Лилии, мушкетёры

Я так читала "Янтарные Хроники" Желязны. Интересно ж, интриги, войны, погони, мистика. Моя мечта неосуществима. Я бы хотела жить в такой мистике и интригах 2-3 часа в день, а остальное время чтоб жить спокойно. "Трудно быть богом" Стругацких читали? Тоже интриги, затаённые мысли, "мушкетёры". Но при этом и мракобесие Средневековья, - и - ко всему были готовы будущие "Мушкетёры", прибывшие в Средневековье из никогда не существовавшего, вымышленного Стругацкими светлого советского времени... Были готовы к войнам и интригам, даже мечталось о них; частично были готовы к мракобесию и кошмару. Ко всему кошмару кроме единственной его составляющей: длинные, бесконечные, пустые, день за днём, тёмные вечера, а внизу серая, безликая стража раз за разом строевым шагом квартал обходит. И так годами, из осени в осень.

Средневековье

Прошел патруль, стуча мечами,
Дурной монах прокрался к милой.
Над островерхими домами
Неведомое опочило.

Но мы спокойны, мы поспорим
Со стражами Господня гнева,
И пахнет звездами и морем
Твой плащ широкий, Женевьева.

Ты помнишь ли, как перед нами
Встал храм, чернеющий во мраке,
Над сумрачными алтарями
Горели огненные знаки.

Торжественный, гранитнокрылый,
Он охранял наш город сонный,
В нем пели молоты и пилы,
В ночи работали масоны.

Слова их скупы и случайны,
Но взоры ясны и упрямы.
Им древние открыты тайны,
Как строить каменные храмы.

Поцеловав порог узорный,
Свершив коленопреклоненье,
Мы попросили так покорно
Тебе и мне благословенья.

Великий Мастер с нивелиром
Стоял средь грохота и гула
И прошептал: "Идите с миром,
Мы побеждаем Вельзевула".

Пока живут они на свете,
Творят закон святого сева,
Мы смело можем быть как дети,
Любить друг друга, Женевьева.

Ник.Гумилёв

Более мрачных стихов приводить не хочется.

Агата Кристи 4   03.08.2019 22:29   Заявить о нарушении

Там начальник советский дона Руматы, дон Кондор, совсем уже обжился в Средневековье, перенял привычки и обыкновения хамоватого недалёкого дворянина. Более молодой советский ставленник в Средневековье, дон Румата, приезжает на встречу к дону Кондору, а там этих донов Кондоров как будто два человека, один другого сменяет во время беседы. То он советское начальство, то он средневековый дон - даже в разговоре со своим советским подчинённым.

В другой книге Стругацких, "Сказка о Тройке", из передового магического НИИ, описанного в "Понедельник начинается в субботу", два сотрудника попадают в кошмар бюрократической советской канцелярии. И постепенно сотрудников убивает духовно тягомотина этой канцелярии, длинные бессмысленные заседания... На одном из таких заседаний Тройка заседающих решает, дать ли в государстве ход новому изобретению. Вылазит перед Тройкой мужичок престарелый с пишущей машинкой и прикрученной к машинке лампочкой Ильича, это, говорит, новое моё открытие, уникальная машина, которая даёт ответы на все вопросы, потому что "у ей внутре ЛПЧ". Тройка задаёт вопрос, мужичок печатает вопрос на машинке. Потом он же печатает на машинке такой ответ на вопрос, который удовлетворит Тройку. Маразм нагнетается тем, что изобретатель сам верит в своё изобретение, и для того, чтобы Машина Будущего самообучалась, планирует перепечатывать на ней тексты русских классиков. И вот, на этом заседании присутствуют также наши двое погибающих духовно, попавших в канцелярский советский кошмар из идейного. свободомыслящего магического НИИ. К одному из них Тройка обращается, ну как вы, говорит, оцениваете изобретение. Спрошенный начинает мямлить и телиться, и наконец приходит к тому, что надо конечно что-то подкорректировать, но вообще-то изобретение имеет право на существование. Садится, его товарищ на него набрасывается, ты что, говорит, спятил, зарубить эту х... было надо. "Ну я же не мог... Человек старался, работал..." мямлит одобривший изобретение.

...и в тот самый момент, когда он одобряет изобретение, как будто что-то щёлкает или скажем песочные часы переворачиваются: одобривший что-то теряет в свей идейности, в своём духовном мире. на шаг становится ближе к безликой канцелярщине, тягомотине, кафкианскому интерьеру...

И вот совсем было уже сдались наши идейные, дня три. что ли, у них борьба эта духовная шла. И тут молния, распахиваются двери в зал заседаний, и появляются учителя наших почти-уже-бывших идейных, профессора НИИЧАВО Феодор Симеонович и Кристобаль Хозеевич. Кристобаль Хозеевич, как главный боец в тандеме, разносит заседание к чёртовой матери; а добряк Феодор Симеонович прижимает к себе наших идейных младших сотрудников, "Ну всё", говорит, "всё, вот всё и кончилось".

Так бывает в сказках...

Агата Кристи 4   03.08.2019 22:48   Заявить о нарушении