В сиянии

В СИЯНИИ

В сиянии алмазной грани:
беда - жестокая нужда...
И тошно - догонять и ждать.
Нет. Взять оружие для брани.
За други жизнь свою отдать.
И в битве душу не изранить.

ЛИЛИЯ ДОЛИНЫ

Стань тайной лилией долины,
моя печальная душа!
И раскрывайся не спеша
пред взором нежным, голубиным.
И засияешь благовонным,
средь терний выросшим цветком,
что волей Божией влеком.
Средь трав колючих, диких, сонных.

О ПРОМЫСЛЕ БОЖЬЕМ

Мы камушки в мозаике огромной.
Вблизи теряемся, и каждый очень скромный.
Но с дальнего, большого расстоянья
мы замысла и промысла сиянье.

ВЕНЕЦ АЛМАЗНЫЙ

Младенцу - мятный леденец.
Для игр - лужайки нежный мятлик.

Но сыну взрослому - навряд ли
готовит любящий отец -
напиток сладкий. Мёд ли? Яд ли -
вкусить премудрости - по капле...

Он всё суровей раз от раза,
чтоб слёзы сына, наконец,
как драгоценные алмазы
вошли в сияющий венец.

ОТЕЧЕСТВО

Волшебной нет страны, такой большой,
где жителям на всех хватает лета.
Отечество у чистого душой -
внутри его. Он входит нагишом
в сияние немыслимого света.

***
Не считай -
         не сосчитаешь звёзд,
на духовном небе просиявших.

Сонм святых, любовию обнявший
этот мир, в котором столько слёз!

Всем отставшим и во тьме блуждавшим,
звёзды, покажите верный курс -
путникам, идущим в Эммаус...

ПОЭТ

Ясен пень: судьбы гримасы.
Светел тот, кто осиян.
Любит осень россиян,
особливо тех, кто квасит.
Вот поэт - словами пьян
и с природою согласен.
Бесфамилен, безымян.
Имя знают только ясень,
Бог, канавка и бурьян.

ПЕЧАЛЬНОЕ

Явился в свет. Зачем - не понял сам.
Главу свою бесславно снявши,
заплачет ли теперь по волосам...
А мы скорбим по всем непросиявшим...
По уходящим в бездну голосам...

КРУТЫЕ ГОРКИ

Печаль мирская порождает смерть.
Придёт она, погладит по загривку.
И ты придёшь поплакать, посмотреть:
крутые горки укатали сивку.
То холод в сердце, то жестокий зной.
А всё движенье - вечное круженье...

Смотри - вдали сияет белизной,
зовёт к себе гора Преображенья.

СМЕХ ПОСЛЕДНИХ

Как отражённое сиянье
на небесах - последних смех.
Да, побороли страх и грех
и без кровавых возлияний
и сладострастия утех
на солнечной Его поляне
накрыли стол - один на всех!