Книга интереса к евреям

Содержание
-Моя бездомная страна
-О Гольдмане-комиссаре


Моя бездомная страна
(Мемуары счастливого неудачника Коли Агуреева,
Чуть было не разлюбившего Ближнего Своего).

НЕОБХОДИМОЕ РАЗЪЯСНЕНИЕ

Господа сионисты и прочие еще умеющие читать!
Я рассказал всего лишь об одном частном случае!
Частном и довольно несчастном!
Предупреждаю стоически:
Здесь не надо искать типического
Ну почему вы все всегда обобщаете?
Это же пошло, в конце концов!!!
Многие евреи, бесспорно,
Достойны любви и  ее высшей формы — уважения!
Не я говорю, что все евреи плохие!
Я все-таки стараюсь, по возможности,
Не говорить глупостей!
Не я строил Освенцим и Бухенвальд.
Не я погубил в 2010 году
В Палестине
Пятьсот двадцать две детской и женской души
В отместку за гибель двух израильских солдат!
…Почему люди воюют с пустяками
и в упор не видят ужасного,  —
Если ужас
Прячется
За "национальную ширму"?


...Он пришел ко мне
Из-за трех морей!
Я принял его как брата!
Он был остроумен,
Как сто чертей,
Гениален, по-своему,
Как Леонардо.

Я ценил его за внимательный ум,
Принимал как доброго друга!
Он мог продать эскимосам самум,
Папуасам сибирскую вьюгу!

Пожалуй, он не был мелочно скуп,
Знал меру вещей и жил  не спеша;
Был разным, бывал даже пошл и груб,
И жертвовал многим для барыша!

Он однажды сказал мне:
"Твое вино
Вкуснее любого другого!»
Я налил ему,
Ведь вино нам дано,
Чтоб мы им делились, как словом!

«Спасибо» сказав,
Он выпил вина
И продолжал смелей:
«Мне очень нравится твоя жена,
А я очень нравлюсь ей!»

Я взгляд уронил, тяжелый, как лом,
Хрустнуло сердце под каблуком,
"Я никого не держу силком!
Если любовь, — не буду мешать!"

«Стыдно признаться!"
Сказал он опять,
"Знаешь, — я как-то чертовски устал:
Мой дом то машина, то Курский вокзал!
Жену в машину не прописать!…
Куда мне ее девать?"

И, выдержав паузу, с невольным стыдом:
«Старик, не поможешь… с жильем?
Помоги, старина, сделай милость!
Ты ж добрее Деда Мазая!»

Тут вдруг жена появилась,
С неискренними слезами,
Словно стояла за дверью.

«Я все же не верю.
НЕ верю!
Скажи,
Это правда?»

Она тихо ответила:
«Да!»

...В самом деле,
Зачем разведенному дом?
Чтобы скучно спиваться в нем?
С тоской перелистывать фотоальбом?
Разогревать невкусный обед?
Помнить то, чего нет
И не будет потом?

Грустить
О потерянном времени
С Прустом?
Нет,
Не хочу!
Слишком грустно!

«Какое ты
Гнусное существо!»
(Это ему,
Новому мужу моей жены!)

…И хлопнула дверь!
И новая жизнь
Началась, как всегда,
Не желая того!

...На мне не было ни черта!
Роскошь нищего    —  нагота!
Был только пастушеский кнут,
Да сокровищница минут,
Да мой сладкий,
Мой горький
Напрасный мой труд:
Жизнь, читаемая «с листа»!

Я был счастлив и гол, как Адам!
И наивен, как он, точь-в-точь!
Я вдруг понял, что истинный храм
Похож на зимнюю ночь.

Он открыт всем ветрам,
Этот храм!
Каждый миг
В нем
Зачатие и крест!
Каждый миг   —
Величия жест,
Длань,
Подъятая к небесам;

Указующий перст
Судьбы…
Каждый миг
Это то, что есть!
А еще то,
Что может быть!

