Мартинус Нейхоф Ребёнок и я
я депрессию превозмогал,
и среди кувшинок и ряски
я проделал рукой прогал.
Снизу свет пробился несмело
из-под глади чёрных зеркал.
Я увидел сад запустелый
и ребёнка, что там стоял.
На доске аспидной стилем
он писал, чтоб видно двоим,
и слово, что начертил он,
я узнал, оно было моим.
Так писал он за фразой фразу,
не колеблясь, но и не спеша,
то, что мало-помалу, не сразу
написать мечтала душа.
И когда я кивал, что, мол, знаю,
всякий раз колыхалась вода,
волновалась толщь водяная,
и слово смывалось тогда.
Свидетельство о публикации №119062605300