памяти жертв апломба

Самый солнечный в мире берег –
Это место, где я родилась.
Здесь метут снега, воют ветры,
Волны реки не умеют
Ласково обнимать босые ноги.
Но и снег, и ветер, и холод воды
Любят меня - не тепло, не нежно,
А так, как любят друзья.
Мы много друг для друга значим.
И никогда не скажем об этом.
Солнце и небо знают всё.
Силы их неисчерпаемы,
Если до сих пор они могут смотреть,
Как я улыбаясь иду к гибели.

/даты нет, только помню, что в школе училась; если без цифр – то их не записано/

Висит за окном непроглядная муть
И пытается в душу мою заглянуть –
Захмурить всё, чем юность обычно живёт,
Мысли в узел стянуть, оборвав их полёт,
Измусолить любовь, обесценить звезду…
Не спеши – я сама и не это смогу.

Мне нет возврата – я сожгла мосты,
И колея дороги затянулась грязью,
Но я и не боюсь среди неё увязнуть:
МНЕ НЕКУДА ИДТИ. Бессмыленны пути.
Пути… Их путаница, по которой я
Покинула мой дом, разрушенный потоком
Моих же слёз, проклятий и упрёков
И поисками смысла бытия,
Меня замкнула вдалеке от мира.
И так моя покорность глубока,
Как эта мрачная осенняя река –
Я не борюсь с дороги властной силой.

Небо моё, ну какое ты всё- таки жадное!
Жадное вечностью, звёздами, ветром глухим,
Шалями серо-белёсыми сопок – туманами.
Жадное всем, что даёшь, оставляя своим.

Не любовь – предел мечтаний,
Не судьба – событий ряд.
Как глоток воспоминаний –
Имя, взгляд…

Не понимаю: для чего
Вживаться в роль слепой и нежной,
Когда я завтра всё равно
Иною буду неизбежно?!

Ну нет любви – что я могу поделать?
Вчера я вам могла бы рассказать,
Как интересно всхлипы подавлять,
Подпарывать тугую нитку вены
И шумом наливаемой воды
Иллюзию неслышимости строить –
Во имя… Но вода не стала морем,
В котором можно слёзы растворить
Бесследно. Соль обид – последствий «счастья» --
Застыла на ресницах, затуманив взгляд.
Ещё не поздно повернуть назад,
Но гордость просит впереди остаться.

Сопротивляюсь. И почти своеобразно.
И всё же: разве это не старо?
Не стоит? – Вдребезги! Меняю ежечасно
«Любимый» на «подонок» и наоборот.
Я не уйду – куда мне, одноглазой?! –
И не пойду – хотя бы не одна.
Но если можно умереть двум людям сразу,
То только с разрешения Творца.
Он разрешит. Вам с ней. А я останусь,
Чтоб посмотреть, кто будет хоронить.
Прости! – не ты, а тот, кого я раньше
Молитвами посмела осквернить.
Ты выживешь, по всем законам жанра,
И будешь жить – ты для того рождён.
Вот что мне бесконечно непонятно:
Как я – то не в психушке до сих пор?

Мне снится рай. Я знаю, где он
Был три столетия назад.
Знакомый мир. Он мне отныне
Является не только в снах.
Я в нем жила, о нём мечтая,
Его хотела посетить…
Свершилось. Но ворота рая
Мне нелегко теперь закрыть.
Где я? С каких времен осталось
Во мне стремление к нему –
Безбрежному лесному краю?
Я там. И я туда хочу.

Собираю с ресниц твоих
Слёзы губами.
Это страшное счастье двоих,
Живущее с нами.
Это ревность, пронзившая мир
Злобой и болью,
Заблудилась в наших сердцах
Вместе с любовью.
Это страх потерять всё –
Твои руки –
Попытался меня убить
Ожиданьем разлуки.