Миг:
Беспечной
Природы
План!
Сердцевина
Бытийной Сути! —
Делит
Вечность
На «Было»
И «Будет»»,
Делит
Вечность
Напополам!

…Предан другом,
Оставлен женой:
Избавлен
От фальши двойной!

Было холодно,
Было темно,
И мне стало
Вдруг
Все равно,
Мертвый я или живой!

В белых руках Зимы
Мелькало веретено!
Снег под взглядом моим
Кружил
И сверкал,
Как давным-давно, —
Детским прозрачным сном!

И пела
Пурга
Канон!
И кружила меня Метель,
И шуршала,
Как ласковый шелк,
Зазывая в свою постель!

Но я все-таки шел и шел,
Становясь с каждым шагом сильней!

…Есть в ритме движения,
Есть в каждом шаге
Первородная магия!
Нечто
Древнее
Мыслей и чувств
И выразительней
Их выражений!…

В ту первую ночь
Без очага,
Когда
Пела
Пурга
Канон,
Я был
Первобытен,
Как Крон,
И не ведал еще
Отчаяния…

…Хорошо жить бездомным в столице!
Здесь можно помыться
В санитарном приемнике,
Хорошо подкормиться
В собачьем питомнике,
И на помойках
Уйма вкусной еды:
Всегда можно набрать на ужин,
Похлебать из лужи воды.
И жить на свободе,
Не зная беды!

…Господи,
Только бы не было хуже!

Приятно знать, что я — это я!
Счастье    лишь ощущение
Полноты бытия,
Своего настоящего «эго»!
Оно  — от ходьбы, и бега,
Пения
И…   
Тер-пе-ния!

Терпение!
Вот глубина человека!
Его настоящее измерение!
Терпение — не рост, не возраст
И не покорность скота:
Красота скромной прозы,
Умной Веры,
Выносливость Воина,
Способность  в жестокой бойне
Не превращаться в зверя!

Чем холоднее руки,
Тем горячее сердце!
Счастья не ведают те,
Кто томится
От скуки
В тепле!

Пусть глаза забила метель!—
Мысли,
Как синие искры!
Снег под луной,
Ветер неистовый,
Марта капель,
Все быстрее,
Быстрее,
Быстрей…

Куда
И зачем  вы,
Мысли
Лучистые?!
Неужели вы тоже
Вымысел,
Мистика?!
Почему мы так часто
Глупость без меры
Рядим в одежды
Святости, "веры"?!

Скучно не только
Ползать удавом, —
Скучно парить
В отвлеченностях выси:
Пусть
Не над жизнью,
А только
О жизни,
Только
О жизни
Все мои мысли!

И пусть среди них
Ни одной
Неискренней,
Подлой,
Кривой
И больной!…

…Я ночами бродил,
А днем спал где-нибудь!
Мне был тогда мил
Романтический путь
Из Сокольников
Мимо погоста раскольников,
Через Измайловский парк,
До Кусково
В Кузьминки.

Мне снился король-листопад,
И превращались снежинки
В цвет калины….

Волшебное Слово
Звучало,
Душа моя пела,
И справляла поминки,
И жить начинала сначала…

…От Сокольников
Через Кусково
В Кузьминки
Можно ходить
Хоть всю жизнь!
Десять жизней подряд!

Я и ходил!…
…Нищего путь.
И шоссе Богача
Пересеклись…
Богач оказался
Глазастым!

…У магистрали
Энтузиастов
Я вдруг
Заметил чудесный люк:
Он был как Ноев Ковчег:
Там грелись два голубя
И рыже-седой
Сен-Бернар,
Потерявшийся
Ангел падший…

Из-под крышки люка шел пар…
О чем еще может мечтать человек,
Замерзший и сутки не спавший!

Я как раз собирался соснуть,
Но услышал шуршание колес,
Оглянулся;
Наклонившись
 Пизанской башней, —
Замер:
Черт приключений принес
Мне забытый кошмар
Вчерашний!

