Анна Петровна Керн.. гл. 1, 2, 3

Анна Петровна Керн

( По мотивам произведений Л. Третьякой)
                О личной жизни

«Я помню чудное мгновенье,
Передо мной явилась ты,
Как мимолётное виденье,
Как гений чистой красоты».

     ( А.С. Пушкин)

1

Лишь жизнь полноценная женского сердца
Души в ней откроет все скрытые дверцы,
Во все времена не хватает любви,
Сидит это чувство в её же крови.

Распахивать настежь души своей дверцы –
Опасное свойство влюблённой души,
Нельзя отдавать в плен влюблённое сердце,
Ты лучше их чуточку попридержи.

Вот мнения два и два взгляда проблемы
На чувства природные многих людей,
И эти два взгляда, как разные схемы,
По ним и живут, кому как здесь видней.

Керн Анна Петровна жила первой схемой,
Она почерпнула её всю из книг,
Ей в душу не лезла всей жизни дилемма,
Она не желала любовных интриг.

«Наш жизненный путь в этом мире подлунном
Есть скучный, унылый процесс «воплоти»,
На этом пути, для людей очень трудном,
Ты если не дышишь всем чувством любви».

Но Анна Петровна смогла убедиться,
На пятом десятке всех прожитых лет,
Теория та, с ней успевши сродниться,
Сыграла ей в жизни столь множество бед.

Она – унизительна, даже – опасна,
Так щедро мужчинам дарить красоту,
Какие богатства и блага – неясно,
Во все времена «принесёшь на хвосту».

Вот так и случилось, «красот своих гений»,
На склоне лишь жизни познавший любовь,
Проведший всю молодость в облаках терний,
Смешала с любовником всю свою кровь.

И блага всей жизни, престиж, репутация
Проплыли как мимо её, стороной,
Она стала жертвой своей же прострации,
Лишь жизни в конце ей попался Родной.
 
Узнав «прелесть» жизни, стать ей осторожней,
Ревизию б сделать былой красоте,
Ворваться в судьбу, данной волею божьей,
Продолжить её по известной стезе;

И как для примера, почтенного старца
Пленить его сердце былой красотой,
А с ним разделить его долю богатства,
Не в бедности жить, за её же чертой.

Но песня не та, она ей не подходит,
Когда далеко ей до юных забав,
Она вдруг любовницей  вновь себя ро;дит,
Красавчику юному сердце отдав.

А он – офицер, но не знатного рода,
Не знавший погонов, троюродный брат,
Он молод и беден, на двадцать два года
Он младше её, и учёбой объят.

В кадетском он корпусе и – весь в учёбе,
Туманные виды – на будущий чин,
Как будущий муж – все доходы в утробе,
Немало подобных на свете мужчин.

Известны итоги подобных романов,
Им бедность судьбою назначил сам бог,
Как в детстве над пропастью, прежняя рана,
Нане;сена ей на всю жизнь, как бы впрок.

2

Как в детстве, однажды, ещё шестилетней,
Прогулкой чудесной она увлеклась,
Попался ей путник, причём сумасшедший,
В округе все люди его сторонясь;

Никто не решался иметь с ним знакомство,
В неведенье детском, почти что святом,
Ему предложила своё «вероломство»,
Прогулку им вместе продолжить вдвоём.

Когда же дошли до крутого обрыва,
Скорее на пропасть похожим он был,
Безумец «в разумном припадке порыва»
К ней всю осторожность собой проявил.

Он на; руки взял и по узкому краю,
Нёс так осторожно, как ценный тот груз,
Как будто от смерти ребёнка спасая,
Уже в нужном месте лишился «обуз».

Узнала об этом и матушка Анны,
Ей чувств материнских всех ужас объял,
А что как безумец во власти нирваны,
С ней вместе в ту пропасть внезапно б упал?

Как раз и теснятся в счастливом том детстве
Все виды поступков, как корни всех роз,
Что жизнь услаждали и в кровь обдирали,
Её превращая в сильнейший артроз.

В роскошной усадьбе орловской губернии,
А в ней губернатором был её дед,
Минуя, мешающих детству все тернии,
Две сотни плюс двадцать прошедших всех лет;

На свет появилась «красот чистых гений» (1800),
Красавицей слыла с рождения лет,
Ни в ком не возникло иных в этом мнений,
Оставив в истории значимый след.

Подобно принцессе, рождённая крошка
Кровать с балдахином пригрела в уют,
Она, как бесценная в золоте брошка,
Но, и как хищный морской в жизни спрут.

К себе приковала родных всех вниманье,
Как в плен, в восхищенье приводит гостей,
И детским своим умилённым сияньем,
Как будто бы почестей ждёт от людей.

Надворный советник, помещик полтавский,
Отец – Полторацкий, Петром величать,
Хозяином слыл, как в народе, заправским,
Богатство своё он любил умножать.

А мать – урожденная Вульф Катерина,
Отец был в семействе всегда командир,
Дополнила бабка семьи их картину,
Ей деспода надо одеть бы мундир.

