Страсти по заполошной Маргарите. Ч. 1. Гл. 13

Ранее http://www.stihi.ru/2019/05/13/5531

Глава 13  Повариха


-Чёрт! Чёрт! Вот тебе и мотив всей  этой затеи Ерёмина. Потянуть за ниточку и расследовать то, что не удалось никому, ни следователям, ни операм. Но при чём здесь захват садика... Подожди, майор, сейчас я несколько звоночков сделаю.

Поляков набрал номер на телефоне.
-Мария Николаевна! Вы у себя в кабинете? Вот и хорошо. Поднимите розыскное дело Ерёминой Вероники. Да-да, той самой Ерёминой. Оно должно быть у Вас. Нет, в прокуратуру мы копию дела отдавали. Подлинник у нас. Там есть описание вещей, которые могли быть при ней и  на ней. И ориентировка должна быть. Посмотрите, упоминаются ли в документах кольца. Три кольца. Найдёте, перезвоните мне. Я знаю, что в уголовном деле есть то же самое, но оно у следователя в сейфе, а следователь, Батуев, здесь, работает по этому захвату.
Поляков отключил телефон, но тут же набрал другой номер.

-София  Викторовна, это я. Вы где? Вас следователь в машине допрашивает? Понятно! Я только хотел спросить Вас, Вы хорошо рассмотрели те кольца, которые Смолина на работе носила? Отлично! Опишите мне их, пожалуйста. Прямо сейчас. Ну, как сможете... Так... Так... Простите, а что на обручальном за запись? Просто «люблю»? И всё? А-а-а! Изображение крохотной бабочки? Спасибо! Извините, что  побеспокоил.

Поляков отключил телефон, но почти сразу ему позвонили.
-О! Мария Николаевна! Быстро Вы!  Я слушаю, Мария Николаевна.
Поляков выслушал Марию Николаевну, выключил телефон и, отведя глаза в сторону, глухим голосом сказал:
- Это кольца ЕрЁминой носила Смолина... Вот тебе и милосердие с косой...

-Вы думаете, Ерёмин способен убить женщину? - через паузу спросил Егоров.
-Я не знаю, чтО в голове Ерёмина. И не совсем понимаю, зачЕм ему этот захват...

-Я думаю, что у него там не только Смолина, но и Смолин, - перебил его Егоров, - помните, что сказала заведующая, про звонок кому-то, чья  жена встречается в садике с любовником. Ерёмин заманил Смолина в детский сад. Николай Иванович, вкратце мне расскажИте об этом деле, похищении Ерёминой... То есть, о её убийстве. Какое отношение, кстати, имеет к этому делу Шведова? Она, что, расследовала его? Вы только что сказали, что дело у другого следователя, Батуева...

И тут, казалось бы, так некстати, затрещала рация.

-Я выпускаю ДПСника и повариху... Смолину... Не вздумайте стрелять. Её пусть сразу следователь допросит, я думаю, она добровольно расскажет всё, что знает. И ещё.  Напоминаю. Забудьте о штурме садика. У меня есть ещё заложники. И о Шведовой помните...

Раздался эфирный треск, и послышался голос Шведовой. Плачущий голос Шведовой.
-Николай Иванович! Не прибегайте к крайним мерам.. Ситуация  пока под контролем... Я Вас очень прошу, - не стреляйте...
-Маргарита Вадимовна! Обещаю, что при таких обстоятельствах о штурме говорить явно преждевременно. Можете мне поверить. Он Вас обидел? Ваша жизнь в опасности? - почти закричал Поляков .

В рации послышались всхлипы и более твёрдый голос Шведовой.
-За меня не волнуйтесь. За меня есть, кому побеспокоиться. Я понимаю, что тО, что делает Ерёмин, незаконно. Но понимание этого уже ничего не изменит. Я его понимаю. Три месяца шло следствие, точнее,  топталось на месте, а не продвигалось. А убийцы ходили рядом с Вами, улыбались Вам в лицо... Извините, это эмоции... Я живой человек,  со своими эмоциями и чувствами... Могу себе позволить... Расслабиться...
Пока у Вас есть время, собирайте следственную группу. И обязательно судебно-медицинского эксперта, эксперта-криминалиста,   с видеокамерой и фотоаппаратом. Снимать придётся в условиях темноты или плохого освещения. И обязательно — сотрудников МЧС. Придётся опускаться на глубину не менее сорока метров, скорее всего, в заброшенную шахту.

