Оставаться

и ты смотришь во тьму
напряженным взглядом. до слепоты.
но не видишь ни лиц, ни теней, ни бетона листы,
ни пластмассовой куклы с улыбкой святой,
ни стакана с водой.
только кормится памятью боль.

ни намека на прошлое ярким пятном,
ни прошедшей зимы, ни протянутых рук.
мне привычно кричать, если страшно и зло,
научи же кричать, если тихо вокруг:
когда мир провалился под бытности лед
по которому ноги неловко несут.

под водой до тебя, но вода глубока,
оттолкнувшись от дна не достать потолка,
и постель отторгает чужое тепло,
мокрой тяжестью давит количество слов;
так остаться стоять в ледяной черноте,
так поддаться нахлынувшей глухоте
на пределе кромешного "больше нигде
во вселенной не встретиться вновь".

и земля расползается, ветхая, как
перетёртые нити изношенной кофты,
нафталиновый запах до самой аорты
проникает. и носом зарывшись в рукав
я дышу этим запахом спертым.
я дышу нашей радостью.

стёрты
каждый мускул на близком когда-то лице,
каждый жест беспокойных, взволнованных рук,
вязким коконом кутает слабое сердце
неожиданная разлука.
обмануть слепоту обманувшись на миг,
разыграться на злобную шутку,
но отчаяньем мучают новые дни,
и не тьма представляется жуткой.

воздуха.
воздуха.