Князь Ярослав Всеволодович Глава IV часть 4

Конец Руси. Ситская битва.

После взятия столицы
Русских Северных земель,
Батый выйти на границы
Новгородских мог теперь.

Но не найдены два брата,
Юрий и князь Ярослав.
А нужна была расплата,
Самолюбие поправ.

Юрий всю казну столицы
Перепрятал и ушёл
Ярослав в Москве крупицы
Взять не дал, всех обошёл.

Возле Суздаля на Нерли
Лагерь временный разбил.
Привлекали эти земли,
Батый даже полюбил.

Их простор и перелески
Как-то скрашивали боль
От войны, проколов всплески,
Когда вместо мёда соль.

Для того, что делать дальше,
Он собрал большой совет.
Багадуров слушал чаще,
У них мудрый был ответ.
И начал конечно первый:
- "Я собрал, чтоб всем сказать.
Город взяли, штурм был нервный,
Нам так Новгород не взять.

Ни один не отличился,
Превратили штурм в хаос.
Хан Шейбан! Чего вцепился
В грабежи? На шмотки спрос?

Я молчу про Гуюк-хана ...
Взял, тараны все спалил.
А тогда какого хрена
Всю прислугу отпустил.

Посылал бы всех на стены,
Хоть какой-то был бы прок.
Не найти другой замены?
Сам найду и будут в срок.

Ты мне новые тараны
Через месяц изготовь.
Ты с кумыса что ли пьяный?
Ни чего себе любовь".

Батый даже рассмеялся:
- "Кто ещё начал гулять?
Я-то даже забоялся,
Не пришлось бы усмирять".

Гуюк- хан даже поднялся:
- "Стену мой таран пробил,
Но сгорел, я с ним расстался" .
И икнув, он сел, где был.

- "Месяц дам я на постройку!"
- "У меня китайцы есть.
За неделю, может тройку
Восстановят парк наш весь".

-  "Ну, смотри! ... А то придётся
Стены лбом твоим долбить.
Где такой таран найдётся?" -
Бату-хан решил схохмить.
- "Это я так, для разрядки ...
Не до шуток нам сейчас.
Разбежались без оглядки?
Коловрат не будит вас?

Коловрат был воевода ...
Сколько наших погубил?
Рус не трус, не та порода ...
Тут князья, ... я не забыл.

Ярослав для нас опасней,
Чем вся Киевская рать.
Ситуацию ужасней
Трудно вспомнить и сказать.

Вроде радоваться надо,
Гуюк-хан вон даже пьян,
А опасность ходит рядом,
В этом радости изъян.

Так что рано расслабляться,
Это только началось.
Кто решил позабавляться,
Как бы плакать не пришлось".

Батый сделался серьёзный,
Где-то даже очень злым:
- "Час для нас считаю грозный ...
Сбор не должен стать пустым.

Тайну я сейчас открою,
Государственный секрет.
Только вам! Есть смысл, не скрою,
Но мне нужен и ответ.

А случилось всё на Калке,
Лишь пятнадцать лет назад".
Субэдей: "Был в этой свалке.
Время-то летит, как град".

Батый зыркнул зло, свирепо:
- "Можно не перебивать!?
Брякнул в общем-то нелепо,
Мог бы повод не давать".
После паузы недолгой,
Он немного поворчал
И продолжил, как с тревогой,
Видно было - осерчал:

- "У Джэбэ главой охраны
Служил сотник Гемябик.
Перспективный, были рады,
Вырастает боевик.

Имел пайцзу золотую,
В любой час ко мне был вход.
Привилегию такую
Получил за сильный ход.

Личный нукер Чингисхана,
Вот кем был его отец.
И на нём была охрана,
Был он истинный боец.

Деда спас от явной смерти,
Вырвав с рук с отравой плов.
Умер тут же. В круговерти
Всех скрутили, дед суров.

Вот тогда дед Гемябика
И послал к Джэбэ служить.
Жизнь настала многолика,
Стал нойона сторожить.

Как случилось, я не знаю.
Ярослав его нанял.
Стал служить ему, сгораю
Разузнать, как повлиял.

Гемябик привёл однажды,
Не куда-нибудь, в шатёр
Мне бухарца, он, мол, важный,
Как купец, весьма хитёр.

Говорит, что согласился
Мне он тайно послужить.
Русь всю знает, там родился,
Может много предложить.
Мне Хаджи Рахим когда-то
Про Русь думать запретил.
Степь освой и это свято,
Мне всё время говорил.

Кипчаки там обнаглели,
Вот и надо поприжать.
Ханов их, кто осмелели,
Просто всех уничтожать.

И на этом успокойся,
Так Рахим и говорил.
Клятву дал ему, не бойся,
Нам на Русь не хватит сил.

И вот это предложение. ...
Молодой купец, узбек
Полвенбой звать, одолжение
Сделать нам решил, как грек.

Стало вдруг мне интересно
Русь поглубже всю узнать.
Я спросил, мол, что известно
О Руси, что б мог сказать.

Оказалось, он знакомый
Многим правящим князьям.
К Ярославу вход особый,
У отцов контакт там-сям.

А отец у Полвенбоя
Вхож к эмиру во дворец.
Хоть купец, вещает стоя.
Есть причины наконец.

И я взял его на службу,
Гемябику доверял.
И культуру, нами чужду,
Втайне как бы изучал.

Вскоре стал знать все подходы
К основным их городам.
Сколько войск за эти годы
Воссоздали. Как бедлам?
Как устроено снабжение,
Даже знал всех воевод.
Как идёт вооружение
И что думает народ.

Так три года регулярно
Полвенбой мне сообщал
Досконально, популярно
Обо всём, что обещал.

И однажды мне сознался,
Ярослава он агент.
Что давно сказать собрался,
Вот и ждал этот момент.

На посулы, мол, купился.
Сообщения - зигзаг.
Ярослав с ним не делился,
Справки сам писал, вот так.

Все князья там, как собаки,
Перегрызлись, мира нет.
Доходило и до драки ...
Вот такой говна букет.

Ярослав один стремится
Рать единую создать.
Нападения боится,
Одному не обуздать.

Даже съезд созвал единый,
Всех князей он пригласил.
Мысль о рати неделимой
Он тогда и огласил.

Князь Рязанский возмущался
И, пожалуй, больше всех.
Сам разбить монголов клялся
И не вызвал даже смех.

Гемябик об этом в курсе?
Я спросил его в ответ.
Не моргнув, в его ли вкусе,
Тут же он ответил, нет.
Появилось вдруг желание
Прямо здесь его убить.
Полвенбой, как знал заранее,
И предложил погодить.

Он, мол, сам сюда явился
И всё честно рассказал.
А за то, что сам отрылся
Заплатить, вот что сказал.

Значит ты ко мне на службу?
Быть слугою двух господ?
Я спросил его про дружбу
С Гемябиком. Антипод?

Вот тогда-то и решил я
С Ярославом поиграть.
Неприязнь к нему осиля,
С Гемябиком стал дерзать.

И за десять лет работы
Ярослава я узнал.
Эх бы мне его заботы,
Всем бы место указал.

Если б все царьки-придурки
Чуть прислушались к нему,
Мы бы были полудурки,
Что пошли на рать, как в тьму.

Не пустил б к Рязани близко,
В Диком поле разгромил.
Размышлять о крахе низко ...
Узел я не разрубил".

- "Полвенбой живой? Как мутно ..."
- "С донесеньем поскакал,
Что иду на Киев будто ...
Сам в Рязань, а он пропал".

- "Гемябик? А с ним что было?"
- "Втихаря его казнил.
Куплен был, пускай не всплыло,
По заслугам получил.
Для чего я вам всё это,
Чтоб все знали, кто наш враг.
И держа всё под запретом,
Посчитал, что справлюсь так.

Брат его стратег послабже,
Но пока Великий князь.
Нам отдал столицу даже
И с семьёю не простясь.

Это почерк Ярослава,
Я его давно понял.
Движет им не злость, не слава,
А расчёт, он маску снял.

И когда Русь потеряла
Много важных городов,
Он к князьям пошёл сначала,
Убедить, что он готов

Воссоздать мечту былую,
Рать единую иметь.
Вряд ли кто-то ни в какую ...
Всем грозит сегодня смерть".

И в шатре вдруг стало тихо.
Каждый думал, ... размышлял,
Как победы стали лихом,
Как хан взгляд их поменял.

Над ордой беда нависла,
Каждый это осознал.
Тяга брать, крушить не скисла,
Но умнее каждый стал.

Субедэй опять поднялся:
- "А теперь могу спросить?"
- "Говори! Ишь застеснялся ...
Что-то хочешь попросить?"

- "Джихангир! Ну, не злорадствуй" -
Субедэй словно спешил:
- "Я ж не мальчик. Не препятствуй
Раз уж высказать решил".
- "Ладно, ладно! Прочь обиды" -
Батый как-то подобрел:
- "Мы с тобой же индивиды,
Извини, что так огрел.
 
Я нуждаюсь в твоём мнении,
Ты ж в орде авторитет.
Даже в нашем положении
Твой совет - приоритет".

Субедэй приободрился,
Успокоил его тон.
А начал, как извинился:
- "Есть мыслишка. Не закон!

Идти в Новгород считаю,
Ярослава сын там князь.
Там ядро, я полагаю,
И с другими там вся связь.

Он всегда центр притяжения,
Даже кличут господин.
Он не терпит унижения
И такой всего один.

Есть ещё Смоленск, однако,
Но он западный рубеж.
И от нас далековато ...
Нет там рати ну, хоть режь.

Киев может стать основой
Для создания мощных сил.
Ярослав там княжил, оной
Перспективой вряд ли жил.
Потому и остаётся
Только Новгород, как факт.
И уверенность вернётся,
Как войдём с врагом в контакт".

Бурундай поднялся тоже:
- "Если он большой стратег,
В западню залезть не может.
Новгород - вчерашний снег.

Ведь Владимир, как твердыня
Был мощней во много раз.
Не остался. Что? Гордыня? ...
У него намётан глаз.

Если к нам сумел пробраться,
Изнутри нас изучить.
Зная нас и здесь остаться? ...
План их надо получить.

Позарез нужна разведка,
Надо пленных приобщить.
Вспомни нашего же предка,
Дервиш нас учил, как жить".

- "Дервиш!?" - Батый вкинул брови:
- "Где его ты здесь найдёшь?"
- "Дервиш им чужой по крови,
Нищий!  Мимо не пройдёшь.

