Летит кусачий снег, бодают мрак трамваи...

Летит кусачий снег, бодают мрак трамваи,
и рать железных псов несётся им вослед.
Дешёвым коньяком и грустью отдавая,
стоит в людской реке стареющий поэт.

А жизнь была щедра на ямы и химеры,
прозренья и тепло дарила по глотку,
вытачивая слог кармическим размером -
по пять сердечных ран на каждую строку.

А жизнь бросала в бой и времена, и нравы,
топила берега, пиная и браня
за то, что не хотел менять на переправе
на дилерский челнок крылатого коня.

Что краткотечен век - да это ли досада?
Печально, что стихи - хоть голос надорви -
не в силах удалить упрямым адресатам
приобретённый ген алчбы и нелюбви.

Обидно, что и сам, ища святое в бренном,
не сделался ничуть счастливей и мудрей.
И душит Зодиак насмешливым рефреном,
и всё бездумней свист бездомных январей.

А что башмак дыряв и голова намокла -
не повод прерывать занятную игру:
стареющий поэт щелчками гасит окна,
опавшим деревцом качаясь на ветру.