…Скрипнули тормоза!
"Он" выскочил из машины!
В глазах сверкнула слеза!
Стал мне руку трясти.
(Я не успел ее отвести).
"Прости, дорогой, прости,
Золотой, гениальный, любимый!
Просто стимул!
Да! Ты стимул
Расти!

Так и знал,
Что встречу тебя
На пути:
Этот город —
Большой Бердичев.
Не проехать тут,
Не пройти,
Не заметив
Знакомую личность!

У нас все теперь будет отлично,
Лучезарно и гармонично!
Я не виновен перед тобой!
Нам некого больше делить!
Ведь я развелся с твоей женой!
Она. тоже
Ушла
Бродить…

Ты еще не встретил ее?
Вы сами разрушили бытие,
Когда стали страну
Мочить!
Вы теперь уходящий народ!
Вы  — народ, бродящий в ночи!

Ваша судьба — моя боль!
Но уволь!
Сейчас не об этом.
Я решил стать
Великим русским поэтом!
Я хочу как бы Нобеля
Получить!

Чем я хуже
Бродского
Этого,
Чем 
Плоше
Того
Пастернака?

Я тебе не открою секрета:
Деньги-прачки
Отмоют враки!
Деньги-киллеры —
Вымажут ложью!

Значит, так:
Тебе водки стопку,—
Для здоровья
И так, чтоб потрафить…
А мне десяток метафор,
Чертову дюжину тропов,
Взгляд непредвзятый на жизнь…
Нет, лучше три одолжи:
Один исподлобья,
«Поромантизней»,
И два свысока,
Чтоб наверняка
Добиться успеха в жизни!

Сейчас любят наглых,
И любятся наспех!
Полный раздрай!
Полкило ярких
Эпитетов
Дай,
Пяток новых слов
Накроши
И краткость,
Сестру таланта,
Для торопливой души:
Длинноты остались
У мамонтов!

Не надо словесной пакли,
Слюнявой "славянской" души!
Ну, и хватит пока!
Остальное за скобками:

Я  —  обеспечу
Железное Лобби!
Вместе мы сила!
Мерзкий мир гоев
Спровадим в Гоби!
Повергнем ниц!
Загоним в могилы
С их  верой пещерной,
И поедем любить
Девиц
В королевскую Ниццу
К принцу Альберу!

Что ты! Что ты!
Ну-ну! Не валяй дурака!
Ты ж культурный!
Даже родился в столице!
И  сам похож на еврея!"

Он разбудил
Во мне зверя:

"Ах ты, погань!
Злая мокрица!
Чтоб я Родину
Продал?!
На базар отвел Мать?!
Я еврей, да не тот!
Ты!
Жеваный антрекот!

Твоя наглость уже
Запредельное что-то!
Спер жену, а теперь
Родину
Хочешь слопать?
Землю отнять
И талант
Стихоплета?!
А ну, прыгай
С Парнаса
Скорей!"

Я погнал его
Через пять границ,
Мимо трех морей,
То молчА,
То свирепо рыча
И зверея,
То убеждая речами кнута
(Все того же,
Пастушьего) —
Правду послушать!Докатиться
До Мертвого моря,
Где нельзя утопиться
От горя
Ни с холоду ночью,
Ни днем сгоряча!
До  пальм,
До пещеры царя Давида!
До ручья,
Что помнит
Библейские виды
И босые ноги Христа!

Я расстался с ним
Там,
Где растоптал
Второй
Иудейский
Храм
Безумный вандал-
Император!

При прощанье,
На камня горячую грань
Я поставил
Мешок метафор.
"Ты просил?
Можешь взять!
Мне не жаль отдавать
Ни радуг, ни редких амфор!
Я рожден,
Чтоб дарить,
А не брать!
…А Россию вам не продать!
Смотри, кишки б не порвать!
Не навек ваша власть!
Не навек!
Настанет
Другая Пора!
Ей  нельзя не настать!"

