Будни параллельного Мира, сказ 58

-Домой, домой, в лучистую обитель,
где хороводы вечные корпускул
и бесконечный окоем вселенной,
в сиянье звезд, галактик, жарких солнц.

Там совершенный электронный мускул
переместит незримо и мгновенно,
куда захочет обитатель мира,
по всем «тропинкам» волновых оконц.
Где проединство царств теней и света,
бескрайнего простора в бесконечность.

Здесь подземелий мрачные увалы,-
юдоли душ земных, тем нагрешивших,
что их тела жизнь праздно и беспечно
вели, оставив от себя завалы
тщеславия, гордыни, гнева, худа,
власть  сребролюбия, обжорства, блуда.

Прости мне, Русь. Ты золотой квашней
стоишь веками, киснешь на юру.
Тебе известно только лишь одной,
когда задуть в сигнальную трубу.

-Так начал Эмпирей наш разговор,
на утро дня, продрогшего со сна,
тем самым, выполняя уговор,
который завершили с ним вчера.

И строчки слов бежали по экрану,
рождая мысли, дремоту тесня…
Вставало солнце из клубов тумана,
в окно просилась первая пчела.

-Я прочитал о ваших устремлениях,
желаю, чтоб они быстрей сбылись
и очутились вы в своей стихии,
к ней ваши мысль и действия свелись,-
Эмпирии, за непроглядным шлюзом,
куда проникнешь мыслью, а не юзом.

-Да, это так, я не сдержал эмоций,
забудем это, отдадимся делу;
я жду вопросов так, как штурман лоций,
чтоб плыть по темам, важным для меня;
в них  не нашел пока  еще ответа,
а должен знать до первого рассвета,
когда другая полыхнет заря.

-Теперь позвольте мне задать вопрос:
что же случилось с обществом России
в конце того двадцатого столетья?
Всего лишь за пятнадцать кратких лет,

оно сменило все ориентиры,
пережило чумное лихолетье,
искало, мучаясь, себе мессию,
тянуло скопом талисман – билет.

Искало счастье в ряженой бумажке,
а не в работе до изнеможения,
сошло с ума от люмпенской свободы,
все поглощая, но без умножения.

Вдруг устремилось в пасть капитализма,
само с собою ринулось в сраженья,
к захвату власти, собственности, жизни,
справляя от разрух, как в войны тризны.

Бандит на улице, бандит избранник,
на воре вор и вор же погоняет,
шутовская же власть их прикрывает.
При этом власть во власть
                палит из танков
и жалится,  как скорпионы в банках.
Народ простой выл от такой напасти
и проклинал себя и власть и рок,
извлек ли он из этого урок?

-Что вам сказать, я сам всему свидетель,
прошел сполна все эти муки Ада,
но был пассивен, как пастух без стада…
Очередной являлся благодетель
и доводил речами всех до слез,
но исчезал, как призрак и курьез.

Страна вдруг совершила оверштаг,
сменила галс навстречу всем ветрам,
и сбила с ритма свой походный шаг,
когда начался этот весь бедлам.

власть захватили ушлые ребята
и с молотка пустили всю страну,
прошли черту возможного возврата.
В своей стране мы стали как в плену:

разбоя, казнократства, лжи, разврата.
Сполна хлебнув разрухи, лжи, измены.
Народ перебивался кто, как мог,
ему сулили блага, перемены…

Политиков – пройдох и тунеядцев,
вдруг развелось, как брошенных собак.
Гордился знаньем чужеземных святцев,
пророком мнил себя любой м.…к.
               
Попса обрыдлая им помогала,
а клан нуворишей на все взирал,
подкармливал и цели подправлял,
как старых, так и новых верхоглядов,
чтоб не иссяк задел им нужных стягов.

У власти новой тоже сверхзадачи:
присвоить телевиденье, газеты,
руководить за мзду богатств раздачей,
да различать, где мухи, где котлеты.
И во время спускать пар из котла,
чтоб не смела народная метла.

Ползучий страх нагнать на делегатов,
придумывая войны и врагов,
плодить себе подобных бюрократов,
как в старину за печкой прусаков.

Все важные, при пузах и окладах,
проситель перед ними – доширак,
ошпарят и закусят на докладах,
потом докажут,- нужно было так.

Раздать остатки золотого фонда:
земель, заводов, скважин, рудников,…
все то, что запланировала фронда.
До заповедных мест и родников.

Отвлечь народ от бед размахом оргий,
сплотив попсу в огромный порно – трест.
И понеслись под шенкелями тройки,
куда укажет «капитанов» перст.
               
             *  *  *   
В траншее бомж «свою»  трубу обхватит,
согреется, мечтая о помойке,
и невдомёк ему, куда же катит,
какая цель дана державе – «тройке».