Репортажи. 22 часть, 18. 03. 2015 - 14. 05. 2015

«Репортажи. 22 часть, 18. 03. 2015 - 14. 05. 2015» -
http://stihi.ru/2019/05/16/6105
http://proza.ru/2019/05/16/1321
Прежние публикации –
http://proza.ru/2015/03/19/1557
Эти ссылки в «Твиттере» –
http://twitter.com/tann333111all/status/1129041333769912321

       Текст «Репортажей» немного отредактирован и восстановлен частично – для публикации на сайте 27.03.2012. Полная версия существует.

Здесь публикуется двадцать вторая часть, 18. 03. 2015 - 14. 05. 2015.





________________________
    
       «Репортажи» — это тот же самый «Дневник».
       «Дневник» (программа сайта) — удобная штука: записи в нём размещаются отдельно по датам В ОБРАТНОМ ПОРЯДКЕ, так, что каждая новая запись автоматически оказывается первой и сразу видно, какого числа я писала в предыдущий раз. Одна неприятность: если не вести Дневник в течение месяца, то он, хотя и не исчезает, но перестаёт отображаться до тех пор, пока не будет сделана следующая запись.
       На этот случай, а также для тех, кому будет любопытно просмотреть всё это не в обратном, а в прямом хронологическом порядке (последняя запись всегда, соответственно, стоит последней), как оно и писалось, я собрала отдельное произведение «Репортажи — все вместе» (дневник, но на правах произведения). Собственно литературным произведением эта хроника не является, — просто подборка спонтанных текстов. Как и другие произведения, репортажи в таком виде «исчезать» не должны.
       Кроме того, «Дневник» имеет и другой недостаток: невозможно сделать красную строку, а значит, нельзя нормально разбить текст на абзацы. «Репортажи» (как произведение) этого недостатка избегает, хотя и имеет все остальные: невозможно выделять курсивом, ставить ударение и пр.
       Как только я буду возвращаться к повести, к продолжению или редактированию, обязательно буду делать об этом запись в Дневнике и здесь, в «Репортажах».
________________________






18.03.2015
       /11:19/ «Ежовского» вчера вечером послала («очень просил»), и это стопроцентно окончательно. (Может, так и было задумано, даже если «кто-нибудь» станет делать чистые голубые глаза. Мои текущие обстоятельства: что с сапогами, спала ли, ела ли, и пр., — предварительно были тщательно уточнены.) На «ночлег» не поехала, болталась о центру Москвы, потом ушла в некий, «совсем другой» зал ожидания и, сидя, поспала пять часов. К открытию — уже здесь (это — не «там»). Никакого значения сам «Ежовский» не имеет: это — очередное «Маша-Даша-Петя-Вася», а работает — Система. Кстати, сапоги у меня — без подмёток (это — те самые, где они отклеивались, — теперь я их просто выкинула), стельки уже начали рассыпаться, — сегодня чуть позднее попробую взять другие (могут и не дать: никакого сомнения в этом нет и удивления не будет), но это, по большому счёту, тоже не имеет существенного значения.
       Сейчас пойду на «Прозу» — продолжать переписку к вчерашней полученной рецке (сразу двум рецкам). Теперь всё это имеет непосредственное отношение к происходящему (хотя и, на первый взгляд, совершенно на другую тему), и как только опубликую — повторю здесь. Остальное (что конкретно произошло вчера вечером, внешне и по сути) — может, потом. Впрочем, сразу скажу, что «ничего»: «Ежовский» в своём грязном трёпе зацепил, что называется, святое — единственное, что имеет для меня значение в ЭТОМ нынешнем мире (мои публикации, да ещё стихи — захлебнувшись слюной, «вспоминая» то, чего я не писала и не публиковала), и был при этом так гадок, что я развернулась (и не повернусь больше никогда). Вот, это — предварительно.

       Вот, теперь — приведу рецки. Первая — просто заодно (важна эмоционально), — на произведение сборника «Ещё один влаз в мою рецку. - Б. Панкину». Вторая (сборник «Замеч. к рецке в стиле Бардашкова»)
— непосредственно по теме.

____________________
Рецензия на «Моя рецензия - 2» (Алла Тангейзер, сборник «Ещё один влаз в мою рецку. - Б. Панкину»)
       Есть фантастический рассказ, в котором два друга придумывают историю об инопланетянине, ради того, чтобы сильный умный человек встал на их сторону, сторону Гринписа. У них все получается. И вот когда они просто беседуют, вспоминая придуманную ими историю манипуляции человеком через гибель его близких, им вдруг приходит в голову мысль, а вдруг это правда, на которую они случайно натолкнулись?!
       Было бы очень наивно полагать, что этого не происходит в действительности, зная, что человек всегда стремится к совершенству, даже в самых поганых областях.
       А стихи необычные. Создают образ.
       Спасибо, Алла.
Анна Гриневская   17.03.2015.  16:46   

       Вам спасибо, Анна!
       На такие вещи обычно "боятся" писать рецензии...
       Я приятно удивлена Вашим ПОНИМАНИЕМ. Уже как-то и не очень надеялась на него (на его возможность)...
Алла Тангейзер   17.03.2015.  17:15   

       Вы знаете, Алла, надоело бояться. Всю свою жизнь я боялась, сама не знаю что. Запугивали родители, пытаясь сломать, запугивали в детсаду, в школе. Немного вздохнула, пока училась в институте. Меня любили преподаватели, особенно умные, потому что не боялась думать.
       Запугивали на работе, потому что пыталась учить детей думать самим.
       Хочется хотя бы в конце жизни жить без страха.
       И умирая сказать: вот вам, я из тех, кого вы так и не смогли обмануть до конца. :)
Анна Гриневская   17.03.2015.  17:43   

       Это - достойно.
       И может быть - то единственное, чего боятся ОНИ.
Алла Тангейзер   18.03.2015.  12:15
____________________

       Следующая — с продолжением:
____________________
Рецензия на «Замечание к чужой рецке, продолжение» (Алла Тангейзер, сборник «Замеч. к рецке в стиле Бардашкова»)
       Вот это да!
       Алла, это просто немыслимо. Я впервые встречаю в живую такой прессинг.
       Но какая непрофессиональная работа.
       Мужества Вам.
Анна Гриневская   17.03.2015.  16:52   

        И опять — спасибо.
        С моей точки зрения, этим ДОЛЖНЫ заниматься профессиональные правоохранительные органы, — посвящённые и вооружённые (СООТВЕТСТВУЮЩИМ оружием, конечно). Но они "этим не занимаются". Другое дело — когда в подъезде — нож к горлу (даже если "хорошо кончилось")... И ничего не происходит для разработки таких систем правозащиты.
       Вот и думаешь: КОМУ всё это нужно НА САМОМ ДЕЛЕ?..
       Интернет-интернет, а вот его плюс: всё фактически задокументировано, есть, с чем работать. Но... этим "никто не занимается". Спасай себя сам, как умеешь (безоружный).
       Но я считаю, что "работа" эта (эти замечания к рецкам) — ВПОЛНЕ профессиональная. Просто никто не ожидал, что кто-то уже ВИДИТ эти приёмчики, когда наезжающий косит под придурка... На человека, всё принимающего за чистую монету ("трезвомыслящего") — это ДЕЙСТВУЕТ, "как надо"...
Алла Тангейзер   17.03.2015.  17:27   

       А вот сегодня — продолжу.
       Поскольку эти опубликованные замечания — штука доказательная и В ПРИНЦИПЕ есть, с чем работать (а я знаю конкретных исполнителей), то летом я подала заявление в московскую ФСБ (не в ФСБ РФ, которая «отработала назад» ещё в 2012 году, а в московскую — «для разнообразия»).
Правда, я опасалась ещё и плагиата в отношении моих эссе
«Как бы обойти те же грабли?..»,
http://www.proza.ru/2014/05/11/1017 ,
и
«Что делать с дураками?..»,
http://www.proza.ru/2014/10/31/1093 , —
поскольку были странности и были причины предполагать что-то подобное. Но позднее я поняла, что эти эссе просто, видимо, резко противоречат нынешней «генеральной линии» «свободного мира»…
       В общем, именно об этом прессинге там конкретно шла речь — с именами, и изложением сути, и пр., — о том, какая именно ожидается расправа (не в первую очередь физическая, но в конечном счёте — непременно и так), и т.д. (По идее, это всё равно, куда именно подать заявление: они должны передать его и в друге органы, «более по профилю»). Но мне ответили, что «этим не занимается НИКТО». Теперь уже прошло более полугода, и можно не сомневаться, что ответ был исчерпывающим. А значит — для меня исчерпывающе ясно, кто — организатор и заказчик ВСЕХ этих дел (включая гибель родителей после трёх моих писем в президентскую администрацию). И где источник происходящего прямо сейчас. Глобальная Система, которой эта страна «противодействует» на уровне договорного матча. (Потом всё может быть названо другими именами, — и ВСЕ УСПОКОЯТСЯ. Но для меня-то вонь будет бить в нос, пока я живая…) Вопросов больше нет вообще, и ненависть пополам с омерзением — единственное, что я испытываю к этому нынешнему миру вплоть до ВСЯКИХ правительственных его уровней.
       Они всё удивляются, почему я ничего не предпринимаю «для исправления своей ситуации». А зачем? — чтобы продлить своё существование в этом дерьмище, которое будет только гнить и тухнуть дальше (и никаких других «направлений развития» здесь не просматривается категорически)? Здесь есть и может быть КАКОЕ-НИБУДЬ удовольствие от жизни ВООБЩЕ?.. (Это я уже не говорю о том, что существует ИХ жёсткий сценарий, никакого исправления моей ситуации не предполагающий в принципе, а предполагающий только — выматывать нервы до кладбищенского предела.)
       Остальное я напишу в Дневнике (см. «Повторы Дневника» и «Репортажи» за соответствующие числа, которые ВСЕ должны быть строго одинаковые, размноженные копированием). На «Стихах» в «Повторах» и на «Прозе» в «Репортажи – по частям» завтра я начну новую часть, — как водится, с повторения последней.
Алла Тангейзер   18.03.2015.   12:59

Это и есть реальная жизнь. Без всяких спец эффектов, трепа и прочей атрибутики. Холодная безличная жестокость. Бандита можно умолить, но не тех, кто давно утратил душу.
Анна Гриневская   18.03.2015.   13:44

       Я не сказала самого главного, ради чего писала.
       Дело в том (тоже не новость), что когда я, похоронив отца (т.е. обоих родителей), в третий раз приехала в Москву, я сказала, что третьего возвращения не будет. И приехала я сюда отнюдь не жить, а именно умирать. Не с каким-нибудь суицидным намерением (отнюдь нет, — «а вдруг ВСЁ изменится, и каким-то чудом нынешние власти ЭТОГО мира будут осуждены!..» — но в ТАКОМ мире, кок он есть, ЖИТЬ я не планировала уже изначально), — не с каким-нибудь суицидным намерением, но прекрасно понимая уже, что происходит и каковы реалии. Даже если меня умудрялись отвлекать на какое-то время, и даже если могли чем-то запорошить мозги, то моя базовая цель (противостояние и протест — на смерть) не менялась никогда, и была всегда «под рукой» — только «сдуть трёхдневную пыль».
       Я ничего не прощаю, я ничего не планирую для себя (а окружающая реальность только подтверждает мои выводы и намерения). Я мозоль натёрла на языке — повторять, что я НЕ ХОЧУ, «чтобы мне было хорошо»: это — как пытаться устроиться «хорошо» — в говне!.. «Хорошо» могло бы быть ТОЛЬКО в случае тотальных перемен сути и «ценностей» ЭТОГО мира (в ходе Нюрнбергского трибунала, например). А поскольку ничего подобного не будет, то и я не питаю иллюзий.
       В общем, они всё ждут, когда и как я буду «устраиваться», а я давным-давно ориентирована именно на конец (поскольку ВСЁ — так), и развалившимися ботинками и голодухой (самой смертью, и чем угодно ещё, что мне МОГУТ устроить: ничего хорошего я здесь не жду, кроме, разве, элементарного поддерживания для возможности элементарной жизнедеятельности, а вот любую мерзость, подлость и жестокость, предполагаю, как само собой разумеющееся в ЭТОМ мире), — итак, чем угодно ещё, что мне МОГУТ устроить, меня не напугать и не пронять: чем можно испугать человека, который планирует умереть?.. Впрочем, придумать какую-нибудь бОльшую мерзость ЭТОТ мир способен абсолютно, но названное отношение к нему это только усилит, — а ждать от него ХОРОШЕГО — не сподвигнет.
       Так что мы с ними не договоримся, и друг друга, предполагаю, не поймём никогда. Я СОВЕРШЕННО НЕ ЖДУ ТОГО, ЧТОБЫ ЖИТЬ ХОРОШО, И НЕ ПРИНИМАЮ ИХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ТОМ, ЧТО ВХОДИТ В ЭТО «ХОРОШО», ПОСКОЛЬКУ МЕНЯ ОТ ЭТОГО ОРГАНИЧЕСКИ ТОШНИТ.
Алла Тангейзер   18.03.2015.   13:57

       Когда все это началось, я даже не имею в виду Вашу жизнь, Алла, вообще это явление подавления личности другого человека? Думаю и понимаю, что это было всегда, но теперь масштабы и сама суть подавления изменились кардинально и в сторону бесповоротной мерзости.
       Я читаю посты авторов Прозы и просто останавливаюсь. Как глубоко оболванены люди. Не видят очевидного.
Анна Гриневская   18.03.2015.   14:54
____________________
(Рецки закончены.)


       Ну вот, а теперь, исходя из этого — несколько слов о вчерашнем.
       Но — позднее. Сюда припёрся «Ежовский», и какой-то мальчик учит его открывать мою страницу на «Стихах». Ни хрена не выйдет. Чуть позднее объясню, что к чему. А пока — уйду, тем более, что есть ещё и вышеназванное дело (надо хотя бы выяснить, что и как у меня на ближайшие дни, — босиком я буду, или нет).

        /18:07/ Я не босиком, но несколько первых дней с новой обувью — ещё впереди.
       Что там собирался делать «Ежовский» — я не знаю. Его мальчика я обозвала, потому что он стал смотреть на меня таким взглядом… Характерным, и отнюдь не для дядьки. Наредкость омерзительным. При всегдашней своей университетской лояльности (филфак кого только не пережил), тут я взорвалась: «Что ты на меня так смотришь?! Я тебе — не пдор!» — А райончик-то (пятачок-то) — «ихний», и это — известное дело… Но именно там — хорошее в техническом плане учреждение.
       В общем, оттуда я смылась, но бывать в тех краях — наверное, опасно. Впрочем, для меня жить — опасно. Причём, давно.

       Ладно, теперь — по порядку о вчерашнем.
       В общем, я сходила поужинать, и не зря, потому что на месте отправки к «ночлегу» оказалось, что «Ежовский» ничего с Киевского не принёс (в этом не было ничего особенного: притаскивал он оттуда не каждый день), но вообще он повёл себя немного странно (отстранённо, но как-то именно заметно-манипулятвно). В тот момент я вполне равнодушно подумала, что, наконец-то, обиделся, но теперь понимаю, что нет, — «где-то там», похоже, «Бардашков» работает на пределе активности, и Ежовского, возможно, тоже задурили. (Этот мой пассаж может бытть не всем понятен, — но вдаваться во всё это — и так тошно, так что я просто уточню, что свой смысл это утверждение имеет. Можно вспомнить то, что ОН (!) мне плёл в той рецензионной переписке, которую я привела в эссе “Феромоновое обаяние — «Мёртвого сезона»…”, — там мелькает характерный моментик…)
       Он сказал, что какая-то незнакомая женщина вызвалась ему помочь, когда он ковырялся с планшетом (где-нибудь в зале ожидания), и нашла ему мои произведения (а самому открыть, видимо, сложно. Ну вот, она и наоткрывала. (Я сомневалась, правда ли это, но, возможно, и правда.) Он сказал, что это — высокая литература (стихи), и в качестве примера понёс такую редкостную блевотную пошлятину (не цитату из стихов, а саму тему), что меня сразу вывернуло. Я ничего подобного никогда не писала и не публиковала. Завопила, что сегодня же пойду на Петровку. (Но может, на моём сайте этого и не было, — бабень ему что-то там наоткрывала, — не знаю.) В общем, если это не была режиссированная дрянь просто затем, чтобы меня из себя вывести, то «Ежовский» мог быть и не виноват, но он с ТАКИМИ гадкими видом и интонацией стал заявлять, что «Сонышко, зайчик, ну что в этом такого!» — что я заорала на весь перрон, послала его на х и ушла оттуда вообще, — никуда не поехала. (Кстати, ещё понятия не имею, где буду ночевать сегодня. С ним я не поеду никуда.)
        Сегодня, с этим характЕрным «его мальчиком», декорация в результате была такая, будто бы «ничего такого» он на моих сайтах, открытых в учреждении, а не на вокзале с тётенькой, не нашёл (а вчера «видел»), — т.е. якобы какая-то аферистка задурила его самого, а он не виноват. Но пошлятину-то нёс он сам, — и вообще, если бы НОРМАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК наткнулся на такое, разговор с вероятным автором был бы какой-нибудь ДРУГОЙ, — всё было бы НЕ ТАК. Кроме того, ежевечерне на входе «конечного пункта ”ночлега”» тупо пошлил он САМ, провоцируя незнакомых тёток на какую-то демонстрацию (или не провоцируя, а по договорённости — в виде ещё какого-то манипулятивного балагана, «переформатирования моей психики»), и эта его пошлятина тоже была бы редкостной мерзостью, если бы не настолько тупостью.
        В общем, с ним всё окончательно ясно, и все мои несильные потуги «разобраться» и «расставить точки над “ё”» теперь полностью закончены: «этого человека» я разглядела исчерпывающе. (И представила себе «плату», которая предполагалась за его «опеку» и «помощь».) А ведь я хорошо себе представила, как, молодые и не очень, но вполне приличные люди могли попадать в его липкую паутину растления, ничего не заподозрив: поначалу он производит совсем не такое впечатление… (Кстати, глянув как-то на фотку в паспорте, где он — бритый, я весело сказала: «Ну что, нормальный рецидивист!..») Он ещё собирался, когда тепло станет, ночевать со мной в Крылатском среди высокой травы, купив два матраса и плёнку, — но это я вообще пару раз слушала, как бред, и ни о чём подобном, разумеется, речи бы не было. (Времени до тепла оставалось ещё много, — никто никуда не торопился, — а он говорил, что там — какой-то чудодейственный целебный источник, около которого он и собирался со мной «поселиться» на лето. Разумеется, я бы не стала даже проверять, что там в этой «высокой траве» могло бы напроисходить ещё — по договорённости с «Ежовским», но как бы помимо него самого… В общем, об этом он только заикался, и всё это воспринималось несерьёзным и исключённым, — а теперь я окончательно разглядела, что он — далеко не невинен, и, помимо «Бардашкова&Co.», за ним — ещё какая-то КОНКРЕТНАЯ здешняя «мафия» (из тех, что тусуются на вышеуказанном «пятачке»). В общем, посмотрим, что дальше. Не удивлюсь, если «ничего хорошего». Не так уж он тут «одинок», — тут всё ОЧЕНЬ непросто.
       Но это ничего не меняет. Всё, время на сегодня — вышло. Завтра будет новая часть «Повторов Дневника» на «Стихах» и новая, 22-я часть «Репортажей» на «Прозе», которые, как обычно, начнутся с повтора предыдущей (сегодняшней) записи. /19:28/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 2 363,
знаков без пробелов – 13 211,
знаков с пробелами – 16 037.)







19.03.2015.
       /17:07/ Сейчас делаю новые части «Повторов» и «Репортажей», потом — собственно Дневник. Есть кое-что интересненькое, и не в плане актуальщины как таковой.

       Всё сделала, но опять уже ничего не успеваю. А напечатать бы надо…
       В общем, «Ежовский» обещал больше не «прикалываться» (хотя это были совсем не приколы, а кое-что другое), и почти не прикалывался. Но… я рассказала ему между делом то, что рассказываю всегда, в каждом новом месте и новым людям, — когда не забываю. А именно, что за меня обычно что-нибудь обещают, и не хило, но никто ничего не получает: «работу» свою делают, свою долю в выматывание мне нервов вносят нехило, но в конце концов, я ухожу, и они, как бы, «не справляются», — им никто ничего не платит, ни деньгами, ни обещанными «услугами». И это — не потому, что я такая крутая, а потому, что это — ЗАВЕДОМОЕ кидалово: свою часть «дела» сделать успевают, но «платить» никто никому не собирается заранее, — и именно поэтому я опять и опять «ухожу» («сухая»), что помогают мне сами же «заказчики». Здесь кидают не только меня, но и ВСЕХ…
       Не знаю, но, вероятно, вот этому «Ежовский» как раз и внял.
       Вообще, вчера я не собиралась никуда ехать, но прокололась с «запасным вариантом», а сил болтаться в нигде, да ещё и в новой обуви — не было. Я поехала опять туда же, но с другой станции, и думала остаться не очень замеченной (вспомнив, правда, о том, КАКАЯ там, в среде бродяг, «система оповещения», тем более, что «система эта» — не собственно в среде бродяг, но и в рамках, видимо, всей нынешней глобальной Системы).
       В принципиально другом вагоне ко мне вдруг подсел… тот самый, назвавший себя вором (видимо, так и есть, но у него давно перебиты пальцы), феерически колоритный, о котором «Ежовский» говорил, что менты его тормозят с проверками если не все, то через одного.
       Теперь он был относительно (или вообще) трезвым, и… Мамочки мои, как он был хорош! — просто «парадный выход герцога»!.. Он вообще очень стильный (в духе того, что "в законе", — как в кино), вообще всегда чистый, и в ЭТОЙ (блатной) «культуре» — понтовый, но тут — просто с иголочки и чуть ли ни накрахмаленный!.. В общем, я опять наслаждалась, как в кино, тем более, что неглуп, и в товарищеском трёпе (со всей характерной спецификой) — более, чем сносен. Я понимаю, что здесь — вообще всё не просто так, но особой опасности сейчас не чувствовала. Вышла, как обычно (когда одна), за одну станцию. Чтобы не нарваться на «Ежовского» и, всё-таки, не прыгать с платформы. Добралась. На месте «Ежовский» нашёл меня просто моментально. И — тоже: мамочки мои! — он обещал больше «не прикалываться», и ещё чёрти чего, и даже запел, что и женился бы. Я тихонько возопила: «Не-е-ет!!!» Спать ушёл в другой зал, м.б., где был тот мальчик, который, оказывается, «с того же ночлега» (там они, якобы, и познакомились). А утром «Ежовский» пришёл за кипятильником, тут я и рассказала ему свою «предупреждаловку».
       В «паровозе» ехали все, как сказал «Ежовский», «знаковые фигуры», включая «вора». Поглядывали, на нас с «Ежовским», когда все бегали от контролёров, и очень угорали, хотя вид делали наисерьёзнейший (но кое-где не выдерживали, и в общем, весело было всем). Потом те в основном растворились (сюда питаться ходят не все и, уж точно, не всегда), а «Ежовский» к слову помянул фильм «Вождь краснокожих». Потом — чуть распространил. И, что особо прикольно, уйдя довольно рано, как и собирался, распрощался довольно холодно…
       В чём суть. Уж конечно, «Ежовскому» меня определённым образом «заказали», и он начал играть «вдохновенно» (аж о женитьбе заговорил), но дело в том, что на самом деле — не только он мне (сам по себе) на фиг не нужен, но и я ему — на фиг не нужна. Оставшиеся мужские годы он, конечно, желал бы УПИТЬСЯ отнюдь не мной. Какой бы он там ни был ориентации, но жёсткая ориентация на оболочку там была озвучена не однажды (что «главное — душа», произносилось исключительно ёрнически), и уж если он согласен на даму, то, действительно, на Дурицкую (по возрасту, в частности). А я — ещё и принципиально «плохо себя веду», ноготки до совершенства не довожу недели две, и пр… В общем, сама по себе я ему, действительно, на хрен не нужна и не интересна. (Кстати, занятно, что в плане верхней одежды он сам же порывался «одевать» меня не молодёжно (не как его вожделенные «Барби»), и что там за «заказ», долго думать не надо («Барбисовинско»-тёткинский).
       В общем, играл он «вдохновенно», но очевидно скрепя сердце. А тут я ещё и — свою «предупреждаловку», что всё равно никто ничего не заплатит… Да ещё и сплошные финты выдаю, — то исчезаю неизхвестно куда, то ору… Вот, он и — про «Вождя краснокожих»: там мальчика украли два деятел\я и написали письмо отцу, что вернут за определённую (хорошую) плату. А отец мальчика им — ответ: что прочёл с интересом, но у него — встречное предложение: если они сами заплатят ему хорошую сумму, то он согласен будет взять мальчика назад. В результате, пообщавшись с «несчастным» ребёнком («вождём краснокожих») они согласились заплатить папе, только что бы забрал ЭТО чадо… Короче, попытка растлить меня по заказу вызвала у «Ежовского» ассоциации с «вождём краснокожих»…
       Кстати, я вообще уже старая тётка, и довольно давно перешла в состояние «чистого духа». Живу небесплотно ровно настолько, насколько, уж имея плоть, невозможно её не игнорировать. В «любовном плане» — тоже. Тем более, что прекрасно понимаю, что к чему. Кончилась моя женская жизнь, — просто по возрасту уже кончилась (по крайней мере настолько, насколько и с какой стороны это интересовало бы меня саму).
       Вот, даже тот «вор». Уж как он был вчера хорош!.. Но я даже не говорю о том, что мне это интересно из зрительного зала или в товарищеском трёпе «через столик», — общих интересов-то там нет и быть не может, — но, кроме того, ему, такому стильному, нужна разве я?.. Не смешите. Я просто сама не желала бы быть посмешишем. Этому нужна, может, и не Дурицкая, но уж точно, что-нибудь, как следует помоложе, и совсем не в том ключе, нежели я… А «стараться» я даже не собираюсь, не только потому что прекрасно представляю себе впечатление от «старающейся» бабки, но ещё и потому, что у меня, благо, есть СВОИ ИНТЕРЕСЫ, требующие времени, сил, и самоотдачи, и система ценностей давно скорректирована.
       (Кстати, вот тут, в разговоре вскользь, тот дядька хорошо меня понял. Он, как обычно, (тоже, наверное, «заказное») — про «выходи замуж, и у тебя всё будет», а я ему: «Да на фиг мне замуж!.. Ну, будет. А ЧТО?.. Я СВОБОДЫ ХОЧУ!» — вот тут было очевидное понимание, хотя именно от меня, похоже, и не ожидал….)
       Ладно, хотела ещё кое-что сказать, но времени уже нет. Итак, может быть, поесть не успеваю (а «Ежовский» может и не принести)… /19:27/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 061,
знаков без пробелов – 5 519,
знаков с пробелами – 6 694.)






