Негоден

Едва сдержала жалобные стоны
Из горем переполненной груди.
Старейшины-спартанцы непреклонны:
Ребёнок слаб, лишь гибель впереди!

Последний на младенца взгляд бросает
Как тяжестью придавленная мать.
Палач ребёнка грубо отнимает,
И пропасти несёт его отдать...

Свет тусклый жировой чадящей плошки
Не разгоняет чума полутьму.
Срослась чуть криво сломанная ножка,
Хромому в тундре жизни нет ему.

И вынес старший приговор суровый
С согласия всех дедов и отцов,
Как камень, тяжкое, безжалостное слово:
"Оставить в тундре пищей для песцов!"

Родилась девочка в шатре у бедуинов.
Но лишняя. И приговор жесток.
И речь отца отрывиста, недлинна.
Сказал жене: "Зарыть её в песок!"

Сынишку викинг наконец дождался.
Но недоношен, слаб и хил он был.
Недолго храбрый воин сокрушался,
В лесу живьём ребёночка зарыл...

Прошли века. В безрадостной Калуге
Мечтатель за столом сидел глухой.
И под тоскливый вой февральской вьюги
Он к звёздам смелый взор направил свой.

Могучей силой огненной ракеты
Вселенную в мечтах он покорял.
И в ней убогих, слабых всех при этом
"Из состраданья" истребить мечтал.

Мечтатель, не одним ты только ухом
Был глух, хоть жаждал звёздной высоты!
Не в небо, в ад глухим стремился духом.
Ведь сам убог, лишённый слуха, ты!

Мечтаниям безумным и опасным
Стать суждено реальностью твоим.
В Германии калекам всем несчастным
Дорогу указали в печи, в дым...

Кто все они, скажите? Люди, звери?
В одном я только убеждён сейчас:
В грядущее сияющее двери
Из-за таких захлопнутся для нас!