Полотна любимых художников Омичка

Художники живут в своих полотнах. Юбилейное

Дорогому Георгию Петровичу Кичигину
В этом году у него ЮБИЛЕЙ
С любовью и нежностью к МАСТЕРУ

За спиной остается темная и светлая часть Любинского, а самый любимый художник взбирается на ленинскую горку…
Вероятно там нужно поставить этот странный крест – памятник…
Юбилейное творение Мастера.

Георгий Петрович как всегда оригинален и неповторим,
Ему шестьдесят? Да кто же в это поверить сегодня?
Мой город гордится им, он самый лучший, уникальный, неповторимый.
Завидую студентам худ.графа, где он много лет преподает, даже мимолетное свидание с ним никто из нас не забудет никогда…


№№№№№№№№№№№

Художники живут в своих полотнах,
 порой врываясь в поле полотна,
Каким казался  легким беззаботным,
но ноша тяжела, и все ж она,
Не может  и сломить его, сгибая, 
и город светлый с темным так хорош,
И вот стоит один, идет по краю.
Он на Атланта дивного похож…

На Ленинской горе все выше, выше,
И Любинский остался позади.
И милый город видит все и слышит.
Стихия страсти и огня в пути…
Художник мой, его полотна греют,
и улетая к пропасти  миров,
Расправит плечи,  и еще поверим,
что он пройдет по городу суровому…

Навстречу Достоевскому  с Любашей,
и улыбнется, тая там, вдали,
И будет и легко, и даже страшно,
 шагать по краю призрачной земли
Каким казался  легким беззаботным,
но ноша тяжела и даль темна.
Художники живут в своих полотнах,
порой врываясь в поле полотна.

2.

 Свет далекой звезды. Портрет художника.

Мы вечность  знакомы, но как я люблю вечерами
На свет монитора, как бабочка, снова стремиться.
Полотна мелькают и тают, к неведомой драме,
Позволил художник на миг и на час приобщиться.

И вот уже снова всплывают прекрасные лица,
И маски скрывают все наши заботы и страсти.
Наверное, можно в искусство в запале влюбиться.
Остаться в плену этих грез и  иллюзий во власти.

А кто он - творец, никогда мы об этом не знаем,
И где-то в тиши мастерской он укроется вновь.
И лишь карнавал - это страсти и грезы витают,
Иронии боль и мечта, и тоска, и любовь.

Он снова с друзьями пирует, не ведая даже,
Как много по миру картин его где-то живет.
И кто-то другой их истории свету расскажет.
Художник  лишь пишет, он вечно уходит в полет.

И светлая муза его в тишине наблюдает,
Иронии грусть, если маску сдирая с лица,
Уходит паяц, грустный клоун сей мир покидает,
И вздорная дама в объятьях замрет подлеца.

И стражники света во тьму в этот миг отступают
И где-то к походу готовится вновь Бонапарт,
И куклы и маски, они свою жизнь обретают.
А он, улыбаясь, лишь кисти сжимает в руках

Он молод, мудрец, и прекрасны его монологи,
И тучи не скроют тот свет, он идет от души
Мы вечность  знакомы, и мир этот дивный и строгий
Он дарит нам снова, в его растворяясь тиши.

3.

Осенних дней очарованье


Полотна любимых художников
приснятся во мгле листопада
Какая  чудесная осень 
сегодня  царит за окном.
И в этой стихии  упадка
не меркнут любовь и отрада.
Приходят из мира фантазий,
врываясь в мой маленький дом.

И снова вернется  счастливый 
скрипач, он придет  в эту осень,
И клоун устало присядет,
погасит  ненужный фонарь.
И ветер охапками  листья -
его монологи приносит.
И где-то трезвонит о счастье,
о свете  оглохший звонарь.

И  клоуны с нами смеются,
и здесь незнакомки прекрасны,
В плену карнавала, мы снова,
забывши о грустном,  парим,
Полотна художника снятся,
и хмурится небо напрасно,
Мы счастливы в этой стихии,
которую он подарил.

- Там осень, - поэт восклицает,
и вянут цветы обреченно.
- Смотри-ка, какие там тучи,
и дождик  зарядит с утра.
Но как вдохновенен художник,
в стихии и краски влюбленный.
И я выбираю полет его,
и эта прекрасная игра.

И мы проживем эту осень
в каком-то высоком паренье.
И кружатся желтые листья,
и ловим мы их на лету.
Эскизы картин и событий,
отрывки стихотворений.
Как дар, вдохновенье и радость,
нам Музы еще принесут.

И сказка реальностью станет,
а наша реальность, как сказка,
За тучами яркое солнце
таится, готово светить.
И клоун устало присядет
в проеме окна и напрасно,
Поэты грустят об ушедшем.
Художник берется за кисть

И вот уже мир оживает,
и вальс листопада закружит.
И в музыке этой старинной
иные миры проплывут.
Прекрасная тихая осень.
Как он, вдохновенный, нам нужен.
Полотна отвагою дышат
и в памяти нашей живут