Прощённая – как выпущенная из пращи,
Живая – словно пережеванная,
Без будущего, если им не будешь ты,
И даже настоящим я не скована.
Была. Старалась быть. Старела быстро.
Жила. Краями задевала жизнь,
Кромсала заживающие мысли,
Мусоля выкроенный не однажды мир.
Закончилась. Сама. Не без рыданий.
Не без степенно отгорающих степей.
Не без несостоявшихся свиданий.
Не без погашенных невовремя свечей.
Ушла. Без права возвращения к кому-то.
Затихла жалким всхлипом в темноте.
Отмучилась единственной минутой
Горячей боли в ледяной воде.

                Алексею Нилову /ага, актёр/
*
Я у тебя не первая, ты у меня не первый,
И до тебя не первых был не один.
Мне сейчас и единственный не поправит нервы,
Так зачем мне не первые – и ты, и все они?
                (С любовью – личная подпись )

**
Над своей неприткнутостью больше не плачу,
О своей непоследности не говорю —
И не больно вникаю, что это значит,
Но уже не уверена, что не люблю.
***
Увидев свой портрет
Моей неумной кисти,
Будь добр, не обижайся и не кисни,
Не смейся, не кричи и не смурней:
Исправь неверное –
И стань меня умней.

****
Карандашные наброски –
От меня, не про тебя, --
Ничего тебе не скажут,
Не обидят, не простят.
Три сухих четверостишья
Как двенадцать синих швов –
Ужаснут, но ты их всё же
Не подхватишь – не поймёшь.
А мои простые чувства
Сложные в не тех словах –
Отражаются в смотрящих
Не в мои глаза зрачках.
Всю несвязную прекрасность
Этих чувств твой взгляд вдали
Выливает в её руки –
Чьи-то… Чьи-то. Не мои.
*****
Ты тоже этого не скажешь
Так, чтоб хотелось повторить,
Но от других услышав дважды –
Меня не сможешь оценить.
31.12.1998/1.01.1999

Я передумала. Тебя любить
Я не хочу. Я отрекусь от счастья,
Возможного с тобой, смогу тебя забыть,
Освободиться от желанной власти.
Я растворюсь в другом… В другом тебе –
В таком, каким тебя не знала,
Ты сам не видел этого в себе…
И как итог, начнётся всё сначала.
С истока. С радужного лёгкого луча.
С неловкости – нелепой и понятной.
С моей любви, которой нет конца –
Бессонной, бессловесной, безоглядной.

Эти чужие лица,
Этот порочный круг…
Друг мой, не надо мне сниться,
Если ты даже не друг!
Если ты даже рядом
Не появился со мной –
Друг мой, мне сниться не надо,
Если ты друг не мой!
Если ты даже близко
Ни разу не проходил –
Милый, не надо мне сниться,
Если со всеми мил!
Ветер за солнцем мчится…
Кинуться, что ли за ним?
Любимый, не надо мне сниться –
Не только мной ты любим!
А если при встрече случайной
Ты что-то мне скажешь вдруг,
Милый мой друг, умоляю –
Не то, что ты просто друг!
Эти четыре страницы
Боятся только огня,
А я – того, что ты будешь мне сниться
И любить не только меня…

Я буду слать тебе пустые письма,
Несвязные, как солнца свет…
И в свалке слов ты не заметишь смысла,
Уверенная, что его там нет.
Ты не услышишь рифмы и размера,
Твой ошибётся музыкальный слух:
Ведь только это стоит принимать на веру,
Пусть даже взгляд мой туп и голос сух.
Ты будешь обижать меня молчаньем
И бранью снова к жизни возрождать.
Ты хочешь быть предметом обожанья.
Ты никого не хочешь обожать.
1.04.1999

Кому бы сдать в аренду память и судьбу,
Спихнуть всё прошлое и будущее оптом,
Скидать всю боль – как хлам, не как беду,--
В огромную картонную коробку
И подпалить. И чтоб дотла, в золу,
Чтоб пепел по ветру и чтобы вон из сердца…
Но это здесь, со мной. Кошмары наяву.
И никуда от этого не деться.
Не навсегда. Забуду. Заживёт.
Но не само – а если даст Всевышний.
Вся жизнь – театр? Бездарен тот актёр,
Который уродился третьим лишним…
25.06.1999