Их сейчас, как блох в собаке,
Выбирай, а выбор есть",
Крякнул хан, как бык во браке:
- "Ай да темник, ай да весть ...

В таком случае решение
Принимаю прямо тут.
Я услышал ваше мнение
И события учтут.

Корпус я создам наверно,
Где-то тысяч в пятьдесят.
В пять туменов будет верно,
Из проверенных ребят.
Основной его задачей
Будет братьев разыскать.
А чтоб вылилось удачей,
Бурундай успел сказать".

Субедэй уже встал с места.
Хан ему: "Не торопись!
Что ты скачешь, как с насеста,
Без приказа не ломись.

Я здесь выслушал и вижу,
Нищих в дело - сильный ход!
Хоть их просто ненавижу,
Здесь совсем другой подход.
 
Вот поэтому решаю
Бурундаю корпус дать.
Прежних званий не лишаю.
Каждый это должен знать.

Как тумэнбаши запомни,
На тебе вся наша честь.
Всё, что слышал здесь, исполни
И не жди в свой адрес лесть".

После этого, собрание
Батый тут же распустил.
Судебэю в назидание
Пару шуток отпустил.
Задержал лишь Бурундая
Обсудить всё тет-а-тет.
И на троне восседая,
Он спросил: "Претензий нет?"

- "Джихангир! Ты самый мудрый.
Благодарен буду век.
Ярослав орешек трудный,
Раскусить - почёт навек".

Бурундай лишь поклонился,
Раболепствовать не стал.
Батый тут же изменился,
Понял - это не вассал.

- "И с чего начнёшь, скажи мне" -
Батый с ним, как Джихангир.
Бурундай: "Хочу взаимней
Доверять, хоть ты кумир.

А начну  с комплектования,
Корпус сам хочу собрать.
Чтобы недопонимания
Не испытывать, не ждать.

Десять дней на то дадите?"
Хан кивком согласие дал.
- "Удивлен, если хотите,
Я такого и не ждал.

А затем пойду на Волгу,
Чую я, он где-то там,
Ярослав привержен долгу,
Значит там и будет сам".

Батый снова восхитился:
- "Ты действительно стратег.
Даже Новгород "умылся".
Как сказал? Вчерашний снег?

То что Волга, это верно.
Нужно с Углича начать.
Обойди Ростов, там скверно.
Через Тверь права качать".
Новгородская дружина,
Вот уже который день,
Шла по Мсте, метель кружила,
Что не видно деревень.

Воевода новгородский
Савва речку эту знал.
Сам из смердов, вид не броский,
Тягой к власти не страдал.

С Ярославом они вместе
К Волге шли на общий сбор.
В Угличе или в предместье
Юрий ждал. Был уговор.

А пока на отдых встали
В поселении Волочёк.
Три избёнки там стояли
Жизни тлеющей клочок.

Снег валил не прерывая,
Трое суток шёл и шёл.
И привал, частичка рая,
Просто вовремя пришёл.

А места эти глухие ...
Нет ни трактов, ни дорог.
Для привала неплохие,
Жизнь пока шла без тревог.

Разожги костры пожарче
Сразу в нескольких местах.
Всё прогреть кругом, иначе
Сон останется в мечтах.

В лес сходили, хоть и вьюга,
Настреляли зайцев впрок.
Заяц то ли с перепуга
Убегать в метель не мог.

Ярослав к огню поближе,
Воеводу подозвал.
- "Глянь, как пламя брёвна лижет" -
Савве князь: "Мешать не стал".
Принесли две тушки зайца,
Завязался разговор.
- "Был я как-то у китайца,
Зайца съесть им - приговор.

Вот жучков, сырую рыбу
С удовольствием едят.
Нашу пищу, лучше с виду,
Почему-то не хотят" -

Ярослав завёл беседу,
Чтоб знакомство завязать.
Ложка к месту лишь к обеду,
Он и начал, так сказать.

- "В Углич ты найдёшь дорогу?
Я зимой там не бывал.
А в такую непогоду
Я бы точно заплутал".

Ярослав слукавил явно,
Он дорогу эту знал.
Только летом был недавно,
Он в Залесье проживал.

Савва же вполне серьёзно:
- "Идти надо на восток
До Мологи, тут не сложно,
Правда, снег и нет дорог.
 
От истока выйдем к Волге,
Мимо Углича никак.
Там же в княжеской светёлке
И обсудим что да как.
Углич место встречи будет?
Все мы там сольёмся в рать?
А никто не позабудет,
Что придётся умирать".

Только вымолвил: "Смотрите ..." -
Услыхал далёкий крик:
- "Ну, хоть кто-нибудь! Спасите!!!
Замерзаем, сын погиб!"

И дружинники не стали
Разрешения князя ждать.
Где-то сотня дружно встали
И в лес, людям помогать.

Савва крикнул: "Осторожно!
Не нарвитесь на татар.
В этой жизни всё возможно!"
А в ответ их смех, как дар.

Обошлось без происшествий,
Все вернулись через час.
Жертвы прожитых нашествий,
Вот кто шёл к кострам сейчас.
 
Ярослав им: "Кто такие?"
Вышел с группы старый дед.
И спокойно: "Не чужие ...
От татар бежать не грех.

Взяли всех нас у Рязани,
Тыщу душ вели в полон.
Мы от них сбежали сами,
Кто-то пал, кормить ворон.
Но татарам не сдадимся,
Здесь нас сорок человек.
Ищем, где мы пригодимся,
Мёрзнем жуть, одна из бед.

Нам Владимирского князя
Побыстрей бы разыскать.
Мы немало мест излазя,
Много можем рассказать".

Савва даже усмехнулся:
- "Брат родной устроит вас?"
- "Ярослав?" - дед поперхнулся:
- "Где ж его найти сейчас?"

- "Вот он прямо перед вами" -
Савва жестом показал.
Хлопнул дед в бока руками:
- "Боже праведный!" - сказал.

В пояс низко поклонился
И к своим: "Друзья мои!
Ярослав к нам сам явился,
Поклонитесь  до земли".

И уставшие, ... с мороза ...
Люди стали подходить.
Вот она метаморфоза -
Радость в лицах, радость жить.

Ярослав распорядился
Всех буквально накормить.
Кто замёрз иль простудился,
Медовухи дать испить.

У костров распределили,
А кого-то спать в шатрах.
Деда рядом усадили,
Позади остался страх.

Зайца съел в одно мгновенье,
С медовухи разомлел.
Как мираж и как виденье ...
Он не верил, что сумел.
- "Как зовут? Чем занимался?
Что хотел нам рассказать?" -
Ярослав спросить старался
Без намёка отказать.
 
- "Прохор я, кузнец с Рязани,
С Коловратом вместе был
Всё своими же глазами
Ужас видел. Не забыл!

В плен попал я под Коломной,
Коловрат там и погиб.
Оглушён был ночью тёмной,
Удивлён, что цел, что жив.

А ушли из плена с дракой,
Много наших полегло.
Мы расправились с собакой
Чуть поздней, как отлегло.

Вот и стали пробиваться.
А когда Владимир пал,
Перестали сомневаться,
Что и Юрий там пропал.

Но молва пошла иная,
Что живой Великий князь.
Ситуация такая
Нам бояться зареклась.

Мы и сами, где возможно,
Стали  тоже нападать.
Чаще ночью осторожно
Прямо в юрты проникать.
А сказать хотел не это.
Бату-хан ваш личный враг.
Самолюбие задето,
Вас принял за бедолаг.

Взяв Владимир, размечтался
Вас обоих взять в полон.
В дураках при всех остался,
А сейчас вас ищет он.

Как-то нищий к нам прибился,
Их, как грязи, развелось.
Вот он нам и поделился,
Как ему темнить пришлось.

Дело в том, что этот Батый
Корпус вновь образовал.
В пять туменов, он богатый,
На людей всегда плевал.

В пятьдесят пять тысяч войско
Бурундаю подчинил.
Темник Батыя, геройство
Он злодейством заслонил.

Так вот он создал разведку
Всю из нищих и бродяг.
За похлёбку и за девку
Стали преданней дворняг.

Разбежались по округе;
Дмитров, Галич, Городец.
Ищут вас, как на досуге ...
Он для всех всегда беглец.

Ярослава взять важнее,
Батый так определил.
Хоть Великий князь нужнее
Для престижа. Так вот мил".

Прохор смолк и стало тихо,
Лишь потрескивал костёр.
Да метель крутила лихо,
Так что дым свой шлейф простёр.
Ярослав покой нарушил,
Прохору слегка кивнул.
- "Ты глаза открыл и уши,
Руку как бы протянул" -

И добавил: "Бить злодея
Надо только сообща.
Бить жестоко, не жалея
И защиты не ища.

Я беру тебя в дружину,
Будешь сотник у своих.
Вместе будем бить вражину,
Похороним здесь мы их".

Прохор встал и поклонился:
- "Я ещё не всё сказал.
План похода изменился,
Бурундай, видать, дерзал.

Батый Новгород собрался
Этим корпусом прибрать.
Бурундай опять вмешался
И сказал, не там их рать.

Так что он идёт на Волгу
И разведка уже там.
Первый Углич, как по долгу ...
Дальше вниз по городам".

Савва даже встал в волнении,
Вызвал группу смельчаков.
Ярослав, как наставление:
- "Срочно в Углич! План таков.

Юрий быстро пусть уходит.
К Ярославлю, к речке Сить.
Там всё нужное находит,
Там дружину разместить".

Подошла вторая группа,
Ярослав и ей наказ:
- "Вам в Ростов скакать без звука,
Никаких с врагом проказ.
К Василько! Ему скажите,
Чтобы в Углич не ходил.
Шёл на Сить  и там нас ждите,
Я об этом говорил".
 
Князь же Юрий в это время,
А дружина вся при нём,
Получил вестей беремя,
Страсть тяжёлые при сём.

В Угличе ждал Ярослава,
Вдруг священник пригласил.
Дал письмо - проблем орава,
Стал читать, стоять нет сил.

Перед ним пергамент жёлтый,
Буквы, трудно разобрать.
И узнал он почерк мёртвый,
И кто смог всё написать.

Это почерк был Агафьи
Крик души с иных миров.
Безобразные кутафьи
Словно встали из гробов.

А она ему писала:
- "Почему ты бросил нас!
Я ждала тебя, страдала ...
И настал наш смертный час.