Неграмотна бабка, но слыла красивой,
Ей Агафоклея и имя дано,
Громадным богатством владеть бережливо,
Её этот метод устроил давно.

Семья Полторацких росла многодетной;
Держа в рукавицах ежовых семью,
Лишь внучку, красавицу Анну, конкретно,
Она выделяла, как радость свою.

-- Что хочешь иметь от меня ты в подарок?
Ты мой ненаглядный цветок луговой,
И он для тебя был бы слишком так сладок,
Иль куклу, деревню, но был дорогой.

-- Мне куклу, -- в ответ пропищала красотка;
И новая кукла в густых локона;х
Пополнила детскую будто находка,
Но вряд ли побудет у Анны в руках.

Она очень редко играла в те куклы,
Все куклы казались настолько ей глупы,
Но рано вращалась уже среди книг,
Читать научилась, конечно же, их.

В пять лет жила в мире, объятом страстями,
Открылись красоты ей дальних всех стран,
Ей в душу влезал бренный мир с новостями,
Он будто бы весь ей на откуп отда;н.

По мере взросленья, росла страсть и к чтению
И книга всегда у неё под рукой,
Ей чтение – словно души упоенье,
Оно приносило душевный покой.

Раздумья, мечтанья родили и странность,
Она не любила спать в летнюю ночь,
Кощунством казался ей сон – эта данность,
Теплом и луной – любоваться не прочь.

Луна колдовством наполняет виденье,
Спокойствие, нега наполнили мир,
Ты в бодрости видишь свои сновиденья,
Ты словно попал на природный сей пир.

3

Ровесница века и века какого!
В нём золото блещет златых эполет,
И труд декабристов для века другого,
Навлекших себе только множество бед.

Век женских красавиц в прозрачных одеждах,
Мужчин вожделеньем хватающих в плен,
Возможно, дающих им даже надежды,
Домашний очаг им создать среди стен.

Мерцания жемчугов в люстрах дворцовых,
Романов, длиною в мазурку одну,
На голых плечах даже шубок песцовых,
И тайных венчаний, коль нужно кому.

«Как вас люблю, красавицы столетий,
За ваш небрежный выпорх из дверей,
За право жить, вдыхая жизнь соцветий,
На плечи накинув «смерть диких зверей».
……………………………………………..
Люблю, когда, ступая, как летая,
Проноситесь, смеясь и лепеча,
Суть женственности вечно золотая,
Поэтов всех – священная свеча».
                ( Б. Ахмадулина)

Вся женщины «суть» в ней проснулась так рано,
И локоны свили в двенадцать ей лет,
Цветы в них «плодились» почти постоянно,
Как бархат, они оставляли в них след.

Все люди пленялись, порой, восхищеньем,
Цветов лепестки – что у Анны глаза,
Пружина же женщины скрыта рожденьем,
Толчок даёт ей лишь её красота.

Любую из женщин и даже в их юности
Погубит лишение нравиться прав,
И даже с красой её в этом есть трудности,
Нельзя ограничивать женский их нрав.

Примеров толчкам в её юности много,
В годину французских нашествия войск,
Семья уезжала из дома родного,
Покинув его – весь их жизненный лоск.

И Анне дорогой, на всём перепутье
Пришлось даже раненным в чём-то помочь;
Один офицер тихо высказал суть ей:
«Во всём Вы прекрасны – как Лунная ночь».

Для женщины той, кто родилась к победе,
Призывным звучит этот радостный клич,
Она будет жить в нашем сумрачном свете,
Собой осветить этот ад-паралич.

В полголоса сказано: «ах, как прекрасна»,
Не мог тормозить этот женский рассвет,
И ей в эти годы становится ясно,
Красавицей Анна явилась на свет.

Стремленье пленять, побеждать красотою,
Наткнулось на явную строгость отца,
Он ей не давал возвышаться собою,
За скромность он ратовал в роли борца.

Ошибка малейшая ей не прощалась,
В гостях ли случалось, иль бал был виной,
Ей тёмная комната «в дар» полагалась,
Он дочке моральный давал просто бой.

К ней стал относиться он более строго,
Чуть дочь подросла, ей всю волю сломал,
Её непокорность грозилась острогом
И был под контролем любой её бал.

Она осторожно и даже с оглядкой
Вела себя скромно на светских балах,
Но прелесть её расцветала так сладко,
Что с женскою страстью была не в ладах.

Из девушек-барышень города Лубны,
(Семья Полторацких нашла там уют),
Мужскому вниманию было не трудно
Лишь ей отдавать свой победный салют.

Их взгляд безошибочно падал на Анну,
С цветами их бархата в русых власах,
Богиню, как с неба просыпавшись манну,
Как радость, как счастье и с блеском в глазах.

Тот полк, что в Лубна;х был тогда расположен,
В нём весь офицерский, командный состав,
К ногам юной Анны он будто бы сложен,
Ей славу красавицы словно воздав.