Вспоминаю имя кожей век,
И зрачки под пальцами дрожат.
Слышу трепет золотых ноздрей
И сухие грустные глаза.
Ощущаю звон зелёных вен
Под горячим рыжим шёлком рук.
Солнцем пахнут пряди на щеке,
Родинки корицей отдают.
Порами впитаю голос твой,
Рассеку ладонь о тишину…
И на подоконник каплет кровь:
Я люблю. Люблю. Тебя люблю.
8.08.1999

Пусть хоть задолбят меня – на твоём примере –
Доказывая, что любить можно лишь за «хорошесть»,
Я не поверю, что ты не красива, до тех пор,
Пока ты поёшь, улыбаешься и не уходишь.

Мне не о чем писать – об этом я пишу.
Мне нечего сказать – я говорю об этом.
Как я живу, где сплю и чем дышу,
Какого солнца наслаждаюсь светом.
Как я люблю, пытаясь не любить,
И не люблю, вымучивая нежность.
Как я хочу об этом позабыть,
Перечеркнув воспоминаний свежесть.
Как я запоминаю сон пустой,
Как я стараюсь быть кому-то близкой.
Как наделяю смыслом день иной,
В котором не улавливаю смысла.
Как плачу, когда хочется запеть,
И как пою, когда рыдать пристало.
Как я всё это не могу терпеть,
Но до смерти я вытерплю, пожалуй.

Мой сероглазый страх,
Крик полнолунной ночи,
Даже если не хочешь –
Всегда будет так.
Даже если решишь
Ласковым быть и нежным,
Быть моим неизбежным –
Только мглу насмешишь.
Ну попробуй, палач,
Стать моим неотвязным,
Тёплым, глупым, бессвязным…
Слушай: знакомый плач?
Вот оно: тьма взорвалась
Хохотом – липким, жутким.
Лишь на одну минутку
Я тебе поддалась,--
Пасти из-за стволов,
Брызги слюны - отравы,
Снова ставит капканы
Злая твоя любовь.
Как бы перебороть
Этот животный ужас
И раскидать по лужам
Всплески лёгких шагов?
Знать не хочу тебя!
Но как увижу – скисну
И на тебе повисну,
Виселица моя…

Я вновь тебя увижу…
И смогу не зарыдать и не разревноваться.
Я радостно-спокойно улыбнусь—
Я счастлива. И не скрываю счастья.

Рухни с разбега в моё одиночество.
Вообрази, как мне жить не хочется.
Окон мороз отогрей дыханием.
Волосы мне растрепли на прощание.
Перекрой воду, отруби электричество,
Качество пусть переходит в количество –
Кинь меня в прорубь под зимнее солнце…
Да, извини, мне опять неймётся.
Только представь, что всё это закончится.
Я разлюблю – тебе этого хочется?
Мы отмираем – уже расстались.
Мы позабыли – а легче стало?
Я не про то, вообще не местная.
И про меня тебе не интересно.
На жизни крестов – не сбиться со счёту бы.
Голгофа анфас, вполне отчётливо.
Ты для меня не единственный мыслимый.
В мире с тобой я как с главной истиной.
Можно без вечного, можно без главного, --
Трудно без краткого, непостоянного.
2.12.2000

Даже злые слёзы
Не прорвутся сразу…
Ты меня не любишь.
Ключевая фраза.
Зубы тренирую –
Ногти рву в огрызки.
Люди лечат нервы,
Не подходят близко.
Да! Ведь были люди:
Племя, стая, свора,--
Их осталось мало,
Избежавших мора.
Прослонялась сутки,
Задевая взглядом.
Никого не любят.
Никому не надо.
Из причёски – лохмы,
Из одежды – джинсы.
Из любви портреты,
Добренькие письма.
Мысли тихо хнычут,
Бьют по почкам чувства.
Не хочу без солнца.
Смерть ради искусства.
13.12.2000