20.03.2015.     ОСНОВНОЕ — ПОСЛЕ ВРЕМЕНИ 16:40.
       /Пишу это позднее. Но я (кстати, не впервые, но очень ясно) поняла смысл происходящего. Это — «Бардашковская» идея-фикс: моя «неблагодарность», — то, на чём планируют сыграть в первую очередь. Когда-то он, видимо, рассчитывал, что он мне «упомогается», а остального я (по своей тупости, как он это себе представлял) просто не замечу, не пойму. Так и помру, благодарная. Но заметил, что это не так. И начал «работать» — с этим.
       Теперь, вот, «Ежовский» с чистыми голубыми глазами будет говорить, что он мне «только помогал, и ничего плохого не сделал», а в ходе этого «общения» я почему-то превратилась в доходягу, — потому, что «сама такая». И прочее (о чём будет сказано). То, что всё это имело совершенно конкретную цель и сопровождалось постоянной психологической (и психотехнологической, но это — уже не только его личными стараниями) обработкой, он со своей стороны не уточнит. Потому и такие нервы в связи с тем, что я со своей стороны — тоже постоянно что-то рассказываю. Причём, его действительно не столько волнует, что я там наговорила про него самого, сколько следующее из всего этого нарушение ИХ СЦЕНАРИЯ, реализация которого планировалась ещё впереди…
       Но — то, что раньше я записала на флэшку из другого учреждения. Итак.

       /12:01/ Утром в Москве «Ежовский» испарился вместе со ВСЕМИ моими сумками. Это ещё не значит, что увёл их (вечером придётся посмотреть, что к чему) но то, что он не один (а это и так было ясно), эта история только подтверждает. В общем, ожидать можно всего, чего угодно. Вероятно, он просто хотел гарантировать моё появление в вечернем «паровозе» и в месте нашего «несанкционированного ночлега». (Испугался, что я опять не приду, начал спрашивать.) А целью такой необходимости вечернего там появления тоже может быть, что угодно. Сейчас я — без термоса, кипятка и пр. Посмотрим, что окажется вечером.
       Вообще-то, после «паровоза», он пошёл кое-куда, оставив меня с сумками у входа на перрон, но гулял он долго, мне после дороги тоже понадобилось прогуляться, я сняла рюкзак, и, когда он пришёл, пошла без сумок в первый вагон одного «паровоза», стоявшего совсем рядом. Когда вошла куда надо, двери поезда вдруг закрылись (из заведения я выйти не успела), и мне пришлось идти до конца состава, чтобы уборщики позвонили машинисту и меня выпустили. И где я, и то, что двери закрылись, «Ежовский» прекрасно видел. (Вот я и думаю, что ВСЁ это было не случайно. За ним вообще — какая-то очевидная поддержка на немаленьком уровне.) Но когда я вылезла на платформу из вагона в хвосте, там, в начале, не было уже ни сумок, ни «Ежовского». Разумеется, ушёл сознательно, хотя если совсем не исчезнет (не такие у меня там «ценности», чтобы с ними исчезать), то плести будет — можно себе представить, что.
       А в «паровозе» перед тем состоялся занятный нервный разговорчик. Похоже, он, действительно, никак не может освоить компьютер (хотя на самом деле может быть, что угодно), и то, что я ему сказала, явилось для него, кажется, некоторой новостью.
       Вот, пока пишу, он вдруг сейчас явился сюда, где я сижу сейчас, где была и позавчера с утра. Вещи целы, он, оказывается, «ничего не понял», а тот «паровоз» потом якобы тронулся (я такого не видела), поехал, и якобы он в нём доехал до Товарной, ища меня. Но никуда он не ездил, состав тот не трогался, и наверняка пришёл сюда именно потому, что я была уже здесь (система оповещения), а комедия с вещами наверняка нужна была для обыска. Но найти у меня там ничего невозможно.
       И надо будет ещё до (или помимо) всякого «ночлега» внимательно посмотреть, не появилось ли у меня в вещах чего «лишнего»: как-никак, там серьёзный контроль на входе, и вот будет забава, если вдруг «чего-нибудь» найдут, о чём я — ни сном, ни духом… (Особенно после того, как в «украденном» и быстро найденном прошлом рюкзаке вдруг оказался мой зонтик. Теперь абсолютно всё проверить — совсем не лишнее.)
       А я пришла опять сюда потому, что позавчера забыла здесь свой мобильник на зарядке. Вчера просила зайти «Ежовского», но он «сам забыл». Сегодня, ещё до его прихода, оставшись безо всех вещей, я решила сама забрать хотя бы мобильник, — и вот, всё в порядке. В общем, теперь и вещи на месте (осталось только проверить их на предмет «лишнего»), и, «вроде как», вообще всё в порядке. Но — «вроде как».
       С неожиданным приходом сюда «Ежовского» я прервала рассказ о «занятном нервном разговорчике» на подъезде к Москве. (До комедии с туалетом в «паровозе» и до исчезновения «Ежовского» с сумками.) В общем, опять всплыла история с «той тётей», которая в каком-то зале ожидания «помогла» ему «найти меня в интернете» и, с его слов, дала почитать «мою» грязную пошлятину. Он что-то такое сказал, что «она мне всё равно помогла и нашла хоть что-то» (какую-то дрянь, не имеющую ко мне отношения, — если эта тётя вообще существовала). Я, понятно, опять взорвалась, и наговорила ему, что мне все пророчат очень долгую жизнь, а в действительности помереть я могу очень скоро (ха-ха, например, «отдыхая» с «Ежовским» в Крылатском), и вот тогда-то он и разгуляется, напубликовав про меня тоны запредельной лжи. Он стал отнекиваться и оправдываться, но — ТАК, что я завелась вообще опять до предела. (Умеет же человек развести мерзости даже не пустом месте…)
       И я подчеркнула ему, что давно опубликовала предупреждение о том, что его «воспоминания» (наряду с кучей всякого другого в том же духе со стороны других лиц) будут какой-нибудь грязной поделкой. Что ничего, сказанное в обход меня и после моей смерти, на что я не могу ответить, силы не имеет никакой. Вот, моё заявление о факте такого предупреждения в интернете, завело уже его. Попросил больше ничего о нём не писать, но я НЕ обещала, поскольку мне необходимо обезопаситься хоть как-то. И похоже, что его план «взорвать интернет» его «откровениями обо мне» (хотя последнее он отрицает) — и есть для него самое важное.
       И потом — вот эта история с сумками.
       Ладно, об актуальном я пока замолкаю. Хотя надо сказать ещё, что я — опять «босиком», поскольку опять в точности повторилась весенняя история последних лет: кроссовки, которые мне дали (как единственный вариант, безо всякого выбора), выглядели для меня слишком изящным, вызывали сомнение (размера на них не стояло никакого), но когда я померила — показались нормальными (тем более, что я была без подмёток). По прошествии дня (вчера) я их опять разрезала (было очень больно), и сегодня дорезала уже по максимуму. Но и теперь ходить в них очень тяжело (твёрдые, грубые, — очередные «испанские сапожки»), и «Ежовский» каждый день грозится купить мне новые (но «что-то не складывается»). Но мне это ВСЁ уже не нравится. Хотя ходить ОЧЕНЬ тяжело, но у меня всё больше мысли — обойтись. Никто, кроме него, конечно, мне ничего не купит (я, как обычно, доведена до «безвыходной ситуации»), — но я как-то жила три года сама… С другой стороны, тогда ещё не было произнесено: «Не хочет она ехать в Петербург. Ну, ничего, — мы и в Москве всё сделаем».
       Пока ходили курить, «Ежовский» вдруг заявил, что читать мои «Дневники» не будет, «потому что это неприлично». Я такое уже слышала, и не один раз. Но это — не украденная тетрадка в столе, а то, что МНОЙ СОЗНАТЕЛЬНО опубликовано в открытом доступе, и того, чего не хотелось бы никому показывать, меня никто не заставляет здесь писать. Им (многим) надо сделать «чистые голубые глаза», категорически не знакомясь с моим мнением и моими рассказами о чём-либо, и нужно это может быть ТОЛЬКО для распространения какой-то лжи, чтобы МОИ СОБСТВЕННЫЕ СЛОВА этому не мешали. Спорить со мной открыто, предъявлять претензии — никто не хочет, — всё должно делаться категорически за спиной. А я — действительно в каком-то идиотском положении: ПРОСТО ПОГОВОРИТЬ (по существу, а не о ерунде) ни с кем тем более невозможно (этого упорно избегают), и эти «Дневники» — единственная возможность как-то выйти из круга лжи, в которую меня всё время пытаются окунуть, на которую — замкнуть.
         Сейчас я посадила его с его планшетом — читать МОИ стихи (а не невесть что), и показала, что на сайте над КАЖДОЙ моей вещью стоит моё имя-ссылка, моментально выводящая на мою главную страницу. Где этого нет — там что-то не так. Но чувствую, всё бесполезно.
       Сейчас я хочу отсюда уйти, и продолжить в другом месте. Что, видимо, и сделаю. Там и опубликую этот отрывок с флэшки. Потом продолжу, потому что сегодня писать я собиралась совершенно не это, а недоговорённое вчера. /13:38/

       /16:40/ Теперь — главное, что собиралась. Но это – не фактическая сторона.
       От «Ежовского» я постараюсь отвязаться: больше не могу, — моральных сил не хватает. (Сейчас физических вот-вот не хватит, но это — уже другая тема. Шучу.) Но я — формально несколько о другом.


       Какое-то время назад на «Стихах» появилось маленькое стихотворение (а новые произведения избранных авторов всегда предлагаются списком). Сначала я от него отмахнулась («не пойми поймёшь, что, да и не шибко приятно»), а позднее, увидев ещё раз, стала вспоминать, и, наконец, поняла: да это же — сегодняшний гЕРОЙ нАШЕГО вРЕМЕНИ, — какой есть. В рецензиях писали, что «ангелам нечего забредать во всякие Южные Бутово»… Но не-е-ет, это — совсем не Бутово, а как раз — нынешнее добпропорядочнейшее бюргерство, нынешняя власть и то, что теперь называется «интеллектуальной элитой». И показывает это необычное и предельно жёсткое стихотворение — отношение, конечно, не к ангелам, а к людям, — это ИМ теперь с той же непосредственностью и с тем же отсутствием особых эмоций (и как в стихотворении, и, как малые дети — насекомым, — а теперь — вот, «просто людям», особенно излучающим что-либо) отрывают «крылышки и лапки»…
       Процитирую.

Автор «Стихов»
НА ПЕРЕПУТЬЕ

Мы гадали на Серафиме,
Отрывая крыло за крылом.
На шестом — захрипел и стал синим.
Ангел хлипенький, — не повезло.

Между Богом и нами — клинья
Снова вбило всемирное зло...

       Вот, хошь нравится, хошь нет, а именно это — нынешние реалии ПОВСЕДНЕВНОСТИ. (Кстати, именно так они грохнули и своего Немцова, — с приколом и без эмоций. Хотя, конечно, уж никакой он не ангел, мягко говоря, — но ВОТ ТАК сейчас отрывают лапки и крылышки человеку, не важно, какому. А уж если стОящему — то ещё и с заметным удовольствием…) Это — примета времени, суть наступающей «жизни». И я, уж конечно, ни о каком не о Немцове. Наплевать на него, когда точно так же, только с гораздо бОльшим садистским наслаждением НЕВЗНАЧАЙ поубивали моих маму с папой, и нечто такое в вялотекущем (пока) режиме происходит и в отношении меня самой.
       Но я не случайно утверждаю, что начиналось это всё — гораздо, гораздо раньше. Например, в ЦРУ-шном экспериментальном академическом микрорайоне города Ленинграда. И все «закрытые двери» (театральный, истории с плагиатом в дизайне, перекрывшие все возможности такой работы, и грязная история с Петербургским радио и пр., включая и просто ежевесенние «испанские сапожки» и всё в этом духе, о чём я пишу очень мало, но такими «мелочами», в результате, тоскливо определяется жизнь), — все часто упоминаемые «закрывающиеся» и «закрытые двери» — вот именно такое отрывание крыльев и есть.
       …«На шестом — захрипел и стал синий». Родители уже там, а я «пронаблюдала» сполна. И сколько ещё осталось мне?.. И — СКОЛЬКИМ уже поотрывали?.. — И главное, всё лучшее, что было на Земле — тоже вот так, без эмоций.
       Зато, учись видеть не это, а что «ты сам сделал не так». И — «всех простить». «Потому, что жизнь так устроена». А там уже можно — сколько угодно продолжать играть в православие, католицизм, иудаизм… (Про ислам — молчу, и в свете вот этого — просто пока не очень понимаю. Но тихо подозреваю, что в ЭТОМ мире больше НИЧЕГО уже не найдётся, что бы понимать…)
       В общем-то, и добавить нечего. Всё остальное — частности и детали единого нынешнего потока. На сегодня — достаточно. Мне ещё по-пластунски ползти на убитых ногах — незнамо сколько. А ближайшие планы отдохнуть и расслабиться не предполагают. /18:01/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 844,
знаков без пробелов – 9 896,
знаков с пробелами – 11 966.)






21.03.2015.
       /15:41/ Ночью никуда не поехала, а на «запасной вариант», правда, просто не успевала после «кормёжки»: или-или. Отправилась болтаться (в какой-то мере, сознательно), хотя ноги и не ходили. Я тут ещё, наконец-то, накопала из интернета нужных мне вариантов песен Высоцкого, но с вечера у меня не шло ничего, поскольку я не могла нормально ходить. Но я категорически не хотела (когда всё уже стало морально заходить далековато) променять себя на новые кроссовки.
       К середине ночи я изнемогла, и на одной дальней скамеечке сняла ботинки и достала нож. Кроссовки и были уже надрезаны, но теперь, грубо говоря, я сделала из ботинок сандалии, и это неожиданно ОЧЕНЬ спасло: ходить после этого я смогла просто нормально (или совсем почти). Дошла до иллюминированного (с Нового года) скверика в Замоскворечье, поставила сумки, включила доисторический смартфон и наконец-то, без помех наслушалась того, чего мне очень надо. Это было совершенно другое настроение (тем более, на ногах, — поставив сумки, я даже сидеть на месте не захотела, — не сиделось, как и всю предыдущую жизнь под этот голос в наушниках). Всё это вместе взятое я бы даже назвала «курс восстановления» — не только ног, но и себя. Я будто просто вспомнила себя саму, окунулась в СВОЁ природное состояние, сбросила чужую шкуру, которая «жмёт» так же, как и ботинки, которые малы. (А днём — другие, не новые, но нормальные кроссовки уже презентовали бродяги, — смотрится не очень понтово, но ходить можно совершенно свободно.)
       Сейчас постараюсь опубликовать ночные селфики и продолжу.

       Фотки я опубликовала,
http://www.stihi.ru/2015/03/21/8432 ,
http://www.proza.ru/2015/03/21/1753 .
       В «Резюме» и в списки внесу уже на днях. Сегодня пора закругляться. Ночевать сегодня «туда» опять не поеду: не хочу я быть приклееной к «Ежовскому», тем более, что сама что-то чувствую (как уже писала), что “он мне «только помогал, и ничего плохого не сделал», а в ходе этого «общения» я почему-то превратилась в доходягу”…
       Но между прочим, вот что у меня мелькнула ночью или утром, когда «Ежовский», ни свет, ни заря, нашёл меня-таки в ближнем зале, где я уже утром спала сидя (и подарил пачку — ах-ах! — тонкого «Парламента»: я подумала, что вся эта пошлятина, с которой я еле-еле разобралась тогда (но и не навсегда), со стороны довольно тихого обычно человека, была ничем другим, как тоже заказной технологией подавления, — чтобы я не очень «чувствовать себя на коне». Об этом думать лень, но если бы я подумала ещё, наверное, сообразила бы ещё много. Ладно. Сегодня с ним опять не еду. В общем, живу во вражеском лагере, где упорно изображается, что «мы для неё — всё», а я при этом «почему-то» загибаюсь («потому что сама такая»)… /19:35/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 415,
знаков без пробелов – 2 271,
знаков с пробелами – 2 729.)






22.03.2015          (ГЛАВНОЕ — ПОСЛЕ ВРЕМЕНИ /17:05/.)
       /12:57/ Ночевала сегодня в Москве, в «запасном варианте». Утром даже сделала фотки (своя — крайне неудачная, но мне важен был факт) и отправила себе по инету. А то, Ежовский там чего-то уже плёл на днях, что в то воскресенье утром «мы прекрасно провели время» (отстояли в двух очередях на дальней утренней кормёжке, но из его слов могло следовать чёрти что, и я не преминула поставить ему это на вид), — но, в общем, с ним всё ясно (ВСЁ), и в это воскресенье он мог тоже что-нибудь плести. А он делать это БУДЕТ, поскольку очевидно работает за деньги, и принципов, чего-либо не позволяющих, у него нет, — он боялся бы только правоохранительной системы, но она, похоже, заведомо ориентирована на защиту скрытой преступности («Бардашковых», «Ежовских» и пр.), так что, по сути, бояться ему нечего.
       Таким образом, как только мне это пришло в голову, я сделала утренние фотки Курка и отправила их по интернету. Публиковать не буду (даже фотки без меня), чтобы не загружать свои страницы ерундой. Я — под тотальным контролем, и факт отправки утренних фоток по интернету достаточен, чтобы показать, что на «несанкционированный ночлег» я сегодня не ездила. В крайнем случае, фотки эти есть.
       На дальней воскресной утренней кормёжке я тоже не была, а была в Китае (совместить это тоже не успеть). Так что, пусть он плетёт, что плетёт, а если это так, то будет ли что-нибудь против этого предпринято (не будет), лишний раз покажет, как минимум мне самой, в какой стране и в какой системе я существую.
       Сегодня в «обычном учреждении», в «моём зале» все компы были заняты, я поднялась в другой, где слышала, что тоже можно работать (когда-то было можно, но после всяких ремонтов и перестановок многое изменилось, так что я оказалась здесь впервые за очень долгое время(полгода-год), и — СЮРПРИЗ. Для порядка я сразу глянула в «Корзину», чтобы удалить лишние файлы, если их там много (бывает немеряно), и обнаружила 11 своих достаточно новых файлов (за этим компом и в этом зале на этом этаже я не была более полугода, м.б. и года, и более), среди которых была картинка селфиков, теперь уже переделанная (т.е. её старый вариант), три текстовых файла предыдущей части «Репортажей» и «Повторов», и… фотка «Ежовского» (кстати, очень удачная), которую я очень давно сделала на пробу в «паровозе», когда осваивала «новый древний смартфон», которую по его просьбе не публиковала (и так ясно, что этого не нужно, поелику я и фамилии не называю), но которая была «для порядка» сохранена у себя, и ещё — среди всех тогдашних фоток сохранённая на своих п/я. В общем, я её нигде не публиковала, но она оказалась в корзине этого компьютера, за которым я никогда не сидела. Как говорили сёстры в православном сестричестве, где в 2006 году я работала в их издательстве, «всё чудесатее и чудесатее».
       Ладно, — загляну на сайты и продолжу вчерашнюю тему.