Рация замолчала. Почти сразу приоткрылась дверь детского садика.
-Не стреляйте, мы выходим! - раздался молодой мужской голос.
На крыльцо вышли двое. Молодой парень в форме сержанта  милиции и женщина лет 35, полноватая, рыжеволосая, в белом халате.  Обе руки женщины, выставленные вперёд, были скованы наручниками, сержант цепко держал её за правое плечо.
Оглядевшись, сержант быстро прошёл к калитке, открыл её, выйдя за пределы двора садика, огляделся и сразу направился к машине начальника милиции, около которой его уже ждали Поляков и Егоров.

-Товарищ полковник. Это Смолина. Сказали сразу её допросить. И ещё, вот... Это она добровольно отдала...

Сержант, не отпуская руку Смолиной,  сунув правую руку в карман брюк, вытащил небольшой бумажный пакетик  и протянул его Полякову. Смолина зарыдала, руками в наручниках растирая по заплаканному лицу уже и без того размазанные тушь и помаду.
Поляков раскрыл пакет. Три кольца из металла жёлтого цвета. По всем признакам — золотые. Он и Егоров бегло их осмотрели.

-Вот она... Бабочка... И «Люблю»...

Смолина зарыдала сильней.
-Я всё расскажу. Я всё расскажу. Когда меня первый раз допрашивали, я сказала, что ничего не знаю. Сказала только, что  муж... Смолин... дома всю ночь был. Потом, когда мы со Смолиным расписались, он сказал, что теперь я, по какой-то там статье Конституции, вообще могу ничего не говорить, потому что я его жена, имею на это право. Я сейчас всё расскажу. Я боялась всё это время, что он и меня убьёт...

-Откуда у Вас эти кольца, - прервал её Егоров.

-Сейчас... Сейчас... Я знала, что мой муж... Смолин, не простил Веронике, что она от него ушла. Он меня привёз в этот городок, мы стали жить вместе, без регистрации. Он покупал мне хорошие вещи, дорогие,  будто бы показывал, что любит меня. На самом деле он меня ненавидел. Иногда напивался и говорил такие страшные вещи, что я его боялась. Веронику я видела всего раза два. И оба раза рядом с ней был её муж, Ерёмин.  Сегодня я его сразу и не узнала, он был в кепке, надвинутой на глаза, и очках солнцезащитных. После завтрака  он зашёл ко мне на кухню. Без очков и кепки. И тогда я его узнала. Подумала, что он меня сразу убьёт. В общем, я ему рассказала всё, что знала. В ту ночь, когда пропала Вероника, я была дома.

- Муж с вечера напился. Сидел на кухне. Весь вечер ему кто-то звонил. Он говорил про какую-то форму. Кто ему звонил, я не знаю. Я легла спать в спальне, но уснуть не могла. Он несколько раз заглядывал в спальню, но я притворилась, что сплю. Он дверь закрыл в спальню, а я встала и немного приоткрыла её. И подумала, - что-то происходит. Даже мысль была, что он меня убить собирается. Примерно в 2 часа ему позвонили. Разговаривал он на кухне, но я прокралась в коридор и подслушала.

  -Я не знаю, с кем он говорил. Смолин спросил, как всё прошло. Потом выругался и сказал, дескать, за свои косяки меньше получишь, я   уже выхожу. Потом хлопнула дверца шкафа.  И он ушёл. Когда замок захлопнулся, я подождала немного, отодвинула краешек шторы, но не увидела, куда он пошёл, на улице было темно. А фонаря во дворе у нас нет. Я заглянула в шкаф. И мне в глаза бросилось, что нет покрывала. Такого, яркого, с большими цветами. Смолин терпеть не мог, когда я его на диван стелила. Говорил, дескать, цыганщина. Я не спала до утра. Он вернулся, перед рассветом. Прошёл на кухню, не разуваясь. Хлопнула дверца холодильника. Я пошла на кухню. Мне на работу уже нужно было собираться. Я сделала вид, что сонная. Он, видимо, не услышал, как я зашла.