Алого шёлка волокна тонкие…
Листья осенние, в руках хрусткие…
Елочных бус цветные осколки…
Новое, давнее, -- всё равно грустное.
Ароматно-тяжёлое, сладкое…
Клетчато- полосатое, тёплое…
Антарктически- снежное, мягкое…
Зеленовато- карее, мокрое…
Апельсиново- яркое солнышко
На оконном стекле до ночи.
Царски- тигрино- спокойное,
Если бы не котёночье.
Видение истинно сказочное,
Ангельски – неприпадочное.
13.12.2000

Сижу ною.
В комнате трое:
Кроме темноты,
Я и ты.
Тусклый стук капель –
По щекам на пол,
Соль в углах глаз,
Всхлипы на раз.
За окном – звёздно,
На часах – поздно.
За треском крыльев –
Облако пыли.
Где это было? –
Стены скальдило,
Взгляды, улыбки,
Голос твой зыбкий,
Запах твой терпкий,
Говор мой нервный,
Хлёсткие руки,
Зависти муки…
По плечам холод,
Под мостом – город.
Размах. Камень.
Круг… Второй… Amen.
18.12.2000

Окриком сердце толкнулось –
Сестра проснулась.
Ресницы подняла,
                зрачки расправила,
                улыбнулась.
Ямки на щеках,
                волосы по ветру,
                пальцы – струнам.
И свет из глаз.
                И голос – к щербинам лунным.
30.08.2001

Гнаться за светом, закутавшись в штору –
Ещё не страшно, уже не мило…
К людям тянуться за сине море –
Не тривиально, но где-то было…

Шторы раздвинув, высветлить стены
Ума не надо – хватило б духу.
Следы ступней из-под мутной пены
Мне уловить приходилось слухом.

Распахнуть окна, вдохнуть поглубже
И от солёной воды отжаться…
Не знать бы неба из ржавой лужи –
Не бить, не трогать, не приближаться.
8.09.2001

Девицы в агрессию,
Отроки в депрессию.
Я не рядом и не между –
Мимо и по лестницам.
Взрослые в нотации,
Дети – в оправдания.
Я крадусь застенчиво
Мимо воспитания.
Место пылью пудрится,
Время возит граблями.
Я на этих улицах –
Мимо, по параболе.
Ветер гладит спицами,
Солнце сыплет шрамами.
Я всегда за них и с ними.
Где – неважно. Мало ли…

                Маргарите Борисовне Кокаревой
Растереби в моих руках
Охапку тополиных листьев –
На них, в их жилках, как в сетях,
Как на ладонях, стынут мысли.
Не жаль мне (и об этом стих)
Ни листьев и ни даже мыслей:
Я собиралась кинуть их
В почтовый ящик – вместо писем.
Чтобы потом перебирать,
На закорючках спотыкаться…
Или ошибки исправлять
И тем от скуки избавляться.
Давай меняться? Я тебе –
Гербарий пышный  и унылый,
А ты мне – тоже лист. Один.
Бумажный. С двух сторон в чернилах.

                Милене
Сыпятся на лист из-под пера
Буквы щепками от топора.
Сыпью перится листа белизна,
Буквы падают занозами в глаза.
Тянутся по белому метками
Цепи словяные, слова цепкие.
Метят белое тянучие слова,
Выцепилась из условий
                Первая глава.
15.11.2001

Сумерки на летнем ясном холоде,
Дали неоглядны и светлы.
Солнце засыпает. Люди молоды
И не помнят, что по сути злы.
По лиловой глади мира зимнего
Луч скользит из предрассветной тьмы.
Девушка уходит от любимого
Вслед за нерождёнными детьми.
16.11.2001

Утлая, скупая тишина.
Пыльный, нежилой, уставший воздух.
В окнах – непроглядная зима,
Застывающая на морозе.
Комнатный затасканный уют,
Хрупкие и тесные пространства
Мутные дурные слёзы льют
Не выдерживая постоянства.
Протерев глазами потолок,
Притоптав на коврике ворсинки,
Косяком похлопав о замок,
Убегаю на твои поминки.
22.11-2001

                Zемфире Rамазановой
Я не умею быть как ты.
Почти об этом не жалею.
Я не люблю твои цветы,
Не шарюсь по твоим аллеям.
Я не терзаю хрупкий гриф,
И клавиш тронуть не посмею.
Я не звезда, прости за стих,
И никогда не буду ею.
28.11.2001

