Вольный стих о всякой всячине

сократ на барельефе.
читает лоб ядовитый сморщив.
а Борхес узнает гармонию в Алефе.
в библиотеке книжку лакомством открыв.

стоит ли прозерпина в небе.
оракул ли черкнет об этом светопредставленье.
но надо кушать яблоко моченое и думать о тепле.
и жить все дипломатом с просьбой мира заявленьем.
покуда думы половинщика о сладкой репе.
следят за шагомерным тяготеньем.
и падает венерианский в бездне пепел.
за этим неисжитым измерением.
верча вселенную планет наседкой перепела.
за сладостным  сна сопением.
пока рапсодия философа пала.

вселенная как вещь в себе.
ей свойственна гармония для зрителя.
на сладостном кусочек блюда в небе.
с сознанием уставшего мыслиц носителя.

и ломок тот философ и не празден.
как ломота земли и времени уклады.
и путь философа наук опасен.
он принимает в усмиреньи яды.

и Борхес не антромометричен.
как геология и камни тугоплавкие.
все так же он оборим прекрасным спичем кличем.
на совещание секретов букинистов в книжной лавке.

и яблоко моченое секрет поварской.
и не едал их рыцарь в латах.
все оттого готовит их конвейр заводской.
хозяюшка приварок сыпит в сад крылатый.

и не понять для чего этот стих.
он вольно ускользнет от темы.
и не чертит изысканный триптих.
 и пифагоры в теоремах немы.