...Я вернулся в свой город родной
Но не пошел домой!
Для меня дома нет
Без Жены!
Я хочу повстречаться
С Женой
На просторах Бездомной Страны!

Мне страшны
Деньги, карточки, чеки,
Квартиры, машины, аптеки…
Ковчеги
Уюта
Мне не нужны!
Все это не нужно
Без Человека,
Бессмысленно
Без  Жены!

…Не знаю,
Добра она или зла,
Хорошая или плохая…
Я не сужу и не обвиняю.
Любовь не выше добра и зла!
Просто… она их рожает!
Любовь    —
Сокровищница даров,
Любовь сама —
И  зло,
И Добро!

...Если услышишь
Стон сквозь метель,
Не пугайся!
Это я прохожу по земле!
По огромной холодной Москве
Скачу заблудившимся зайцем,

Подпевая всем уходящим,
Всем сумасшедшим славянам!
Всем замерзающим пьяным!
Всем играющим в тесный ящик!
Всем неверным
Мужьям и женам
Завещая
Мой снег!…
=========================================


О Гольдмане-комиссаре

Сцена в вагоне

…Поезд,,
На стыках рельсов стуча,
Спешил
К Елисаветграду…

«В городе белые!
Кадета
Надо кончать!
Где ты
Его подцепил?
На вокзале?
А чего в вагон
Приволок?!
Нужен он здесь?
«Идиота кусок» —
В Одессе
Тебе бы
На это
Сказали!

«Не превращай меня в палача!» —
Прогудел богатырь Приходько. —
«Я сто врагов смолочу сгоряча
За свободу с харчами под водку!

А стрелять в безоружного...
Нет уж.
Не нужно!
Желания  такого нема!
Да, отстань, говорю, чума!»

«Ты, Янис?»
«Не стану!
В военном уставе
Такого правила нет!»

«Твоими б устами…
Ах, праведники,
Мать ваша женщина!
Вы думаете,
Пушки
Стреляют тюльпанами?
Духами
Пахнут повешенные?

Все у вас не по цели,
Все промах!
Вы дело
Загубите сдуру!
Ему личности наши
Знакомы!
Верите в их культуру?
Надеетесь,  пощадят?
Щас!
Приходько  —   
Матрос,
Я    — еврей:
Ни единого шанса у нас
Дождаться допроса!
Дожить до первых  лучей!
С Янисом, может,
Поступят гуманно?
К таким, как  мы,
Как ни странно,
У них
Нет вопросов:
В шкуры вставят
Зажженные
Папиросы.
Потом
Напялят на барабаны.
Запоют:
«Славься, Державный…»
И…
Да продлятся их дни —
В аду!
Чую беду:
Наделают мыла
Из глупых щенят!
Что отводите взгляд?

Судьба Революции на волоске!
Мы почти уже в коме!
Деникин в Курске
И рвется к Москве!
У меня задание от ревкома!
Сам Троцкий в курсе!

Долг выполняют любой ценой!
Неужели неясно!
Любой!
Я обязан исполнить приказ!
А вы разводите
Передо мной
Антимонии напоказ!»

«Стрелять не станем!»
«Славно!
Черт с вами.
Пусть приведет беляков!…»

«Чтоб из-за вас,
Дураков,
Я провалил задание?!
Мыслимо ли?!
Нет!
Ладно, об этом отдельно!»

…«Пойдешь со мной!»
(Это кадету!).

Он вывел кадета
В холодный тамбур.
Выстрелил.
Сбросил с поезда труп
И долго стоял,
Словно  раздетый,
На ледяном ветру…

«Где твоя скрипка,
Еврейская мама!!!

Сын твой  боец,
Закаленный, упрямый
Больше    — не рохля!..
Но будь ты проклят,
Палаческий «труд»!
Будь проклят!
Будь проклят!
Будь проклят!»

Было Гольдману
Двадцать неполных лет…
По годам он —
И сам был
Почти что кадет….