Улетел мой сокол ясный,
Пусть рассудит нас Господь.
Не считай, что ты несчастный,
Не угаснет твоя плоть.
Всё горит, пожар Вселенский,
Дети тоже здесь умрут.
Приютил нас храм Успенский
В рай со мной они уйдут".

Он не слушал Вахромея,
Тот чего-то говорил.
Притворяться не умея,
Как ребёнок, слёзы лил.

Он сидел и стол дубовый,
Как опора, ... но решать ...
Мыслей нет и факт суровый
Комом встал, не мог дышать.

И вцепившись в шевелюру,
Что же дальше, ... он не знал.
В мыслях видя стан, фигуру
Он беспомощно стонал.

Вахромей с крестом на шее
Всё старался ободрить.
Но печаль ещё сильнее
Продолжала теребить.

Раздались снаружи крики:
- "Князь где? Срочно нужен князь!" -
На щитах сверкали блики ...
Звали князя, не боясь.

Группа всадников влетела
Вахромею в палисад.
Что внезапно, им нет дела,
Старший спрыгнул наугад.

Передав другим поводья,
Он без вызова и в дом.
Служке в рясе, не лохмотья,
Лишь сказал: "... и я  о том".

Клубы стылого тумана
Вместе с гостем ворвались.
У попа же из-за сана
Выражения не нашлись.
Как вошёл, он сразу к князю:
- "Нас отправил Ярослав.
Битва здесь с татарской мразью
Не возможна, мал состав.

Бурундая корпус близко,
Надо срочно отходить.
К речке Сить уйти без риска,
Чтоб в разгром не угодить.

Василько сюда не ждите,
Как и вы, он к Сить уйдёт.
Нас пожалуйста простите,
Время всё ж, увы, не ждёт".

- "Корпус-то откуда взялся?"
- "Батый вновь его создал.
Вас найти он всем поклялся,
Во Владимире вас ждал".

- "Хорошо, ... но как дознался,
Что мы здесь готовим рать?"
- "Нищий был у нас, сознался,
Что разведка им под стать.

Бурундаю все бродяги,
Их сейчас невпроворот,
Служат с верностью сутяги,
Рыщут, как в круговорот.

Вот поэтому он в курсе,
А оплата - жить даёт.
И рука его на пульсе,
Хитрый гад, к тому ж везёт".

Вахромей одел шубейку,
Взял верёвку из-под дров.
Подвязал, как душегрейку,
К князю тихо: "Я готов ...

Да хранит Господь дружину,
Моё место только там.
Вскроем нехристю брюшину,
Этим варварам, скотам".
Юрий же спросил посланца:
- "Вы со мной или назад?"
- "Что дойдём, немного шанса.
Лезть не стоит наугад.

Бурундай же рядом где-то,
В арьергарде мы пойдём.
И разведать, чтоб не слепо,
Тоже надо, их найдём.

Юрий в новый сруб вернулся,
Он, как терем, не готов.
На Егора там наткнулся,
Тот всё понял и без слов.
 
Верный дядька, был с ним с детства,
Правда, очень постарел.
Хоть и не было наследства,
Он об этом не жалел.

По отечески стал князю
Всё в дорогу собирать.
Шлем, кольчугу с тонкой вязью,
Меч, ... другое всё собрать.

И не спрашивая много,
Всю серьёзность понимал.
Лишь сказал не очень строго:
- "Неужели продремал?"
Не сказав в ответ ни слова
Юрий быстро вышел вон.
Дорофей дружину снова
Вывел к князю, как закон.

Углич знал, как воевода,
И родился тоже здесь.
Воеводит больше года,
Начал с ратника, как есть.

Так что зубр в военном деле.
С Василько, кстати, дружил.
Константин, брат князя в теле,
Был отец его, здесь жил.

И дружина, как решили,
Курс взяла на Ярославль.
К речке Сить дойти спешили,
Так закончился февраль.
 
Место в общем-то гнилое,
Бесконечный край болот.
Глухомань, совсем пустое,
Зверьё бегает в обход.

Ярослав здесь дать сраженье
Хану Батыю хотел.
Рать собрал и снаряженье
Соответственно имел

Здесь татарам нет простора,
Ближний бой не их конёк.
Ну, а нам для "разговора"
То, что надо, не намёк.
Василько не спалось ночью,
Завтра в Углич выступать.
Весь Ростов в снегу воочью,
Вьюга - в сажень не видать.

С боку на бок извертелся.
Хоть убей, сон не идёт,
Потому что не разделся,
Стужу по полу несёт.

Терем был Ростову ровня,
Прапрадед его возвёл.
Прохудились стены, кровля,
Пол скрипит, мышей завёл.

Ветер жалобно, тоскливо
Из щелей везде свистел.
Время шло неторопливо,
Сон не шёл. Поднялся, сел.

Гриди спал у самой двери,
Безмятежно спал, ... храпел.
Были все они, как звери,
Потому безумно смел.

Мысль его одолевала,
Дядек он своих любил.
- "Что за план у Ярослава?
В Углич всех собрать решил.

Дядя Юрий звал депешей,
Что конкретно не сказал.
Пал Владимир и стал брешей,
Для татар до Волги - зал.

Что? Решились на сраженье?
Или просто переждать.
Ярослав распоряжение
На отстой не смог бы дать.

Переждать если решатся,
Сам пойду вражину бить.
А чего их вдруг бояться?
Не детей мне и крестить.
Лес большой, дороги знаю,
Вот и буду поджидать.
В мелких стычках доконаю
И заставлю их бежать" -

Размышляя князь поднялся,
Уже начало светать.
В темноте к дверям подался,
Тут пришлось и гриди встать.

И одевшись потеплее,
Решил выглянуть во двор.
Ветер вроде стал слабее,
И мороз не приговор.

- "Первый день весны сегодня" -
Сам себе  в ответ сказал:
- "Значит волюшка Господня ...
Нам ещё раз показал".

В бледный сумерках раздался,
Еле слышный шум копыт.
Весь внутри тотчас собрался,
Опыт прошлый не забыт.

Свистнул гриди еле слышно:
- "С гридни вызови отряд,
У забора встать неслышно ...
Пусть особо не шумят".

Он услышал звук от стремя,
Кто-то ехал не таясь.
Для татар ещё не время,
Хоть и знают кто здесь князь.

Вскоре, словно из тумана
Показался силуэт.
Всадник и второй, ... тирана
И намёка даже нет.

- "Кто такие!?" - князь им громко,
Меч при этом обнажив.
- Новгородцы мы!" - и звонко
Прозвучало, как призыв.
И уже через минуту
Группа всадников стоит.
Бодрый вид, в такую смуту,
От коней аж пар валит.

- "Мы от князя Ярослава!"
- "Дядя мой поправки внёс?"
- "И существенные, ... лава
Захлестнула, не до слёз".
 
- "Проходите в дом погреться,
А коней на коновязь" -
Василько: "Там и раздеться.
Без вопросов, я всё ж князь",

И прислуга не дремала,
Тут же затопили печь.
Стол накрыли в центре зала
И учли всем где прилечь.

Гости явно обалдели,
Утро и ... такой приём.
Но за стол однако сели,
Голод взял своё причём.

Тимофей, глава отряда
Сразу начал говорить:
- "Князь, возникла та досада,
Когда надо поспешить.

Бату-хан, тут нас предали,
Всё про Углич разузнал.
Корпус ввёл, его не ждали,
И про Юрия он знал.

Но его предупредили,
Он из Углича ушёл.
Так что мы их упредили,
Никого там не нашёл.
Речка  Сить. Там будет встреча,
Ярослав туда идёт.
Там намечена и сеча,
Батый там свой крах найдёт".

- "Корпус ты назвал какой-то?" -
Василько переспросил:
- "Войско? Нукеров там сколько?
Как тумен иль больше сил?"

Тимофей ответил сразу,
Он был в курсе, это знал:
- "Батый сам, не по заказу,
Этот вид для вас создал.

Пять туменов воедино
Свёл в один, как бы кулак.
Чтобы братьев, всех едино
Сокрушить и только так.

А командует, чтоб знали,
Бурундай, он темник был.
Хитрый гад, уже познали,
Как секреты раздобыл.

Вы бродяг остерегайтесь,
Бурундай их  всех купил.
Пожалеть их не старайтесь,
Он предателей взрастил.

Убивать при каждой встрече
И назад не отпускать.
А иначе недалече
В гости корпус принимать".

Подкрепившись капитально
И немного отдохнув,
Весь отряд в момент буквально,
Словно стайка, упорхнул.

Василько же без раскачки
Днём дружину вывел в лес.
И по Вёксе, не до спячки,
К Ярославлю. Там их Крест.
 
Мощный корпус Бурундая
Шёл за Юрием след в след.
До поры не нападая,
Выжидал верней момент.

Углич жечь, громить не стали,
Время чтобы не терять.
Войско в целом не устали,
Рвались в схватку смерть обнять.

Все прекрасно это знали,
Но никто не смел роптать.
Всё в руках Аллаха! Жали
Если надо, жизнь отдать.

Предстоял набег опасный,
Каждый знал - урус силён.
Для него ландшафт прекрасный,
Здесь в чащобах он умён.

В арьергарде новгородцы
Знали, видя каждый шаг,
Здесь враги первопроходцы,
Лес такой не для атак.

Десять дней шла, как охота,
Батый волк, а Юрий лань.
Уходили в глубь болота,
Речка Сить была их грань.

Вот и вышел Юрий к месту,
Приказал разбить здесь стан.
Дорофею: "Здесь хоть тресну,
Не уйду, таков мой план".
Воеводу Жирослава,
Тот с Владимира с ним шёл,
Подозвал, "Здесь наша слава,
Или козырь мой ушёл" -

Так сказал, как рассуждая,
И добавил: " Ты займись
Обороной, чётко зная
Без других не обойтись.

Восилько вот-вот вернётся,
Где-то сзади Ярослав.
Всё, как надо, обернётся.
Ярослав, похоже, прав",
 
Край действительно дремучий,
Здесь нет просек, троп, дорог.
Хилый лес и тот колючий,
Привечать, как дал зарок.

Редкость - местные болота,
Не дано им замерзать.
И зимой одна забота,
В полынью не попадать.

Вдоль реки лишь чернолесье,
Настоящий не растёт.
Не сказать, что там безлесье,
Радость взору не даёт.

Братья здесь вот и решили
Бату-хану битву дать.
То ли сами поспешили,
Но пришлось рать как бы ждать.
Бурундай всё ж дал команду,
Как не сложно, но: "Вперёд!
Прекратить всю перебранку!
Представляйте что вас ждёт".

