Земляничная дорога

           У первоклассницы  Светы наступили летние каникулы, и отец отвёз её к бабушке, в хуторок.  А у её сестры, пятилетней Людочки, нежданно-негаданно закрылся садик. Сказали, на ремонт – и как видно, на всё лето. Но у папы давно была своя задумка. Он находился в отпуске и вечером  вдруг объявил, что завтра  с дочкой они едут в лес.
           Лес? Но это такое приключение! Папа много рассказывал о лесе, о своих путешествиях в горах.
           Собирала Люду в дорогу мама. Колготки, панамка на голову,  летнее белое платьице. Завершал одеяние старенький, но вполне ещё добротный  костюмчик – Светиной, старшей сестры, наследство. Одев и поцеловав дочку, мама полюбовалась своей красавицей. А про себя, в который раз, подумала: «Ну, папин вылитый портрет!»
           Да, папа в этой истории был главным действующим лицом. Папа был большой, и рюкзак был у него большой, а главное, папа Паша был абсолютно надёжный мир, с ним было не страшно ничего.
           Выехали отец с дочкой рано, лишь только рассвело. И пока ехали на одной электричке, потом на другой, девочка всё время спала, положив головку папе на колени. В этот будний день вагоны были почти пусты и отец с дочкой занимали целое кресло, на противоположном покоился их большой рюкзак.
           Когда подъезжали к лесной платформе, конечной цели путешествия, Павлу пришлось будить дочь. Людочка поднялась, удивлённо оглянулась,  и в окно её взгляд объял горы, которых она ещё не видела в своей жизни никогда.
           – Ой, что это?! – воскликнула девчонка.
           Павел невольно залюбовался дочерью: « Какое у ней удивлённое лицо. Вот истинная  чистота!»
           Но чудеса и открытия лишь начинались. Они сошли на совершенно пустой платформе,  электричка  помчалась дальше в горы, к морю, а пришедших тут же объяла тишина. Девочка сразу почувствовала, эта не та городская, от усталости тишина, эта тишина изучавшая их, пришельцев. Она прижалась к папиной ноге.
           – Ты что, доча, – отец погладил её по голове, и взял за руку. – Смотри, как здесь красиво и спокойно.
           Именно спокойствие начало девочку пленять. Чуть дальше платформы, через быструю горную реку был перекинут  подвесной мост. Казалось, тишина этого леса естественно  вытекает из звуков горного потока, из вечной симфонии идущей с гор воды. Едва они ступили на мостик, как он под ними закачался, задрожал. Девочка на миг остановилась, но папа решительно повёл её с собой. «Не бойся. Ты ведь большая у меня». И девочка знала, папа укротит этот мостик и эту речку, как и все эти горы вблизи и вдалеке.
           Именно через отца, свою абсолютную опору, она принимала новый мир. Переступив через страх, девочка прошагала по качающемуся мосту, внизу далеко шумела речка, но и она была уже не страшна ребёнку.
          А потом они сидели на берегу этой славной речки и с аппетитом завтракали на её первобытных валунах.  Мимо них проносилась вода, рождённая в девственных снегах, и песни её были прозрачны и чисты.
            Павел давно облюбовал этот райский уголок. Высадился как-то случайно, в поисках грибов и обомлел. Именно первозданная тишина и вечное спокойствие заворожили здесь его. Вокруг был только лес и горы – а из людей он не встречал здесь никого. Именно спокойствие и тишина, каждый раз, как он приезжал сюда, магически заманивали его в лесную глубину. Ближайший армянский посёлок, полу заброшенный, полузабытый, был дальше в горы, километрах в десяти, а этот рай был не нужен никому.
            Отец хотел, чтобы лес его стал сказкой для детей.  В прошлом году он привозил сюда старшую, Светланку, и вот теперь настал Людочкин черёд. И тогда и сейчас он видел, как свершалось это чудо: красота целовалась с красотой. Сегодня воздух был настолько свеж и чист, что виднелась белоснежная цепь Кавказского хребта в сотне километров отсюда, а ближайшие горы купались в иссини прозрачном свете. А на переднем плане этого рая, в лоне его, у горного потока, сидело маленькое, и беззащитное существо.
           Именно беззащитность приняли эти горы – и гармонично, красиво вписали в свой ландшафт. Девочка чувствовала это – и в ответ принимала новый мир.
           А когда вошли в лес, окунулись в густой медовый запах. Сколько здесь было рассыпано цветов – жёлтых, белых, васильковых. Пространство под кронами дубов и буков было наполнено гулом медоносов. Возвышено пели пчёлы и шмели – любители терпкого нектара.  А где-то, среди ветвей звучал грандиозный хор леса из сотен птичьих голосов.
          Он быстро нашёл её – давно заброшенную дорогу лесовозов, идущую в гору, ввысь. И справа и слева она обильно заросла земляникой. Поражённый, Павел остановился. Реальность превзошла все ожидания. В прошлом году он был здесь, но тогда земляника ещё разрослась не так сильно. А нынче,  по обе стороны всё было красным от ягод, свисавших из-под листьев.
