Откровение - Глава 5 - Уныние - часть 1

Безвестно, вечность иль мгновенье
Покорный бездне Иоанн,
Носимый волнами забвенья,
Браздил предвечный океан,

Доколь одна из них, под небо
Беря стремительный разбег,
Взнесла его на самый гребень
И вдруг на каменистый брег

Свое направила паденье,
Земную приближая твердь,
Где роковое притяженье
Сей смертью умертвило смерть.

Ударом мощным раздробилась
На тысячи осколков грудь -
И в каждом сердце вновь забилось,
С трудом толкая кровь, что ртуть,

Хладя и опаляя вены,
Во всё вливая яд и боль -
В живот, в чело, в иные члены,
Совсем нечувственны дотоль.

Его полуотверзлись очи,
Но долго в неизвестный мрак
Как-будто бесконечной ночи,
Не зная, где, когда и как,

Их взор без цели и вниманья
Был недвижимо погружён.
Лишь муки, немощь и страданья -
Вот всё, что знал, что видел он.

Но шло несчитанное время,
И только боль размыл мороз,
Он вновь осмыслил плоти бремя,
И, свободясь последних грёз,

Болящим, помутненным взглядом
Забегал вдруг по темноте,
Пространство испытуя рядом.
Но заблудившись в немоте,

Последние воспоминанья
Всё тщась упрямо воскрешать,
Едва ожившее сознанье
Натужно стал он вопрошать:

''Где я?...Ужель лежу в могиле?
Зачем вновь к жизни пробужден?
Для мук ли жизненные силы
Возвращены в мой стылый тлен?

Иль, статься может, воскрешенный
Спустя несметные года,
Дабы перед Творцом Вселенной
Для Страшного предстать Суда?''

Но заостренным осязаньем
Спины больной привычный гнёт
Камней и впадин очертанья
Признал: се был всё тот же грот.

По наваждения наитью
Он из кромешной пустоты,
Непрочной соплетая нитью,
Воспоминаний ласкуты

Извлёк и впал в недоуменье,
Припомнив верно, что казнён.
Вмиг в душу закрались сомненья:
''Ужель все это был лишь сон?

Ужель игра воображенья?
Ужель сей плод мятежных грёз
На ниве тягот и лишений
Ветвистым сорняком пророс,

Укоренившись столь глубоко?
Ужели Прохор, ангел, страж,
Киннопс и выбитое око -
Всё ложь, всё призрак, всё мираж?'

Едва послушна Иоанну,
Десница дряхлая тотчас,
Перстами проверяя раны,
Нащупала заплывший глаз.

''Быть может, истощённый бденьем,
В минутный провалившись сон,
Лицо о камень при паденье
Разбил, последних чувств лишён?

Но коль взаправду это было,
Как мог остаться я живым?
Ужели неземною силой
Меня избавил херувим,

В пещеру изнеся обратно,
Из впившихся урвав когтей
Тех палачей моих развратных,
И прендамеренных судей?...

Зачем и по какой причине
Я Господом лишён опять
Святой и праведной кончины?
Чтоб в этом склепе прозябать

Без дел, апостола достойных?
Чем Богу я не угодил?
Моих собратьев сонм покойных
Весь мир сохою избраздил

С Обетованной Иудеи,
Благословенною рукой
Спасительное семя сея
Не зная отдых и покой,

Не ведая себе преграды
Средь гор, морей, снегов, пустынь:
В трущёбах полисов Эллады -
Коринфа, Спарты, Фив, Афин;

В само гнездо детей Энея -
В великий гидроглавый Рим;
В Иберии за Пиренеи;
Под серский вал неодолим;

От обелисков Геркулеса,
До прометеевых цепей;
От кельтского живого леса
До скифских выжженных степей;

На мавританские барханы,
В подножье Гималайских гор,
До Араратского вулкана,
До Киммерии за Боспор;

От дюн Аравии Счастливой
К Нумидии за Карфаген;
К истокам Голубого Нила,
За Рейн, за Истр, за Борисфен;

Под альбионские туманы
В гиперборейский Аквилон,
В сады и джунгли Согдианы
За вечно падший Вавилон!

