Ниша

Как в фильме, в руки пацана
Упала сбитая страна,
Пять лет витавшая в эфирах эйфории.

Из единённых словом тел
Лились потоки славных дел -
На зависть чёрную любой дизентерии.

Однажды гений воротил
Её в эфиры запустил,
А шут служил у воротил «слугой народа».

И беззаветно помогал
Он одному из них за нал,
И нал не пах ему добычею ОСВОДа.

Шестой страна витала год…
У воротил-то был расчёт
На то, что, глупая, с эфиров эйфории

Она посмотрит свысока
На тех, кто раб по ДНК,
И в пустоту испустит дух периферии.

И быть захочет центровой,
А все кругом поднимут вой
О том, что бедная ограблена соседкой.

И на соседку ринет в бой,
А все вокруг поднимут вой,
Что не дала соседка злая стать ей шведкой,

Турчанкой, полькой, немкой и…
И всякой прочей же суи -
Всё потому, что агрессивная, зараза.

А коль такая – рвать по швам!
Но, получив вдруг по ушам,
Страна прижухла и ослушалась приказа.

Не сделав из неё таран,
Не получив свой чистоган,
Страну с эфиров сбить решили воротилы.

Не отступая ни на пядь,
Он помогал её сбивать -
Плевал в неё самозабвенно, что есть силы.

Плевал он исподволь, тайком,
Поскольку не был дураком,
Хотя и ум его был строго ограничен.

Но в роли храброго шута
С потоком… правды изо рта
Он безусловно был предельно органичен.

Теперь вот в руки пацана
Упала сбитая страна
И нужно с нею что-то делать очень срочно.

Едва покажешь в деле прыть -
И люд ногами будет бить.
Ведь жизнь – не фильм, в ней всё, увы, не столь лубочно.

А воля барская велит
Вогнать страну в палеолит,
Дабы сподручней было грабить архантропов.

В тени пребудет хитрый босс,
А под раздачу, чует нос,
Попасть ему и будет страшен гнев холопов…

Но руку - ту, с которой ел,
Целуй, лижи, покуда цел,
И пресмыкайся, угождая барской воле.

Он любит деньги, как любил,
Но раньше публике был мил,
А скоро… Нет, он не хотел такой юдоли…

И после босса - тырь, не тырь:
Страна – один сплошной пустырь…
Улыбка бодрая сошла с лица мужчины.

Да, навернувшись с высока,
Страна не пляшет гопака
И не пылают с едким чёрным дымом шины,

Но всё же боязно ему
За не казённую корму:
Нет, не его была, похоже, эта ниша.

Эх, жизнь, была ты весела…
Теперь вращайся, как юла,
А не народ порвёт, так очень жёстко – крыша…