Лес редеет, это видно ...
Наконец, ... вот она Сить!
Как бы не было обидно,
Он не ждал, что здесь их бить.

Тем не менее войско вышло
Точно там, где Юрий встал.
Проморгали, их не слышно.
Юрий поздно осознал.

- "Кху, уррагх!" - раздались крики.
И по бездорожью, в хлябь
Тыщи в снег, посылы дики,
Всех, кто здесь, убить, проклясть.
 
Видно было, что дружина
Вдруг застигнута врасплох.
Жирослав взревел, детина:
- "Прекратить переполох !!!"

Он готов к смертельной схватке,
Но там мощный перевес.
Крикнул князю: "К нашей хватке
Не сейчас, уходим в лес!"

Юрий всё ж решил иначе,
И вот он, Великий князь
На коне своём тем паче,
Впереди встал не таясь.
Был в серебряной кольчуге,
Шлем, как с золота горит.
Нет и речи об испуге,
Всё об этом говорит.

Перед ним были не люди,
Дьявол в облике людском.
- "За погромы мы их судьи" -
Понял он уже потом.
 
Как безумец, без разбора
Первым бросился на них.
- "Хоть и много - это свора" -
Вдруг дошло и до своих.

Даже знамя, символ власти,
Постоянно было с ним.
Спас на нём добавил страсти.
Был для воинов своим.

Жирослав, как воевода,
Сечей начал управлять.
Да и князя, не урода,
Приходилось охранять

Знал монгол, что отступление
Джихангир им не простит.
Потому их наступление
Превратилось в грозный вид.
Сотни стрел визжали, пели
Словно рой безродный пчёл.
Достигали своей цели,
Хоть не все, но враг учёл.

Ближний бой, как наказанье,
В нём татарин был слабак.
Длинный меч, это призванье.
Разрубал аж до просак.

Лук татарину сподручней,
Вот и бил за сто шагов.
И звучало благозвучней,
Лучник, ясно и без слов.

Юрий знал, что без поддержки,
Битву может проиграть.
Пресловутые издержки
Стали тати помогать.

Но дружинники искусно
Бились даже топором.
Разлетались кости с хрустом,
Вой стоял уже потом.

Жирослав упал внезапно.
Юрий мельком увидал,
Как за горло взялся страстно.
Стрелы били наповал.

Знаменитый воевода
Был особо знаменит.
Тем, что вышел из народа
И в сражении убит.

Бурундай был на угоре,
Всё оттуда наблюдал
Не сказать, что поневоле,
Он развязку ожидал.

Знамя реяло над битвой,
Что поддерживало всех.
Люди дрались, кто с молитвой,
Без надежды на успех.
И случилось. Это страшно,
Прапор выпал с крепких рук.
Тот, кто нёс, был сбит ужасно,
В мир ушёл без всяких мук.
 
Юрий, словно озверея,
Всех рубил, чтоб стяг поднять.
Меч свистел и цепенея,
Враг не смог его унять.

Прапор поднят и Спас с нами,
Другой ратник подхватил.
Вдруг весь мир пошёл кругами,
Юрий миг не ощутил.

Две стрелы попали в шею,
Третья в грудь, где был прогал.
Он упал сказав : "Не смею
Осуждать, кого ругал ..."

Бурундай увидев это,
Просто дико завизжал:
- "Все за мной!" С минуту где-то
Он был рядом. Князь лежал.

Кровь из горла всё залила,
Юрий больше не дышал.
Так Фортуна не простила
Неразумность. Вот финал.

И с коня он спрыгнув лихо
На залитый кровью снег,
Срезал голову и тихо
Прошептал: "Вас больше нет.
Бату-хана осчастливлю,
Будет классный сувенир.
Он достоин, я-то смыслю,
Потому что Джихангир".
 
Сеча сразу поутихла,
Кто был близко, задрожал.
Их Великий князь без чувства
Обезглавленным лежал.

Лишь Кирилл, епископ верный,
Он с Владимира с ним шёл,
Подошёл, был самый первый,
Кто так просто не прошёл.

Перед ним был убиенный
Просто пастырь, а не князь.
Пастырь необыкновенный ...
Плакал горько, но молясь.

И татары, просто диво,
С уважением отнеслись.
Все ушли несуетливо,
Собираться принялись.

В плен естественно не брали,
Да никто б и не пошёл.
Дело сделано считали,
И запал уже ушёл.
Тело князя, как ведётся,
Переправили в Ростов.
Схоронить не где придётся,
А в Собор под сень крестов.

Гроб из камня и могилой
Богоматери стал храм.
Голова, пусть и не силой,
Но вернулась, где был сам.

Мир пришёл? Не тут-то было,
Василько вдруг налетел.
Вместе с братом воедино
С фланга смять даже успел.
 
А узнав, что дядя мёртвый,
Потерял вообще контроль.
Горем, как к стене припёртый,
Всё громил, гася тем боль.

Фланг татар заколебался,
Даже начал отходить.
Василько, как демон, дрался.
Успевал руководить.

Так что инициатива
Вся была в его руках.
Быть убитым, перспектива
Не витала в облаках.

В двадцать три - глава семейства,
Двух сынов уже растил.
Он не мог терпеть злодейства,
Потому так поступил.
Встрепенулись и другие,
Зазвучало слово месть.
Но без князя, как слепые,
Лезли, лишь бы в гущу влезть.

Ближний бой ему - стихия.
Драка русичу - дурман.
Булава сестра, богиня.
Меч, он друг. Кистень - братан.

У татар росли потери,
На реке вдруг треснул лёд.
В преисподнею это двери,
Всех в Чистилище зовёт.

Сотни всадников, как были,
Так во всём ушли под лёд.
Подо льдом к Мологе плыли,
Там всех Волга подберёт.

Бурундай был не на шутку
Не испуган - возмущён.
Грозно тысяцким: "В ловушку
Заманить! Вопрос решён".

Подозвал хана Котяна,
Был тумен из кипчаков.
- "Видишь вон того смутьяна!?
Треплет нас, как дураков.

Бьёт направо и налево,
Сколько наших положил ...
Молодой и бьётся смело.
Князь, похоже, ... заслужил.

Покажи свою сноровку,
Приведи его живым.
Зная вашу подготовку,
Зааркань или иным.

Есть такие в твоём войске?
Я сумею наградить.
Здесь вопрос не в недовольстве,
Я хочу переманить".
Хан Котян скривил улыбку
И сквозь зубы: "Не пойдёт ...
Легче в глаз попасть навскидку,
И то, если повезёт.

Мы всё сделаем, как надо,
Так ловить - не привыкать.
Самой лучшей нам наградой,
Если дашь его порвать"

Василько же был в ударе,
Как снопы валил врагов.
Вдруг толчок, и как в кошмаре
Из седла и в глубь снегов.

Нечего не понимая,
Попытался тут же встать.
Сила мощная, глухая
Потащила в лес страдать.

Только тут он догадался,
Что скрутил его аркан.
- "Значит половцам попался" -
Лишь подумал: "Вот болван".

С полверсты, как куль тащили.
Поле боя миновав,
На коня его втащили,
Крепко к сбруе привязав.

- "Кто такие? Что вам надо?
Я же вижу кипчаков" -
Крикнул половцам: "Вы ж стадо,
Вам хвосты крутить быков.

Мы же вас веками били ...
Что? Батыге продались?
Быстро прошлое забыли,
Ничего, напомним, слизь".

Получив удар кнутами,
Василько решил молчать.
Не доймёшь таких речами,
Лучше и не отвечать.
Вышли к речке, это Шерна.
Место сразу он узнал.
Шернский лес, примета верна,
Для охоты идеал.
 
Впереди была поляна,
Там отряд монгольский ждал.
Лес прекрасный без бурьяна
И шатры, костёр пылал.

Он подумал: "Стан, похоже,
Очень жалко, что не знал,
Но кричать о том негоже ..."
Он по прежнему молчал.

Бурундай их лично встретил,
Василько его не знал
И поклоном не ответил,
Потому что не признал.

Тот прошёл вокруг степенно,
Как на торге осмотрел.
- "Я что конь?" - спросил надменно:
- "Ещё б зубы посмотрел".

Василько был парень крепкий,
Рост саженный, богатырь.
Жаль что связан, он бы в щепки
Всё разнёс, где ждал упырь.

- "Посмотрю ..." - монгол с насмешкой:
- "Если сам сочту, а так ...
Хотел встретиться не с пешкой".
- "Ну, и как? Попал впросак".
Василько стал раздражаться:
- "Ты-то кто и что за хмырь?
Так и будешь здесь кривляться?
Перед кем? Ведь тут пустырь".

Бурундай не ждал такого,
Так никто не отвечал.
Ожидал совсем иного ...
Говорить всё же начал:

- " Бурундай я, темник хана,
У меня большая власть.
Только слово и охрана
Вам устроит катавась.

Но мне это и не надо,
Вас хотел я посмотреть".
- "Ну, и как? Сердечко радо?" -
Василько не мог стерпеть.

- "Зря дерзишь, ты вижу шустрый
И, похоже, не дурак".
- "Может быть, но и не ушлый,
Не ищу, где что да как.

Говори мне темник прямо,
Ты зачем сюда привёл?
Твои шавки шибко рьяно
Исполняли. Ты навёл?"

- "Угадал. Я видел схватку,
Где ты был неудержим.
Я люблю такую хватку
И не знают слов, бежим.

Потому и предлагаю
К нам на службу поступить.
Дам тумен и точно знаю -
Полководцем тебе быть.

Русь дала нам осмотреться,
Это пройденный этап.
В тёплом море будем греться,
Мир весь будут наш. Вот так!"
Василько, как на больного
С снисхожденьем посмотрел.
- "Ты не ел чего такого,
Что стал бредить? Точно съел!" -

И при этом улыбнулся:
- "Нет, ... ты точно идиот!
Чтобы я к тебе примкнулся?
Я же князь, со мной народ!

В тёплом море мне погреться
Предложил. Я баней сыт!
Никуда от нас не деться,
Ваш позор не будет смыт".

Бурундай, как рак, от злости
Прошипел: "Так сдохни здесь.
Не найдут тебя, а кости
Растворятся, как и спесь",

Смерть была его ужасной.
Лошадьми и ... пополам
Половецкой казнью страшной,
Тело в лес, как корм волкам.

