Судьбинушка - часть1

               
                Предисловие.
      На севере есть Коми-республика с густыми первозданными лесами, с морошкой и голубикой,  с грибами и с ржаными шаньгами, с рекой Вычегдой,  с рублеными деревянными избами, да с бревенчатыми заборами. О Коми я знаю не понаслышке: в десять лет я гостила у родственников по отцу в столице Коми – Сыктывкаре. Ездили мы и в отдаленное село Нёбдино, к бабушке.
     Летом двоюродная сестра Тамара с внучками, с зятем и младшей дочерью приехали в гости из  Коми к нам, на Кубань. Остановились они у моей старшей сестры. Разместились в её большом доме.
     Тамара пришла ко мне в гости, рассказала о жизни в Коми, о  своей семье. Я смотрела на нее: передо мной сидела небольшого роста, слегка сутуловатая, простоволосая,  рыженькая женщина. Лицо у Тамары круглое, типичное для   коми. Выражение ее лица часто менялось. Глаза  тускнели, и она казалась уставшей и безучастной, а то вдруг в глазах  появлялись  рыжие искорки, она оживлялась, улыбалась, лицо румянилось.  Она молодела.
  -Ты пишешь рассказы, напиши обо мне.  Судьбинушка у меня интересная.
  -Я подумаю, - уклончиво ответила я.
    Перед отъездом Тамара погостила у меня, и я попросила её рассказать   более подробно о своей жизни. Мы договорились встретиться через день на вокзале, чтобы последний раз поплавать ей в море. Я удивилась – ко мне подошла модно одетая моложавая женщина,  уже успевшая загореть, в открытом модном сарафане, шляпке, ну, просто с обложки журнала.
  - Поехали? – задорно обратилась она ко мне.
  - Поехали! – с  не скрываемым восхищением ответила я.
Когда мы провожали гостей с севера, Тамара опять напомнила мне:
  -Напишешь обо мне рассказ?
  -Напишу, непременно.
  Так появился этот  рассказ о маленькой женщине с нелёгкой судьбой.
                Из детства в юность.
-  Шурка, хватит кланяться грибам, домой пора! Мамке обещали к обеду вернуться.
Рыженькая девочка лет десяти и мальчонка   лет семи шли по лесной поляне с полными лукошками отборных грибов – их в коми–лесах великое множество, а грибники хоть и малы, но уже опытные.
-    Томка, глянь целая кучка лисичек!
-    Ладно, уж, задержимся, люблю нарезать их, будто по маслу режешь.
   Лисички, как оранжевые пуговки, разбросаны  по  полянке. Увидишь только их большие шляпки, а молюсенькие чуть проклюнулись сквозь замшелую толстую лесную подушку, их рядом можно найти, если раздвинуть мягкий, как бархат, мох.
-  Шурка, да не отходи ты  в сторону! Где нашел пяток, там и десять прячутся. Смотри, какие жирненькие!     Ну, всё, хватит, поспешим, братик, мама заждалась!
Дети стали пробираться сквозь лесную чащу к дороге.
-  Тамарка, куда ты завела меня? Глянь, сосны повалены, бурелом вокруг. Как через него пробраться?
- Не ной, Шурка, смотри,- Тамара ловко подлезла под сосновый ствол, отбрасывая мелкий сухостой в сторону, - давай, смелей лезь!
-Тамара, а как дальше идти, знаешь?
Шурка готов был заплакать,  он уже пошатывался, ноги не слушали его.
-Знаю я, куда идти, мы  сократили путь,   еще двадцать метров и выйдем на тропинку - там рукой подать до просеки.
-  Том, а как ты запоминаешь дорогу?
-  Как? Да  просто, смотреть  надо по сторонам внимательно. Вот гляди...
И девочка стала называть приметы справа, слева и впереди.
-  Тома,  хаты – село наше! Шурка заулыбался и зашагал бойчее.
      Дома мать, ожидая детей, уже накрыла на стол нехитрый обед: в кружках свежее молоко и шаньги из ржаной муки с картошкой.
-  Слава Богу, дождалась,- радуясь, целовала  она  Тому и Шуру.
Посмотрела на  полнехонькие лукошки, похвалила детей, хотя и пожурить успела. Она торопливо наставляла Тамару, потому что прибежала только на часок в перерыв.
-  Поедите, отдохнёте, потом управитесь.  Грибы переработайте.
-  Мама,- перебила Тамара,- я тебе голубики горсточку насобирала, поешь с молоком – ты же любишь,- заботливо подала ягоды Тамара.
-  Спасибо, доченька, некогда, побежала я, работы много – десять  прививок сегодня надо сделать, больные придут на перевязку.
Мать Анна заведовала  фельдшерским пунктом. Была единственным медиком в селе Нёбдино, затерявшемся среди дремучих лесов.
    После окончания восьми классов Тамара выучилась в культпросветучилище на режиссёра художественной самодеятельности. Вернулась в село, организовала детский театральный кружок. Она любила свою профессию, составляла сценарии и проводила интересные мероприятия в небольшом деревянном клубе. В выходные дни устраивали танцы. Тамара играла  на аккордеоне,  устраивала игры с конкурсами. Весёлая, бойкая умела всех зажечь своим задором и оптимизмом. Было ей уже восемнадцать. Появилась у девушки тайна, которую она никак не решалась никому поведать. Вечером подсела дочь к маме, когда та взялась за прялку. Она не знала с чего начать.