       /17:05/ Время ушло на написание большого замечания к рецке на «Прозе», лично для меня не очень важного, поскольку я повторила то, что уже было написано неоднократно, но почему-то мне показалось, что сейчас это стоит сделать.
       Теперь — продолжу то, что писала вчера. А именно:
       “…Я подумала, что вся эта пошлятина, с которой я еле-еле разобралась тогда (но и не навсегда), со стороны «довольно тихого обычно человека», была ничем другим, как тоже заказной технологией подавления, — чтобы я не очень «чувствовать себя на коне».”
       Так вот, ещё вчера, когда зал уже закрылся и нужно было уйти, я стала соображать и дальше. Это — уж конечно, не «технология Ежовского»: с применением именно побоных вещей (в ряду некоторых других) и переформатируется страна, уже необратимо.
       Ладно, можно считать подавлением лично меня — все те толпы демонстративно ссавших мужиков, бесконечных дядек в женском туалете, мерзостные демонстративные лижущиеся и сосущиеся парочки. Но касается это отнюдь не только меня, и, например, мужки-бродяги тоже желовались, что и в мужском туалете иногда постоянно болтаются какие-то уборщицы, которые смотрят в упор, когда делаешь свои дела, и пр. Бесплатные мужские туалеты часто становятся обиталищем гомосексуалистов, и много ещё происходит в таком духе.
       Как-то раз один журналист писал, что война — не геройство, а мерзость, и на войне он никогда не станет, например, фотографировать неприятных сцен: стоит молодой парень в трусах, и фотографировать его он не станет, потому что может кто-нибудь увидеть, а ему потом — ещё жить. Молодец, журналист. Но никому, кажется, не приходят в голову естественные вопросы: а что у вас там на этой войне вообще происходит? почему молодой парень — в трусах? что это у вас там за война такая? в чём дело?
       На этой (на всех?) современной войне тем или иным способом происходит подавление боевого и гражданского духа, и это в нынешнем, ЭТОМ мире — уже НОРМАЛЬНО. Равно как и то, что идёт по ТВ, и масса всего другого. Кто ни будь какой продвинутый, а такие вещи исподволь внушают неуверенность в себе, снижают оборонительную способность. Да и творческую — в разы: давайте, творите среди мерзости! — о чём вы среди неё будете думать?.. Вот вам и переформатирование, вот вам и отсутствие общенародных песен и кино. Это — отнюдь не «деградация человечества» (или страны), а самое что ни на есть сознательное подавление извне, на которое, правда, «народ» давно согласился, потому что ЕГО ПРИ ЭТОМ КОРМЯТ…
       По-моему, Кара-Мурза писал, что один немецкий врач, осматривавший в ту войну множество пленных, говорил (а теперь это, как заметил тот же автор, совсем не афишируют), что среди русских — 96% незамужних девушек до 26 лет — девственницы. Он сказал: «Эта страна — непобедима».
       О чём это свидетельствовало в переводе на «современный язык»? — что народ той страны был не «опущен». Хоть лопни, а сексуальная свобода имеет неизбежные издержки. Которые неизбежно подавляют боевой и творческий дух. Что ныне и сделано. И даже агрессивные нынешние представители «народа», в частности, молодого, «отстаивают себя» нездоровым образом на нездоровом эмоциональном фоне: самоуверенность и агрессия ущербности… Всё это делает и продолжает делать нынешняя «пятая-десятая колонна», которая может даже не осознавать себя таковой, но делает именно то, на что неявно «завербована» (а каким образом? — сама приведённая «в нехорошее состояние»,  уже не терпит «неопущенности» в других, и «работает» уже «вдохновенно»).
       Почему целые колонны тех, кого гитлеровцы вели в печь (и которые покорно туда шли), часто были полностью голыми?..
       Это знали и задолго до Гитлера. Но ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ общество держало такие соображения в определённых границах (пока не становилось больным, патологическим, — но оно тогда долго и не выживало, оказывалось в периоде заката).
       Потрясающе то, что человечество, как и эта страна, бывшая Россия, позволили всему этому быть, предпочитая жирный (или какой-нибудь) кусок в зубы…
       Кстати, «Ежовский» засветился и ещё в одном. То, что «он у меня не навсегда», а я потом, после того, как он мне поможет, заведу себе кого-нибудь ещё лучше («красивее») —  он говорил уже давно. Но — не наглел до степени конкретизации. Теперь выдал, наконец: «Потом тебе надо будет мужчину лет пятидесяти…» — дальше я его, понятно, резко оборвала. Но — ах, вот оно что! — долго же ты маскировал линию «моих тёть», «Барбисовина» и даже «Полковника» (из приёмной ФСБ РФ: «Ну, какой-нибудь партнёр тебе нужен будет обязательно», — ага, лет пятидесяти). Не «Молдаванина» ли, часом (лет пятидесяти), они мне опять суют в нос?.. Но даже если и не его…
       Ну да, постоянный пастух, который будет, помогаючи, постоянно каким-нибудь говнецом держать «не на коне» (без какой-либо уверенности в себе), всемерно способствовать осуществлению тотального контроля, и — чего там от меня ещё надо (в основном, не допуская, «чего не надо»). Ну, и на тот свет, понятно, проводит «вовремя». Чтобы мне не способствовать никакому, там, зарождению пассионарности вокруг, чтобы никаких, там, творчеств, никакой, там, «нормальной человеческой радости». (Обойдётесь регламентом.)
       …В славном Петербурге я далеко не однажды наблюдала, как у всяких девиц и тёток (даже старых) «заводились» вдруг подружки (правда, в основном не дядьки), которые начинали пасти их с повышенной плотностью, ходили с ними гулять, сидели на телефоне, и никто не видал почему-то, никакой в этом ненормальности, и переформатировали их, в общем-то, как диск. Но на меня — ещё какой-то особый план… А может, из них, всё-таки, не очень заметным образом ДЕЛАЕТСЯ однополый муравейник, «в который меня не возьмут» (а помирая я должна ещё и «поспособствовать» убеждению в его необходимости)?..
       Вот, теперь, на сегодня — вроде, всё. /18:27/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 308,
знаков без пробелов – 7 231,
знаков с пробелами – 8 710.)






23.03.2015.
       /12:59/ Когда публикую времени уже значительно больше, чем когда я поставила дату и время. Но всё утро я прозанималась новым пересчётом знаков, копированием флэшек, внесением в списки — новых фоток (это тоже нужно). Сейчас (в 15:31) схожу на перерыв, потом — что-нибудь напишу.

       /17:15/ На перерыв сходила, потом побегала по поводу свободных компьютеров.
       Вот что ещё я надумала написать. Тут была панихида по умершим бродягам (раньше — по замёрзшим, теперь — вроде, просто по погибшим). Сами бродяги и те, кто их периодически кормит, кто им помогает, собирались на эту панихиду. Я не ходила (впрочем, днём я вообще обычно никуда не хожу, — только вечером, иногда — утром), и не потому не ходила, что мне не жаль этих людей, что я что-то там думаю на их счёт. Мне, которая сама — на грани, не хотелось участвовать в этом представлении Системы. (И по мне — никаких панихид.) Я не говорю о самих организаторах панихиды, я говорю именно о Системе.
       …У Дмитрия Рудакова есть такая строчка:
«Давил людей и так жалел казненных» (http://www.stihi.ru/2014/10/01/9465 )...
       Собственно, а с какой стати они замёрзли, погибли? И с какой стати многие из них — вообще оказались на улице, безо всякого выхода? (Кроме как, например — не жить, конечно, а быстренько помереть «в тепле, на чистых простынях» под патронажем «любящих родственников» или «любящего мужчины лет пятидесяти», который после тебя сразу станет совсем свободен…)
       Можно было этого нынешнего очередного повода для панихиды не допустить, и не так уж это было трудно. Разумеется, люди эти многие доведены до неизвестно, какого уже состояния, особенно — психологического. Но — вот, была палатка в прошлом году (там тоже многое было «не слава богу», — в частности, моё заражение неизвестно чем, — я рассказывала о предваривших это двух странных ночных порезах пальцев непонятного происхождения, которые оба не заживали даже с перекисью — до фельдшерской обработки), но так или иначе, всё прошло, и в начале этого года там даже убедились, что у меня — всё нормально, — я успела у них помыться, и девушка специально посмотрела, что давно прошло абсолютно всё, — но потом от меня там избавились даже на предмет дневного пребывания, хотя зайти иногда перекусить и помыться было бы неплохо), в общем, в прошлом году была палатка человек на 100, которая многих спасала. Мест не хватало (а нельзя было в Москве десять таких палаток поставить, — чем панихиды служить?..), и сотрудники (волонтёры) сами же говорили, как выгодно стала в целом отличаться их публика, обогретая, чистая, уже привычная к чему-то человеческому… «Кому-то» это помешало: такая публика должна не реабилитироваться, а вымирать. Конечно, среди бродяг народ — всякий, включая криминальный, но всё равно, это было другое дело, даже именно по результатам. Нет, — в этом году — опять панихиды. Кому-то НАДО, чтобы всё обстояло именно так.
       И в те же реабцентры народ идти НЕ ХОЧЕТ, потому что не человеком себя там будешь чувствовать (в крайнем случае — подчёркнуто-десятого сорта). Есть, конечно, те, кто «сами виноваты». Но именно на это и валится ВСЁ, когда многие отчаянно погружены в безнадёгу, даже если не говорят этого словами. (По большому-то счёту, жить не хочется… Даже если скажут иное.)  В Люблино приходишь — измывательство. В других местах — тоже так просто не оставляют, даже на предмет «чайку попить». Скоро и пойти будет некуда, и будешь, естественно, «сам виноват». Не далее, как прошлой ночью в «запасном варианте» один старик, здесь известный, «как специально» (чтобы видели, и я видела, какие «они сами такие»), пьяный, обделалася в штаны. Выставили, конечно. А в палатке, помнится, все обращали внимание, насколько стал благообразнее, на человека похожий. (Ему-то, как раз, и не откажешь в том, что человек, — а КАК здесь спиваются те, кто вообще что-нибудь пьёт — отдельная тема. И денег-то никаких, похоже, не надо особо…) В общем, огромная масса людей подведена к самому краю, и остаётся только прыгнуть, и не хочет «кто-то», чтобы этот прыжок оттягивался, и чтобы человек, всё-таки, потвёрже оказывался на ногах. И потом этот «кто-то» (Система) очень удовлетворённо служит панихиду («делает доброе дело»).  Опять же, о конкретных людях я сейчас не говорю, но Система — такова, и она работает вполне чётко.
       (А из палатки меня «выставили», если кто помнит, истерикой по поводу того, что для ответа из московского ФСБ я указала их координаты. Курам на смех. Это они-то — ФСБ боятся?.. Да это — ИХ власть!.. Просто избавились от меня. Потому что ко мне — какой-то особый, странный интерес, да я ещё и в интернете пишу, что ни попадя. А что мне, интересно, делать? Когда меня держат без работы, и упорно кладут под мужика («Молдаванина», в частности, но дело не в нём). Без работы тоже держат не прямо (как и ВСЁ в ЭТОМ нынешнем мире), но опыт того, КАК обломают ещё и ещё — многократен, и ничего не случилось такого, чтобы надеяться на что-либо иное. Тыкаться же носом в говнецо ещё и ещё — неохота. И так дело кончится однозначно.
       Вот, на кормёжку сегодня приду — мне ОПОСРЕДОВАННО предложат ехать с «Ежовским» (он же помогает, «и ничего плохого не делает»). И ВСЁ — так. Но что думаю я сама — мало кого волнует. Очередная легенда с очередными объяснениями создаётся для обывателя, и она будет создана, как и будет сделано всё остальное по их плану. (И как европейскими беглыми уголовниками американский континент  БЫЛ когда-то зачищен от коренного населения, а через 300 лет они извинились…) В общем, в ЭТОМ мире жить — не мне. Мне-то — всё равно.
       Ладно, на сегодня — всё. /18:31/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 852,
знаков без пробелов – 4 630,
знаков с пробелами – 5 595.)






24.03.2015.
       /16:35/ Сегодня я добралась совсем поздно. Всё меняется, и я теперь уже, видимо, действительно собираюсь «на выход» (вообще).
       С другой стороны, много думать и не надо было: я же писала, что у «Ежовского» — какое-то очень серьёзное прикрытие. Так и есть. Но для меня это ничего не значит и ничего не меняет: и не связаться с ним было невозможно (он же с самого начала не собирался появляться без маски, — его перекошенную физиономию я стала видеть ой, как не скоро, — и кроме того, это — очередной план, отнюдь не его, и сразу противостоять таким вещам действительно невозможно), и терпеть его дольше — тоже не было никакой возможности: мне редко, кто так остохреневал, как он… (Но если в «общении» с «Молдаванином», у которого было «ля» и «нах» через слово, это ещё казалось более или менее предсказуемым, то здесь — я никогда, конечно, не смотрела на «Ежовского», разинув рот, с ним было многое более или менее понятно, но на его начальную псевдоинтеллигентность, обалдев в «этом» кругу, купиться (в плане более интенсивного общения) было совершенно реально. (Я не знаю, что он про меня там мелет, и знать не хочу, — об этом я, кажется, сказала уже исчерпывающе…)
       Так вот, у него — очень серьёзное прикрытие, и сказалось это сразу же. Вчера, отправившись на вечернюю кормёжку «у паровоза», я сразу узнала, что он на тот «ночлег» не ездит, и решила съездить одна. Он в тот раз, когда смылся с моими сумками, говорил мне «жалобно», что если я не стану с ним ездить, то он один переберётся на другой такой же «ночлег», куда ездить сложнее в плане метро, — тогда я подумала, что это мог быть и намёк, поскольку «со мной всё уже пошло не по плану», он мог уже и думать отвязаться, и вот, напомнил мне про «запасной вариант» («не вздумай»), и сказал, куда он денется, если я не стану ездить с ним. Видимо, так оно и было, и «жалобным голосом» он вещал отнюдь не случайные вещи, только он «забыл предупредить», что мне этого, нынешнего «несанкционированного ночлега» — тоже больше не видать.
       Смена была «хорошая», но «знаковые фигуры» на кормёжке повели себя отстранённо, и на раннем «паровозе», кажется, в большинстве даже не поехали. В общем, меня «хорошая смена» разбудила и выставила вниз, на первый этаж. С какими-то запредельными, в основном, личностями. «Знаковой фигуры» там, среди них, я не видела ни одной.
       Но было ещё интереснее. Между делом пригрозили, что будут катать пальцы, и после некоторого размышления, после перекура, я вдруг сообразила, что мне бы это было как раз очень кстати (бояться-то мне нечего: «ничего такого» я не делаю). Вернулась, и чуть поговорив с одним незнакомым типом, явно опытным в таких вещах, я (и по его совету тоже) сама спустилась в подвальчик полиции, дождалась некоего чина на входе, и попросила откатать мне пальцы («Мало ли, фигура-то для вас — подозрительная…») Как бы не так. (Что я тоже уже предположила.) «У нас нет на вас запроса, — а просто так мы не можем». (Как будто они это не делают — при каждом удобном случае при задержании бомжей и без всяких запросов…) В общем, моя перспектива, похоже, совсем ясна. Объясню для непонятливых.
       Кстати, не сказала ещё одно. Ещё на кормёжке мимо прошёл тоже тип, но бюргерского вида, и, зыркнув на меня, в мобильник внятно заговорил: «Не захотела она домой ехать — вот и попала в дурку»… Я там сразу одному «знаковому» (похожему на мента) сказала: «Вот, опять угрожают», — и пересказала. Но это — к слову.
       Про пальцы. Если бы пальцы откатали прямо сейчас, то они попали бы в базу. А это — моя идентификация. Никакая «двойничиха» мной себя уже не объявит. (Но — думаю, что теперь — поздно. Даже если мне их откатают, они могут попасть уже вовсе не в базу, — а там появятся чёрти чьи. После моей смерти и кремации хрен кто будет чего доказывать, когда у них будет «двойничиха», то есть, «я сама»…
       И вот, моя перспектива, которая и так уже была более или менее ясна, но теперь — кажется, однозначна.
       Возможно, что «двойничиха» с «моим» (недействительным) паспортом (для дураков, — не для правоохранителей, — но «общественное мнение» готово) гуляет по славному Петербургу уже давно. Если туда приеду я (что и планируется упорно), то меня там, скорее всего, от чего-нибудь «полечат». Как это может выглядеть — я уже насмотрелась с избытком. В общем, сначала отключится башка, потом тихо помру. Но этого никому не скажут, поскольку «я» останусь живая (возможно, действительно не очень здоровая «двойничиха», да ещё после какой-нибудь «потери памяти» действительно будет считать, что это — я, «только она не помнит»). Кстати, ровно то же возможно, и если я здесь прыгну под поезд, и даже со всеми документами, но полиция этого «никому не скажет», и в славном Петербурге «я оживу» в ипостаси той же двойничихпи. Поскольку «народу» сейчас в нынешнем его состоянии лепи, что хошь, то и сомнений ни у кого не возникнет ни в чём, и ничего проверять, подозревать, и ни до чего докапываться никто и не начнёт.
       Я, кстати, не разрешаю никаких отпеваний, никому ничего не прощаю, никаких проклятий не снимаю и не собираюсь. Но «элита» прекрасно знает, ка жизнь устроена (это они только нам мозги конопатят), они прекрасно знают, что после физической смерти не бывает ровным счётом ничего, поэтому их вообще не интересует моё прощение-непрощение, проклятие-непроклятие, — им надо «народу» впарить, что всё состоялось «как надо», что я «всех простила и покаялась», — а «народ» это так устроит, что где там гниёт или развеян мой настоящий прах, и кого я там прощала, в кого там верила-неверила, они даже задумываться не начнут. (На чём и стоит всё нынешнее управление миром.) И текстов этих читать никто не будет.
       Так что пальцы мне никакие не откатают: у «двойничихи»-то они не совпадут, — а если теперь уже и откатают, то ни в какую базу они уже всё равно не попадут, или туда попадут сразу же, заранее — «двойничихины». Я-то этого всё равно не проверю. И никто проверять не станет, потому что мира ЛЮДЕЙ не существует уже довольно давно. (Если кто у меня ещё спросит, во что я верю, то — вот в это. Потому что реальным на сегодня вижу вот это, и ничто другое.) А если это не так — откатайте пальцы, да так, чтобы ни у меня, и ни у кого не оставалось сомнений, что в базе — именно мои. Но это — так, а посему никто, никакая доблестная полиция ничего подобного не сделает.

       На сегодня уже и достаточно. Скажу только, что до сих пор я ещё и ходила, кроме рюкзака, со страшенной сумкой на колёсиках, «подаренной» «Ежовским», — а носить-то всё в чём-то надо. Как я теперь сообразила, это было в рамках «программы» превращения меня в тётку: и зимняя куртка была «из той же оперы». Когда он её принёс, вроде, очень приличную, он сказал, что это — 46-й размер. Я поправила сразу: 56-й! — так и было, но смотрелось это само по себе сносно, кроме того, что я опять была не собой, а хрен знает, кем (видимо, «двойничихой»). Кстати, в том же духе (не новое) мне тётки подари нечто ещё при жизни отца (в конце), а он ещё тоже отреагировал тогда с сомнением: «Чего это они? Чего им надо?» — и в этом я приехала в третью Москву, а потом мне стали назойливо напоминать («посторонние люди»), что вот, тёти — куртку подарили, — я её тогда сразу выкинула, если не сожгла. Эту я теперь уже тоже не ношу, но вот, избавилась от сумки на колёсиках (когда дошло — лучше никакой), и вообще, очень хочется сорвать с себя эту «Ежовскую» шкуру (барбивсовинско-тёткинскую). Но пока ещё холодно (совсем не долго), глупостей делать не буду. Тем более, что ничего особо лучше мне могут уже и не дать. Вот, сказала я, что не люблю варёный лук, — так теперь суп стали часто варить такой, что я сколько ем, столько и лук оттуда вынимаю (а я действительно не могу его есть: у меня рефлекс подкатывает, — мама рассказывала, что и после блокады те, кто не мог есть пенки от молока и варёный лук, не ели их даже с голодухи, — это что-то большее), и всё это очень похоже на Петербургский «Музей Музеев»: только я говорила, что у меня — не совсем аллергия, но «сложности» с мёдом, так «подарок» к 8 марта лично мне весь делали на медовых компонентах, и пр.
       В общем, и голодом могут запросто заморить «под видом здоровой луковой пищи» (и пр. в том же духе), и шмоток могут больше не дать (мне предыдущих ботиночек, которые пришлось резать на сандалии, хватило), и что угодно. В Петербург я, разумеется, не поеду. Здесь помру — я уже сказала, что это тоже могут легко обыграть. Сумасшедшей объявить — запросто: не они же преступники, в самом-то деле!.. А вообще-то, этот мир стал таким, в котором в любом случае нечего хотеть: «люди» одинаковые, думают одинаково, говорят одинаково, и «наслаждаться» предлагается их солнышками и зелёными травками… Захлопнулся, похоже, «муравейник», и входа отсюда всё равно никуда больше нет: ничто реальное больше не вызывает желания и стремления туда пойти, там оказаться и там быть.
       Кстати, тут же встретила «Свету», когда с утра спала в зале ожидания. Работу мне «подкидывать» она и не рвётся, — да и какая сейчас работа, когда всё схвачено мёртвой хваткой!.. Особенно сейчас. Я бы, кстати, переждала бы чуть, пока уляжется, да поискала бы, — но оно может и не «улечься», и у них «горит» выполнить план поскорее. В общем, выходов у меня нет, а плести — всё равно, все будут, что велено, по плану. Об остальном — молчу. (Не всё же вам говорить.) Но — ничего принципиально другого и нет.
       Да, и ещё кстати. Как я сказала «Свете», всё начинает смертельно надоедать. Она, было, обрадовалась, что я в Петербург соберусь. Я ей рассказала (уже и раньше рассказывала), как средняя папина сестра когда-то радостно говорила: это сейчас ты чего-то там ещё хочешь. (!) А вот возраст выйдет — успокоишься. Мне в 50 лет, например, было всё равно, где жить».
       Но «Свете»-то я сказала, что люди по природе своей — разные (когда-то, до «муравейника», так и было), и ей в 50 было всё равно, ГДЕ жить, а мне, с этой усталостью (искусственной, нагнетённой бригадами СС) в МОИ 50, становится далеко не всё равно, где жить, но всё более равно, ЖИТЬ ИЛИ НЕ ЖИТЬ. Некуда идти, и мир ЭТОТ нынешний видится омерзительным, со всеми его тётями и дядями. И уж что касается воспоминаний о Петербурге, то он мне тоже всегда смертельно надоел — сразу, как только я о нём вспомню. Со всеми его тётями, дядями, вербованными «друзьями», «Барбисовиными» и пр. Я прекрасно всё помню, и вижу: там (что я видела на излёте своего там пребывания, когда добивали отца) — стало ровно то же, что теперь здесь. Мир теперь — катастрофически одинаковый, и только так и будет. Меня там ждут точно такие же тёти, как и здесь, только ещё и претендующие на мою квартиру… А мне всё это смертельно надоело, как в анекдоте про тёщу:
       — Тёща?! Здравствуйте! Вы к нам надолго?
       — А, пока не надоем.
       — Что, и чайку не попьёте?
       Вот, так же мне надоел весь тот Петербург, который я знала в последние несколько лет, — едва его (и всех там) только вспомню. И, похоже, надоедает (так же) остальной НЫНЕШНИЙ мир: «Что, и чайку не попьёте?..»
       Конечно, они могут попытаться засунуть в дурку (не признать же, что я говорю правду и в чём-то права!..). Но это, во-первых, см. выше, во-вторых — это в любом случае — то же, что убить, или хуже. Эпопея 2003 года ВСЕ точки над «ё» расставила. Но мне бояться нечего, потому что нечего — ни находить, ни терять. Это уже не тот мир, в котором что-либо может быть по-разному. /18:50/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 853,
знаков без пробелов – 9 315,
знаков с пробелами – 11 356.)






25.03.2015.
       /17:38/ Сегодня я не ночевала нигде, но просто потому, что вечером почувствовала: мне очень надо, очень пора просто побыть одной, погулять. А поскольку особый холод не чувствовался, то я и отправилась гулять. (Сегодня уже не планирую.) Никак не думала, что ночь уйдёт в результате на фотографирование. «Так получилось». Для ночных съёмок мой древний смартфон не предусмотрен никак, — что уж получилось. Теперь я с утра и полдня занимаюсь вытягиванием того, что есть (а нормального Фотошопа под рукой тоже нет, и кроме того, я потеряла навык работать с кривыми. Если когда-нибудь до этого дойдёт, будет возможность и будет не лень — что-нибудь ещё попробую сделать из исходников).
       Но утром я надумала сделать сборник «Мой шкаф. Смотреть можно», — просто потому, что другого шкафа у меня, бродяги, нет в принципе, и что-либо хранить негде, — а просто «при себе» — при такой жизни слишком ненадёжно, потому что так — однажды всё теряется, приходит в негодность или крадут вместе с вещами, — никуда не денешься. Но сейчас — продолжаю «вытягивать» фотки.
       (Кстати, назавтра в «Корзине» я обнаружила то же самое за другим компом в другом зале. Видимо, это — сеть. Ну, да ладно. Ничего секретного там не было.)