В двадцати верстах отсюда,
В Кашин прибыл человек.
Рассказал про казнь без чуда
И что князь запрятан в снег.

Всё княгине сообщили
И Мария помня долг,
Прах в Ростов перетащили.
Хоронили, зная толк.

Так Ростов, Собор Успенский
Василько к себе принял.
Этот факт, поступок дерзкий
Он Марию воссиял.

Кашин, с ним село Боженко
Хранят в памяти тот день.
Им обоим есть оценка,
На века они, как тень.
Ну, а дальше закрутился
Шлейф событий, словно вихрь.
Ярослав там появился,
С ратью преданных своих.

У Станилово и встали.
Ярослав устроил стан.
Войска в пути устали ...
Отдыхать, приказ был дан.

Бурундай не лез в болото,
Да и силы потрепал.
Понимал, что будут что-то ...
Что конкретно он не знал.

У Шерны остановился.
Где Ростовский князь погиб.
Корпус там распределился,
Вдоль реки, где был изгиб.

Ярослав же в это время
Срочно всех  в шатёр собрал.
Начал: "Брат мой бросил семя,
Но погиб. Я опоздал".

А в шатре собрались вместе;
Здесь Смоленский князь Всеслав,
Новгородский кум  на месте,
Савва чаще всё же прав.

Князь из Мурома с дружиной,
Тоже Юрий, как и брат.
Князь Владимир с половиной
Угличан и всё же рад.

Станислав, князь Юрьев-Польский,
Сотник Яков, град Ростов.
Василько их пал геройски,
Но дружина в бой без слов.

Кострома свой полк послала,
Всеволод раненый пришёл.
Василько когда не стало,
Силы мстить в себе нашёл.
Было множество желаний.
Полк из Галича пришёл.
Никаких напоминаний,
Что Владимир грех нашёл.

Здесь беда и нету трений,
Галич это понимал.
А поэтому сомнений
Воевать не принимал.

Ярослав, как и ведётся,
Начал первым говорить:
- "Всё по новой нам придётся
В жизнь задумку претворить.

Брата очень понимаю ...
Что пришлось ему прожить ...
Ждать? Врагу не пожелаю
Так всё это пережить

Он урон нанёс приличный,
Бурундая всё ж тряхнул.
Враг он мой, сугубо личный,
Но чтоб каждый умотнул.

В сечу больше не полезем,
Юрий это не понял.
Мы с их корпуса не слезем,
Где удобней, как обнял.

Савва, ты зайдёшь в Божонку,
Место прям-таки для нас
Деревеньку, как сестрёнку
Охраняй. Деревня класс.

На холме, кругом болота,
Выход к Сити лишь один.
Подойти зимой без лота
Невозможно. Серпантин.

Для татар там хода нету,
Для тебя к ним выход есть.
Вот тогда возможность эту
Превратишь в святую месть.
Мы растянем оборону
Вёрст на тридцать, тридцать пять.
Диктовать начнём их трону ...
Корпус сможем весь объять.

Повторяю, в сечь не лезти.
Есть опасность? Отходить!
Сократить число раз в двести,
Так их надо вразумить.
 
И ещё. ... Зайдут бродяги,
Никого не выпускать.
Далеко не бедолаги,
Их давно пора карать.

Через них враги узнали
И про Углич, и про Сить.
А они честней не стали,
Так что бить и только бить.

Лучников остерегаться,
Наших лучников занять.
Не секирой им махаться,
А своё же исполнять.

Пусть идут, как на охоту,
Их стрелков и выбивать.
И не трогают пехоту,
Есть кому их доставать.

Вот такое предложение,
Прямо ночью и начнём.
Зная их расположение,
Мы ошибки все учтём.
Как? Ещё есть предложения?
Не стесняйтесь говорить".
Ярослав вместо брожения
Увидал улыбок нить.
 
Так вот Ситские деревни,
Глухомань, не просто так
Стали центром, способ древний,
Обороны и атак.

Среди них село Рубцово,
Юрьевское в пять дворов,
И Покровское, Брейтово ...
Каждый дом принять готов.

Первый выход стал удачный,
Его Савва предпринял.
Шернский лес пусть ночью мрачный,
Новгородцев всё ж принял.

Все кордоны тихо сняли,
Никто пикнуть не успел.
Тыщи их вповалку спали,
Но костёр у всех горел.

Вся дружина затаилась,
Чтоб бросок тут предпринять.
И надежда появилась
Разгромить и пленных взять.

Савва думал чуть иначе,
К себе сотника позвал.
И татар он знал, там паче,
Даже в Угличе бывал.
Прошептал тихонько в ухо:
- "Видишь на бугре шатёр.
Подожги его под брюхо,
Снизу чтобы, как костёр.

Когда паника начнётся,
Бить без шума, не кричать.
Пленных пару взять придётся,
Через пять минут кончать.

Общий сбор у кромки леса,
Так же тихо по домам.
Наш налёт для интереса ...
Как начнут движение к нам?"

Яков, сотника так звали,
Восемь лучников собрал.
Объяснил, чтоб чётко знали,
Посторонний звук - провал.

Всё свершили виртуозно,
Восемь стрел шатёр зажгли.
Это было грандиозно,
Пламя шло вверх от земли.

Крикнул, взяв меч поудобней:
- "Нам за это всё простят!"
Ну, а дальше, как на бойне,
Резали, как поросят.

И дружина без последствий,
Как косой, срубила фланг.
Крик и гам, как эхо следствий,
Враз понизило их ранг.

Бурундай, весь обожжённый,
Выскочил на первый крик.
Сечи нет, не окружённый ...
Где противник? Даже сник.

Сам пошёл смотреть потери,
Тысячу недосчитал.
И подумал: "Ну и звери!
Били спящих наповал"
Через день приехал Батый,
Он депешу получил.
- "Вот теперь кто "друг" заклятый!
Он так вызов нам вручил.

Так что тактику меняйте.
Я ж тебя предупреждал,
С появлением так и знайте
Будет то, чего не ждал.

Завтра план подробных действий
Мне на визу, буду ждать" -
Хан подумал: "От бездействий
Я не буду рассуждать".
 
Прошёл день. Шатёр роскошный,
Он с собой его возил,
Слушал план весьма дотошный,
Бурундай почти сразил.

Как событие прозвучало:
- "Корпус надо распустить!
Но не всё, ... это начало ...
К новой форме приступить.

Создать быстро три отряда,
Но мощней в сто раз числом.
Чтоб он с первого же взгляда
Был, как стержень в основном.

Первых два по три тумена,
Третий можно, как тумен.
Исключается замена
И тем более размен.
Первый я сам и возглавлю,
Во втором пусть Гуюк-хан,
В третий хан Шейбана ставлю,
Предлагаю, Богдыхан".

Бату-хан слегка скривился,
Услыхав как бы дефект:
- "Вижу, что оговорился,
Продолжай читать прожект".

Бурундай и не смутился,
А продолжил, шум затих.
Хан Шейбан лишь, как простился
С тихой жизнью, дней благих.

- "Предлагаю," - начал снова:
- "В Углич вновь вернуться всем.
Для начала там основа,
Чтобы двинуться затем.

Я пойду вверх по Воресье
И до Коя, а затем
Восресенское в безлесье
И на Сити без проблем.

Гуюк- хану через сёла;
Мышкин, Лацк и Некоуз.
Он в режиме новосёла
Хоть узнает этот груз.

Там в Семёновском отряду
Разделиться предстоит.
Часть в Некоуз для пригляду,
Часть в Станилово летит

Хан Шейбан идёт по Волге
До Мологи к устью рек
Сити, Удрусы ... недолги
Будут дней спокойных бег.

Таким образом, не скрою,
Будет князь наш окружён.
Вот тогда я и устрою
Показательный ражён.
Да! Я не оговорился.
Ярослав будет сражён.
Сразу в трёх местах не бился,
Так что финиш предрешён".

Бату-хан, без оптимизма,
Бурундая вдруг спросил:
- "Как тебе дороговизна?
Не смущает? Хватит сил?

Семь туменов на всё это?
Забираешь весь резерв ...
Триста тысяч это где-то,
А коней, ... ты точно трезв?

Где фураж возьмём? Откуда?
Ведь зима ещё кругом.
Не одобрю план покуда
Не докажешь. Не потом ...

А сейчас должно быть ясно,
Как снабжение. ... Где твой тыл?
И что самое ужасно!
Силы все уйдут в распыл".

- "Ярослав находит силы ..."
- "Меньше рать во много раз.
Он умён и до могилы
Доведёт без сечи нас".

И добавил раздражённо:
- "Вроде замысел не глуп.
Твоё мнение искажённо,
Ярослав, увы, не туп.

Ты уверен в своей свите?
Что людей его там нет.
На твой замысел, простите,
У него готов ответ?

Он пятнадцать лет буквально
О  моих секретах знал.
Вот что значит гениально ...
Нам Аллах помог, чтоб знал.
Сколько воинов на Сити
Ты уже похоронил?
Треть от корпуса? Простите,
Ну и что там сотворил?

Я  столицу их штурмуя
И то меньше потерял.
Вот об этом памятуя,
Доверяя, проверял.

Что задумка неплохая
Говорил, но плох расчёт.
Так что выкладка такая
К разорению приведёт.

А поэтому решаю,
Всё в два раза сократить.
Остальное утверждаю
И не медля, приступить".

Хан был прав, когда о свите
Бурундая вдруг спросил.
Был там кадр, хоть как зовите,
Ярославу доносил.

Кто такой, на что купился
Тайной стала, глубже нет.
Он со Сколково врубился,
Знают трое, ... не секрет.

Ярослав, кто был поближе,
Всех собрал, как на совет.
- "Что их только алчность движет" -
Начал с места: "Не секрет.

Бурундай решил рать нашу
Здесь на Сити окружить.
С трёх сторон ударить сразу
И конец нам положить.

Подключил он Гуюк-хана,
Хан Шейбан, Батыя брат.
Будет в роли истукана,
Взять его я даже рад.
Он по Волге к нам, как в гости,
До Мологи, ... ну и к нам.
Предлагаю взять без злости,
Всё решает он не сам.
 
Дорофей! Тебе придётся.
Ты ж у нас один волгарь.
Встреть на Волге, как ведётся.
Ну, а дальше всё, как встарь.

Хан Шейбан противник слабый,
Полтумена братец дал.
Жадный он, а не кровавый,
В Москве "удаль" показал".

