Огни горели

Огни горели.
Потухала улица.
Я шла за Вами, словно пряча взгляд.
В пальто цвета лилового кутаясь.
В осенний змеевидный, фигурально выражаясь, шарф.

Вы же шли и меня даже не заметили.
Как на моем лице улыбка произошла.
Вы ничего в ответ на мои взгляды не ответили.
Телодвижения и мимика моя.

Вам ни к чему, угодной не была.

Разбрасывая листья разлеталось по туфлям.
На лавочку так безмятежно сели Вы.
И начали газету в клочья разрывать, творить полный бедлам.
Извне и изнутри.

И в хлам мои мечты о Вас на грани поражения.
Я и хотела было подойти, поцеловать, обнять.
Но вряд ли Вас бы это сразу же утешило.
Меня одолевало это глупое и гнусное сомнение.
Но никак не безудержная страсть.

Стремление все связи напрочь разорвать.
И в раз Вы обернулись так, словно.
Стали чистой нежностью, опять.
И точно, полагаю я, Вам было что мне поведать.
Сказать.
И промолчать.

Краска смущения окрасила мои неуловимые черты.
И закружили, словно в вальсе, как голубки.
Ноги мои меня несли, несли.
Словно не касались они тяжести земли.

Вы выпрямились и спустившись на одно колено.
Остались так до вечера стоять.
Без почестей, без масок, до предела.
Вас ветер захотел защекотать.

О, моя невидимая фея.
Позвольте Вам кольцо это отдать.

Я поняла, что это все нелепо.
Но ничего поделать с Вами не смогла.
Просили Вы руки моей уже не первый.
Но и в последний раз неловко отказать.

Ведь сердце, принадлежащее не Вам, увы.
Не в силах я отдать в ладонь Вашей души.

Не нужно было Вам оно, как приложение.
Не нужно было Вам оно совсем.
Вы поиграться, лишь хотели с ним на время.
И выбросить, как бочку в которой жил мудрый Диоген.

Ума лишение.
Как приговор.
Солнца/луны затмение.
Притуплен взор.

Богослужение.
И только он.

Поэтому и лишь поэтому.
В голову мою приходит стихотворение.
На тему сокровенную.
На тему не подвластную эпохам, времени.

Как мимолетное видение.
Из прошлых жизней и давно забытых снов.
За шторами не вижу ни смущения.
Ни трогательности невидимых узлов.

Один позор и вздох, и вздор.
И эти все больные ухищрения.
Одаренные мудростью богов.

Какие же мы все-таки невежды все.
Когда сердец касается извечная любовь!