       Тьфу ты. На том этаже где я сидела, набрались какие-то придурки, и там закатили лекцию об умирании. С эзотерической приправой, разумеется. Они слушают.
       Я телевизора не смотрю, говорить с ними не хочу, так они найдут, как и где сесть на уши: «Умира-а-ай, умира-а-ай, и не бо-о-ойся!..» — так обоих моих родителей под конец пытались долбать во все дырки, правда, по телевизору. Это вызывало раздражение и подозрение — кто и с какой целью всеми нами «занялся». Ладно, я и так знаю, что вы все — безмозглая бригада эсесовцев, сами готовые умирать, как велено, и не дающий другим задержаться.
       Плевать мне на эту вашу эзотерику и прочую тухлятину. Жили мы все в советское время нормальными людьми, все знали, что все помрут, а иногда приходится и жертвовать собой ради чего-то действительно стоящего, никто не врал никакой эзотерической мути, с материалистическим взглядом на всё жили веселее, ЗДОРОВЕЕ и уж куда храбрее. И умирали тоже, но предварительной блевотины из этого не разводили. Теперь им — со всех сторон устраивают «подготовочку-настроечку», чтобы вымирали скорее и со страху стремились к этому ещё хлеще. Ладно, хрен с ними. Я знаю, что я нахожусь в обществе и времени убийц, сознательных или безмозглых. Невелика новость. Но я остаюсь в том, советском мире, который был и антисоветским, и каким хочешь, но психически здоровым, в отличие от всей этой гнили. Отвлекли только, а мне поесть ещё надо успеть, и я хотела успеть тиснуть хоть пару фоток.
       Но на сегодня уже ставлю время. /19:33/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 424,
знаков без пробелов – 2 275,
знаков с пробелами – 2 755.)







26.03.2015.
       /12:18/ Сегодня я вообще в другом месте. И сразу пенка, едва села: и здесь в корзине — мои удалённые с флэшки файлы... Вероятно, что-то мне сделали с флэшкой. Кроме того, изгадили смартфон. (Т.е., как водится, с ним «самим» что-то вдруг произошло, — именно вчера ночью, после вчерашней публикации и ночых прослушек нужных мне самой записей: начал застревать аккумулятор, и комп пишет, что плохой контакт. В принципе, деньги всё равно вот-вот кончатся, и я расторгну договор, чтобы не снимали аренду, чтобы я не была должна, и чтобы, если вдруг деньги ещё будут (а смартфон ещё вдруг выживет) — больше не оформлять симку на свой паспорт. Хотя, тотальный контроль в фашистском обществе — таковой и есть, и такие мелочи ничего не решат. Но всё же.
       Вчера — хором обломали на всех кормёжках. («Никуда не успела», хотя «когда надо» они опаздывают надолго), и более того, нашёл «Ежовский», очень комплмиментарно отзывался о моих стихах и эссе, но (поскольку уж говорили) поесть у него тоже « ничего не нашлось». Судя по той дряни, которую мне начали кидать в башку в зале ожидания, где я пыталась поспать с вечера, меня, «оголодавшую», сегодня ждали на «Китае». Уж не знаю, что бы они опять закатили, но я даже интересоваться этим не стала, — не пошла. Теперь запросто могут заморить голодом во всех местах кормёжек (с них станется вообще, что угодно) но я с этим фашистским обществом договариваться не буду. Я же сказала, что готовиться надо, пожалуй, «на выход». За мной и не заржавеет: делать здесь всё равно нефиг, и ничего, что бы реально хотелось, здесь всё равно нет (и не будет, похоже).
       Вчера ночью, когда я опять пошла гулять (а поскольку я попыталась заскочить на другую кормёжку, то о «запасном варианте» речи уже не было просто по времени), на меня наслали каких-то редкостно мерзких типов. В принципе (тоже как обычно), ничего кроме пакостного базара не было, но измывались, ржали они со знанием дела (что есть холодный чай, и что голодная: «женщина, ты куда, — колбасу-то оставь» — намекая на мой пакет, который я забрала, и в котором не было как раз ни крошки) . Я им, оглянувшись выкрикнула: «Я же говорю, что людей здесь больше нет, вообще никого и никаких!».  Вернее, сначала они попытались это интерпретировать так, что «мужиков нет» — в голове-то у них (и не только у них) сейчас больше ничего не бывает. А потом я поняла, что они и в конце ни хрена не поняли, решили, что я имею в виду «человечность и доброту». У них ЗДЕСЬ вообще сейчас у всех (не только у этих) один критерий: «хороший-плохой». Больше в голову ничего не приходит.  (Разве что, оттенки того же самого: красивый-некрасивый, здоровый-больной и пр.) А я-то имела в виду, что мозгов человеческих, индивидуальных, автономных, мощных («хороших» и «плохих») больше вообще нет: говнецо в черепушке плещется, и только. (Разве что, загруженное СОВРЕМЕННЫМИ алгоритмами.)
       Ладно, — я больше ничего не жду вообще, «на выход» готова абсолютно (конечно, с проклятием и полным непрощением, — грязно наплевав на то, что здесь ещё будет, с чем и с кем угодно). А пока ещё что-то могу — буду доделывать своё, сколько успею. Пока, немножко, за фотки. Скоро уйду на перерыв. Если ещё вернусь — поставлю окончательное время. /12:54/

       /16:56/ Вот, с перерыва я пришла, даже что-то поела (и даже бродяги насыпали конфет), правда, в одном месте не кормили по неясным причинам, но всё состоялось в другом. Смартфон пока заряжается. «Иду» доделывать фотки из «Тумбочки».

       Всё, я помчалась. А то, опять ничего не успею. (А опаздывать сейчас никто не будет принципиально.) Завтра допубликую фотки и расскажу, что собиралась (что мне пришло в голову утром, — хорошего, вообще-то, ничего)... /19:00/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 584,
знаков без пробелов – 3 060,
знаков с пробелами – 3 695.)






27.03.2015.
       /12:48/ Вчера вечером было никак не опубликовать концовку «2. Репортажи - все вместе» за вчерашнее число на «Прозе», в сборнике «Репортажи - полностью, обращения, другое». Сегодня опубликовала.
       Теперь, сначала — фотки.

       Фотки за 25.03.2015 в "Тумбочке" готовы все. А мне сейчас пришлось отправиться в Американский центр за Mac. Так что многое из того, что собиралась, сейчас не сделаю. И клавиатура соответствует не во всём. Ну, ладно, — как уж получится.
       Всё, — этот Мак я "сделала"! Еще чуть-чуть, и опять смогу за ним работать так же, как и за РС-ком. (Правда, никогда, видимо, не буду: то, что я поняла вчера, а сегодня так и не написала, говорит о том же.) Ладно, теперь уже завтра. О, даже статистику нашла!.. Сейчас — побежала. /19:08/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 119,
знаков без пробелов – 631,
знаков с пробелами – 777.)






28.03.2015.
       /11:45/ Пришла повалять дурака с фотками "Доказухи" из "Тумбочки". Сейчас иду на большой перерыв. Что потом - поглядим. /12:18/
       /18:11/ Никак не начать писать то, что собиралась. А надо. Очень-очень. Можно и не успеть. Мелкая, «незаметная» ПСЕВДОЕСТЕСТВЕННАЯ травля, если не со всех, то с множества, ожидаемых и неожиданных сторон, началась с особенной активностью, что подтверждает мои соображения. Сразу скажу, что огромно сходство происходящего с предсмертными балаганами вокруг матери и отца, и многих других уже ушедших, в отношении которых я это замечала и о чём даже писала, и довольно подробно, например, в самом первом заявлении в ФСБ в начале 2006 года (ещё и родители, оба, были живы, и я не думала ещё так плозхо о ФСБ, что даже после вот того заявления и «общения» всё равно всё произойдёт, КАК ПО ПИСАННОМУ, и я ничего не смогу сделать, а они (ФСБ) вообще не почешутся, ни в отношении нас, ни в отношении огромного чилса прочих придурков этой страны, как мы, и не как мы. Только я тогда ещё всё никак не могла взять в толк, что даже эта контора может участвовать в том же самом или просто быть ТАК ЖЕ зомбирована, как и всё вокруг. В общем, полным ходом готовится убийство, на этот раз — меня. «Незаметное», суммирующееся из огромного числа «мелочей». Понятно, что большинство отдельных исполнителей делает «невинные» вещи, никак не считая это участием в убийстве (и, кажется, не замечая своего участия в МАССОВОЙ постановке), но из ВСЕХ ВМЕСТЕ «мелочей» складывается — не что иное, как очередная запланированная смерть. Но об этом надо говорить подробнее.
       Пока — только одно. Говорила я, говорила об «ураганном старении» в том самом «нелегитимном месте ночлега», откуда сейчас пришлось уйти... Вот, когда я здесь появилась года три-четыре назад, все ахали, как молодо выгляжу. Сейчас — не то, что там не одетая и пр., а резко СТАРАЯ. Генетически так не должно было быть, даже судя по всем отцовски родственникам): я и сейчас должна была выгдядеть хотя бы лет на десять моложе. Конечно, и изматывают (ни спать не дают, ни жрать), но здесь — и что-то ещё, до боле знакомое по истории убийства матери. (Хотя я всю жизнь была ПОЛНОСТЬЮ в отца, во всём. С другой стороны, и его убрали так же.) А о том, ЗАЧЕМ уничтожаемых людей перед смертью целенаправленно ДЕЛАЮТ страшными (внешне противными, неприятными) и совсем «хорошо» если сумасшедшими — в том заявлении я писала довольно подробно. (И всё продолжает делаться по тому же сценарию, и НИКТО ничего не замечает, не отслеживает. Всё бесполезно.)
       Всё, здесь надо заканчивать. Значит, до завтра. (Если доживу, и на свободе, или — до когда там ещё на днях.) /18:36/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 422,
знаков без пробелов – 2 209,
знаков с пробелами – 2 661.)






29.03.2015.
       /15:02/ Сегодня утром была на очень дальней утренней кормёжке, причём, туда — наскребла на «Тройку», а обратно — на «паровозе», хотя и не непосредственно оттуда, где был «несанкционированный ночлег». Знакомых лиц не видела, «Ежовский», похоже, вообще для меня дематериализовался (и похоже, с тех пор, как он нашёл меня в зале в Москве, и потом, назавтра, я не пошла на «Китай»). Но это всё — ерунда.
       Кстати, сегодня возможны «сюрпризы». Но может, и нет. По крайней мере, была небольшая неожиданность на входе сюда.
       Сейчас я «схожу» на сайты, потом — продолжу.

       Вот ведь!.. Рожица стала, как у старой калоши (старухи Шапокляк в натуре), а климакса всё нет! Как маленькая, чессс слово… (Это я заодно на короткий перерыв сходила. Пардон.)
       Заклинило меня на этой теме, которую должна была сейчас продолжить. Не пишется. А в Дневниках висит ещё одно неоконченное эссе, — я помню. Ну, да ладно. Что-нибудь попробую. Главное, знаю, что писать, а клинит. Может, не САМО?..
       Надо ещё из пары дневниковых записей эссе сделать. Ладно, что-нибудь сейчас подумаю, а дня за два-три, авось, и разберусь.

       Нет, сегодня так ничего и не вышло. Но на завтра-послезавтра — сразу скажу, о чём пойдёт речь: я повторю по памяти, что писала на указанную тему в том заявлении 2006 года, и добавлю нынешнего. Это НАДО сделать.
       Сейчас пора уже собираться (воскресенье, короткий день). /18:29/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 214,
знаков без пробелов – 1 155,
знаков с пробелами – 1 422.)







30.03.2015.
       /16:48/ Я здесь, вообще-то, с 11:25, но писать начинаю только сейчас. Кстати, пришлось опять пойти в Американский центр за Мас. Посмотрим, что и как.
       Пожалуй, приведу пару рецок и замечаний. Первое — с Прозы:

Рецензия на «Измена Родины» (Георгий Цвикевич)
http://www.proza.ru/2015/03/18/23
       Как это ни ужасно, но всё - верно.
       ...А кто такой Максим?.. (Сдаётся мне, что это - некий известный персонаж, но я, кажется, со своими заморочками совсем отстала от жизни...)
       С уважением,
Алла Тангейзер   29.03.2015, 18:24 

       Алла, спасибо большое за ваш отзыв. Максим - просто персонаж, никак не связанный с реальностью < «пятьдесят три года» >. Это первая глава, будут и другие, если у меня хватит на это сил.
       С уважением,
Георгий Цвикевич   29.03.2015, 18:59 
 
       А вообще, Георгий, с моей точки зрения, она ещё должна проявиться. Не как спящая потасканная красавица, которую нашёл, наконец, кто поцеловать, а... как вулкан Этна, как Йеллоустоун, как, не знаю, там... Чтобы половину всего снести, а половине дать обновлённую жизнь. Иначе, какой в ней вообще смысл — после всего, что с ней сделали Бильдербергцы, — так и скиснет? Как протухшее убожество на пенсии? Или в этом мире вообще ни в чём смысла нет?..
Алла Тангейзер   30.03.2015, 14:34

       Кстати, «нашёл, наконец, кто поцеловать» — я имела в виду не этого героя, Максима: они — «брат с сестрой», и она ешё не «просыпалась». Но личным «хэппи-эндом» тут, по-моему, не обойтись никак: это была бы именно безоговорочная капитуляция… Или уж тогда откровенно говорить о её конце, чего «хозяева», собственно, и хотят, и, вероятно, уже добились…
Алла Тангейзер   30.03.2015, 17:45


       Второе — со «Стихов»:

http://www.stihi.ru/2015/03/25/10130
Рецензия на «Девочка с жемчужной серёжкой» (Ноль Без Аллочки)
<Грустный смайлик с «серёжкой»>
       Тоже с серёжкой. И тоже ничего, да?..
Алла Тангейзер   30.03.2015 14:02

<Здесь Нолик повторяет моё прежнее удалённое мной замечание на это же произведение к чужой рецке>:
       А ещё интереснее, когда эта живая похожа на нарисованную четыреста лет назад (и не только лишь внешне похожа, но в глазах у неё - нечто то же)...
       Вот, не было бы этой старинной картинки - не было бы ЭТОЙ изюминки у живой (никто не заметил бы)...
       Но, кстати, для нас, живая-то - тоже фотка, а не живая как таковая!.. Где же мы, посетители сайта, например, её ещё увидим!.. А 400 лет назад фоток не было...
       Всё-таки, когда в живой жизни есть и искусство, то это куда интереснее и куда больше наполняется смыслом (до таинственного), чем одно только "тютелька в тютельку"!..
       (Алла Тангейзер 28.03.2015 18:07)
Ноль Без Аллочки   30.03.2015 14:05

       Ух, ты.
       Тогда - самый-самый первый мой ответ на Вашу рецку: Вы кто?..
       ...А смысла я всё меньше вижу вообще в чём-либо. Одно мозго...полоскательство кругом. И тухлятина, куда ни сунься. Во всяком случае, "все дороги" ведут к ней. Хотя, это я - просто так, "о своём, о девичьем". И в этом - тоже нет смысла...
<Здесь — «страшный», агрессивный смайлик.>
Алла Тангейзер   30.03.2015 14:50

       Вот, этим я и занималась, в частности, предыдущее время.
       Сегодня сделала одно эссе из прежних записей,
http://www.stihi.ru/2015/03/30/8958 и
http://www.proza.ru/2015/03/30/1703 .
       Интересно, почему мне никак не пишется на заявленную тему? (Это бывает не часто, но бывает, — и я уже жаловалась на такие вещи несколько раз за последние годы.) Ладно, — подождём ещё до завтра, — если опять не придумают ядерное отвлечение… /19:01/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 522,
знаков без пробелов – 2 858,
знаков с пробелами – 3 531.)






31.03.2015.
       /14:01/ Живёшь себе, никого не трогаешь… Вдруг оказывается…
       В общем, вчера решался вопрос, идти ли на кормёжку на Курок (о которой я по понедельникам ничего не знаю, но, вроде, если она вообще существует, то часов в 19-19:30, — а вдруг её вообще нет?.., — но тогда, голодная, успеешь попасть ночевать на «запасной вариант»), или — туда, к «паровозу», где кормёжка относительно гарантирована, но в зале ожидания там не останешься на ночь, и тогда — гулять до утра по такому-то холоднющему ветру… Но время уже вышло, и если что-нибудь поесть, то только у «паровоза», — в общем, отправилась я туда. Тем более, что… что-то меня туда «несло». Как позднее оказалось — похоже, «кто-то».
       Поела. Там был… блин, как бы его назвать… который раньше назвал свою криминальную профессию, но — с перебитыми пальцами, при этом часто хорошо выглядит (по меньшей мере, всегда чистый, с неким блатным понтом и колоритом)… Ладно, подумаю сейчас, как назвать. Плохо не хочется, а «как понравилось “Ежовскому”» — как-то уж слишком. В общем, этот персонаж… О, пусть и будет «Персонаж» — в смысле, как из кино. (По всяким феням я проверила, чтобы не ляпнуть чего-нибудь не то: «артист» — нельзя, поскольку имеет своё значение, а «персонаж» — вроде, ничего не значит, не занято.) Теперь он был немножко странный, но вполне доброжелательный. (Чего, как ни, тоже, странно, не очень скажешь о кормивших. В общем, я многих этих здешних дел не знаю, не понимаю, и фиксирую только факты, априори мне не шибко понятные.)
       Тоже ладно. Потом я отправилась в зал, чтобы поспать до полуночи и идти гулять. Правда, как выживу на таком ветру — не очень представляла. Но поспать не успела вообще, потому что нарисовался «Ежовский». Оказывается… он целый день писал мне письмо на 10 страницах (в журнале, между строчками). То-то, меня почему-то «несло» на ту кормёжку, помимо голода…
       Как водится в случае таких писем (как показывает опыт, включая мой собственный), в основном там была ахинея: что-то, ещё новогоднее — про «Молдаванина» (кстати, не знаю, говорила ли я тогда, или в запарке выпустила главное, но мало того, что накануне тогда он выпил литр водки и «проявил себя», не конкретно, но в целом невыносимо, и я представила себе этот «Новый год», — он тогда ещё заговорил о «нашем будущем», убив самим фактом того разговора (а мы ведь договаривались, что просто катаемся спать в электричках на правах корешей, и не более того), и главное, ещё и задел за живое: начал сильно возражать по поводу «моего интернета», «о котором я всё время молчу и улыбаюсь», а «у мужа и жены так быть не должно» (ТИПА, никаких интернетов), — сразу тогда подписав себе приговор сразу по нескольким статьям)… «Ежовский» в письме навыдумывал чёрти чего (как в таких случаях, оказывается, и бывает, практически без исключений), — впрочем, чушь эта была вполне безобидной.
       Да, я сразу не сказала, что «Персонаж» ещё на вечерней кормёжке сообщил мне, что я про него писала (как сообщил ему «Ежовский»), хотя «что я могу про него написать, когда ничего не знаю» (справедливо). Это говорилось беззлобно, но говорилось.
       Кстати, возможно, прямо сейчас я поняла причину негатива «кормильщиков». Если они с кем-то связаны, кто что-то вокруг меня плетёт, то возможно недовольство тем, что больше не получается врать про мои тексты, поскольку они теперь в оригинале «вышли на широкую публику»… Не знаю, но, может быть, может быть…
       Дальше «Ежовский» что-то писал про «Персонажа» (тоже безобидное), но он назвал его «Герцог». Вот тут я действительно испугалась: вдруг я случайно угадала кликуху и выложила всё это в интернете (хоть и ничего особенного, но — с такой конкретикой, как, практически, «имя»), и теперь «придётся отвечать за базар»… Но, благо, нет. Я тогда просто писала, что выглядел он на «ура», и это смахивало на парадный выход герцога, — вот за это «Ежовский» и уцепился, это ему и «понравилось». Так и начал его называть — «с перебором позитива».
       Теперь я, сама в обалдении, уже и не знаю: может, у «Ежовского» это — просто «грамотное поведение в ревности» (когда соперника не оскорбляют, а наоборот)?.. От всех этих пенок, действительно, крыша зашевелится…
       Я уточнила, сказал ли он «Персонажу», что я про него что-то писала (хотя действительно, вообще ничего ведь не писала по существу, даже принципиально не стала описывать колоритную внешность, и никаких примет, чтобы не засветить), — оказывается… «Ежовский» вообще дал ему это читать на своём планшете. (Между прочим, с моей точки зрения, это хорошо: что бы я там ни написала, но все в курсе именно того, что написала я, а не какой-нибудь навранной липы.) «Ежовский» сказал, что «Персонаж» долго молчал, и, «короче, он просто о-ел».
       Но настроение у «Персонажа», как я сразу уточнила, от моей писанины — поднялось.
       А ещё ДО того, как он дал это читать, между ними, оказывается, произошли прения в людном месте на повышенных децибелах и с нелитературными оборотами. «Персонаж», неоднократно неудачно женатый, орал:
       — С этими бабами связываться!.. Эти бабы (девять этажей)!.. Она тебя угробит!
       — Тебя угробит.
       В общем, вот так, живёшь, от всех бегаешь, никого не трогаешь… («Мы с братом живём, никого не трогаем. Мой брат на том конце деревни никого не трогает, а я — на этом…») Вдруг — на тебе.
       Но, благо, «Ежовский» потом просто дал ему читать настоящие мои тексты, догадался, и всё устаканилось…
       И сейчас я сразу опять испугалась: а вдруг «ОНИ» (те самые) теперь опять усилят фальсификации, и от моего имени действительно будет появляться невесть что, чего я не писала?.. Ладно, надеюсь, это хоть кто-нибудь контролирует.

       Ёлки, опять не заметила, как улетело время. Такие важные темы — не пишутся… Завтра надо начинать писать только то, что срочно нужно.
       Здесь хочу ещё добавить быстренько вот что. «Ежовский» божится, что к психотехнологическим делам отношения не имеет, а с персонажами на «Б» не знаком. Предположим, поверим. Но ОЧЕНЬ много совпадений. (ВЕЛО же меня «что-то» вчера в сторону «паровоза», кроме голода?.. Я такие вещи часто ЧУВСТВУЮ, причём, сразу. Чувствовала, и шла. И кончилось-то всё пока хорошо, — может, вели «помогальщики»?..) Если поверить «Ежовскому», что он непричастен, значит, кто-то кукловодит, и им, и мной, и многими ещё (кормёжкой на Китае, которую я именно сегодня собиралась в очередной раз обложить, да не успела? может, они, действительно, тоже сознательно ни в чём не участвуют?.. то, что никакое православие от этого не спасает, понятно давно, но и их ни в чём не убедить, — об этом старательно заботиться тоже могут именно кукловоды…) Я-то в этом (в психотехнологическом кукловождении) и так убеждена: кукловодят и мной, и многими другими. Почему-то почти совсем никто вокруг не ВИДИТ этих вопиющих «совпадений». (Вон, Дима Рудаков, похоже, видит. Но тоже не всё. Наверняка не видит этого и в СЕБЕ САМОМ: что и сам он, всё понимая, от этого не свободен…) Но сейчас вообще очень многого НЕ ВИДЯТ. Это — если «Ежовский» говорит правду…

       А гулять на ледяном ветру вчера не пришлось. Дальше — поглядим. /19:15/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 082,
знаков без пробелов – 5 847,
знаков с пробелами – 7 081.)