 -А он спиной к двери сидел. Я его за плечо тронула, он аж подпрыгнул. Глаза напуганные. А на столе перед ним эти три кольца. Я всё поняла. Поняла, чьи эти кольца. И ему говорю, дескать, ты её убил? А он как ненормальный стал, глаза бешеные, и говорит, типа, ещё раз спросишь, я и тебя к ней отправлю.   Я на работу собиралась, а он так и сидел на кухне. Пустая бутылка от водки на столе, а на пьяного не похож. Мне сказал, если спрашивать будут, чтобы я говорила, что он вечером ещё засветло  пришёл, пьяный, и весь вечер пил, потом спать лёг, так и проспал до моего ухода. А ключи от машины я, якобы, у него с вечера забрала, чтобы он пьяный за руль не садился.

- Я уже оделась, когда он вышел в прихожую и протянул мне эти три кольца. Сказал, что это его трофей, он так и сказал, - трофей. И они очень дорогие. И чтобы я спрятала их на работе где-нибудь, так, чтобы их не нашли. И ещё он сказал, что потом, когда всё утихнет, мы отсюда уедем. Пока я в то утро шла на работу, я всё время думала, что он теперь меня, свидетеля, не оставит живой. Когда-нибудь и мой черёд настанет. Я кольца спрятала на работе в холодильник. Когда меня допрашивали потом, я сказала тАк, кАк он велел. Его даже задерживали, потом отпустили. И я успокоилась. И даже стала кольца на работе носить. Сказала работницам нашим, что  они у меня давно.

         Странно, но пока Смолина рассказывала, она, видимо, слегка успокоилась. И следа не осталось от её истерики.
-Кто там ещё есть в детском садике,  - спросил Егоров.
-Не знаю. Я никого не видела. Он меня в отдельной комнате держал. Связанную. Я всё время думала, что он меня убьёт.

Поляков позвонил и пришёл следователь Батуев.
            Выслушав краткие пояснения Полякова, Батуев мрачно произнёс:
-Как я понимаю,  Ерёмину стало известно, где тело его жены. Не знаю, о каких шахтах идёт речь. Скорее всего, о заброшенных. Группу мы сейчас соберём. Проблемы с судмедэкспертом.  Наш, Олег Александрович, отсутствует, на учёбу уехал. Будет не раньше, чем через два-три дня. Другого, с области, хлопотно вызывать и некогда ждать. Да и у них там эксперты с перегрузом работаю, нехватка штатов. Возьмём хирурга из нашей больницы. Парень толковый, часто с нами работал. Там, на месте, осмотрим тело, если найдём  его. А уж потом, в условиях морга, повторно осмотрим тело уже с участием судебно-медицинского эксперта. Боюсь, время против нас работает. Три месяца прошло. В каком оно состоянии... Лето, жара... Мы можем не обнаружить признаков насильственной смерти. Пока я допрошу Смолину, соберут группу. Попросил самых толковых. У МЧСников альпинист есть, как-то нам помогал.

-Мне вот, что странно. Шведова прекрасно понимает, что доказательства, добытые таким путём, всегда можно опорочить. Смахивает на то, что сейчас мы все работаем не на следствие и обвинение, а на адвокатов и на оправдательный приговор. Даже если у него там, в садике,  сейчас Смолин,  признание Смолина в таких условиях не значит ровным счётом ничего. И даже если мы по его показаниям найдём тело Ерёминой. Всегда сможет отказаться, дескать, случайно узнал, гдЕ тело...
Ну, ребята, я пошёл.

-Я, скорей всего, с Вами поеду, - довольно мрачно произнёс Поляков. По всему было видно, что ему неприятна мысль о том, что преступник, - а уже никто из них и не сомневался в том, ктО преступник, - может уйти от ответственности.
-Я думаю, Николай Иванович, Вам надо здесь оставаться. Никто не знает, ктО может быть там, в садике. И кАк поведёт себя Ерёмин, когда узнает, нашли мы тело Вероники, или нет. При любом раскладе дел он может утратить контроль за собой. А ведь там Шведова. Никак понять не могу, как она в эту историю ввязалась...

               Батуев забрал кольца и увёл Смолину.

Продолжение следует

Далее http://www.stihi.ru/2019/05/31/6116