         Павел сбросил рюкзак и достал вёдра. Большое, синее, для себя, и маленькое, красное, для ребёнка. Работа закипела. Ягоды были крупные и очень пахучие и полетели в ведро одна за другой. Правда, у Людочки, дело спорилось, но не так чтобы очень: почти все ягоды шли в рот.
          Неожиданно они вспугнули зайца. Серый подпустил их совсем близко и, выпрыгнув прямо из-под носа, сделал несколько шагов. Вдруг он остановился, внимательно посмотрел на незнакомцев – и потом уже резво поскакал в кусты.
            – Это кто? – спросила удивлённое дитя.
            – Это зайчик, разве ты не узнала его? – удивился в свою очередь Павел
            Да откуда ей было знать, она видела их только рисованных в мультяшках!
            Они поднимались всё выше и выше по дороге. Отец набрал уже полведра. Вдруг где-то, едва слышно, громыхнуло. Там, далеко в горах разразилась летняя гроза. Только сейчас Павел заметил: гул леса изменился. Почти исчезли пчёлы и шмели, смолкли прежние, запели новые птицы.
           Он хорошо понимал язык леса, недаром, много лет ходил по этим горам. Лес говорил ему что-то, о чём-то его предупреждал. Вдруг, невдалеке, их дорогу пересекла серо-жёлтая косуля. Небольшое, и  грациозное существо. Явно встревоженная чем-то, она не заметила людей.
           – Это косуля, – почти шёпотом сказал отец – и приложил палец к губам, дав знак дочери молчать.
           Он внимательно слушал Лес. Да, всё изменилось именно от них, вернее от этого маленького, наивного существа, пришедшего извне. Лес молчал, но не угрожал. Он готовился что-то важное открыть. Мысленно отец лесу говорил: « Ты ведь знаешь – я не боюсь здесь никого. Я пришёл и доверился тебе. Мне ведомы языки всех обитателей твоих. Мы с тобой давно одной плоти существо. А это моё дитя – прими его и полюби».
            Тогда Лес сделал ещё один шаг навстречу. Кто-то рявкнул невдалеке – неожиданно громко, нагло.  Вслед за тем раздался тяжёлый топот. Девочка вскрикнула в ужасе, бросившись к отцу. Павел присел, обнял, поцеловал ребёнка.
            – Это не страшно – так кричит олень.
            Людочка взглянула на отца сквозь слёзы: он действительно был спокоен и не боялся ничего. Он действительно был в этом лесу свой.
            – Пошли, – сказал ей отец, – ты сейчас всё увидишь.
           Девочка успокоилась, справилась с собой. Отец взял за руку дочь, и они пошли. Павел внимательно смотрел по сторонам. Пройдя метров тридцать, он увидел это место.
            – Смотри, – он показал на примятую траву, – вот здесь олень спал, а мы его спугнули.
            – Это его кроватка? – спросила Людочка.
            – Это его лежбище. Сквозь сон он нас учуял – и ушёл.
            – А куда он ушёл? – спросила девочка.
            – В дебри леса, подальше от людей.
            Девочка призадумалась. Отец догадывался, какие бродят в её головке мысли. Царство лесное ей открылось, и вот она видит всех его сказочных героев.
            – Пошли, нас ожидает самое удивительное в лесу.
            Павел знал: к ним выходили пока лишь вестники, посланцы. Они приглашали их, они зазывали их в самое сердце своей магической страны. И вдруг всё свершилось – чудесно и нежданно. Деревья расступились перед ними, открылась избушка, спрятанная среди них.
            Они осторожно подошли к избушке. Здесь кто-то жил, но сейчас его не было в избе. Вот тропинка, едва заметная, вот следы совсем свежие, живые. Дверь, подпёртая палкой.  Возле избушки печка, в ней замурован чугунок.
            Павел заглянул внутрь небольшого стеклянного окошка. Аккуратно заправленная кровать и чистый  деревянный стол. «Так вот что ты хотел мне показать, – подумал Павел. – Кто-то пришёл в твоё царство – и спрятался в нём от людей. А я привёл беззащитное дитя – такое же по сути».
            Павел чувствовал: надо уходить. Слишком трепетно шелестели перед ними листья, и отрешённо замолк лес. Человек боялся вспугнуть его загадку.
            – Здесь кто-то живёт? – спросила девочка. – Какой-то дядя? А почему он здесь живёт?
           Отец не ответил ничего. «Возможно, это уже не человек», – подумал он. Но эти же самые слова пришли  к девочке от Леса.

           Они вернулись домой поздно вечером, когда стемнело. Перед глазами мамы предстала милая картинка: папа был при рюкзаке за спиной, на руках он держал спящую дочь, головка которой спокойно лежала на его плече.