О любви, жадности, комарах и шубе

 
    Ночник луны включился в небе, ты сладко спишь и простынЯ, тебя касаясь, изгибы тела обнимает, не стыдясь.
   Ей можно, я же, ревностью томим, такого сделать не имею права -- меня отвергла ты и я в сомненьях маюсь,
   какую бы таблетку дать тебе от боли в голове, а то и две, чтоб было мне позволено лобзать твое нагое тело
   и пить нектар любви, как кровь твою комар ворует. Конечно, вот ему ты позволяешь, пусть спящая, ничтожным
   хоботком его терзать сквозь шёлк преграды бархатную кожу.    О, тать в ночИ, да как ты смеешь жены моей
   касаться, не спросясь, в то время как мои отвергли притязанья. Пусть будет жадность проклята моя и та,
   не купленная шуба, из - за которой я, в порядке наказанья, в другую комнату отправлен на неделю, как в изгнанье.
   Ох, эта ночь и лунный свет и странное томленье в теле, боюсь, нарушу я запрет и в комара сейчас же превращусь
   и полечу к жене, ну, не идти же мне к соседке, в самом деле. Ну, скройся с глаз, луна, зайди за тучку, как
   за штору, тогда и я к любимой прокрадусь и тоже умыкну, подобно вору, хоть толику того, чего так жаждет
   воздержанием истерзанное тело.
   Но, вдруг я слышу голос, чу, уже дремотно засыпая,( опять комар жужжит, скотина ).Жена меня зовёт: " я пить
   хочу " и я на крыльях к ней лечу ( прощён ), расплескивая воду из графина. Какая там вода, какая шуба, обиды
   прочь, здесь жадности нет места, ох, братцы, любо, довольные лежим, как после свадьбы в ночь и заново мы с ней
   жених -- невеста.
   Ночник луны сочится светом, ты рядом спишь без покрывала и не скрываешь от меня того, что целую неделю зрить
   не позволяла. А я, тебя касаясь, курю и думаю  о комарах, что спать нам не давали и так, посредством гибели
   своей нам поводом для примиренья стали. А, кстати, где они ? Не все же свои буйны головы сложили, так пусть
   летят и вдоволь наберутся того, чего по праву заслужили, как и я ( ещё обида не забыта ), тем более, что и
   любимая моя лишь лунною пыльцой, как бархатом  укрыта.