Дорофей же воеводой
В славном Угличе служил.
Горд был волжскою породой,
Этим очень дорожил.

Так, считай, он начал первый
План секретный воплощать.
Был, как воин, делу верный
Он не мог их страсть прощать.
 
После паузя недлинной
К Савве: "Тебе Гуюк-хан.
Он к нам точно не с повинной,
Претендент , как высший клан.

Внук, как Батый, Чингисхана.
Претендент Верховным быть.
Роль пока что горлопана,
Всё что смог себе добыть.

С Бату-ханом в злобной ссоре,
Заводила только он.
Подчинённым связь с ним горе,
Но он принц, ... каприз - закон.

Ведь Великий хан монгольский
Угэдэй - его отец.
Вот и вёл себя по-свойски,
С тех пор был когда юнец.

Но отец мудрей был сына
И дистанцию держал.
Видел он, что сын скотина.
От угроз другим устал.

Так что Савва, этот малый
Посильней, чем хан Шейбан.
Пусть и умственно отсталый,
С ним тумен и он всё ж хан.

У него и путь сложнее,
Бурундай решил вот так.
Взять Станилово важнее,
Пусть хотя бы кое-как.

Он узнал - здесь наша ставка,
Значит будем защищать.
В этом вся моя загадка,
Дать другое воплощать.

Он пойдёт сначала в Мышкин.
Ты же был, там Шернский лес.
И проверь его нервишки,
Подскажи, чтоб он исчез.
Стычку лёгкую однако,
Сможешь ночью предпринять.
Кто падёт, бывает всяко,
На удачу уповать.

В Некоузе по приказу
Он разделит свой тумен.
Как по нашему заказу
Атакуй, лови момент.

А когда откроет зенки,
Чтоб тебя в пух-прах разбить,
Отходи в свои Боженки,
Там в болотах их топить.

Я же встречу их у Коя
На Воресье буду ждать.
Бурундай не ждёт такое ...
Познакомлюсь, ... вспомнит мать.

Провожу его до Сити,
Он туда ж хотел сходить.
Мы порвём его все нити,
С ним и будем говорить".

- "Информация реальна?" -
Вдруг спросил Смоленский князь.
- "Кто источник? Актуальна
И сегодня эта связь".

Ярослав аж рассмеялся:
- "Всеслав милый, брось смешить.
Чтобы я, где взял, признался? ...
А шептун мой хочет жить.

Так что всё здесь достоверно,
Скоро это сам поймёшь.
Кстати, их встречать наверно,
Ты со мною и пойдёшь.

Численностью в полтора тумена ...
Так нахрапом не возьмёшь.
Потому одновременно
Будем бить их где не ждёшь.
 
С Мурома берём дружину.
Юрий, как? Не подведёшь?"
Юрий тут же: "Душу выну,
Если Муром не возьмёшь".

Ярослав чуток замялся:
- "В ставке будет Ратибор.
Сообщать всё, не бояться,
Информация не сор.

Не щадить гонцов, гоняйте.
В курсе дел, уже успех.
Враг не ведает и знайте,
Победим - победа всех.

Разгромить? Силёнок мало.
Наша цель, чтоб он ушёл.
Чтоб вольготно жить нам стало,
Мир на Русь опять пришёл".

Дорофей с отрядом к Волге
Шёл уверенно, он знал
О своём, как воин, долге
И отмщения желал.

За безвинные страданья,
Углич тоже пострадал,
За людей простых стенанья,
Кто им жизнь отнял, украл.

С ним из Углича ребята,
Тысяч пять, на лошадях.
И с Ростова не цыплята,
Побывавшие в боях.
 
Вскоре вышли на Мологу,
Волги-матушки приток.
Продвигаться понемногу
Стали лесом на восток.

Берега намного круче,
Мест навалом для засад.
И Молога тут могучей.
Сити рядом, как детсад.

Выбрав место для привала,
Дорофей в лесу затих.
Страсть людская бушевала,
Так хотелось видеть их.

Стоило больших усилий
Успокоиться и ждать.
Пережив позор насилий,
Так хотелось сдачи дать.

Дорофей послал разведу,
Чтобы время не терять.
Взять, что надо, на заметку
И манёвр врага понять.

С ними вместе увязался
Вахромей, земляк и поп.
Очень мудрым оказался,
Дал совет, ... не остолоп.

А Командовал разведкой
Прохор, тот рязанский дед.
С памятью довольно редкой,
Князя спас от многих бед.
Князю Юрию он лично
Про бродяг всё рассказал.
- "Всех наймитов самолично" -
Говорил: "Я б растерзал!"

Князь погиб, а он остался.
- "Мне Господь благоволит" -
Говорит: "В Рязани дрался,
Только сердце вот болит".
 
Юрий сгинул, он подался
К Ярославу, всё же брат.
С Дорофеем оказался,
Стал разведкой, как-никак.

И ему, сидя в укрытии
Вахромей и говорит:
- "Встретить здесь по их прибытии,
Посмотри на Божий вид.

Поворот реки прекрасный,
Он же хочет нам помочь.
Лес у кромки льда опасный,
Но для их, уйдут все прочь.

По реке одна дорога,
Вот по ней все и пойдут.
Мне поверь, по воле Бога
В западню здесь попадут".
- "Что-то я не понимаю ..." -
Прохор тихо: "Ты о чём?
Может что-то я не знаю?
Западня, ... а мы причём?"

- "Надо это Дорофею
Популярно объяснить" -
Вахромей в ответ: "Идею
Никому не говорить.

Вон за тем изгибом нужно
Рыбный лов изобразить.
Чтоб работали все дружно,
Здесь же есть чего ловить.

Лунки вдоль реки рубили,
Сетки ставили под лёд.
На виду татар. Забыли, ...
Рыба им почти, как мёд.

Вот и кинутся к добыче,
Чтобы весь улов забрать.
Дефицит еды тут нынче,
Это надо понимать.

"Рыбаки" конечно дёру,
За собой их увлекут.
Пусть не всех, кто встанет, впору
Посмотреть, что отдадут.

А напротив нас в Мологе
Лёд буквально раскрошить.
Что получится в итоге,
Можно и предположить.

Дорофей решит что дальше.
Нам Шейбана бы пленить".
Прохор с чувством: "Где был раньше?
Пастырь Божий! Должен жить",

Дорофею доложили
Абсолютно тет-а-тет.
Был в восторге: "Заслужили
От меня поклон в ответ.
Где сейчас Шейбан узнали?"
- "Им до устья вёрст пятьдесят.
Время есть, мы это знали,
Может и на первый взгляд ..."

На другой день вышли с месту,
Где им Прохор показал.
Дорофей понял по жесту,
Прохор его подозвал.

- "Кто тот с узкими глазами?"
- "Он в Станилово пристал".
- "Это пленный из Рязани,
Видел, руки им лизал.

Ты пока его не трогай,
Лично сам буду следить.
Вдруг сообщник есть? Тревога
Может только навредить".

Ну, а дальше всё по плану,
Дорофей вошёл во вкус.
Тут же выставил охрану,
Чтоб не выскользнул тот гнус.

Ростовчан в лесу укрыли,
А напротив лёд колоть.
"Рыбаков" определили,
Да поможет им Господь.

Под конец приготовлений
Пленный вдруг решил бежать.
Но был взят и без сомнений
Выдал всех, кто мог мешать.

Так вся группа Бурундая
Была взята на крючок.
Началась игра такая,
Кто же будет червячок.

Ярослав не стал, как нужно,
Перебежчиков казнить.
Помогать нам стали дружно,
Чтоб провинность искупить.
Дорофей же ждал развязки,
Затаился весь отряд.
И татары, как из сказки,
Показались, шли ряд в ряд.
 
"Рыбаков" увидев, группа
С места тут же сорвалась.
Триста всадников, пусть глупо,
Здесь разбоем занялась.

Ну, а дальше, как в задумке,
С воем все ушли под лёд.
Остальные - недоумки
Выручать ... и все вперёд.

Хан Шейбан кричал, пытался
Хоть бы строй восстановить.
Но разлад уже начался,
Лёд трещал, чтоб поглотить.

Вот тогда-то ростовчане,
Василько стал, как Прапор,
Даже лук и то в колчане,
С леса с пиками в упор.

Первый ряд был смят мгновенно,
Остальным назад? А там,
Лёд и смерть одновременно!
Бой пришлось принять, как срам

Хан Шейбан, его охрана,
Да остаток в тысяч пять
Вверх пошли, причём без плана,
Просто к Сити, дал понять.
Дорофей ждал у развилки,
Ростовчане подошли.
Хоть с потерями, но пылки ...
Душу всё же отвели.

Показались наконец-то,
Впереди конечно хан.
Нет той лихости в наследство,
Одним словом басурман.

Дорофей: "Зайдите с тыла,
Пока он не видит вас.
Там в низинке ваша сила" .
Ростовчанам дал наказ.

- "Дам возможность отличиться" -
К себе Прохора позвал:
- "С братом Батыя сразиться
Не желаешь? Что, попал?

Что ж тряхни-ка стариною.
В сотню ратников отряд
Забирай и стороною
Подойди во фланг, не в ряд.

А когда начнётся сеча,
Хана быстренько отсечь.
Ради Бога не калеча,
На охрану приналечь".

Дорофей начал с атаки,
Всё пошло, как говорил.
Те не ждали общей драки,
Да при равенстве их сил.

Строй мгновенно развалился
И татарин стал никем.
В одиночку каждый бился
Машинально лишь бы с кем.

Хан Шейбан понял, что спорить
Даже смысла больше нет.
Мог себе теперь позволить
Сдаться в плен, причём не бред.
А помог всё тот же Прохор,
Он охрану перебил.
Потерял троих, ... неплохо,
Что отряд весь сохранил.

Остальные разбежались,
Их не стали догонять.
Пусть расскажут, как остались,
Если вдруг пошлют опять.

Дорофей и ростовчане
Вновь в Станилово опять.
Как гордились угличане,
Что сумели хана взять.

Ратибору крайне скупо
Дорофей всё доложил.
Всё держалось в тайне тупо,
Бурундай то заслужил.

В это время новгородцы,
При поддержке муромчан,
Словно сплошь там полководцы,
Гуюк-хана стал просто манн.

Только в Мышкин появился,
 А они в лесу ... и ждут.
Савва ждал их, затаился ...
Гуюк-хан проспал и тут.

