Старенький старичок...
Фонарь, пустырь, сидит старик,
Мы видим волосы седые,
Замазан сажей его лик,
И щеки впавшие такие,
Он ходит плохо, он - хромой,
Глаза небесно-голубые,
Он вроде мается спиной,
И пальцы рук его кривые.
Идёт, хромая, в магазин,
Его не ждут нигде родные,
Берет батон, всего один,
Карманы-то почти пустые,
И мимо кассы проходя,
Его охранники лихие,
Хватают за пальто края,
Дубинки в ход пускают, злые,
Не разобравшись, не спросив,
До полусмерти избивая,
Дедулю в мясо измесив,
И властью силы упиваясь,
Они в полицию звонят,
Мундиры чёрные приходят,
И грузит дедушку наряд,
В тюрьму они его увозят,
И там дубинками опять,
Дубасят, властью упиваясь,
И продолжают истязать,
Истомой боли наслаждаясь.
Недели шли, старик ожил,
На нарах плохо хоть спалось,
Хромал чуть больше, всё же жил,
И всё, что сломано -срослось..
А вот и суд, сидит судья,
И деду приговор выносит,
7 лет, за воровство кулька,
Всего лишь с булкой хлеба просит,
Уже заносит молоток,
Чтоб приговор свой в зал извергнуть,
Да свет пронзает потолок,
Чтоб критике его подвергнуть,
Свет заполняет всё вокруг,
И освещает залу ярко,
Взяв старика в защитный круг,
Его преображает мягко,
(Здесь без сомнения, Мариванна,
Рука её всегда видна,
Рассвета Ангел, без изъяна,
Душа которого чиста.
Она способна сделать чудо,
И Свет великий вдохновить,
Не стопочку создать эскудо,
А справедливость защитить.)
Всего минута, и пред нами,
Стоит мужчина, в белом весь,
По нёбу проведя руками,
Решётку превращая в взвесь,
Он руки вниз свои бросает,
И выдыхает тишину,
Пыль от решётки оседает,
Сдувается сама к окну.
Глазами он судью находит,
И смотрит пристально в лицо,
Тот взгляд его не переносит,
И спесь сбивается с него...
Глаза старик наш закрывает,
Хотя, уже он не старик,
Вновь руки к небу он вздымает,
Проходит только вроде миг,
И вдруг, охрана появилась,
Что избивала старика,
По сторонам она косилась,
И бегали вокруг глаза,
Пытаясь тщетно разобраться,
Как оказались здесь они,
Желали поскорей убраться,
Но будто вклеены в скамьи,
Они сидели без движения,
И слова молвить не могли,
И только лиц их искажения,
От тихой злобы в зал ползли...
А вот и чёрные мундиры,
Попали с ними на скамьи,
Глаза их не были тоскливы,
И не были огорчены,
Они смотрели равнодушно,
С издёвочкой, по сторонам,
Ведь ретровирусом бездушия,
Наполнен был сердец их храм...
Прошла минута, больше может,
Судья вдруг начал говорить,
И было видно, он не хочет,
Но что-то начало давить,
И выжимались обвинения,
Из уст мычащего судьи,
О власти злоупотреблении,
И о побоях, что могли,
Любого довести до смерти,
Подростка или старика,
И в этой странной круговерти,
Которая произошла,
Он осудил всех на 3 года,
Всех, кто ударил старика,
И к изумлению народа,
Дышал которым зал суда,
Мужчина в белом изменился,
Вновь перед нами был старик,
Он не хромал , не сторонился,
Полнился духом его лик.
Мундиров чёрных уводили,
С наручниками на руках,
А старика освободили,
Ломая весь системный страх..
Судья затем всего лишился,
Вселикий принял дзен буддизм,
В горах Тибета вновь родился,
Живёт в нём только оптимизм,
А наш старик купил билетик,
И через день сорвал Джекпот,
Больным он помогает детям,
И только этим лишь живёт...
*****
А сверху ангел чутко смотрит,
И старика благословляет,
Невзгоды стороной отводит,
Ему здоровья посылая...
Спасибо пикабушнице Acuarela за прекрасный рисунок,
который отлично подошёл к поэме.
https://pikabu.ru/@Acuarela
Свидетельство о публикации №119062704634
Сергей Римизак 28.06.2019 11:55 Заявить о нарушении