;
Сцена в саду

Время, тем временем, шло.
…Уже почти рассвело.
В ранний утренний час,
При первых солнца лучах,
Не чуя  беды,
Гольдман вышел
В  вишневый  сад.

Нагнулся над струйкой воды,
К рукомойнику.
Почувствовал
Чей-то взгляд,
Вздрогнул!
Шагнул назад…
Ему улыбался
Покойник:
Тот самый!
Мальчишка кадет!
Как бледен лица его  цвет!

«Зачем ты
Убил меня?
Кто ж убивает весной,
Когда воздух душист
Луговой,
На солнце
Блестят зеленя?
Травинка каждая пахнет
И излучает свет!
Туман расходится с пашен!

На полянах
Весны
Смерти  нет!
Цветут
Нарциссы, тюльпаны,
Набухают почки   сиреней:
Даже звери
Добреют в цветение.
Смерть весной —
Это слишком странно!

Нет в Природе
Надлома,
Надрыва:
У Весны, как у Бога,
Все живы!

«Что за дьявольский бред!»
Гольдман выхватил пистолет.

Засмеялся призрак:
«Зря! Брось!
Бесполезно
В меня стрелять!
Кровь не брызнет,
Не хрустнет кость,
Тело
В землю
Не закопать!

Выпало мне
Той ночью глухой
Стать  тенью твоей,
Твоею судьбой!

Пока живешь ты,
Я  —  словно живой!

…За Горою в Тумане,
Холодной Рекой,
Темными Елями,
Красной Сосной
Есть Держава Молчанья,
Край Тишины:

Там  нет дня: только ночь,
Нет яви: лишь сны,
О которых
Никто не расскажет;
Там живых принимают
На вечный  постой
Без земной
Волокиты бумажной.

От притяжения
Избавившись пут,
По дороге,
Усыпанной хвоей,
Ты проследуешь
Следом за мной
Туда,
Где цветы не цветут.

Готовься, герой,
В  путь,
Проложенный  мной!
Осталось совсем чуть-чуть…»

…Призрак исчез.
Гул прогудел.
Сад поседел.
Жизнь
Рассыпалась
В прах.
Гольдман сел
На траву
У сеней
И голову
Спрятал в руках.


Сцена-развязка

…С того самого дня,
Как русский мужик,
Запил Гольдман.
Под грузом
Пережитого!
Согнулся
Обрюзг…

…Ему снилась природа…
Родные плавни…
Он хотел забыть свою тайну,
Уйти от мещанской родни:
От людей
Утомительных и случайных:
(Как вездесущи  они!).

На могучих плечах атлантов
Устроились  маркитанты;
Над могилами павших героев
Кружил  комариный рой.

«Нет! Москвитяне 
На «красных» не тянут!
Даже не «розовые» они:
Линялые,
Полотенцевые…»

Так  значит,
«…Понапрасну
Лилася кровь
Царевича-младенца»?!

…Мир городской
Стал узок,
Как блуза,
В плечах;
Казался обузой,
Торчал
Топором палача...

Он жил
В бескрылом  укладе,
Не  стоившем ни гроша,
И ритмы еврейских свадеб
Уже не звучали
В ушах…

…Наконец,
Уставший герой,
Утративший южный понт,
Сам себе заполнил повестку
И отправился в путь:
На фронт,
На скромную должность
Комэска,

…Заглушая раскаяния стон
И бессонной совести муки,
Он
В атаку водил эскадрон
И однажды за меру  муки,
Купил прощение за грехи
У расстриженного попа…
Но кто-то ему
Все равно не простил!
Гольдман для службы пропал!

По-прежнему скверно пил,
Взглядом  пугал
Бойцов,
И глаза ему раздражал
Солнечный  свет
В лицо…
И потому
Ог любил
По ночам
Бродить
Проверяя посты.

..Лазутчик казак
Его повстречал:
Убил,
Взял кисет,
Снял наган
И удрал…

…Приходил ли
За ним кадет,
Гольдман
Мне не сказал...
=================================