01.04.2015.
       /15:12/ Вчера промелькнуло нечто очень странное. (Никакое первое апреля тут ни при чём, всё — на самом деле, тем более, что вчера.)
       Сижу я в зале ожидания «у паровоза», как договаривались, и жду: если «Ежовский» не поедет, куда иногда перед «паровозом», то может появиться, а если поедет — то подойдёт к позднему, и у меня ещё будет время (точнее не договорились). Вдруг, уже вот-вот перед ранним «паровозом», вижу: идёт «Ежовский», уходит из зала, причём, именно как смывается… Я обалдела, думаю: «Нет, это надо провентилировать!..» Пошла следом, но он улепётывал быстро, правда, именно к «паровозу». Ну и я — следом. Догнала уже внутри, думаю: «Оч-чень интересно…»
       Обернулся — ой, блин. Таким я его ещё не видела никогда. Точнее всего сказать, что он был как будто смертельно напуган, пытался этого не показать (но не получалось), а мне начал отнекиваться, что просто не заметил в зале (правда, я сидела на относительно нестандартном для меня месте), и «ничего не смывался», а дальше — какая-то откровенная чушь с жалкой попыткой изобразить, что «всё нормально». Даже видуха была — не «интеллигента», как обычно, а пугано-криминальная. Когда добрались до места — стал уже нормальным, и так — всё время потом, до сегодняшней середины дня, когда разъехались в разные стороны. Но что это было вчера — не раскололся. Я допытывалась: может, кто-нибудь велел меня «забыть» в зале и тихо уехать? «Да не-е-ет, всё нормально». Так ничего и не поняла. Посмотрим, что сегодня. (Обещал не дать помереть с голоду.) Пишу «для порядка». Остальные «мелочи» последних проходных приключений — опускаю. Сразу иду на перерыв (а то буфет здесь закрывается в определённое время, и надо затариться питьём до вечера).

       С перерыва пришла, и теперь попробую заняться отложенным эссе.
       Ну вот, одно эссе из старых записей, всё-таки, сделала:

«Подавление личности, о котором промолчат»,
http://www.stihi.ru/2015/04/01/8636 ,
http://www.proza.ru/2015/04/01/1655 .

       Правда, собиралась писать не это, но это было тоже нужно. Кстати, как я поняла, оно нужно и лично мне — в свете некоторых «намёков на вероятные события» ближайшего времени. (Тут не так всё однозначно, как можно подумать «по верхам», но есть и «но».) Тема эссе, конечно — рискованная для автора, особенно — в таком неустойчивом жизненном положении, как моё, но это не значит, что её имеет смысл замалчивать.
       А теперь — пора считать знаки и идти. /19:00/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 359,
знаков без пробелов – 2 027,
знаков с пробелами – 2 439.)






02.04.2015.
       /12:39/ О-о-о-о-о-о-о-о-о-о-ох!
       Короче.
       Всем известная строчка Альсан Сергеича обычно радостно цитируется без продолжения. А тем самым половинится, резко обедняется её смысл.  Пушкин был гораздо мудрее (иначе бы не был «наше всё»). Привожу с продолжением, как в тексте:

ЛЮБВИ ВСЕ ВОЗРАСТЫ ПОКОРНЫ;

!  - НО ЮНЫМ, ДЕВСТВЕННЫМ СЕРДЦАМ
Ее порывы благотворны,
Как бури вешние полям:
В дожде страстей они свежеют,
И обновляются, и зреют -
И жизнь могущая дает
И пышный цвет и сладкий плод.

!!! - НО В ВОЗРАСТ ПОЗДНИЙ И БЕСПЛОДНЫЙ,
На повороте наших лет,
Печален страсти мертвый след:
Так бури осени холодной
В болото обращают луг
И обнажают лес вокруг.
(Е. О., Гл. 8, XXIX.)

       Написано это, кстати, в адрес Онегина, которому («в возрасте позднем и бесплодном») по сюжету романа тогда было 29 лет… Он, как все знают, всё равно, пустился во все тяжкие, добиваясь Татьяны, и не кончилось это, как тоже все знают, ничем хорошим. (Жениться в таком возрасте в те времена считалось нормальным, но предаваться юношеским страстям — поздновато.)
       А этим-то — вообще по 60, да и мне самой — без году 50…
       Но у того, что постарше, очевидны ещё и интриги в качестве основной цели, короче, заведомый балаган (у второго не так очевидны, но что у кого на уме и где, чья тут манипуляция  — хрен разберёшь).
       В общем, дело было так.
       Ждала я, как договорились в этот раз, «Ежовского» к позднему «паровозу». Нет и нет. Я уже решила, что если не приедет, то на «ночлег» одна я не поеду, придётся, хоть тресни, идти гулять до утра. Сходила даже вниз покурить.
       Кстати, ещё новость (давненько у них не было этой развлекухи, — несколько лет): у «Персонажа», кажется, есть двойник ещё постарше (или брат?), по крайней мере, человек, похожий внешне. Поскольку всё это происходит, как всегда, «под надзором» психотехнологов, то это и не удивляет. Для меня могли и постараться, тем более что письмо петербургскому «Барбисовину» из «Музея Музеев» (по его «просьбе») в начале 2005 года, после которого он мне сказал: «Больше не пишите. Вообще ничего», — и я старательно не писала до начала 2006 года, когда следующим текстом явилось моё первое заявление в ФСБ РФ в Москве на 22 страницах, — то письмо «Барбисовину» в 2005-м было отчасти именно об этом, о «двойниках» и похожих людях, совершенно явно не случайных, по сценарию какого-то балагана. Вообще-то, это — один из симптомов шизы: видеть «знакомых», — вот, я и писала тогда «Барбисовину», что как легко при желании (и при наличии соответствующей организации) «создаются» «симптомы». Но он тогда никак не ожидал, что следующий мой текст окажется в ФСБ, где со мной, так или иначе, прообщаются аж до середины 2012 года…
       Итак, дожидаясь «Ежовского», я вышла покурить, и на обратном пути в зал ожидания (ещё в Москве, у «паровоза») увидела «Персонаж». Действительно, старее, чем я себе представляла. Он прошёл мимо с кем-то из знакомых лиц в сторону перрона, — я поднялась в зал, и первое, что там увидела — «Персонаж» в более «молодом» варианте, и явно не прибежавшего сейчас снизу. В общем, не знаю. Я «поставила себе» «галочку».
       Поднимаюсь в зал, разумеется, ни к кому не подходя, и думаю ждать до последнего, до «паровоза», а дальше, в крайнем случае — идти на улицу (просто пахло, шмонило возможной интригой). Очень поздно, незадолго до «последнего момента» появился-таки «Ежовский». Он хорошо накормил, как и обещал. Поехали.
        Может быть, задержка появления «Ежовского» объяснялась тем, что они ждали, подойду ли я к «Персонажу». Не подошла. Но, кстати, как вещал и «Ежовский», меня туда действительно никто не звал: никакой конкретики со стороны «Персонажа» в тех двух разговорчиках в «паровозе» не было, и это смахивало на то, что, как обычно, от меня САМОЙ ждут инициативы, чтобы никто не брал на себя никакую ответственность ни за что, а потом я была «сама виновата». Но «я не первый год замужем».
       (А «Ежовский» — ещё большая сволочь, чем даже я думала. Сегодня он припёрся сюда, где я за компом, дал печатать начало своего «Резюме» (я не начинала), и начал «Бардашковские» попрёки: «Я столько сделал! А теперь — почитайте ваш Дневник!» Конечно, с самого начала было ясно, что ему от меня что-то надо, и что всё это — не просто так. Никаким бескорыстием тут не пахло. А я поставлена в условия, что — или вот такие пенки, или монастырь (спасибочки), или Петербург с дуркой, но никакой нормальной работы мне не видать, при том, конечно, что печатать для меня — главное (и так жизнь же улетела невесть на что), и условие совмещения работы и публикаций в норме абсолютно реально, но оно же и ОЧЕНЬ уязвимо, если кто-нибудь хочет помешать. Теперь ещё и окончательно ясно, к чему эта вся «Ежовская забота»: ведь это ОН привёл тогда «Персонажа» и отрекомендовал лучшим образом, а теперь он у него — сволочь и вор, с которым я (!!!) «связалась». А раньше, как раз в районе пресловутого Нового года, он говорил про «Молдаванина» (от которого я отвязалась тогда только что), что надо бы мне «учиться управлять мужичками» (я писала), и я орала в ответ, что «я НИКЕМ не хочу управлять, — оставьте меня все в покое!!!» Но я забегаю вперёд. Впрочем, раз уж так, и он сейчас куда-то попёрся, я сразу напишу, что вчера на перроне «у ночлега» орала: «Больше меня здесь не увидит вообще никто!!!» Это была правда, и сегодня я не собиралась вообще никуда ехать, только, раз уж «Ежовский» припёрся ещё и сюда, не хотела писать это раньше времени, чтобы не увязался. Но Я НИКУДА ВООБЩЕ НЕ ПОЕДУ. Тепло ли, холодно ли, чем это кончится, кроме убитых ног, — я в ближайшее время просто вообще никуда не поеду. И никто вокруг меня никакой этой лажи разводить не будет, потому что там не будет меня. Я орала об этом последней ночью на перроне конечной станции, и только это было правдой. До утра пришлось максимально спустить на тормоза, чтобы относительно спокойно добраться до Москвы, а он, вот, припёрся ещё и сюда. Завтра придётся ещё что-нибудь придумывать, благо, Москва — большая. Но ни на каком «ночлеге» меня не будет вообще, чтобы и не было — никого и ничего.)
       Короче, сели в вагон. Я, как обычно вечером, сняла кроссовки и положила ноги на противоположное сидение, отгородив от «Ежовского» сумкой. Но… На сидение через проход, где был тоже знакомый дядька, пришёл «Персонаж» ещё с кем-то. (Кстати, выглядел в этот вечер не как «король», а похуже, позатасканнее, постарее.) «Ежовского» картинно перекосило. «Персонаж» попросил воды — я передала. Вопросительный взгляд мелькнул, но я оставалась, разумеется, где сидела. «Ежовский» скривился. (Хотя не далее, как вчера утром, сам же азартно подскакивал к «Персонажу», когда никто не просил, спрашивать, сколько ему лет (не сказал), и всю дорогу в метро радостно «поддерживал мою симпатию». Короче — самый что ни на есть сводник с криминальными элементами, хотя «элементы» производят более здоровое впечатление, чем он. Но это не причина с ними «связываться», в отличие от того, что теперь будет изо всех сил врать «Ежовский» направо и налево. Кстати, сам-то не сидел? — не уверена…)
       В «паровозе» я поставила локоть на свою сумку и стала «спать» (тем более, что спать хочу вообще всегда, если не выспалась только что), — самоустранилась от всякой «психологии». ПОЧТИ СРАЗУ «Персонаж» на своём сидении тоже облокотился об оконную раму и прикрыл глаза. Ничего не происходило, но во всём этом ОЩУЩАЛАСЬ истерика. Я это воспринимала — как мне «по носу врезали бы» за моё спаньё…
       В общем, когда я обнаружила его «немедленное засыпание» (в компании из трёх человек, которые, тем не менее, болтали вовсю), я подумала: «Ох, какой же восприимчивый... Да, натура артистическая. Кажется, придётся мне отсюда, из этого «ночлега», завтра свалить». А чуть позднее, поскольку я тоже упорно «спала» на локте, он и вообще улёгся на всё сидение, да не просто, а повернувшись ко мне, ко всем и ко всему вагону — задницей… И если сюда прибавить его (оказывается) неоднократный ор про меня: «Да она мне нах не нужна!!!», то я уже думала: «Так, всё. Это опасно. Не для меня, — для ВСЕЙ ситуации. Завтра я сюда не еду». Я, конечно, расстроилась, и воспоминания в голову полезли — о повесившемся любовнике «Линевской», которого однозначно довела она (или «пастухи», но ЕЁ «руками»): она умудрялась, например,  не один раз назначать свидания мужу и любовнику в одно время и в одном месте, а потом очень сокрушаться по поводу их зверских драк и пр., — так три года. Я об этом писала, и в похоронах из криминального морга участвовать тогда пришлось, и также — откачивать «Линевскую», которая раньше долго решала проблему, «кого же она из них любит по-настоящему», а вот тут-то и поняла, что «любила-то она, оказывается, повесившегося любовника, а не мужа, с которым теперь автоматически оставалась»… Здесь, конечно, никто, скорее всего, не повесится (только, разве, я сама), но наворотить дел (и сами же влететь) — могут.
       А «Ежовский» может как раз провоцировать чёрти что, с «интеллигентскими» интонациями и в «интеллигентских позах». Это как он сегодня с утра, на обратном пути целый день ОМЕРЗИТЕЛЬНО «восклицал» про этих мужиков: «Воры! Воры! Дрянь! Задолбали!», — это было так гадко, что нормальной реакцией нормального человека было бы послать его на все буквы и немедленно скорешиться с «ворами» (независимо от того, являются ли они таковыми). Благо, я понимаю, что делать мне сейчас нельзя НИЧЕГО. А ведь это была бы в чистом виде провокация. (Думаю, что именно это и было целью, несмотря на чистые голубые глаза в его разговорах о себе, добром и заботливом.) Вот, точно так же он может «подогревать» и «ту сторону», если чем-то «мягко и незаметно» провоцирует орать, что «да она мне нах не нужна»… (В норме об этом не надо было бы орать: это бы просто не было темой разговоров, тем более что с моей точки зрения никаких поводов не существовало, и я об этом вообще была — ни сном, ни духом.)
       Короче, наступают «тяжелые времена» (ночных прогулок), но проигнорировать некоторые кормёжки я не смогу (не дохнуть же с голоду, что сейчас тоже опасно, тем более, что когда я не ем, я начинаю болеть,  давно проверено), но после кормёжек я свободна, никуда не спешу. Вообще-то, узнаю ещё кое-что. Но Киевский — не вариант: загнать меня на Киевский, на который я принципиально не езжу — это было бы сродни «Ежовской миссии», тем более что там нельзя было бы хоть иногда не остаться, а тогда… (Как минимум, перепёрли бы всё, но думаю, что и похуже. В общем, слышала же я: «Не хочет она в Петербург. Ну, ничего, мы и в Москве всё сделаем.» Вот и «делают»…)
       Ладно, на сегодня — публикуюсь и иду. /18:43/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 675,
знаков без пробелов – 8 717,
знаков с пробелами – 10 559.)






03.04.2015.
       /12:52/ Ночью гуляла по Москве, между делом нащёлкала пять снимков (получились они очень плохо, но я и не старалась, потому что главное — время, в которое я их сделала и отправила на п/я), а то «Ежовский» где-нибудь ещё чего-нибудь нагородит. Сейчас опубликую в «Тумбочке» в «Доказухе» за 02/03.04.2015.

       Опубликовала четыре (хватит). Сейчас соображу, что дальше.
       Частично отредактировала вчерашнее, кое-что добавила, для меня существенное, и поняла, что надо продолжать, потому что сказать я успела не всё (и это само по себе немаловажно), а состояние у меня сейчас — «нестояния», соображаю очень плохо, и что-либо другое всё равно не осилю. Итак, продолжаю вчерашнее. (М.б. потом тисну в «Документальных миниатюрах» как очередную «Актуальщину».) В общем, продолжаю.

       Позавчера в «паровозе» я занервничала, и в какой-то момент, сходив перекурить (чего в тамбуре обычно делать не рискую), сказала «Ежовскому» ( с которым мы, вообще-то договаривались, что «если что, он заведёт себе какую-нибудь Дурицкую», и я с облегчением не возражала, мысленно добавив, кого ещё он может себе завести, если понадобится, — в общем, с моей точки зрения ничто не должно было ограничивать СВОБОДНОГО общения, а он только что сам радостно и открыто ПРОВОЦИРОВАЛ «Персонажа». В конечном счёте, это называется — «вроде как».
       Ну, вот я и сказала, когда пришла (а я всё это время упорно держала разговор на «Вы», и он тоже под конец иногда стал «Выкать»): «Кошмар какой-то. Вы видите, что происходит?» — кивнув на распростёртое трезвое тело, задницей ко всему белу свету. Он: «А что-то происходит? А что именно?» Я ответила, что если ничего, значит, ничего и не происходит. Но он ПРЕКРАСНО всё видел, чуть позднее назвав это «воровскими штучками», которые специально ему мешают. (У меня желание общаться к тому времени пропало вообще, особенно когда он поснимал какие-то пару «пылинок» с моих штанов, — я сразу вообще опустила ноги вниз.) Кстати, и то «лежание» было, уж конечно, тоже манипулятивным, но не расчётливо, а нервно-манипулятивным, спонтанным, понятным.
       В общем, «Ежовский» понёс уже свою пакость, довёл до того, что я просто вышла из вагона, думая, не успеть ли выскочить за одну станцию от конечной. Видимо, он тоже сразу об этом подумал, поскольку пришёл со своей сумкой и сел сзади. (Хрен выскочишь, по крайней мере, одна.) Ну а на платформе устроил уже такой концерт, так, в коем это веке орал на высыпавших мужиков, «которые не могут завести себе свою бабу» («А что, здесь кто-то уже ЗАВЁЛ БАБУ?!!») «и только мешают ему».
       Кстати, «Персонаж» тоже вышел и слезал, как все, и даже снизу, задержавшись, не раз посмотрел на меня вопросительно (но и не более того, ничего не сказав). Но, во-первых, невозможно было продолжать и устраивать по новой этот концерт с «Ежовским», а во-вторых, как «Ежовский» это и позиционировал АКТИВНО, это значило бы, что я принципиально «ухожу с вором», а разводить эту мне пошлятину тоже было невозможно. Тем более что я ни с кем никуда не уходила и не ушла, — хотелось только заткнуть «Ежовского» и слезть с платформы. С «Персонажем» я бы ещё пообщалась (на самом деле, до сих пор понятия ни о чём не имею, и есть вопросы «по жизни», которые напишу дальше), — но пообщаться можно было бы не вот в такой ситуации, что-то кому-то демонстрирующей и к чему-то обязывающей сию секунду… (А может, и спровоцированной именно затем, чтобы «показать мою сущность»…)
       Вот тут-то и заорала уже я, что меня завтра здесь вообще не будет, и никто меня здесь больше не увидит. И назавтра утром по пути в Москву я раз 50 выслушивала пафосные сентенции «о ворах». Я его сразу прерывала (действительно, это само по себе было так мерзко, что невозможно слушать), но он не успокаивался. На него у меня уже почти срабатывал рвотный рефлекс.
       Прихожу сюда, курю во дворике — прётся. «Ять» — это единственное, что я подумала и сказала сквозь зубы. К концу дня — расплевались. Ну а ночевать, как и собиралась, я не поехала никуда, — отгуляла ночь (пару раз доставала смартфон, чтобы сфоткать и сразу отправить по «мылу», и чтобы никто не наплёл, что я ездила с «Ежовским» на другой, дальний «ночлег».) Было довольно тепло. А сейчас — ветер и мокрый снег… Но — «где наша не пропадала? — везде пропадала».

       Но я собиралась написать, что… если не смущает, то вызывает некоторые сомнения. (Если, кстати, уже сейчас не определится окончательно и во всех смыслах, «что я нах не нужна». Но то, что собиралась, я всё равно здесь напишу, — оно само по себе пускай будет сформулировано.)
       Конечно, есть то, что у меня спросил бы «любой здравомыслящий человек», и что мне тоже м.б. не до конца параллельно. Но писать я об этом не буду, сейчас или вообще, и совершенно спокойно здесь это оставлю за скобками. Я — о другом.
       Я давно уже (слишком давно) убедилась, что вокруг меня в принципе не бывает людей, или не «заказных», или, как минимум, «не проинструктированных». И в первом, неожиданном для меня разговоре «в паровозе» с «Персонажем» — ТОЖЕ был и «Питер», и «выходи замуж» (вообще), и, так или иначе, весь «стандартный набор» (хотя и не с таким «ЦРУ-шным душком», как бывает). Вот, мне интересно, работает человек в «той связке», или всё-таки, это было только «поверхностное влияние»?..
       Я-то к себе, вообще, отношусь, как к обречённой (тем более, при том безмерном разочаровании в человечестве и мироздании). Нечто вроде восприятия жизни в ЭТОМ (нынешнем, но в нашем академическом «питерском райке» — проросшем гораздо раньше) мире, как пожизненного (от рождения) заключения «на мягком режиме» (хотя, ещё — как сказать, насколько он «мягкий»). Мне позарез надо стоять на своём (только это придёт смысл существованию), иметь внутреннюю свободу и возможность её реализации (литературный интернет, например).
       Ну а мне ВМЕСТО ЭТОГО упорно хотят навязать «реализацию в личной жизни», при том, что желают ПОСТОЯННО снижать самооценку, уверенность в себе, работоспособность (соображалку). Это же ВСЕГДА пытаются делать и через бой-френдов. На самом деле, это — конечно, гасилово под маской того и сего. Но оно тоже имеет определённый «стандартный набор». Например, как минимум, начиная с «Мишки Шухера» (1996-97 годы включительно) ВСЕ мои бой-френды (пока они бывали) немедленно нищают, как церковные мыши, и держат на голодном пайке меня (может быть, без меня — что-то скрывая, — не суть.) Причём, СТРОГО по одному и тому же сценарию, хотя «легенды» могут и различаться. (Ха-ха. Вот, «Ежовский» был НАМЁКОМ на исключение… Спасибо, ля.) Остального говорить не буду, но оно тоже есть (просто много — об одном и том же по сути). И, в общем, любой, кажется, мой бой-френд должен стать медленным убийцей, осознающим это, или нет. (Хотя одновременно с тем — в чём-то и «помогальщиком». Ещё, ля, спасибо.)
       Кстати, здесь, среди посетителей кормёжек, кажется, все — обречённые. (Или вертухаи, но и это может быть «в одном флаконе», поскольку ВСЁ делается по возможности «руками друг друга». Именно так, «руками друг друга», осуществляется львиная доля геноцида). Это не значит, что все должны перемереть прямо сейчас, но это значит, что, по большому счёту, никто не должен выбраться отсюда, — из безнадёги — в более или менее «большую жизнь».
       И ещё одно давнее отвратительное замечание: тех, кого уничтожают, любят сводить вместе. (Уничтожая «за компанию», и, если «совсем хорошо», то «руками друг друга»…) Очень похоже, что по этому принципу мне был подброшен первый муж, хотя и немец, но которого, скорее всего, уже сейчас нет в живых, и таких примеров — ещё много.
       Вот, я, собственно, больше ничего конкретно говорить и никак это всё обобщать и не буду. «Если вдруг у кого есть мозги» (пардон), поймут, о чём я.
       А я — уже собираюсь публиковать и идти. /18:28/


       Кстати, опубликовала в «Документальных миниатюрах» на «Стихах» и «Прозе» —
«Актуальщина 02-03. 04. 2015»,
http://www.stihi.ru/2015/04/03/8416
http://www.proza.ru/2015/04/03/1767 .


(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 207,
знаков без пробелов – 6 590,
знаков с пробелами – 7 941.)






