Сто двадцать дней в таком аду...

Сто двадцать дней в таком аду,
Я вроде жив… так что же?
Вот я по улице иду,
Прошедшее итожу.
Мы врозь – где ты, там нет меня,
А есть – какой-то третий,
Теперь мы – вроде как родня,
Молочный братец мой - не я
Милей тебе на свете.

А говорят, любовь живет три года,
Наверно, смысл какой-то в этом есть.
Вот я не нужен стал – пришла свобода,
На вкус напоминающая жесть.

Такой жены, как ты была,
Свет обойди – не сыщешь!
Ты столько счастья мне дала –
Не купишь и за тыщи.
А я ж боялся, страсть! сперва,
Вдруг – шутка, глупость, ну дак…
Но все дела твои, слова,
Не раз повторены, не два,…
И я поверил в чудо.

Как толкнут, бывало, просыпаюсь ночью я,
На тебя взгляну, вдохну, а ты сопишь во сне.
И такая во мне нежность заворочается,
Что аж ребра выворачиваются вовне.

А нынче – душу пополам! –
Раз честно, так жестоко…
Мне воздаянье – аз воздам.
И око, блин, за око.
Еще виток, держись браток.
А ты на первый, что ли?
Летучая, не дай те Бог
Таких вот траекторий.

А все ж живет любовь, хотя б три года!
И остается в песне и внутри.
И это настоящая свобода
Из пустоты любовь себе творить.