Весь в сомнении

  Гарни Туров знал, что свобода привлекательна, когда ей препятствуют и что во всём заложен скрытый смысл, поэтому не спешил раскрывать его себе, наливая пиво в фужер и наблюдая за варикозным расширением пены.
  Идея использовать усыпальницу под закрома, не спуская тело на тормозах, не давала ему покоя. Нервы пошаливали, но он их не наказывал.
  Будучи атеистом, Гарни неукоснительно верил в свой божий дар делать деньги.
  Теперь, достигнув преклонного возраста, когда ему требовалось одеяло с подогревом и разум покидал рассудок, он уверовал, что чем богаче пациент, тем красивей сиделка из рецептурного отдела любви, укорачивающая жизнь.
  Поначалу Туров думал заработать на перепродаже самой идеи.
  Но обстоятельства поджимали и не сообразовывались с размерным шагом недоразвитых событий.
  А это настораживало, превращая задумку в дорогостоящее увлечение, подпитываемое дрожжевым грибком почти женского любопытства.
  Часто оглядываясь, ближайшее будущее можно отдалить, если очень постараться, принимая во внимание, что рассчётливость помогает выживанию - иногда кого-то.
  В данном случае это был художник Парапет Пожелтян, наносивший гостевые визиты кисточкой и не доверявший здравому смыслу Гарни Турова в нетрезвом состоянии по существовавшим прейскурантным расценкам.
  Раздался звонок в дверь.
  А вот и сам Парапет с долгожданной поллитрой красок!