04.04.2015.
       /11:51/ Ночью опять гуляла. Ноги мокрые насквозь. В остальном — нормально. Опять сфоткалась разок (скоро это кончится, поскольку придётся на днях официально заблокировать симку, чтобы не набегала арендная плата в долг, — посмотрим, не полезет ли откуда-нибудь какое-нибудь враньё). Сейчас опубликую в «Тумбочке» в "Доказухе".
       На кормёжке вчера видела вообще всех (что бывает отнюдь не каждый раз). Публика — в задумчивости с разинутым ртом.
       «Там» ничего серьёзно значимого, кажется, не было (если я не туплю). Настроение у меня — обычное.
       «Ежовский» спросил, буду ли я, всё же, печатать его бумаги (за деньги). Я сказала, что да. (Страшно надоели «сигареты б/у».) Сюда он больше пока не появляется. Посмотрим, — если это будут деловые отношения (сделала — на кормёжке отдала адрес файла и получила деньги, сейчас или на следующей кормёжке после проверки), то нормально. Если начнётся что-нибудь ещё (он, понятно, сейчас на меня предельно зол, тем более что я попробовала обломать ему «заказ» в отношении меня самой), тогда посмотрим. Ахинею длить не стану.
       Всё, теперь посмотрю фотки, одну-две, и придётся ещё уйти на перерыв, потом — попечатаю. /12:50/

       /15:47/ Удалила сейчас кусок, который здесь был. Это меня, видимо, отвлекли не на то, что надо.
       Ещё сходила покурить, и правильно сделала. Я, конечно, ещё обалдела от недосыпа. Ещё, наверное, канализируют мысли на всякую хрню. На сайтах, конечно, может быть непорядок, но, похоже, дело в основном не в этом. И вот что интереснее.
       На кормёжке, где я была перед этим, публика относится странновато, а один парень (немолодой, конечно) вдруг схватил меня за руку выше локтя. Я как-то отреагировала… вяло (ну, очередь там, мало ли, кому приспичило подвинуть). А он, похоже, просто что-то проверял (и не произошло того, чего он ждал), и говорит, что «Ежовский» предупреждал их — меня не трогать вообще, а то я неадекватна, и что-то там у меня, якобы, произошло. (Вообще ничего.)
       Короче, он, как обычно, врёт какую-то дрянь, как сивый мерин. Да ещё и «доказательно». Но вот, этот парень проверил, и чего-то не обнаружил.
       Сейчас попробую напечатать ему, что обещала, но какую дрянь он может устроить из чего угодно — трудно даже предполагать. А сам-то он, вообще, нормальный? Что он городит — диву даёшься. И хуже всего то, что каким-то образом, он — в некоем авторитете. Даже есть бродяги, которые подтверждают зачем-то, что действительно хранят его «семейные гэбистские фотоальбомы», которых на самом деле не увидит никто и никогда, потому что их не существует… А башню рвёт, похоже, очень у многих. И не только в этом «кругу», — телевизор достаточно посмотреть… Хуже всего то, что «Ежовский» — не один, и кто-то его, похоже, использует (как и водится в этом нынешнем мире). Но — мне-то какое дело? (Вот и посмотрим, что выйдет.)
       Да, это не «Бардашели». Но и мне сюда соваться не хочется. (До «полностью» не успела несколько строчек: зал закрывается.) /18:38/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 446,
знаков без пробелов – 2 460,
знаков с пробелами – 2 986.)






05.04.2015.
       /12:00/ Забыла «Ежовские» бумажки внизу. А это — надо проходить опять контроль, оформлять вход и выход… Ладно, после перекура (там осталось немного). Пока займусь «Доказухой» с в «Тумбочку», тем более, вчерашнее не успела (забыла с этой заказной печатью).

       Кстати, успела опубликовать "Дневник" на "Стихах", и не смогла войти к себе на "Прозе". Пересела за другой комп — не выполнился "Вход для авторов" уже и на "Стихах". Пришлось уйти в Американский центр за Мас, — они вообще автономны, и здесь получилось. Продолжаю публиковать фотки. Потом — кое-какие занятные соображения. (Допечатать "Ежовского" — тоже успеется.)

       Ну вот, теперь — соображения. Подумала ещё вчера, когда уже пришлось уйти из-за компа, поскольку уже всё закрылось.
       Я ведь не по одной только причине предположила, что «Ежовский» — ненормальный. И в каком-то подобном духе обмолвилась в «Дневнике» 01.04.2015, когда публиковала «Подавление личности, о котором промолчат», — в самом конце той дневниковой записи, хотя ни о «Ежовском», ни о ком-либо и чём-либо ещё не обмолвилась там ни словом.
       Не знаю, что он мелет другим, но мне уж очень часто, когда рассказывает о своих пассиях, сокрушённо произносит: «Она пережила такое групповое изнасилование!..» (А после этого зовёт пожить в высокой траве в Крылатском.) Это он вещал и о первой, кажется, жене (якобы обе очень молодые и очень красивые, — хотя кто-то из мужиков, по моему, даже «Персонаж» во время второго трёпа в «паровозе», сказал, что «Ежовский», вроде, вообще не был женат… — т.е., по меньшей мере, мелет он разное.) И то же — о пресловутой «леди Ю», — там он мне вообще остохренел с какой-то неизбывной извращенческой пакостью в его рассказах, хотя он «её вообще не трогал, а только помогал материально, а с её стороны сексуальные предложения были частыми, теперь же её папа всё время порывается “Ежовского” избить, например, в Кусково»). Ну, и при этом, как ни крути, всё время сам знакомит меня с «неблагополучным контингентом» (а когда реагирую — сам же их мерзко кроет).
        Ну, с ориентацией у него точно что-то не так. И вообще, можно было бы вынести вердикт о его ненормальности и больше о нём не говорить. Но не всё так просто.
       Я вчера сказала в очередной раз, что «Ежовский» — не один, и здесь очевидно какое-то скрытое покровительство, довольно ощутимое. (Вероятно, иначе его бы вообще уже давно грохнули, — его не любят, и, как он рассказывал, бросить под поезд уже пытались.) Был ли он там миллионером, или нет, и кто в этом смысле сейчас — не знаю, но идеал женской красоты, как я уже тоже говорила, у него — Барби, а себя он позиционирует, как биржевого брокера (то же, видимо, с его точки зрения является верхом проявления творческой личности и интеллигентности). Я, вообще-то, выросла в том кругу, где и Барби, и брокер считались чем-то неприличным. (И кроя «воров», он ни секунды не сомневается, что брокер — как раз не вор.)
       Вчера, когда я печатала его бумаги, ничего страшного я там не обнаружила, правда, это — сфера, в которой я ничего не понимаю (и не собираюсь). Но по ним вовсе не скажешь, что это писал ненормальный или, как в случае с «Бардашели», что тут — очевидная попытка спутать сознание. Нет, — не знаю, какова «научная» ценность этих его заметок о бирже, но само по себе в них выглядит всё совершенно нормально.
       Однако, та деятельность, которую разводит «Ежовский» в среде бродяг, всё больше выглядит сознательной и организованной, причём, отнюдь не самим «Ежовским», или, по крайней мере, не в первую очередь им. (Под ненормального же можно и косить, как это делал, например, «герой» моего эссе «Феромоновое обаяние – “Мёртвого сезона”...» — это абсолютно укладывается в нынешнюю систему управления миром и «обществом», характеризующуюся довольно агрессивной примитивизацией человека и искусственной шизофренизацией сознания, о чём много писал Кара-Мурза (а я — много цитировала).
       Но, кстати, он не настолько умён и не настолько блестящий актёр, чтобы всё это отыгрывать. Вот я и говорю, что кто-то очевидно его использует, им кукловодит, именно в таком плане, в котором он и проявляется. А о том, что сейчас творится в плане воздействий на сознание, я тем более писала много. (Но представлять его невинной и непосвящённой жертвой я бы не торопилась совсем.) Он точно занимается тем же, что уже мелькало в «Музее Музеев» — чем-то типа воровства способностей, талантов, умственных проявлений, — именно насильственного присвоения их — от других людей. (Когда меня во сне заставляли рассказывать, КАК Я СТАЛА ДИЗАЙНЕРОМ, и сломались на предварительном долгом рассказе о том, как я первый раз оказалась в Москве в 2000-м. Тоже, кстати, с «неблагополучным элементом», который пришёл к «фиолетовым» — «начинать новую жизнь», но он был на 11 лет меня младше. Некоторые мысли на эту тему у меня уже, естественно, проскочили, но сейчас, в данном разговоре, они не актуальны.) По крайней мере, мне он уже говорил, что хочет понять мой стиль, тип мышления. Не думаю, что это — «ради меня».
       Что же касается сексуального подавления, то это — та же технология создания «человеческого муравейника»: УКРАСТЬ мои способности, и подавить, интеллектуально обездвижить меня. Подавление именно сексуальное — самое действенное. (Так что его пошлятина у входа в «несанкционированный ночлег» шуточками не была.)
       И кстати, в единственной рецензии на моё «Подавление личности, о котором промолчат» заметили только 96% девственниц среди незамужних до 26-ти, но «не заметили» ничего другого, касающегося в неменьшей мере мужчин. А это — технология нейтрализации активности целой страны (человечества).

       Время чуть осталось, так что я, наверное, успею допечатать «Ежовские» бумажки, а здесь уже ставлю время выхода. /18:45/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 855,
знаков без пробелов – 4 768,
знаков с пробелами – 5 734.)






06.04.2015.
       /17:05/ Этой ночью опять, конечно, гуляла по городу. Фотки есть, и пришли, но ничего не успеваю, — завтра. Ночью заметила, что пасли (не знаю, ради неприятностей, или ради защиты, что тоже бывает, — мне лень в этом разбираться), и я изменила запланированный маршрут. Утром отсыпалась немножко дальше, чем обычно. Сейчас — тоже не где всегда. Пришла очень поздно (в связи с неожиданной для себя самой переменой места решила сегодня устроить день обжорства), а уйти придётся довольно рано. Поэтому надо попробовать очень быстро написать важное дополнение ко вчерашнему.

       Я уже не раз замечала, что какие-то моменты, в основном для меня неприятные, происходили — уж очень похоже, что «под управлением» «Ежовского». («Это вы на меня вечером на «ночлеге» этого придурка наслали «пообщаться» — для дискредитации перед всей публикой?» — «Не-е-ет, я никого не насылал...» — а глаза такие голубые-голубые, чистые-чистые... «Меня вчера со второго этажа охрана с полицией вдруг выставила, только мы с вами поругались, — это ваших рук дело?» — «Не-е-ет, они мне не подчиняются...» — а глаза такие же...) А с него — как –то уж очень, как-то заметно: всё — как с гуся вода. Разве что, с небольшими исключениями, «чтобы не вызывать подозрений».
       Сразу замечу, что я не делаю из него «злого гения», я — несколько о другом. У «Персонажа», едва только я неплохо, беззлобно о нём написала, у самого стырили сумку, что, как я понимаю, событие не из частых.
       Ну и, там, ещё моменты в таком роде — когда охрана начинает шустрить как-то уж очень «в тему».
       О жёнах (не знаю, были они, или нет) он сам рассказывал, что, по крайней мере, одна (обе очень молодые) очень просила его не оставлять её одну. («Хоть ты этих денег не зарабатывай, хоть сами на вокзал пойдём жить, но одну — не оставляй!») Но ему, с его слов, очень надо было ездить, чтобы зарабатывать деньги. Жена разбогатела, это стало заметным, на неё, очень молоденькую наехали, и — как он говорит сокрушительно, была групповуха. Потом обе эти жены, как он говорит, сами ПОЧЕМУ-ТО заказали его бандитам (каждая), и «он едва вывернулся».
       Не знаю, что там было с жёнами, и были ли они, но — когда назавтра после Нового года в «ночлеге» появился «Молдаванин», высматривая меня, «Ежовский» вдруг сдулся, и очень надолго, — в результате, уже к утру, я проснулась, головой на своих сумках через сидение (как и заснула в бессилии, когда у подоспевшего «Молдаванина» начался совершенно невыносимый «процесс говорения»), а через сидение спал и «Молдаванин» головой на моих же сумках с другой стороны, — я тогда вытянула сумки и молча ушла в другой зал, а «Ежовского» так и не было. Недавно, накануне «эпопеи», когда я приехала туда же с «Ежовским», он тоже ушёл надолго, оставил вещи, включая планшет, всё было тихо, и я прикорнула с ногами на сидениях, головой на вещах с планшетом. Вот тут-то и разбудила полиция. Пришлось дождаться солидного «Ежовского», один вид которого всех успокоил, но всё равно, убираться вниз, в «бомжатник». Я уже тогда была уверена, что такое долгое его отсутствие тоже было преднамеренным (тем более, что в это время он общался где-то с «Персонажем», которого я, кажется, в «бомжатнике» не видела никогда). И т.д., и т.п.
       В общем, происходит что-то такое, что чуть с меньшим опытом, чем мой, можно было принять, например, за «колдовство». Но это — нынешняя система «управления», включающая вторжение в сознание, и «Ежовский» может развлекаться этим очень активно — ИМЕННО КАК БРОКЕР, поскольку «правила и опыт биржи» вовсю применяются сейчас не только в управлении финансовыми потоками, но и в управлении отдельными людьми и сколь угодно большими их группами, — примерно так и делается нынешняя «политика», — вот и «Ежовский» очевидно участвует в чём-то таком.
       Мысли эти — не новые, но сырые. Выплеснула на скоренькую руку.
       (Кстати, тоже давно собиралась сказать, но было всё недосуг. «Персонаж» — лицо далеко не новое, отнюдь не «неизвестно откуда взявшееся», и помню я его, наверное, с середины 2012, когда и оказалась на улице, (где он появился ЗНАЧИТЕЛЬНО раньше) — но помню его только в лицо. Всегда удивляла безукоризненная чистота одежды. Но в целом это была такая неприступность, что даже в голову не приходило никогда — не обойти тихонько за несколько метров. И даже помню, как однажды летом в электричке он вдруг у меня, проходящей мимо, что-то спросил, и несколькими словами мы вдруг перекинулись, очень доброжелательно с его стороны, — я была тогда КРАЙНЕ удивлена. И больше внимания на нём по-прежнему ничто не заостряло. С «Ежовским», вроде как, он не корешился раньше тоже никогда. (Да и я, собственно, тоже.) Это я — так, «для определённости», чтобы никто не заявил мне (а то, была опосредованная попытка), что я — «с квартирой», о которой и думать уже забыла, и которую, видимо, никогда не увижу, а общаюсь — с неизвестно откуда взявшимися «опасными личностями». Нет, я думаю, что здесь — вообще всё не так (в смысле — по-другому). Но «Ежовский» — в «брокерском управлении» живым миром — участвует однозначно. А на такой «тип управления» я обратила внимание ещё в петербургском «Музее Музеев» в компьютерных отделах среди тамошних мутных программистов в странном для Музея количестве, которым году в 2004-2005 выдавали какие-то западные гранты, очевидно имея в виду как-то лично мою персону...)
       В общем, я тут быстренько понамекала на то и на сё для особо головастых (если вдруг кому интересно), а мне пора уже и бежать. /18:40/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 838,
знаков без пробелов – 4 540,
знаков с пробелами – 5 475.)







07.04.2015.
       /14:01/ Вчера я выдала фразу:
       “…чтобы никто не заявил мне (а то, была опосредованная попытка), что я — «с квартирой», — о которой я и думать уже забыла, и которую, видимо, никогда не увижу, а общаюсь — с неизвестно откуда взявшимися «опасными личностями»” —
когда уже вышла, из учреждения, я подумала, что с точки зрения «родственников» и прочих петербургских деятелей, я говорю «нелогично»: в ту квартиру я могу приехать в любой момент. Ну, да. К НИМ. В эти стены, которые продолжают жить теми, кто в них жил, но где больше уже НИКОГО НЕТ. И появятся ЭТИ — посторонние мне «родственники» и все остальные ТАМ. И — этот отвратительный город, вгоняющий в депрессняк одним своим видом.
       Нет уж, «никогда не видать» — я имею в виду: «не распорядиться». Не разделаться с ней. Чтобы бросить якорь в ДРУГИХ краях.
       Они, наверное, так себя любят, что даже представить себе не могут ту меру ненависти, которую я испытываю к этому городу и ко всем, кто там есть (во всяком случае, из имеющих отношение ко мне). Да я буду ходить на кормёжки с ворами и сдохну под забором (или, если перестанут кормить, то просто сдохну под забором или под чем-нибудь ещё), но ТУДА я не появлюсь.
       Вот, приведу свежую рецку и замечания к ней:

Рецензия на «Подавление личности, о котором промолчат» (Алла Тангейзер)
       Алла, мое приветствие.
       Наверное, основным словом в написанном является слово "переформатирование".
       Именно так, переформатирование сознания на очень многих уровнях. Может, даже на самом верхнем.
       Пока еще фильмы антиутопии останавливаются за шаг до верховной власти. Просто палка о двух концах, и воздействие пусть как эхо, все равно неизбежно.
       Люди коллективно рехнулись. Даже хорошая зарплата не стоит психических издержек. Как сказал кто-то, это хорошим человеком можно оставаться почти не меняясь. Но если покатился вниз - ты покатился.
       Падение бесконечно.
А. Г.   06.04.2015, 19:02 

        А., замечательная рецензия!
        Я абсолютно согласна, что «основным словом в написанном является слово "переформатирование"».
       Я, вот, вчера межу делом заявила, что "мне жить не хочется" (какой там "вред курения"!..), но в этом отупевшем до предела мире, по-моему, никто ничего не понял. (И не поймёт уже никогда.) Действительно, падение бесконечно, и ЭТОТ мир уже - падает и падает... А ДЕЛАТЬ-то в нём - что?..
        (Но это не означает суицидальных мыслей. Конечно, если не... Я тут стояла в очереди в сортир (пардон) в торговом центре, и какая-то девушка сказала подружке, так сладенько-сладенько, счастливенько-счастливенько: "Представляешь, Таня приедет!.." Это могло бы быть случайностью, но судя по очень уж сладенько-счастливенькому тону и выражению глазок, мог быть и, действительно, намёк мне. (Такое происходит нередко.) Намёк на одну из "любимых родственниц" "вокруг питерской квартиры". Они что, действительно хотят, чтобы я тут сразу с крыши звИзданулась?..
        Ну вот, а кроме этого - ничего экстремального, - продолжение философских размышлений "по ходу вагона"...)
Алла Тангейзер   07.04.2015, 13:49   

       Извините, я Вас загрузила тем, что не имеет к Вам отношения, и ничего не объясняю. Но - уж вырвалось, поскольку - только что...
Алла Тангейзер   07.04.2015, 13:51

        Алла, Вам уже ничего не нужно объяснять мне. Я в теме. :)
А. Г.   07.04.2015 14:42

Между прочим, Стихотворение "Монолог ссыльного",
http://www.stihi.ru/2011/05/31/5987 ,
http://www.proza.ru/2015/02/03/1216
написано непосредственно после телефонного разговора с этой Таней (2010 г.), а ему предшествовало ещё и вынужденное домашнее общение. Я тогда пришла в такую ярость, что могла наворотить - не знаю, чего. Но обошлось малой кровью: вот этим стихом...
Алла Тангейзер   07.04.2015 15:03

       Вы умница, а чего Вам это стоит, знаете только Вы.
А. Г.   07.04.2015 15:14


       Если «Персонажу» кто-нибудь что-нибудь вчера передал (тем более передал, а не дал читать дословно), то тем более не удивительно, что он опять начал представления представлять. Бедняга, на него ещё и какую-то квартиру навешали. Но я, по дороге (до представлений, — одна, сама с собой) подумала: «Человек, скорее всего, ни сном, ни духом, так — ещё геморрой… Но, если я наивна, и ты вдруг собираешься, всё-таки,  сп-ить у меня эту квартиру, так сп-и её быстрее: надо мной хоть этот домоклов меч перестанет болтаться. И я, к тому же, хоть порадуюсь, что она окончательно не выгорела этим любимым тётенькам и кузинам с их ухватистыми мужьями!..» Но это были мои тихие шуточки. Поэтому (или не только, а потому, что «нах не нужна»), представления были. Хотя и, как обычно (…), довольно «щадящие». (Интересно, что он ещё выдаст, если передадут и эти откровения? Или просто растворится в пространстве?..) Представлял он на этот раз типаж, который никак не может нравиться и с которым вообще неохота пересекаться. Успешно. Но для того, что мне тут с моей буйной фантазией уже успело примечтаться — чем хуже, тем лучше.
       Я уже прониклась идеей показать «х» всему этому нынешнему миру. С его честными и чистыми президентами, брокерами, добропорядочными психологами, которые заботятся о людях, и всякими любящими тётями. А для этого — фактура отменная. Старый вор, настоящий, «с традициями». Очевидно, что называется, с человеческим лицом. Умный. Не у дел (или почти, — не знаю).  Лучше бы, конечно, «не у дел» — не таким способом. Но и не психотехнологическим. Ладно, — тут уже поздно решать. Судя по говору — ещё и какой-нибудь ростовский (я в этом не так уж разбираюсь, но похоже — на какую-нибудь знаменитую в данном смысле южную «глубинку», которая для чистоты такого жанра — что надо…) Короче, колорит — зашибенный. А человека я бы не обидела. По крайней мере, не сильно. (И мне упорно кажется, что меня бы он тоже не обидел, по крайней мере, не сильно.) Но… «Не обидеть» — это значит, и учитывать его собственные интересы, в которые мои соображения могут и не укладываться никак. Я и учитываю.
       Пальцев жалко: весь целиком — такой утончённый «инструмент»… Для себя я уже обозвала его «скрипка Страдивари»: чуть тронь без должной виртуозности — начинает звуки издавать. Не те. Хотя я сама — совсем не виртуоз. Я сама — вся раздолбанная, со мной самой надо носиться… Только не «Ежовскому». Чур меня, чур.
       Кстати, тоже недавние мои соображения, — я озвучивала их чуть раньше. Все эти заботливые психологи, когда опять долбают меня с Петербургом, любят «соблазнять»: в Петербурге — спокойно. Я не понимаю, каким местом я похожа на человека, которому надо, чтобы было спокойно?.. Мне что, когда-нибудь сиделось в этом «спокойном» Ленинграде-Петербурге?
       И Т.Д.
       Мне нужен стресс. А стресс — это дело такое… Я всю жизнь искала живительного, а мне всё навязывали и навязывают губительный. (Особенно запихивая в это стоячее болото — кирзовым сапогом.) Но в этом петербургском «спокойствии» (болото непролазное, склеп, гроб с костями, хотя и глазированный) я просто действительно взвою, рехнусь, загнию. И ведь стресс — не обязателен за чужой счёт. «Мы с братом живём, никого не трогаем…»
       Кстати, в ПРЕЖНЕМ мире очень многое давало творчество. (И на входе, и на выходе: чужое (фильмы, песни, пр.) и собственное, когда для него… как минимум, не перекрываются каналы.) Сейчас эта человеческая способность целенаправленно уничтожается. Но, во-первых, это незаменимо ничем, а во-вторых, тогда уже надо искать ДРУГОЙ стресс…

       Всё это было бы само собой, но я не забываю о «Ежовских» и о тех, кто и КАК управляет сегодняшним миром. Об их целях. Они всунутся куда угодно, и что угодно изгадят. А «весовые категории» — несопоставимы: они — сильнее. И что ДЕЛАТЬ?..
       Вот по этому-то поводу, видя, НАСКОЛЬКО всё вообще — происходит по какому-то сценарию и человек больше не волен свободно выбирать вообще ничего (кроме, пока, цвета штанов), я и заявила вчера, когда мне напомнили, что курить вредно, что жить я не хочу вообще… так что курить — полезно, особенно для души.
       У меня есть подозрение, что «Персонажа» (в частности, если я ему когда-то действительно понравилась, хотя и «нах не нужна») готовили в мстители (всему женскому роду), чтобы я «подтвердила» то же, что он и считал раньше, — и в пугало, от которого я в ужасе ломанусь обратно в Петербург к тётям, м.б. уже «опущенная». Пока что — как бы не так: сам от меня отвязываться будет (или уже, — хотя я довольно понятливая, и делать это долго и настойчиво — не заставлю, тем более — если ещё пару раз попредставляет представления). Впрочем, шучу. На кормёжки я прихожу — просто спокойно поесть (больше негде), никого не трогая в прямом и переносном смысле, — что я, вообще-то, до сих пор и делала. (И мне, все свидетели, в голову никогда не приходило вдруг кем-нибудь «заняться».) Но я далека от того, чтобы недооценивать этих мироуправителей и «Ежовских». Может быть, «ещё не вечер» (а может, лично у меня «ещё не вечер» — аж до гроба, скорого).
       «В общем, как-то так».