Шернский лес опять, как прежде,
Созерцал сей инцидент.
Шёл сугробами в надежде
Отдохнуть, не тот момент

Ночью вновь напали тихо.
Словно темник, он не спал,
Обоснованная прихоть,
При оружии дремал.

Так же, как и Бурундая,
Атакован левый фланг.
Но противника не зная,
Он не стал идти ва-банк.
Нападение отразили,
Но потери не считал.
Кто такие они были?
Он, увы, пока не знал.

Доложили:  "Пали сотни.
Все во сне, канон поправ".
Гуюк-хан кипел от злости ...
- "Неужели Ярослав?

Как пронюхал? Это ж тайна
И маршрут, и сколько нас" -
И решил: "Резня случайна,
Банда тут, не ровён час".

Утром снова спозаранку,
До конца не отдохнув,
Вышли вскоре на полянку.
- "Встанем здесь" - сказал, вздохнув.

Приказал послать разведку,
Чтоб проверить всё вокруг.
Превратить свой лагерь в клетку,
Окружив постами вкруг.

Развели костры пожарче,
Всё ж прохладно, хоть и март.
Разогреть еду, иначе
Что живой не будешь рад.

Тут же многие заснули,
Гуюк-хан один из них.
И посты слегка вздремнули,
Лагерь вроде как затих.

Яков, сотник новгородский,
Вместе с сотней рядом был.
Что противник злой и жёсткий,
Он конечно не забыл.

Лишь разведка и не больше,
Савва стычки запретил.
Вот шуметь как можно громче
Он для дела сам просил.
 
Звук услышал непривычный,
Сотня вся легла в сугроб.
Вид открылся необычный,
Восемь всадников в галоп.

Яков тут же дал команду:
- "Одного берём живым.
Остальных рубить и в яму.
Пусть растают словно дым".

Бой был очень скоротечный,
Никто крикнуть не успел.
Семерых смотреть сон вечный,
А восьмой не шибко смел.

Савва встретил их довольный,
Гуюк-хан теперь раскрыт.
С пленным акт и своевольный,
Воеводой он забыт.

А в депеше Ярославу
Он подробно описал:
- "Бурундай хотел облаву,
Попадёт, похоже, сам.

Гуюк-хан пойдёт за нами
Не в Станилово, а к нам.
Их болото под снегами
Ждёт, как в гости к чёрту в храм".

Гуюк-хану доложили,
Что разведки нет и нет.
- "Заплутали, закружили ..." -
Тут же был его ответ.
Сам же понял, не случайно
Русский князь опять хитрит.
Где-то здесь и тоже тайно
Свои замыслы творит.

И он войско, как по плану,
Развернул на Некоуз.
Произнёс: "Я не устану
Повторять, что я не трус.

С Ярославом мы сразимся
Или я не Гуюк-хан.
Мы, чингизы, не боимся,
Как и дед наш Чингисхан".

В Лацком было всё спокойно,
Их никто не досаждал.
Но охрану всё ж невольно
Добавлять пришлось, желал.

Вёл себя он осторожно,
Знал, противник где-то здесь.
Ярослав, вполне возможно,
Сам решил его здесь "съесть".

Вдруг шальная мысль кольнула:
- "Ярослав их план узнал
И тогда судьба вильнула ...
В кошки-мышки он играл.

Корпус мощный Бату-хана
Бурундай сам расчленил.
Ярославу с неба манна!!!
О, Аллах!!! Кто ум затмил?!"

Неуверенно, как раньше,
Подошли к развилке, чтоб
Разделиться, ну, а дальше
На Станилово бить в лоб.

- "Бурундай распорядился?
Маразматик и болтун!
Чтобы я на то купился?" -
Крикнул, так и свернул.
На Станилово всё войско.
Гуюк-хан всего не знал,
Что напрасно беспокойство,
Хан Шейбан в плену был, ждал.

Только вышли из-за леса,
Видит всадники, их ждут.
Прямо в поле, как завеса,
С намереньем - не уйдут.

Но отряд у Гуюк-хана
По числу мощней раз в пять.
Посчитал, что видит хама
Обнаглевшего опять.
 
И в атаку без разбора
Весь тумен на них пошёл.
Завязалась битва скоро
И никто не подошёл.

Русич яростно сражался,
Хоть и был там перевес.
Гуюк-хан, как не старался,
Дух победный вдруг исчез.

Их секиры отрубали
Даже ноги лошадям.
Если кто и убегали,
Тоже биты по частям.

И вдруг словно по команде
Русич начал отходить.
- "То ль расчёт какой был в банде" -
Хан подумал, крикнув: "Бить!"
 
Началась вовсю погоня,
Превратившись вдруг в азарт.
Гуюк-хан не сразу понял,
Не в Станилово их старт.

А тумен летел ликуя,
Вот войны желанный миг.
Враг бежит, собой рискуя,
Было видно, что он влип.

Тыщи стрел летят вдогонку
И неважно, что не в цель.
Здесь понятно и ребёнку,
Напугать, догнать теперь.

Гуюк-хан тоже поддался
Общей гонке, ... звон в ушах.
Как с цепи тумен сорвался,
Потемнело аж в глазах.

Это были новгородцы,
Яков вёл лихой отряд.
Знал, что клюнут инородцы,
Алчность, жадность победят.

Савва ждал их у Боженки.
Муром с ним союзник их
Не в деревне, как у стенки,
А в местах, для них чужих.

Лишь одной в Боженку можно
Тропкой только и попасть.
Топь, пройти там невозможно,
Газ мешает замерзать
Снег лежит, как маскировка.
Знает всё, кто здесь живёт.
Савва понял в чём уловка,
Для сюрприза подойдёт.

Первым с леса показался
Яков, бегство не в укор.
Что, где ... быстро разобрался,
По тропе и на бугор.

А в Боженке их всех ждали ...
Многие остались там.
Но в бою не спасовали,
Нанесли урон врагам.

За околицу все вышли,
Как приманка, мол мы ждём.
И никто тут не был лишний.
Был, как вызов - не сойдём!

И вот с леса, как лавина,
Тыщи всадников и в крик ...
Впереди у них равнина
И Боженки. Просто шик!

День в разгаре, снег искрится ...
Солнце, а из труб дымок.
Запах жизни, как струится,
Словно радости залог.

Гуюк-хан лишь на мгновенье
Ощутил: "Что-то не так ..."
Словно светопреставленье
Началось, назад никак.

Полтумена в одночасье
Поглотила топь болот.
Кони ржали , всё согласье
Превратилось в эшафот.

Ничего не понимая,
Гибли, крикнуть не успев.
Те, кто сзади, наседая,
Вызывали только гнев.
Даже лошадь Гуюк-хана
Аж по стремя влезла в грязь.
Соскочить? Судьба тумена
Уготовлена, как явь.

Вместе с лошадью пытался,
Но всё глубже увязал.
Рядом Савва оказался,
Свой слово и сказал.

Он с четвёртой лишь попытки
Заарканить хана смог.
И промокший весь до нитки,
Был в село доставлен в срок.

А на Сити шло сраженье.
Часть татар, их тысяч пять,
Развернулись в наступленье,
Повернув при этом вспять.

Но теперь не та картина,
Счёт людской сравнялся враз.
Новгородская дружина,
Была словно напоказ.

Шли уверенно, упорно
И отнюдь не умирать.
Рядом муромцы проворно ...
Так что в целом это рать.

Гуюк-хана рядом нету,
Значит слаженности нет.
Наблюдать картину эту
Он не мог, померк и свет.
 
Только к вечеру всё стихло.
В плен татар не стали брать.
- "Всё!" - сказал всем Савва хрипло:
- "Кто ушёл, пусть помнят рать".

Кто погиб, собрали вместе.
Вахромей всех отпевал.
Хоронили их в предместье,
У реки, холм, как позвал.

Вновь в Станилово дорога,
Пленный Гуюк-хан молчал.
Встреча словно у порога,
Как родных народ встречал.

Дорофей и Савва молча,
Как родные обнялись.
- "Это, Дорофей, не точка" -
Савва тихо: Оглянись ...

Что мы дважды победили,
Идиотский их просчёт.
А про Батыя забыли?"
- "К Батыю отдельный счёт" -

Дорофей лишь улыбнулся,
Подкрутив усы мигнул:
- "Вижу как ты развернулся,
Гуюк-хана умыкнул.

Ярославу надо срочно
Всё подробно описать.
Он стратег и знает точно,
Как нам дальше Русь спасать".

И с подробнейшей депешей
Гонец вскоре ускакал.
- "Полетел смотри, как леший ..." -
Савва вслед так обласкал.

Ратибор, он всё же старший,
А в Станилово, как князь.
Да и возраст был монарший,
В избу всех собрал, сроднясь.
 
Этот дикий край болотный
Был пустынный отродясь.
Малолюдный и холодный
Превратился в центр, гордясь.

В избу, как домой, входили;
Юрий, Муром представлял,
Ярославцы тоже были,
Всеволод их возглавлял.

Он, как брат, с Ростова князя,
Василько в плену погиб,
Взял с собой Бориса, скрася
Боль Ростова хоть на миг.

А Борис наследник трона,
Малолетка, но он есть.
Не объявленный с амвона,
Но отца представил здесь.

Углич, Новгород, Молога,
Даже с Костромы отряд.
Пришла с Галича подмога ...
Север встал в единый ряд.

Кой-какую снедь накрыли,
Ратибор стал говорить:
- "Мы азарт татарам сбили
И надежду нас добить.
Все задумки Ярослава
Будем дальше претворять.
А все силы, как анклава,
Надо нам объединять.

Понесли мы все потери
В первой битве и сейчас.
Победить нас не сумели
Так что с Богом в добрый час.

Наш режим строжайшей тайны
Остаётся, как и был.
Все ошибки, пусть случайны,
Каждый знал и не забыл".

Яков тут же удивлённо:
- "А в Боженках? ... Как же так?
В плен не брать, определённо,
Был приказ. Удрал же враг!

Все вернутся к Бурундаю,
Всё расскажут, ... где секрет?
Промахнулись, я считаю,
В чём тогда приоритет?"

- "Говорят - с бугра виднее,
Ты пока что не "бугор".
Надо так! И будь умнее,
Мысли, сотник, ... не в укор.

Воевода дал команду?
Савва далеко смотрел.
Пусть расскажут там про банду,
Гуюк-хан для них сгорел.

Скажут - утонул в болоте.
А кто видел, что у нас?
Смерть такая не в почёте,
Он же принц и власти глас.