                Галле
Я и не прошу меня жалеть.
(Ты меня жалеть не нанималась)
И не надо пристально смотреть
На всё то, что от меня осталось.
Ты швыряла мне свою «любовь»,
Не стесняясь никого обидеть,
Я петляла меж убогих слов…
Почтальоны ржали, нас увидев.
А теперь ты хочешь отдохнуть,
Но не получилось отбрехаться:
Запустив тебя на скользкий путь
Я взяла привычку не прощаться.
28.11.2001

Я могу в порочность не играть,
А заколупать тебя словами,
Но мне должен кто-то отвечать –
Я надеюсь, это будет с нами.
Я могу кого-то полюбить,
Да не скоро он того дождётся.
Я хочу весь день впотьмах бродить –
Этим я не выключаю солнца.
Я стараюсь реже изливать
Белые стихи о чёрных душах.
Мне ведь всё равно, на чём писать,--
Были бы сочувственные уши…
29.11.2001

                Их Царскому Высочеству – Игорю Алексеевичу
Отполыхало…
Золотом, зноем – в пепел.
Отшелестело:
Цветами, травами – в прах.
Я бы тебя на память оставила в детях,
Если бы не зарыла в горьких стихах.
16.12.2001

Я ещё не скоро по тебе стоскуюсь –
Ты ещё успеешь имя поменять.
Я же с кем попало больше не целуюсь,
Раз уж мне тебя теперь не обнимать.
Я потом пойму, как это называлось,
Ты, если захочешь, приходи узнать…
Всё, что с нами было, не тебе осталось –
Ты рискнул однажды это потерять.
16.11.2001

Одержимость лучше подлечить –
Трудно от людей обороняться.
Мне не жаль всю жизнь тебя любить,
Но зачем же было сознаваться?
Подождать ещё – авось пройдёт?
Или начинать освобождаться:
Протянуться в полынью под лёд,
По рукам пойти – не удержаться…
У кого есть версии – как быть?
Не жалея творческих усилий,
Потрудись хоть что-то предложить –
Ты же самый умный в этом мире…
Наичеловечнейший ты мой,
Положи конец моим мученьям!
На кострах, зажженных не тобой,
Я не получаю избавленья…
Я же, правда, больше не могу.
Мне так скверно, если бы ты слышал…
Нет, я не ныряю в кислоту
Ни с борта цистерны и ни с вышек.
Вряд ли можно как-то изменить
То, чего никто не подсудобил.
Мне не суждено тебя забыть
Суждено, чтоб ты меня угробил.
Сколько влезет, можешь нависать
Надо мной, нелепой и прибитой.
(Долго я ещё смогу дышать?..
Странно, и глаза пока открыты!..)
Может, хватит? Сколько можно мстить
За единственную в жизни радость?
Если не желаешь подарить,
То продай. Продай хотя бы жалость.
Отпусти, раз не была нужна.
Как тебе не надоели стоны?!
Всё, что дальше будет у меня,
Я ещё не раз тебе припомню.
23.12.2001

Если бы не встречи –
Редкие, случайные –
Не было бы этих
Приступов отчаянья.
Если бы не взгляды –
Скорбные, тревожные –
Я была бы рада
Верить в невозможное.
Если бы не память
О недолгой вечности,
Было б где поставить
Чемодан с беспечностью.
Если бы не строки –
Путаные, строгие –
Ты бы и не помнил
Про меня, убогую.
Если бы не люди –
Рядом, между, мимо –
Ты бы мне позволил
Звать тебя любимым.
23.12-2001

Не найду понятных слов –
Да и кто их будет слушать? –
Может, это не любовь,
Но она меня задушит.
Не найду бесовских глаз,
Да они и не затянут…
Мне они нужны сейчас,
Только где я их достану?
Не найду уютных рук –
Их уют не мной приручен.
Мне не брошен этот круг,
А ведь был удобный случай.
Не найду и тёплых губ –
Не меня они согреют…
Сигарета тихо тлеет.
Так любовью не болеют.
26.01.2001