       А вчера, почти в последний момент перед вечерним закрытием зала в Москве, появился-таки «Ежовский» (все «паровозы» на «ночлег» уже ушли, а я собиралась досидеть в тепле до закрытия и идти гулять).
       Сказал, что у него спёрли планшет. НЕ ЗНАЮ, и не суть. Короче, якобы, читать он это не будет. (Не уверена, — но мне теперь будет разыграно, что ничего не читал.) Поставил пакетик с едой (мне), я сказала, что напечатала, полезла доставать — он смылся. Видимо, чтобы я не распрощалась насовсем, и был предлог для следующего раза. Но в пакетике было ещё и письмо, опять неизвестно на сколько страниц. Я его читать начала тогда же, но не успела до закрытия, и пока не дочитывала.
       Ещё раньше, не так давно, он как-то договорился, что «главное — это общественное мнение». (Ага, особенно — в ЭТОМ нынешнем мире, где все мозги под контролем.) Медленно сплюнув вниз, я набрала сначала как можно больше слюны. Но вообще-то, он, по-моему, ещё вожделеет неявно («Я?.. Я ничего не делал…») устроить-таки мне групповуху. А для грядущей групповухи, забота об общественном мнении — действительно, самое оно.
       Сказал: «Не мучай себя, — езди “на несанкционированный ночлег”». И тут же, то ли рассказывает, то ли пишет, как я, оказывается, «действую на многих мужчин в окружении». (Сам же подчёркивает, что я права, и что у многих сейчас, действительно, рвёт башню.) Оказывается, тут «многие из-за меня нервничают». (Вот, мне только и не хватало — ездить на тот «ночлег»…) Не знаю, что уж там из-за меня, старой, беззубой коровы — нервничать, но устроить могут любой балаган, что угодно, особенно под чутким руководством «Ежовского» (м.б., его собственных «пастухов»). Никуда пока не поеду.
       Но кстати, если меня тут в сортире пугают: «Таня приедет», — то не исключено, что там, «в Ленинграде-городе», никто ничего не читает (по крайней мере, настоящего моего), а кормятся какой-нибудь «информацией» «Ежовского», который может городить вообще, что угодно, — за ним не заржавеет вообще ничего, особенно любые мерзости. Вот они и решили, что мне тут больше всего не хватало именно Тани…
       Опять же, «вот, как-то так».  /19:45/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 659,
знаков без пробелов – 9 087,
знаков с пробелами – 11 049.)






08.04.2015.
       /13:23/ Понятно более, чем всё.
       …Ха-ха! — а А. Г. написала рецензию на вчерашнюю и прочие дневниковые записи, где, правда, процитировала меня же, но — КАК!.. Приведу её сразу:

Рецензия на «Репортажи. 22 часть, 18. 03. 2015 - 07. 04. 2015» (Алла Тангейзер)
       Алла, Вы позволите взять это цитатой, именно в том смысле, как она написана?
       "Плевать мне на эту вашу эзотерику и прочую тухлятину. Жили мы все в советское время нормальными людьми, все знали, что все помрут, а иногда приходится и жертвовать собой ради чего-то действительно стоящего, никто не врал никакой эзотерической мути, с материалистическим взглядом на всё жили веселее, ЗДОРОВЕЕ и уж куда храбрее. И умирали тоже, но предварительной блевотины из этого не разводили. Теперь им — со всех сторон устраивают «подготовочку-настроечку», чтобы вымирали скорее и со страху стремились к этому ещё хлеще. Ладно, хрен с ними. Я знаю, что я нахожусь в обществе и времени убийц, сознательных или безмозглых. Невелика новость. Но я остаюсь в том, советском мире, который был и антисоветским, и каким хочешь, но психически здоровым, в отличие от всей этой гнили."
Анна Гриневская   07.04.2015 21:23   

       Анна, браво!
       (Я понимаю, что написала я. Но — заметить и привести ЗДЕСЬ — дорогого стоит!..)
Алла Тангейзер   08.04.2015 13:39


       Но — пишу то, что собиралась.
       Если по порядку, то спала я утром на сидении в самом нижнем, минусовом этаже вокзала. Проснулась, можно было, вроде, ещё поспать, но в голову полезли соображения, воспоминания вчерашнего текста, СТИХ («Монолог ссыльного»), на который я вчера привела ссылку (а на сопли меня сейчас вообще ничего не пробирает, но стихи — могут), и вот, что-то немножко пробрало. Между прочим, такие вещи могут устраивать «управленцы», — всегда с оттенком какого-то, опять, зияющего идиотизма. Чтобы кому-то что-то продемонстрировать, как правило, сфальсифицировать. В общем, и сон ушёл, и, приличия ради, мне тоже захотелось свалить. Я и пошла. Вышла наверх, встала покурить. Манипуляция во всём этом как-то чувствовалась, но, вроде, я уже вышла. Как бы не так.
        После новогодней истории «Молдаванин», к огромному моему облегчению, завёл пассию, с некоторой точки зрения — даже очень приличную.  От меня чего-то ждали, СЛЕГОНЬЦА чуть на что-то попровоцировали, но мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО это было не интересно вообще, и я только порадовалась, когда, кажется, совсем отстали. Правда, иногда у меня мелькало нехорошее предположение, что в действительности, это — просто его сестра (а у него здесь, в Москве, оказывается, есть какая-то сестра), но и это никакого значения для меня не имело: отстал — и можно глубоко вздохнуть с облегчением. Я ни у кого ничего не спрашивала, мне никто ничего не говорил, и интереса это не вызывало никакого.
       Так вот, стою я, курю. Вдруг обгоняет и идёт дальше эта пассия «Молдаванина» в её очень приметной шубке. Ну ладно, на здоровье. (Хотя чувствую, что что-то здесь ещё.) Ах, ну да, догоняет и он. Ну, и идут вперёд, — типа как с электрички (может и с неё, — не имеет значения). Дорожка — длинная, и идут долго. И мне становится понятной вся эта комедия с «моими» соплями, конечно, вызванными вдруг извне (совершенно по другому, как обычно в таких случаях, поводу). Ля!.. — я чуть не проблевалась. Это мне намекают, что «где-то есть ещё и Молдаванин». И по морде-то кулаком заехать некому… (Как обычно — у этих вонючих «управленцев».)
       В общем, как всегда: демонстрируют неандертальскую тупость (может, специально: побесить?) и везде, во всём и всегда путают… с пальцем… О том я сказала: умный.
       Вероятно, мне хотят сообщить, что на таких я не тяну (в том смысле, что старовата и — как стадо чушек). Ну, так, ля, значит — никто вообще. Как я и собиралась. Какая бы ни была я, но это-то мне — зачем?!. «Просто х-я» мне не приспичило. Тем более — ещё и слышать «речи».
       И тут — стало доходить. То, что не просекла сразу. (КАК ОБЫЧНО, слишком много всего, и даже с моей способностью думать три мысли сразу, всё равно, всего не успеешь. У тех-то мыль и тема — одна, и если рассматривать только её, то всё ясно достаточно быстро. А у меня их — легион, и предельно разных. За тонкостями на ВСЕХ «фронтах» сразу уследишь не всегда. (И я — уж точно не полководец и, кстати, не домохозяйка.)
       Сначала дошло, что представления представлены о том и были (что старовата, и — как стадо чушек). Как будто, кто-то чего-то не знал и не видел изначально, а дошло «только что». Ну а следующее логичное соображение — что я просто в порыве вдохновения переоценила возможность человеческой автономности в нынешнем мире, и вместе с ней — возможность автономности криминальной личности, как протестной по природе вещей… Да всё это было срежиссировано изначально!.. Так и собирались: «купить», чтобы немедленно обломать. Так что, все там — в связке.
       (Иду на перерыв, м.б. чуть подольше. Но вернусь. /15:33/)

       /17:53/ Кстати, пришло соображение. «Персонаж» — конечно, в связке, и из довольно посвящённых. (Вспомнила особенно первый неожиданный для меня разговор в «паровозе», — некоторые детали.) И похоже, что пальцы ему перебили (если это — так, и тоже не балаган) затем, конечно, чтобы перестал воровать, но и чтобы теперь делать из него психотехнолога… (М.б. даже — чтобы тоже воровать, но другим, ненаказуемым способом… Не знаю. Вообще-то, он по-человечески порадовал тем, что его «почерк» — другой. Манипулятивный почерк, конечно.) Но это — ладно, вдогонку.
       Что касается лично меня, то возраст, конечно — уж какой есть. (Хотя, кстати, я с самого начала, с 2012 года говорила о том, что на «несанкционированном ночлеге» мной и у меня замечен процесс «ураганного старения», — какие-то мешки, морщины, которых не было и генетически не должно было быть. Вот, теперь не ночую там (и нигде) больше недели, и физиономия заметно приходит в порядок. МНЕ это не помешает.)
       А что об остальном… Во-первых, наплевательство («бесплотное существование», насколько возможно, потому что ЗДЕСЬ, в ЭТОМ нынешнем мире и в таких условиях, теряешь к этому интерес). Во-вторых, безопасность. Которая, в таких условиях и, тем более, в моих личных обстоятельствах, важнее «личной жизни». Но речь и не только о «личной жизни». (И мне ещё писать надо.) Помнится, когда шла эпопея с получением паспорта, мне, как раз, дали то пальтишко, в котором я выглядела, можно сказать, улётно, да я ещё подстриглась после каре, — и началось. Хотя тогда со мной что-то сделали в палатке и я вся чесалась, тем не менее, сразу же, проходя мимо, неожиданно зацепила молодого (лет 30-35), длинноволосого, стильного музыканта из Голландии, сына московского ФСБ-шного чина, который сразу умудрился затащить к себе домой (где была мама). В конечном счёте, на том и кончилось, и это, конечно — тоже была заказуха. Но он на неё согласился, ему стало интересно… Не улице на меня стали смотреть по-другому. И тогда же мне подставили по дороге ту машинку с надписью на заднем стекле: «Грязный танк в бою не видно». Вот на эти круги своя потом всё и вернулось, а потом — очередная порция ураганного старения в «несанкционированном ночлеге». И одевал меня в последнее «Ежовский» — смесью приличной помойки и дома престарелых. Видимо, чтобы любил — только «Молдаванин». Насчёт него там — точно какой-то сценарий, от которого не дают отойти, и если и «подкидывают» кого-то ещё, типа «Персонажа», то — чтобы разбиться, и к «Молдаванину» же и вернуться. Но, во-первых, с ним никогда ничего и не было, кроме совместных «дружеских» поездок на электричках, а во-вторых, этого не будет уже никогда. Я сказала. Насмерть.   
       В общем, всё остаётся на своих местах:
Ни в какой Петербург я, разумеется, не еду, и это тоже — в ЛЮБОМ случае и насмерть;
Я — одна во вселенной;
ВСЕМ — отбой.


       Сегодня планировала вечером пойти на гороховый суп (поблизости), чтобы «у паровоза» избежать ВСЕХ, кого «Ежовский» назвал в своё время «знаковыми фигурами», весь бомонд, вкупе с самим «Ежовским». Но там — «Молдаванин». Ничего, конечно, не произойдёт (так сразу), особенно при новой пассии, сестра она там, или нет. Но сопли на «Курке» сегодня утром у меня спровоцировали (сам факт), парочку эту притом вперёд пустили, и я не хочу вечером там ещё и вдруг появиться, чтобы чего-то там не отыгрывать под их диктовку (не помогать городить ещё какую-нибудь фальсификацию). Здесь я — сама по себе, а «эти» — ВРОДЕ КАК, умнее. (Всего, что на Курке). А если что — проголодаю ещё вечер.
       Ладно, посмотрим. Всё равно, что само собой, не еду никуда, остаюсь здесь без вариантов, и, пока живая и пока есть компы, как-то существовать придётся.
       Если что — мне и помереть недолго. «Гильотин» (от всех болезней) — полная Москва, кругом — рельсы.
       Так что, всё по-старому: ЗДЕСЬ, в ЭТОМ нынешнем мире — не надо никаких умных, НИКАКИХ хороших. Здесь просто НИКОГО НЕТ. Кроме «Голема», коллективного ментального образования.
       Вывод: где ни окажись, будь то Петербургский «Музей Музеев», ФТИ им. Иоффе, «фиолетовые», московский офисный бизнес, интеллигенция, православные, протестанты, бродяги, воры — ВСЁ и ВЕЗДЕ одинаково и сводится к одному и тому же. «Ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного, ни мужчин, ни женщин, но всё и во всём — “Голем”».
       Но в принципе, всё старо, и даже это. А ответы на все вопросы (шучу, конечно, — но на многие) есть у того же Пушкина:

Кого ж любить? Кому же верить?
Кто не изменит нам один?
Кто все дела, все речи мерит
Услужливо на наш аршин?
Кто клеветы про нас не сеет?
Кто нас заботливо лелеет?
Кому порок наш не беда?
Кто не наскучит никогда?
Призрака суетный искатель,
Трудов напрасно не губя,
Любите самого себя,
Достопочтенный мой читатель!
Предмет достойный: ничего
Любезней верно нет его.
/Пушкин, Е.О., Гл. IV, XXII./

       Ушла. /19:03/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 485,
знаков без пробелов – 8 027,
знаков с пробелами – 9 740.)






09.04.2015.
       /17:14/ Там, где я была вчера на вечерней кормёжке, вроде, все пока спустили на тормозах. Ну, и лады. Кстати, пальцы, похоже, целы: это было, наверное, придумано, чтобы «я не боялась».
       «Ежовский» опять появился вечером, какой-то весь подтянутый и тоже миролюбивый, щедро заплатил за печать, надавал еды (конфеты уже слопала) и, вроде, собирался принести тексты для печати ещё.
       Ночью я опять гуляла, но фоток для «Доказухи» больше не будет (а я ещё не кинула в «Тумбочку» и последние). Сегодня задержалась ещё и затем, чтобы зайти, заблокировать симку. Всё, её больше нет. Потом разберёмся. В принципе, «ежовских» денег хватило бы на другую и сейчас, но пока боюсь опять спустить их бестолково, а при этом хочется и сигарет. Пока поживу без действующего своего престарелого смартфончика (свою музыку слушать можно, но больше нельзя ничего отправить и принять, позвонить).
       Всё, — гляну на сайты, и решу, что дальше. (Времени уже мало.)

       Написала замечание к рецке на «Прозе» о Лернейской Гидре, и, пожалуй, на сегодня всё. /19:03/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 161,
знаков без пробелов – 878,
знаков с пробелами – 1 070.)






10.04.2015.
       /14:01/ Гнездо опарышей зашевелилось. Уй ты, господи!.. Я же Санкт-Петербургский университет закончила!.. бать-колотить!.. Вспомнили.
       Вчера вечером, под занавес, интеллигент-рецензент невзначай мелет в ужасе что-то там про ПТУ и курс игры на скрипке с одной струной, а вокруг меня, ровно там, где недавно впаривали что-то про жизнь после смерти, пятидесятикратный круговорот возрождений и вечный кайф, теперь скоренько сорганизовали «солидную лекцию» с докладчиками аж от Санкт-Петербургского университета.
       Мне-то не надо напоминать, что я там закончила: я это всегда помню. А вот им по фигу было, что я тут три с лишним года кормёжки топчу, бомжовско-воровские: на подхвате у них был припасён придурковатый, сговорчивый молдаванин (типа, никуда не денусь), и что уж там со мной, с ногами, желудком и любым другим ливером, это — не их проблема: квартира-то оставалась целенькой… А тут — на тебе: у меня «завёлся» какой-то матёрый вор, да с другим психотехнологическим почерком (глядишь, им и неподвластный). Атас, полундра! — я же Санкт-Петербургский университет же закончила!..
       А почерк-то, конечно, другой: карманник с традициями! Часть НЛП, нейро-лингвистического программирования, эриксонианский гипноз был разработан Эриксоном на основе изучения вековых методик воздействия цыганок и карманных воров. Хоть и на основе, да не то… Тут — традиция, как-никак. А университет-то, ля, как же?..
       Мне-то бояться нечего. Квартиру сп-ить  я ему недавно сама разрешила вот в этих Дневниках (если кто читал), а больше с меня ничего не возьмёшь. А они там, гляжу, обоссались уже по полной. Теперь они мне готовы уже, кажется, профессора на верёвочке привести, только бы затихла. Да вы чо, в натуре! — у меня же энергия неизрасходованная!.. Тут — или вообще не начинать, или я же этого вашего профессора зае.. досмерти!.. Не, — вора я хочу, вора!.. И не молдаванина вашего грёбанного, который едва опять рот раскроет — у меня рвотный рефлекс не остановится, а такого, который хорошо соображает, что говорит и слышит. Так-то вот, к-козлы вонючие.

       Э-эх, одна беда: я ему «нах не нужна»… (Как мне кажется.) Ну, да ладно, — лето теперь ещё впереди…
       /15:10/


       /18:07/ Сразу хочу ещё оговориться на общую тему.
       Тот, кого я в своё, не столь давнее время назвала «шизик», среди прочей ахинеи городил и то, что «меня испортила улица, а мне надо не поддаваться». Чёрта лысого, — улице это слабо. И «лексика», и ругань — всё это было гораздо раньше, и, кстати, тоже подчёркиваю (в который уже раз), что отнюдь не от папы. Нет, это — именно Петербургский университет, филологическое образование как таковое (непосвящённые этого не понимают), и много чего в таком духе. Уже тот молодой, не столько вор, сколько бандит, который пришёл к петербургским «фиолетовым» — «начинать новую жизнь», и с которым я оказалась в первой Москве, очень быстро, правда, от него отвязавшись, поскольку ему хотелось только тянуть деньги, — он вообще говорил только матом, правда, так, что слушать можно было часами, разинув рот, развесив уши, и надрывая живот от хохота, — никакого телевизора, даже никакого Задорнова было не надо. Остроумие (настоящее, — иначе с ним бы делать было нечего) оказывалось на грани гениальности. Много чего было в жизни всякого, в частности, в наикультурнейших учреждениях, а ругаться как сапожник (хотя и, конечно, не «в приличных местах»), я начала году к 2005-му, во время работы дизайнерм в петербургском «Музее Музеев»: нервы не выдерживали психологического прессинга, очень сильно замешанного на генитально-анально-сортирной теме. Но и это, кстати, не меняло и не затрагивало внутренней сущности. Осенью 2005 года уже была написана матерная «поэма» про «Музей Музеев», которую вслух я читала пока единственный раз — уже в Москве, на Лубянской площади в 2 часа ночи в 2006 году, когда назавтра ФСБ-шники от меня вдруг медленно отвернули камеру видеонаблюдения, к которой я пришла в очередной раз корчить рожу (тогда мы с ними были «в ссоре»). Так что к моменту «улицы» я давно уже была, какая есть. Остальное — вопрос напряжённости нервов в тот или иной данный момент.
       Всё, сегодня — пора идти. /19:03/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 614,
знаков без пробелов – 3 471,
знаков с пробелами – 4 176.)






11.04.2015.
       /14:03/ Я в полном порядке (кому интересно). То, что вчера вечером/ночью мог быть основательный непорядок, стало как следует доходить, только когда я уже сдёрнула с «паровоза» к «ночлегу» — на Коломенской, пересела на встречный из Узуново, добралась до Москвы в начале первого ночи и попила, поела, накурилась на скамейке. С «паровоза» сдёрнула, взбесившись на «Ежовского».
       Ночь гуляла, как обычно, а утром хотела войти в инет раньше, но где обычно — сегодня закрыто, здесь, где сейчас, были какие-то семинары до 14:00, а платного, оказывается, больше нет и, говорят, на почтах не будет. В общем, появляюсь только сейчас.
       Хороша бы я была, похоже, с этими своими вчерашними заявлениями о своих желаниях!..
       Вообще-то, мужики вечером на кормёжке были совершенно ненормальными. Грузин был ненормальный ещё в понедельник, — со мной не поздоровался, что удивило. «Персонаж» вёл себя, как мне казалось, нелогично, хотя и предельно сдержанно. Выглядел, по-моему, сознательно не красавцем, как умеет, — а похуже, постарее, потопорнее. То есть, старался не нравиться, что обычно хорошо получается, — как и наоборот. (Но я ещё на днях подумала, что «он меня боится», — не в прямом смысле конечно, а как бы… знает что-то «не то», чувствует дискомфорт, но ничего не предпринимает, — т.е. как бы сам себя стесняется.) В общем, смутно хотелось держаться от них подальше.
       После кормёжки как ни в чём не бывало в зале подвалил «Ежовский». От, гнида ЦРУ-шная! — ведь то, что могло произойти, и всю эту заметную ненормальность, полувменяемость этих мужиков спровоцировал именно он, в чём в «паровозе» практически признался! (Как, видимо, и мне в последнее время свернул мозги.) Только я настаиваю, что он — не один, и гнидой ЦРУ-шной обозвала его неспроста. То, что он делает — очень профессионально и явно не самостоятельно. И по крайней мере, у меня больше нет ни тени сомнений, что же именно произошло когда-то с Евсюковым, ЧТО это была за полоумная стрельба в магазине.
       В общем, я ещё 06 и 07.04.2012 писала, что он, кажется, что-то мутит, как-то кого-то заводит и, со своей очевидно нездоровой психикой, готовит мне групповуху. («Как и бывшей молодой жене».) Вчера они все, опять же, как ненормальные, порывались в разговорах со мной называть его «Ежовского» моим мужем, и советовали «его держаться». (С каких это пор? Что это вдруг за массовый психоз?) Рассказывает, что все его жалеют в его несчастной любви (ля, ко мне! — что он их, наркотой, что ли обколол? — «Персонаж» только что «не видел его под ногами», и прямо при нём, когда мы с «Ежовским» шли в метро, договаривался со мной, что «скоро мы где-то там посидим», или пр., а теперь вдруг сам «отдаёт» меня этому сморчку, пеньку замшелому, который мне противен)…
       «Ежовский» говорит, что у него спёрли планшет, а вчера ещё деньги. Не знаю. Он врёт как сивый мерин, что-то плетёт, городит. «Любовь» у него своеобразная, психически нездоровая. Хотя впечатление производит солидное, — его часто не трогает ни охрана, ни менты, когда устраивают облаву на всех.
       В паровозе я хотела ехать с ним отдельно («хочу подумать о своём»), но в одном вагоне («для безопасности», — дурочка с переулочка). Мало того, он как ни в чём не бывало, попытался настраивать меня на… «Молдаванина». Тут я взорвалась в первый раз. (К тому моменту пришлось уже пересесть на сидение напротив, народу прибавилось, но больше никого знакомых в том вагоне не было.) Потом он заявил… что хотел убрать «Персонажа» ИЗ МОЕГО ПОДСОЗНАНИЯ, но лучше всего, если «Персонаж» сделает сам… Нет, я понимаю, что это ВСЁ — какая-то дурь (ещё от полной безысходности моей ситуации), но тут я уже взбесилась до последнего предела: «Оставьте в покое моё подсознание!!! Не лезьте туда вообще!!!» — и стала понимать странное поведение «Персонажа» последнего времени… «Ежовский» (или его ЦРУ-шное «руководство») им всем тоже что-то воротит с подсознанием!.. Вот именно такие вещи и называются информационно-психологической ВОЙНОЙ, и делаются они отнюдь не только на межгосударственном уровне, но и «в гуще народа» — руками друг друга…
       Сначала я отсела просто на другое сидение, хотя там кто-то уже был. Потом «паровоз» долго стоял в Коломенском, а я вдруг подумала, что какого хрена я вообще вдруг поехала (устала, конечно, — но собиралась ведь гулять ночью по центру, как и все предыдущие дни), подхватила пакет и рюкзак и попробовала выскочить ещё здесь, в Коломенском. Получилось. Обратный «паровоз» из Узунова подошёл практически сразу, и доехала до Москвы я очень быстро. Когда я смывалась, «Ежовский» сидел прямой, как кол (о чём-то думал, страшно довольный собой) спиной ко мне, так что он мог и не видеть, что я выскочила на платформу. Смешно, что ещё чуть раньше я положила на другое сидение свитер (выкинула), соответственно, забыла о нём и не взяла. Если они меня хватились позже, то меня там не нашли, а свитер могли увидеть. Может быть, подумали чёрти чего…
       Москве до меня стало окончательно доходить, что ВСЯ ситуация была крайне нехорошей, что с мужиками «Ежовский», очевидно, что-то сделал (как, наверное, и со мной, — с головой, в смысле), что или давал им читать какую-нибудь пакостную лажу от моего имени, или просто врал, как обычно, без меры и берегов. И никто ведь ничего не скажет, — не знаешь, с чем и спорить, если что…
       Да, кстати. Ещё в Москве, договариваясь, как ехать (я хотела отдельно), «Ежовский» уточнил, как я планирую выходить: будет ли кто-нибудь снимать меня с платформы, или… Я сказала, что нет, — я просто выйду за одну станцию. «А там — пешком прогуляться?..» — спросил он гаденько-миролюбиво. Мне это ещё тогда не очень понравилось. Я ответила, что не так уж часто я теперь езжу, что можно и на автобусе (до которого тоже, правда, нужно пройтись по тёмной дорожке)… Он что-то там «понял».
       Что бы было дальше, или ничего бы не было, я не знаю, и хорошо, что не дошло до «проверки»…
       Вот такие, как говорится, пироги с котятами.
       Я тут кое-что придумала для прочистки мозгов, но получится или нет — не знаю, и заранее говорить не буду.
       На сегодня — всё.