Батый вряд ли согласится.
Все победы псу под хвост?
А на что теперь решиться?
Это тот ещё прохвост ...
Ярослава известили,
А когда придёт ответ
И начнём, как там решили.
Вот такой вам всем совет".

Все довольно закивали,
Факт их удовлетворил.
Квас тихонько попивали,
Брагу князь всем запретил.
 
- "У меня есть предложение" -
Ратибор опять начал:
- "Даже не предположение,
Рать у нас здесь!" Даже встал.

- "Потому и предлагаю,
Если это наша рать,
Без сомнений полагаю,
Здесь главкома нам избрать",

Наступило оживленье,
Сразу стали предлагать
Своё личное сужденье,
Кто Верховным должент стать.

- "Князя нужно, да и только!" -
Прохор первым предложил:
- "Вон у нас теперь их сколько,
Каждый это заслужил".

Но князь Юрий осторожно,
Вдруг рязанцу возразил:
- "Рать возглавить невозможно,
Даже если чем сразил.
Это всё же не награда,
А ответственнейший труд.
Гордость якобы, бравада ...
К неприятностям ведут.

А пример? Сидит в чулане
Гуюк-хан. Какая кровь!!!
А купился на обмане,
Словно кролик на морковь".

Ярославский князь в раздумье:
- "Очень жаль, что брата нет ...
Лишь бы князь, это бездумье,
В рать нужней авторитет".

Дорофей: "А в чём же дело?
Есть у нас такой. Не знал?
Кто игру затеял смело,
В плен не брал, а отпускал?

Кто обставил Гуюк-хана
И оставил в дураках?
Он потомка Чингисхана
Осрамил ныне в веках".
 
- "Савва!" - Всеволод запнулся:
- "Как же я его забыл?
Он же дяде приглянулся,
Ярослав увидел пыл.

Воевода новгородский,
Вот кто истинный вожак.
А характер воеводский
Подтверждает - не чужак".
Ратибор весьма довольный:
- "Ну, так как? Претензий нет?
Пусть немного своевольный,
Всё на пользу. Так ведь дед?"

Прохор весь расцвёл в улыбке,
Лестно стало, что с ним так.
- "Мысли нету об ошибке" -
И добавил: "Добрый знак!"

Савва встал, всем поклонился.
Был подавлен и смущён.
Груз такой в момент свалился,
Тем не менее был польщён.

- "Не привык к речам я как-то,
Это княжеский удел ...".
- "Привыкай!" - вдруг Яков: "Так-то!
А вдруг это не предел!"

Сразу стало оживлённо,
Стали дружно поздравлять.
Даже воодушевлённо
Темп напора не менять.

Всем дружинам объявили,
Что они теперь все рать.
И поздравить не забыли,
Будем вместе Русь спасать.
 
Подходили ополчения
С самых дальних уголков.
Рать росла, росло значение
Их отрядов и полков.
В ставке Батыя все в сборе.
Бурундай привёз отчёт.
Джихангир прервал речь вскоре,
Рявкнув: "Ты назвал просчёт?

Как секретный план обхвата?
Где пленённый Ярослав?
Может это часть заката
И лишения всех прав?"

Бату-хан кипел от злости,
Субедэй пока молчал.
- "У меня здесь были гости,
За кого ты отвечал".

Бурундай слегка напрягся,
Он почувствовал свой крах.
- "Кто ж" - подумал: "Смог прокрасься
В его тайны. О.Аллах!"

- "Гости?" - как бы удивлённо.
- "Брось кривляться подлый шут!
Ты мне скажешь поимённо,
Кто твой враг и кто твой друг.

Где твои глаза и уши?
Где твоей разведки цвет?"
- "Все погибли, а их души
Не дают мне спать в ответ.

Кто-то видно проболтался,
Что удобней мне служить.
Если раньше побирался,
Я даю достойно жить.

И теперь у них бродяги
После нас главнейший враг.
Убивают без сутяги,
Не пускают ни на шаг".

Перевёл дух и по новой:
- "Потерял я где-то связь.
Разберёмся с это сворой,
На коленях будет князь.
Что за гости всё же были,
Можешь толком объяснить?
Я в ответе, ... что забыли
У тебя? ... Меня винить?"

- "Это люди Гуюк-хана".
- "Гуюк-хан? Он разве здесь?
Если здесь, то где охрана ...
Это что? Такая месть?"

Посмотрел на Субедэя:
- "Ты всё, старый интриган?
Снова желчи не жалея
Льёшь на всех, как жалкий хам".

- "Прекратить!" - и хан взорвался:
- "Это что за б-а-л-а-г-а-н!!!
Я ещё не разобрался,
А уже есть интриган.

Ты действительно не в курсе,
Гуюк-хана больше нет"
- "Он в отличнейшем ресурсе,
Кто принёс вам этот бред?

Это козни Ярослава!
Где те гости? Задержать!"
- "Вот она твоя облава,
Всех тебе не удержать.

Где-то тысяча вернулась,
Невозможно подкупить.
Банда им там подвернулась,
Как смогли всех погубить?"

- "Ничего не понимаю"-
Бурундай рукой взмахнул:
- "Как погиб узнать желаю".
- "Он в болоте утонул

Это же позор навечно!
Не в бою, как вождь, погиб,
А повёл себя беспечно,
И в трясину где-то влип.
Что скажу я Угэдэю? ...
С потрохами всех сожрёт.
Ты придумал всю затею,
Вот с тебя он и начнёт.

Как Великий хан монгольский,
Сможет ярко наказать.
Он со мной может по-свойски,
Род твой в силах растоптать.

Сын, потомок Чингисхана,
Он Великим быть хотел.
И по воле просто хама,
Так пожить и не успел.

Где мой брат? Тебе известно?
Если что случилось с ним,
Сам убью тебя, пусть лестно,
Но хребет сверну один.

Ну, так что мычишь? Не слышу,
Где сегодня хан Шейбан?"
- "Доложу всё, как услышу,
А пока ответ не дам" -

Так сказал, как в бок кольнуло:
- "Точно он меня убьёт".
Словно что-то ущипнуло.
Что язык не то несёт.

С раболепием холуя:
- "На Мологе брат твой ждёт.
Был гонец, сказал ликуя.
Что по плану всё идёт!

Что всё войско ждёт команды,
Чтоб Станилово занять.
А остатки этой банды
Просто-напросто подмять.".

Повернувшись к Субедэю,
Батый коротко: "Убрать!
Дел с ним больше не имею.
Не решил, как наказать.
Забирай мои резервы,
В Воскресенском будешь ждать.
И прийти ты должен первым,
Кто там есть, в свой корпус взять.

Этот блудный сын ослицы
Уготовил сам разгром.
Плёл про князя небылицы,
Идиоты все кругом.

Гуюк-хан, его работа
И за брата я боюсь.
Воскресенское - забота,
Вот и я туда явлюсь".

Бурундая повязали
И скулящего в поруб.
Хоть подлец, не истязали,
А закрыли в новый сруб.

Ярослав неделей раньше
О Станилово узнав,
Приказал что делать дальше,
Гонцу устно рассказав.

И вот рать в новом обличье
В Воскресенское идёт.
Там татары в безразличье
Знать не знали что их ждёт.

Бурундай уехал в ставку,
Приказав всем только ждать.
Те ж не знали про отставку,
Вот и стали есть да спать.

Лагерь был разбит огромный,
В полтора тумена всё ж.
На обед, пусть самый скромный,
Где на всех их напасёшь.

Вот и стали, как шакалы,
Чтоб пожрать чего, искать.
Вскоре злобные оскалы
Пришлось многим увидать.
Ярослав и князь Смоленский
Вышли к лагерю в упор.
Луг под снегом Воскресенский
Был похож на скотний двор.

Всё загажено кострами,
Грязь от тысяч личных нужд.
И палатки не рядами ...
Нашим был такой вид чужд.

Ярослав Всеславу тихо:
- "С фланга, с леса заходи ...
Я ударю в центр открыто,
Савву с ратью ты не жди.

Он закончит окружение,
Скоро, вот-вот, подойдёт.
Никакого снисхождения
Бурундай здесь не найдёт".
 
И стремительной атакой
Центр буквально тут же смят.
Белый конь "летал" над дракой
За собой ведя ребят.

То, что были не готовы,
Весь вопрос совсем не в том.
Нет команды, нет основы,
Бурундая нет, притом.

И орда - живая масса,
А не грозный контингент.
Не прошло ещё и часа,
Виден краха элемент.
У татар неразбериха,
Каждый тысяцкий вожак.
Не сраженье, а шумиха.
Люди гибли просто так.

А Всеслав на левом фланге
Войско просто распушил.
И не дав собрать порядки,
Подвиг явно совершил.

Ярослав за гибель брата
Было видно, жёстко мстил.
Не жалел он супостата,
Рад безмерно, что дожил.

К вечеру и с ратью Савва
Подошёл и стазу в бой.
Фланг закрыл, который справа ...
Лязг железа, ругань, вой.

Завершилось окружение,
Тумен таял на глазах.
Ярослав, как предложение,
Сдаться в плен, иначе швах.

Люди плакали от счастья,
Как три тысячи татар
Сдались в плен не от безвластья,
А поняв, Русь им - кошмар.

Дал приказ: "Не расслабляться!
Всё оружие собрать.
Батый может показаться
Это надо ожидать".

У  села стояла сила!
Посчитай, две рати здесь.
Хоть смерть многих и скосила,
Чем отпор дать точно есть.

Всюду выставил секреты.
Пленный всех пока связал.
Ханам дал свои запреты.
- "Сидеть молча!" - так сказал.
Тумен Батыя под утро
Появилось, где и ждал.
Ярослав, то было мудро,
Перед ратью гордо встал.

И монголам по-монгольски
Крикнул: "Батый! Хочешь жить?
Побеседуем по-свойски?
В мыслях нет с тобой дружить".

Батый тоже по-монгольски:
- "Не боишься, что умрёшь?"
- "Поведёшь себя по волчьи,
Ты отсюда не уйдёшь!"
 
Историческая встреча
Состоялась. Хан принял.
Ярослав же не переча,
Просьбам некоторым внял.

Батый в целом согласился
Княжество освободить.
И с Владимиром простился,
Выход полный завершить.

На Смоленск не покушаться
И про Новгород забыть.
В остальном же лишь общаться,
Понимание добыть.

В результате Ситской битвы
Был достигнут компромисс.
И хвалебные молитвы
Зазвучали словно бриз.