Все стороны засеяв Света
По самые края земли,
Вновь Сима, Хама, Иафета
В ковчег единый совлекли

Со всей известной Ойкумены,
Греховных упасая вод,
Собрав языки и племена
В новоизраильский народ:

Им счастливый достался жребий
Руке небес благодаря:
Один возвел дворец на небе
Сребром индийского царя,

Его жену крестив и сына;
Иные, ратуя втроём,
Фригийскую сразив Ехидну
Молитвы купной копиём,

Святилище ея разрушив,
Жрецов низринув прямо в ад,
Спасли их телеса и души,
Из-под земли подъяв назад;

Другой соратник близ Никеи
В глубоком сумраке пещер
Иного пагубного змея
Жезлом к своим стопам поверг;

Другой свой жезл в иссохше чрево
Песков безжизненных вонзил,
И тот расцвел в живое древо,
И пустынь влагой оросил;

Он огнедышащего змия
Господним словом приручив,
Расплавил идолы златые,
Как воск пыланием свечи;

Другой на целое собранье
Лишь наложением руки
Низвёл дар благовествования
Чрез все земные языки;

Другой поднёс царю Эдессы
В дар образ Нерукотворён,
Через который от болезни
Тот был чудесно исцелён;

Другой же, собственною кистью
К тому прибавив целых три,
С благословенья Девы Чистой
Навеки Церковь одарил;

Ввиду антихристова трона
Другой Святую Церковь спас
Тем, что сообщника Нерона
Низверг пред миллионом глаз,

Обозревавших римский форум,
Когда, в борьбе добра и зла
Кладя предел священным спорам,
Сломил волхву его крыла.

Другой и вовсе фарисеев
Коварны козни превозмог,
Когда философа-злодея
В одежды чистые облёк:

Тот пред собранием великим
Все до единого листа
Спалил свои волшебны книги
И стал возвестником Христа!

А я? - об истинном Мессии
Глагол я лишь успел донесть
Немногим городам Асии,
До дня, когда был заперт здесь.

А здесь...чего я не разрушил,
Что зиждил годы, лишь за час?
И где мне вверенные души,
Что я своею жертвой спас?

Где я, с таким самозабвеньем
Трудясь, поставил Божий дом -
Он пал под слабым дуновеньем,
И ныне пыль на месте том...

Ревнуя под единой сенью
Укрыть коснеющий народ,
Его вовлёк во истребленье,
И расточил наоборот:

Одних засыпали руины;
Иные страху предались
И, к Богу обративши спины,
Христа навеки отреклись,

Лишь дали пригубить им яду
Киннопс, блудница, Таврион;
И пал я пред исчадьем ада,
Трёхглавым змием сокрушён!

Что сталось здесь с моею нивой?
Под корень вся подсечена:
Поднялся смерчь неумолимый -
Пропали даром семена...

Пропал и мой соратник верный,
И переданный нами дар -
В клокочущей пучине серной
Пожрал их дьявольский пожар.

А я, сквозь тысячу агоний
Прошед, при смерти и без сил
В окаменелом тлею лоне:
И дух, и разум истощил.

Без окон и дверей темница
Мне остров этот, это грот,
Где я приговорён томиться...
С ковчега выброшен за борт

В бурлящую пучину моря;
И как средь волн враждебных бег
До брега ни стремлюсь ускорить -
Он мне недостижим вовек...

В чём подвиг деятельной веры
Вдали от жизни и людей
Загинуть в глубине пещеры?
Ужели нет иных путей?

Ужели на одре болезни
Пропасть без вести и следа
Для дела Божьего полезней,
Чем снова вырваться туда

Из сей тюрьмы пустой и мертвой -
Туда, за каменный забор,
Где не напрасна будет жертва,
Где есть для подвига простор !?'