В нашем общежитии

  В нашем общежитии голодно, но весело,
  В нашем общежитии нравов простота…
  Накануне праздников у студентов сессия,
  И они пытаются хоть что-то наверстать.
  Здесь, в Москве, соблазнов море необъятное,
  Очень много времени требует Москва…
  Пропускаем лекции: нам в кино приятнее —
  И, конечно, в сессию «шпоры» нарасхват.
  Кто сдаёт черчение, кто-то начерталку…
  «Автомат» получит тот, кто даровит…
  Время на учение тратить очень жалко,
  Проскочить халявщиком каждый норовит.
  Мы долбаем оптику, гул стоит от споров,
  А кому-то незачем грызть науки пласт:
  Он вчера об оптике слышал разговоры,
  Завтра перескажет… и предмет свой сдаст.
  Бедному хвостатому нет студенту веры,
  В деканате незачем рваться на скандал…
  Завтра на экзамене, весь от страха серый,
  С удивленьем вспомнит он… то, чего не знал.
  На полу валяется весь в тоске-депрессии
  Бывший представитель койки угловой,
  Изгнанный из вуза сразу после сессии.
  Всем рекомендуется он: «Житель половой».
  Западло считается здесь зубрить науку,
  Все прочесть пытаются курс хотя бы раз.
  Здесь с утра до вечера разгоняют скуку,
  Каждый развлекается — кто во что горазд.
  Сизый дым клубится, прёт из каждой щели.
  В коридоре слышится чей-то крик: «Горим!» —
  Семеро студентов при закрытой двери
  В комнатушке маленькой курят на пари.
  За столом бедняга… бледный, в каплях пота.
  Не охватишь разумом, что он сотворил —
  Он в себя пятнадцатый влил стакан компота!
  Одолев шестнадцатый, выиграл пари.
  В доме бомбовый удар — кто-то в крик, кто в сопли,
  Рисковали все жильцы получить инфаркт…
  Кто-то с верхних этажей под владельца вопли
  Ламповый приёмник грохнул об асфальт.
  * * *
  Всё ушло куда-то вдаль, словно небылица,
  В одну сторону нам дан проездной билет
  Как сегодня вижу я милые мне лица,
  Тех, с которыми прожил долгие пять лет.

   Описаны года с 1958 - 1963