечься суждено в пирог.

Со слов родителей, был тихим:
Найти могли, спустя три дня,
С потомством рядом, (от крольчихи),
Где и оставили меня…

В наследство: разве, слух и голос,
Пытливый разум, совесть, честь…
Влезть нос хотел, а вылез волос,
Всех ущемлений – и не счесть.

Рожден, увы, не в Петербурге,
Но заведет туда судьба…
Любовь отца сильней к дочурке
Ко мне любовью – мать слепа.

Madame за мною не ходила
Monsieur её не подменял.
Стал позже треугольник милым,
Чуть раньше был - двойной овал,
Всё вместе – первый идеал.

Заботил мир меня угрюмый,
Несправедливость била в лоб.
Не от хорошей жизни думал,
Понять скорей плохую чтоб.

До юных ногтиков, все двери
Не преграждали мне пути,
Наивно, слепо, глупо верил:
Куда, за кем и как идти.

Мальчишки, все же, зреют позже –
Возможно, в этом суть причин,
Что лицами казались рожи,
Что сам молчал, где мир молчит.

Не dandy (и козе понятно),
Хотя одет и аккуратно,
Но свет увидеть не успел –
Чернел от дегтя даже мел.

Спектр не широкий и не узкий:
Учил английский и французский,
Сказать по-русски – изучал,
Вначале всех своих начал.

Не вопреки своей же воле,
Учился в музыкальной школе…
Потом осваивал танцпол,
Футбол, хоккей и волейбол.
А баскетбол к борьбе привел.

Пред белоснежками, как гном,
Любил блистать своим умом,
Еще, не ведая о том,
Что не был с мудростью знаком.

Умел стихи читать в гостях,
И только 30 лет спустя,
Сам их писать решился, вдруг…
Поэт, избитый, стоил двух…

Не без стесненья от расспросов,
И бровью вёл, и хлюпал носом,
Но любопытство всякий раз
Оттачивало стройность фраз.

Росли проблемы, как грибы,
На деньги счет и на гробы
Своим открытием постылым
Преумножали траты силы.

Как интересна параллель
Судьбы Онегина с моею…
То так безудержно болею,
То вверх подбрасывает хмель
Неудержимого восторга.
То хохлому влюбляю в гжель,
То их раздать готов, без торга.

Хоть знаю: не объять всего,
Но кто-то жив во мне сокрыто:
Я Солнца жду, а он снегов,
И, как разбитое корыто,
Моя душа трещит по швам,
Хрипит, пытаясь сбросить камень,
Любви, которая прошла,
И той, что еще будет с нами!

(Приоритетно) был застенчив,
Обидчив, скромен, но робел
Когда хвальбою был увенчан,
Когда ж ругали – дерзок, смел.
До ссадин, синяков (без крови),
Всегда отстаивал права…
Но мог не повести и бровью,
За те же самые слова…

Без признаков двойных стандартов,
А, справедливостью воздав,
Чтоб не скрошить на хамах парту,
Слал воробьями из гнезда
Слова, многоэтажек выше.
И, не по-детски, вспомнив мать,
Казалось, мир не просто слышит,
- В глаз помогает хамам дать.

Но вот, чего соврать не смею –
Так о влюбленности в меня…
Не грезят мной, надеждой млея,
И не был в певчих соловьях!
Возможно, так считал, казалось?
- Сегодня поздно, ни к чему
Пенять, что не хватило малость, -
Одёжкой, уступив, уму.

При этом, всё же, слов в авоське
На узелке не сохранял.
Слоны завидовали Моське –
Был я в фаворе – не амбал.
Быть может, самосохраненье,
Или Господь меня берег –
От вызывающих сомненья,
Рогатым не был – был безрог.

Да, и откуда, если круче
Карманы пухли большинства…
Отец-то – силою могучий,
Мне ж не хватала естества:
И ростом уступал, и воли
Заметно меньше зачерпнул…
Как яблок, не донес в подоле.
Он сам блистал, я – на блесну
Ловил удачу, счастье, повод…
Не зная важности причин.
Во мне отец поныне молод,
Мой лоб разгладив, от морщин.

Ему безмерно благодарен,
Что не коммерческий мотив,
Вложил в меня, что я не барин,
А, что отцовским духом жив.
Скрывать не стану и едва ли
Мне удалось бы обмануть
Друзей, что братьями мне стали.
Жаль, поздно понял эту суть.

Горжусь, что сын я Тимофеев,
Стыжусь, что не сберег отца…
Он не был никогда лакеем,
Не прятал от стыда лица.
Ушел на фронт еще мальчишкой –
Как в песне, про 17 лет…
И сед, как лунь, стал рано слишком…
Еще бы жить… А… его нет.
 
  Пусть, не покажется бравадой,
  Продолжу скоро! Это факт!
  Пока же сделаю (так надо...)
  Условно говоря, антракт.


© Copyright: Не Сергей Не Есенин, 2019
Свидетельство о публикации №119062809046