-   Мама, думаю, как поступить… – и запнулась, покраснев.
-   А чего думать, говори ему: «Я беременная» - и идите в загс.
Тамара опешила, она скрывала от мамы первый месяц своей беременности, а мать  заметила, только ждала, когда сама  Тамара обо всём  ей расскажет.
-  Говорила уже, но он молчит. Я будто навязываюсь ему. Он, наверно, не любит меня, - с печалью в голосе промолвила Тамара.
  -Любит, не любит, говори ему, что дитю отец нужен. Раз так получилось – все должно быть по закону. Твой отец тоже молчун был, но любил меня без слов, ты знаешь, как заботился и обо мне, и о вас. Царствие ему небесное. Так рано ушёл от нас.
      Тамара вспомнила, как в первый раз встретила своего  Николая, высокого, черноглазого. Как увидела первый раз, так сердце и ёкнуло, глядела, не отрываясь. Он  подошел к ней в клубе  и повёл танцевать, не  сказав ни слова.  Каждый раз приглашал ее на танго, а однажды после вечера в клубе  пошёл за ней. Тамара была со старшей сестрой Ольгой, Николай окликнул Тамару. В тот вечер они гуляли  вдвоём допоздна. Так и стали встречаться с самой весны.  «Вот и довстречались», - подумала Тамара. Её раздумье нарушила мать.
- Томочка, бей на жалость. Скажи Николаю, что ребёночек уже шевелится, к тебе, отцу просится.
- Ладно, мама, не волнуйся. Что-нибудь придумаю.
                Бракосочетание
      Стоял  сентябрь. Осень не скупилась на свои художества: горели огнем осинки, рядом подружки – берёзки с трепещущими на ветру золотыми, как монетки, листиками. Рдели алые грозди рябин, пахло грибами и мхом. Травы еще красовались изумрудами и только на  взгорьях слегка выгорели и побледнели. Трудолюбивые дятлы  неутомимо отстукивали барабанную дробь то там, то здесь. По лесной просеке шли двое – девушка в малиновом  платье с белым воротничком  и парень в  тельняшке и чёрных новых брюках. Шли они порознь и всю дорогу молчали. Тамару овладевали тревожные мысли:  «Как понять  своего избранника? Что же у него на уме? Вроде  я ему  не безразлична, но почему  он не скажет об этом, идёт безрадостный, какой-то  равнодушный. Может и правда, такой характер застенчивый – сказать не может».
      Тамара и Николай отправились  в райцентр, потому что в их сельсовете женщина, что расписывала, заболела, а тянуть уже было некуда: живот у Тамары хорошо обозначился. Расписали их, как полагается, поздравили, выдали брачное свидетельство. На обратном пути, в лесу  поцеловал Николай её страстно и горячо. Вечером собрались семьёй за свадебным столом – мама постаралась, а мать Николая не хотела признавать невестку, « мол, окрутила она, бесстыжая  сыночка». Воспитывала она единственного сына без отца, души в нём не чаяла. Видно, ревность материнская взыграла.
       Сестра Тамары Ольга жила в отдельном доме одна, без мужа. Сын у неё особый был - с проблемами в умственном развитии. А она пила, стала опускаться до крайности. Брат Шурка жил у бабушки, работал на лесозаготовках, здоровьем был слаб,  с желудком мучился. Никакие травы, лекарства не помогали.
Тамара с Николаем тоже поселились у мамы. Тамара  сидела в декретном, а Николай шоферил.
- Тамара, если Ольга придёт просить деньги, не давай ей – опять пропьёт. Лучше покорми её и дай с собой съестное, чтоб сынишку накормила, - мать горестно вздохнула, - я схожу к Шурке. Что-то он совсем заболел, бабушка замучилась с ним. Говорит он: « Внутри всё горит будто». И бабушка у нас совсем никудышная, хоть бы не померла. А я слепнуть стала, придётся работу бросать.
- Мама, я рожу, работать пойду, а ты  будешь сидеть дома.
                В семье
      Дочка у Тамары  родилась слабенькой, помогала мама, хотя ей, полуслепой, было нелегко. Николай не подходил к дочери. Когда она стала делать первые шаги в годик, он наблюдал вместе со всеми и вдруг заулыбался. После этого стал брать дочку на руки, гладил по головке, играл с ней. Потеплело, открылось его сердце и  Тамаре. Она почувствовала, наконец, его нежность и участие. Родилась вторая дочь, а потом и третья. Всё в семье сладилось. Николай стал работать на лесопилке, хорошо зарабатывал. Тамара поступила заочно в библиотечный институт. Работала теперь в библиотеке, а по выходным – в клубе.
- Девчоночки мои, будем готовить фольклорный праздник. Вот, что я придумала. Тамара рассказала о сценарии. Её девочки участвовали в сельской художественной самодеятельности. Они всей семьёй шили костюмы, делали декорации. Её дочери и пели, и плясали, и стихи декламировали. Праздник удался на славу. Николай радовался вместе со всеми.
-  Молодчинки вы у меня, девочки. Я вас всех люблю,- обнял и расцеловал подвыпивший Николай  дочерей и жену. Счастливая Тамара   обняла мужа, не скрывая чувств.