На правом берегу Днепра

“…Лёжа в госпитале я получил за этот бой свой первый орден Славы…”

Взметнулась горячая, с паром, вода,
Тротиловой вонью окутав бойцов.
Осколки упали на брёвна плота –
Соседний под воду ушёл средь кругов.
Лошадки заржали тревожно в ночи.
Дул ветер морозный над тёмным Днепром,
А в небе ракета, что в роли свечи,
Светила фашистам над нашим плотом.
Душа леденела от жутких смертей
В кровавой, кипящей днепровской воде…
Как много погибло безвинных людей,
На этой, до смерти охочей, войне…
Вот - берег. Здесь глина плоту, как причал.      
Скатили орудие... Сверху - враги...          
-На склон подниматься! - хрипя приказал,    
И лошади тихо в упряжке пошли.         
С трудом одолели тяжёлый подъём.
В степи окопались… Нагрянул рассвет
И “Юнкерсы–лапти” накрыли огнём,
Крутили над нами свою "карусель"...   
Послышался гул. Над землёю  поплыл,
Заполнив низины и балки собой.
Дай Бог, чтоб сдержать их хватило нам сил... 
Грохочущий танк тут возник предо мной.
-Орудие, к бою! – скомандовал я             
В душе закипало отчаянно зло.    
Наводчик промедлил, наверное зря.    
Откат. Промахнулись. Врагу повезло.
Вновь выстрел, их башню сорвало с брони –
Над танком клубился чернеющий дым.      
Другому шептал я: "Фашист, отверни".    
Навряд ли в дуэли мы здесь устоим...
Он выстрелил, в спешке видать, наугад.
-Огонь! – прокричал я: ребятушки, пли!
И в цель угодил бронебойный снаряд -
Вверх дым ядовитый пополз из щелИ… 
Вновь “лапти” слетелись, над пушкой кружАт…
И бомба со свистом упала вблизи,         
Осколки посыпались будто бы град... 
ЗамкОвый качнулся – навылет убит.
А ящичный ранен – обвисла рука.
Я к пушке метнулся… Наводчик, застыл,         
Приник к окуляру, видать, навека…
На танке ползущем белели кресты...
Прицелился сам и задействовал спуск,
Но выстрела нет – заряжающий мертв.          
Заныло под сердцем, хотя я не трус -
Сейчас прозвучит мой последний аккорд...
С правильным вдвоём зарядили снаряд,      
Правильный, качнувшись, на сошник поник...   
Фашист получай за ушедших ребят!      
Танк вздрогнул, в нём жуткий послышался крик...
Один я при пушке остался живой,   
Стрелял за расчёт - за убитых ребят...
Подмога пришла. заслонили собой,   
Когда был истрачен последний снаряд... 
       21.06.2019г. Иван Проскурин

Фото из интернета.

“Лапти” – так бойцы называли немецкие пикировщики “Юнкерс-87” за
неубирающееся шасси с толстыми обтекателями.
“Карусель”- такой приём, когда один самолёт выходил из пике, другой
бросал бомбу, третий заходил на цель, четвёртый разворачивался… И так
беспрерывно.