***

Кто нюхал пыль ночной дороги пепельной,
ища тысячелистник?
босой бежал куда глаза глядят по снегу?
...
“Другие” не поймут, не посмакуют трепетный
вкус жизни
и не найдут ключа к своей пинакотеке.
Порой случается, кривляется курносая
судьба-завистница
и камнем бьёт по голове в придачу.

Куда уж нам? Себя вот мы зовём философы
и чертыхаемся отчизною,
по сути, никогда и ничего не знача.

Стена,
стена,
вокруг одной большой стены,
к стене прижась,
бегут в полночной тишине по лабиринту;
а дождь идёт,
мы перестали видеть сны.
Губы целуют грязь
украсившую жесть стенных покрытий.

Не чувствуем себя как дома в этом обществе
зверей:
из всех отверстий здесь торчат глаза.
Твой дом давно сгорел дотла во множесте
чужих страстей,
которых ты в песке прибрежном откопал.

;.
;.
;.
;.

мы в паутине безумных парадов сидим на траве,
а в лица всё пялятся ружей ошмётки.
Нас неизбежно за что-то посадят...
и вот мы в тюрьме...
А в тонких руках болтаются чётки.