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 942,
знаков без пробелов – 5 026,
знаков с пробелами – 6 083.)






13.04.2015.   См. ПОСЛЕДНИЙ АБЗАЦ!
       /17:33/ Вчера в учреждениях был выходной, так что в интернет я не заходила нигде. Сегодня пришла поздно и только на минуту: с утра была на дальней кормёжке, и пока добралась на убитых ногах… А скоро уже идти опять. На ногах — все эти дни, а ночлеги, похоже, перекрыты. «Во внешнем мире» что-то происходит, но мне, как обычно, никто ничего не говорит, — только намёки и мои догадки по логике вещей.
       Когда пришла сюда, во дворике, где курю, лежали старые книжки, в частности — «Женская самооборона. Как выжить в большом городе». Конечно, не случайно, и конечно, я её не брала: вот ещё, — с маникюрными ножницами (да по книжке) — против регулярных частей… Но «случайные прохожие» моими ночными прогулками — интересуются. Однако, не привыкать: я и так живу на вулкане и хожу по острию, — годами.
       Впрочем, всё. Сейчас опубликуюсь и пойду уже, — на убитых ногах это медленно. /18:02/

       Вариант интерпретации происходящего.
       Все эти намёки — вообще фигня, и вокруг меня идёт сплошная игра, театральная постановка, где играют вообще ВСЕ. В действительности же ВСЁ это может быть продолжающейся коллективной работой по моему психическому истощению (теперь уже и физическому).
       Если вдруг так, то ЭТОТ мир я не приму, по этим правилам играть (жить) не стану никогда, и «Ежовскую» бредятину о том, что «мозги у всех очень скоро станут чистыми-чистыми», я не приму. Просто сразу кладбище — в этом случае предпочтительнее. Теперь всё. /18:31/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 226,
знаков без пробелов – 1 223,
знаков с пробелами – 1 497.)







14.03.2015.
       /14:02/ Сегодня в стопке старых книг во дворике наверху лежал «Учебник для подготовки младших медицинских сестёр по уходу за больными». Пугают, типа. Я им поражаюсь: каких идиотов из них делают, такими они и становятся, и не усомнятся ни в чём… Что же лично до меня, то им зачем-то всё надо, чтобы я вышла замуж (например, за умного молдаванина лет 50-ти), стала «жить по-человечески», хозяйство вести… Да это бы и так, в обычном мире, было бы, скажем, нетривиально (и безо всяких молдаван), — а уж теперь, когда я всё это разглядела в этом новом предложенном мироустройстве и испытала к нему такую зашкалившую ненависть — … Так что, где, что и как у меня когда-либо будет — вообще бабушка надвое сказала.
       А младшим медицинским персоналом я три года отработала дома круглосуточно, когда болел и умирал папа, которому было, по сути, отказано в медицинской помощи. (Т.е. всё одна.) Так что засуньте себе этот учебник в ж вместе с «Женской самообороной».
       Ладно, смотрю, что там на сайтах, и соображаю, что буду сейчас делать.

       /16:50/ Пришла с перерыва. Берусь за «Вспышку», часть 7. Черновик будет прямо здесь (как я часто это делала в своё время).
       Начинаю с последних, уже написанных абзацев.

       /18:20/ Я их здесь уже, было, привела, но… Я вылетела за последнее время из пространства «Вспышки». Это обратимо, много усилий не нужно, но всё же… Надо ещё совместить это с некоторыми последними соображениями. В общем, сегодня как следует — не выйдет, а портить не хочется. Несколько дней придётся подождать.
       Тем временем, не успела я всё это опубликовать (напечатано было на флэшке), как ещё раз сходила покурить. И… прямо у меня на глазах из пачки изъяли «Женскую самооборону». Думать об этом не буду, — если кому-то надо, пусть и думает. (Хотя те, кому это могло бы быть надо, сами же и изъяли, — непосредственный исполнитель значения не имеет.)
       …А вчера вечером я ходила и, как сомнамбула, твердила тихонько всему и всем вокруг, что и кого видела: «нЕжить, нЕжить!..» Это — всё к тому же нынешнему времени. Действительно, РАЗГОВАРИВАТЬ друг с другом больше не принято вообще (по существу), ВСЁ, что происходит — балаган в каких-либо целях, игра идёт на эмоциях, а не на мысли (как с животными)… Встречаются какие-то тени, что-то говорят с какими-то строго выверенными интонациями (например, «добродушный», или «интеллектуал», или «чмо самолюбивое»), но ВСЁ это — ЗАЧЕМ-ТО, это мне что-то хотят показать, выработать у меня какое-то настроение и какие-то «мысли о мире».., Правда, такое впечатление, что какая-то нежить захватила мир вместе со всеми живыми существами, вселилась в них и что-то зачем-то разыгрывает, чтобы заставить тебя тоже играть по их сценарию («искренне»), а по сути, чтобы ты стала такой же нежитью в их балагане и разыгрывала перед кем-то «нормальную жизнь», которая якобы ещё существует…
       Но всё — просто и банально: это строится, создаётся «Мёртвый сезон»,
http://www.stihi.ru/2014/12/16/7523 ,
http://www.proza.ru/2014/12/16/1633 ,
мир АБСОЛЮТНО управляемых существ, у которых вообще не существует СВОЕГО нутра… (Как верно писала А.Г. в одной из рецензий:
«Именно так, переформатирование сознания на очень многих уровнях. Может, даже на самом верхнем. Пока еще фильмы-антиутопии останавливаются за шаг до верховной власти. Просто палка о двух концах, и воздействие пусть как эхо, все равно неизбежно.» —
то есть, даже сами «управители», «элита» «Мёртвого сезона» в своём «Новом эдеме» не может избежать аутозомбирования и того, что становится частью ЭТОЙ нежити…
       А былых, МОИХ — просто больше уже нет почти никого. И, тем не менее (/В.В., «Охота с вертолётов»/):

<…>
Свора псов, ты со стаей моей не вяжись,
В равной сваре — за нами удача.
Волки мы — хар-р-раша наша волчая жизнь!
Вы собаки — и смерть вам собачья!
<…>
Я мечусь на глазах полупьяных стрелков
И скликаю заблудшие души волков.

Те, кто жив, затаились на том берегу.
Что могу я один? Ничего не могу!
Отказали глаза, притупилось чутьё...
Где вы, волки, былое лесное зверьё,
Где же ты, желтоглазое племя моё?!

...Я живу, но теперь окружают меня
Звери, волчих не знавшие кличей, —
Это псы, отдаленная наша родня,
Мы их раньше считали добычей…
<…>

       Песни эти послушала, и вроде, уже можно как-то жить, как будто крови свежей влили в жилы… Но не навсегда…
       Шла я один раз, и думаю про себя: «Да, Владим Семёныч, дожили. Иду я, одна, по пустому городу, и — НИ ОДНОЙ живой души, даже если тени проходят. Я, твои живые песни в смартфоне, в наушниках, и — пустая вселенная… И — мёртвый бог с неба пялится…»
       Вообще-то, сам город (Москва) ещё почему-то живой. Безотносительно к кому бы то ни было, к теням вокруг…

       Сегодня — всё. /19:10/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 723,
знаков без пробелов – 3 873,
знаков с пробелами – 4 692.)






15.04.2015.
       /14:36/ Хотела без актуальщины, но нет, — опять новости. Из хорошо забытого старого… Вчера вечером спала, сидя, на Курке, — разбудил «Соцработник», тот самый… (Опять с бородой. А то, было дело, сбрил бороду и подстригся почти наголо. Мужчины, которые мне по каким-либо соображениям хотят понравиться, упорно бреются почти наголо, почти все… Начитались, наверное.) Поскольку он обрадовался, а я уже всё забыла (квартиру, паспорт), встретились радушно. Правда, он очень подчёркивал, что нашёл меня случайно (бродил по вокзалу в качестве соцработника), и это было очевидно не так. (Но всё пока благополучно.)
        Практически сразу, не дав продышаться, замучил меня: «Ты меня почему-то боишься?» и «Квартира-квартира-квартира». Но за куличами и пасхальными яйцами до храма я даже дошла по собственной инициативе, — уж очень яиц хотелось. (А он предлагал подождать, пока принесёт.)
       Распрощался почему-то вдруг очень сдержанно. Сегодня его не видела, но, кажется, было «продолжение». (Сейчас сбегаю на перерыв и вернусь.)

       /16:53/ Вот, пришла. Продолжаю.
       Кстати, насчёт яиц. Ещё в «паровозе», в пятницу вечером, до того, как я выскочила на Коломенской, «Ежовский» сказал (буквально): «Яиц в эту Пасху будет очень много». Дошло только к вечеру воскресенья, когда, наконец-то, совсем вечером, на кормёжке дали несколько пасхальных яиц, — а до того — не было ни одного… Во всяком случае, у меня. Хотела сказать раньше, но было всё недосуг. Ладно, давно уже проехали. Теперь — сегодня.
       Примерно за час до машины на Курке я уже пришла в скверик. Посидела, покурила в раздумье (кстати, «Соцработник», в коем это веке, вдруг дал денег на сигареты… — но у них есть дурацкое свойство — кончаться, а купить ещё — уже не пошла, по крайней мере, здесь и сейчас), — покурила, соображая, сидеть здесь, или сходить за кипятком. Вдруг — наезд. Не особый, но всё же. Двое невообразимых (один, во всяком случае) уселись рядом. Пришлось сразу встать и уйти. Пошла за кипятком. На выходе из скверика прицепился ещё один, азиат: когда и где будут кормить. Очевидно, что не просто спрашивал (почему, вообще, у меня? — не таким уж я выгляжу бомжом, чтобы именно у меня спрашивать о кормёжке), но по интонациям — тоже наезжал. Таких наездов, достаточно откровенных, здесь не было давно. (Оба — незнакомые.) В общем, было ясно, что не всё в порядке. Про «Соцработника» по дороге вспомнила.
       Когда шла уже к машине (успевала), вдруг приспичило у торгового центра (а я знаю, что такие вещи часто бывают не случайными и не естественными), — подумала, что «кто-то» хочет не пустить на кормёжку. Или — чтобы опоздала. А потом, вдруг, вспомнила эти наезды и сообразила, что куличи и яйца у меня ещё есть, и без кормёжки я обойдусь (а нередко обхожусь в таких случаях и вообще просто так), в общем — не пойду-ка я туда… Завернула в торговый центр, к началу кормёжки заведомо не успела, но туда уже и ноги не несли, — отправилась в интернет. (Здесь, кстати, как иногда случается, ещё подкормили… Спасибо.) Подумала, что там могло быть: могли наехать (тем более, незнакомые, уже выяснившие, когда и где кормят), и… мог быть очередной балаган (как год назад в тоннеле) с «чудесным спасением» меня — «Молдаванином» (не знаю, насколько поздно он бы по плану «спас» теперь, — тогда — только по зубам чуть успели заехать)… Теперь бы я, правда, уже не купилась бы на его «благородство» (я и тогда не очень купилась, — тоже чувствовала заказуху, — но всё же, некоторое впечатление тогда это произвело, и какое-то время, пока не кончилось «хорошее поведение», на электричках я с ним покаталась, тем более, что была создана ситуация безвыходности: вообще некуда было деваться на ночлег зимой: в тоннель после той «поножовщины» было уже не пойти). Но, вот, я к той машине сейчас не пошла вообще. Пишу здесь, и вполне сытая…
       Кстати, я и тогда вспоминала «Соцработника», — тогда он был как раз актуален (ещё не было паспорта, с которым он помогал)…

       Ну, и — до кучи. Напомню, что «Соцработник» учился (кажется, не окончил) в Ленинградском институте советской торговли, который — примерно в километре от моего тамошнего дома. А как только маячит Петербург — сразу маячит дурка, психиатрическая расправа. Петербург спит и видит — объявить меня недееспособной. (Потому они часто и так мало стесняются: «всё равно, никто слушать не станет».) Это же — всё время маячило и в палатке (в ангаре) с февраля, примерно, прошлого года. Не очень откровенно, но — маячило. «Соцработник» — из той же компании. И теперь тоже что-то сразу же проскочило об «освидетельствовании», «необходимом для продажи квартиры», пока я довольно резко не оборвала. Сказала, что если вдруг это действительно надо (менты проверяли документы сто раз, да и сама я с Петровки не вылезала, — никто ничем не обмолвился, — ничего там нет, — но если в Петербурге появлюсь я сама — будет, как пить дать, — всё схвачено, и здесь «свидетелей» тоже, предполагаю, «окажется» полно), — я сказала, что если вдруг действительно надо какое-то освидетельствование, то — только в Москве. Ни в какой Петербург не поеду.
       Между прочим, мои недавние откровения, чего я хочу, могут быть налиты на ту же мельницу… Но мне уже становится вообще всё равно — в плане того, что я делаю «так», а что «не так». Всё это — примерно как с «Женской самообороной» (кстати, сегодня книг там уже нет вообще): все мои личные предприятия — с маникюрными ножницами против регулярных войск...
       Опять же, вот так вот девки пляшут. Ухожу. /18:47/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 833,
знаков без пробелов – 4 547,
знаков с пробелами – 5 487.)






16.04.2015.
       /15:01/ А с «Женской самообороной», оказывается, вышли непонятки. Оказывается (как ночью дошло), ВРОДЕ КАК, я сама об этом писала (в эссе
«Из личной жизни председателя КГБ. Шутка», что героиню, после временнОго скачка, в её новом 10-12-летнем возрасте, по её желанию, андроповские КГБ-шники (в основном двое тех, кому её информация спасла жизнь) «научили стрелять и драться», «подогнали хороших инструкторов», — сама пишу, а когда мне подкидывают книжку «Женская самооборона» — сама же бешусь… Ну, да. Дело в том, что здесь у всех больные мысли — в одну степь, и мне даже в голову не приходило, что понять это могут так.
       У меня-то там речь совершенно не идёт ни о какой обороне, тем более женской. Только нападение. Как и пистолет у героини, разрешение на который для неё всё-таки выбили на особых условиях: стрелять — только в тире и на полигоне под личную ответственность нескольких конкретных инструкторов (в числе которых первыми — те двое), а носить (по их настоятельному ходатайству, всё-же, носить) — только незаряженным под их же личную ответственность. Ей это было нужно, хотя ничего из этих умений она совершенно не рвалась применять в жизни:  ей было психологически необходимо ощущение этих реальных серьёзных навыков…
       Инструктора у неё там — ВДВ и морпехи, и они учат тому, чему, собственно, и учат: преимущественно не обороняться, а нападать и убивать. Только с учётом пола и её физического малого возраста (после временнОго скачка) — в основном несиловым приёмам. И именно вдвшники и морпехи, с которыми она частенько занималась «в компании», и играют с удовольствием с ней в то, что она, 10-12-летняя — «братишка-девочка».
       Ещё раз: что и насколько реально в этом заведомо фантастическом сюжете — не имеет значения…
       И опять же: она не рвалась это всё применить, и может быть, и не довелось бы никогда, если бы не то внезапное приграничное нападение, о котором там упоминается, где она, смывшись посмотреть оружие и там-то и застигнутая тем неожиданным нападением, в одиночку практически уложила большой «взвод» боевиков (а там, куда она сбежала посмотреть оружие, уже находясь на объекте со своими, был почти целый арсенал), пока её оттуда не вытащили, поняв, наконец, в суматохе, что этот бой ведёт именно она и в одиночку, — да она ещё, когда её вытащили, добив напавших, устроила, было, истерику, что всё шло как надо, и ей не дали дело доделать, вытащили из неоконченного боя, — и остановилась она с той истерикой только тогда, когда разглядела и осознала, что Сашка — седой… В общем, кроме той единственной случайности, которой не должно было быть, ей очень важно было не применять эти навыки и познания, а тренироваться и чувствовать, что она всё это умеет всерьёз. Это —  совершенно другое ощущение себя и жизни. (Что Сашка с Генкой и поняли, когда выбили для неё хотя бы такое разрешение на оружие и обеспечили ей тренировки.)
       Ладно, бегу на перерыв, потом вставлю примечание в эссе.

       Опять день улетел невесть на что. Но ничего не поделаешь.
       Вчера вечером послала «Ежовского», крепко и окончательно (хотя на этот раз и цензурно). Окончательно — безотносительно к чему бы то ни было.
       «Персонаж» (а это — РАЗНЫЕ темы, — и мне всё хочется надеяться, что в любом случае они — не в одной связке) пред мои ясны очи не представал. Представал на днях, — «пьяный в дупель», типа. Ладно, я — человек лояльный. Тем более, что никто никому ничего не должен.
       Пожалуй, и всё тогда. /18:40/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 533,
знаков без пробелов – 2 855,
знаков с пробелами – 3 474.)






17.04.2015.
       /14:26/ Атас. Беспредел. Путин, помнится, недавно поручил ФСБ «усилить меры по профилактике терроризма, РАДИКАЛИЗМА И ЭКСТРЕМИЗМА, прежде всего среди молодежи, мигрантов, СОЦИАЛЬНО НЕБЛАГОПОЛУЧНЫХ ГРУПП»… Провели профилактику. Да тут куча народа вчера никакими радикалистами и экстремистами не были, а сегодня стали. М.б., включая меня. (Это я съездила вечером сама на «ночлег».)
       (И м.б. не случайно вылетевший отсюда год назад самолёт разбился в Татарстане, особенно учитывая кучу тогдашних странных предварительных совпадений с темой той авиакатастрофы — у меня (для меня) лично.)
       В общем, в месте «несанкционированного ночлега», где я перезимовала (т.е. ночевала зимой) и куда довольно давно уже не ездила, просто гуляя ночами по центру Москвы, а теперь вот, в коем это веке, поехала опять, была облава и всех «пойманных» бродяг (а то их сразу в лицо не знают, на входе…) сгрузили в автобус, завезли чёрти куда и выбросили там, — автобус сразу и уехал.
       В конце эпопеи мужики прикинули: прошли мы сегодня ночью-утром примерно 15 км. Самое интересное, что с нами был дядька с документами и БИЛЕТОМ НА САМОЛЁТ. Правда, на тот рейс он опоздал, и что-то у него не так сложилось, поскольку был он несколько небрит и ждал денег из дома на изменение рейса, чтобы пройти регистрацию сегодня в 16 часов… Я у него спрашиваю:
       — А вы-то как тут оказались с документами и БИЛЕТОМ?..
       — А у меня никто ничего не спрашивал. Я думал, отведут в полицию, там разберёмся, а меня — сразу в автобус и сюда…
       — А-атас.
       (Хорошо — после облавы отвезли не на кладбище, а то в нашем правовом государстве практикуется и такое. Хотя мужики ржали: на кладбище бы сейчас — глядишь, яички, водочка… А тут-то — что делать?..)
       Позавчера, кажется, была уже такая облава (а я туда не ездила достаточно давно), и они говорят, что заявление в транспортную прокуратуру уже есть. Никто не ждал того же сегодня. Я и не собиралась никуда, но было холодно, и убедил на вечерней кормёжке один дядька из самых приличных: «Сегодня должно быть всё нормально». Съездила. Но…
       Я уже писала о странностях с «Ежовским» (которому я, в аккурат, позавчера заявила, что общаться с ним больше не буду). Кто-то ему влиятельно покровительствует, и это давно заметно даже иногда по характеру облав, которые всегда его обходят. Вот и теперь: только заявила, что не буду с ним общаться — на тебе. (Вот кто у нас, значится, хозяин жизни?..) После позавчерашней насильственной «прогулки» и заявления в транспортную прокуратуру, сегодня ничего не ждали. Но… меня засёк ещё в московском зале ожидания до «паровоза» «Ежовский», в «паровозе» прошёл все вагоны, пока не увидел меня (но не подходил), а когда я вышла за станцию до конечной, как часто это делаю, он меня увидел, и в своём первом вагоне — как-то очень делово подобрался. Ага, теперь понятно. (Как я уже писала, лично и явно он мог ничего и не предпринимать: это делается как-то по-другому, но уже совсем очевидно, что ДЕЛАЕТСЯ.)
       Причём, его «любовь ко мне» — балаган неприкрытый: я уже очень давно писала, что сама по себе я ему точно на фиг не нужна, как и он мне, и здесь в любом случае очевидна питерско-чикагская заказуха: что-то ему основательно обещано, и он в отношении меня старался, из шкуры вон лез (чтобы — и психическое подавление, и «Молдаванин» потом, и пр.), а я ему тут — «Общаться я с тобой, гнида, больше не буду!..»
       Кроме прочего, там же, откуда сегодня нас всех (кстати, ДАЛЕКО не всех, и тем более, похоже, что облава была локальной: вокруг лично меня), — там же, откуда нас сегодня так мило прокатили на автобусе, ночует частенько и «Персонаж», и хотя сейчас он как бы «пропал», неуспокоившийся «Ежовский» очевидно хочет отвадить меня от того «ночлега», чтобы с «Персонажем» я не пересекалась, ни в «паровозе», ни там, потому что, по их угрёбищному плану, впереди у меня — «Молдаванин»… (Который, видимо, и должен проводить на тот свет, «по дороге» обеспечив что-нибудь ещё, вроде моей дарственной на квартиру — «родственникам».) Хрена лысого и насмерть. Никакого «Молдаванина» — никогда. Безотносительно к кому-либо! Но что они надумают устроить ещё — не знаю.
       Мужики сегодня, с которыми прошли 15 км, были, кстати, как раз приличными, нормальными. Кроме самой этой «спортивной ходьбы», всё было весело и спокойно. Не надумает ли «Ежовский» опять нагородить какой-нибудь дряни?..
       О «профилактике»,  — с чего я сегодня и начала. Тут действительно был беспредел. Документы даже не смотрели, не говоря о каких-либо официальных задержаниях. (Я уже рассказывала, что мне отказались откатать пальцы, хотя бомжам это делают влёгкую, — сказали, что у них «нет на меня запроса». А я бы этого хотела — во избежание появления «двойничихи», да ещё и с моим паспортом…) У полиции и охраны предъявить их документы требовали неоднократно, — они даже головы не поворачивали и откровенно посылали.
       Перед отъездом я попросила: «Отпустите хотя бы женщину, — вы же сейчас привезёте неизвестно куда и неизвестно с кем, и там случться может что угодно!..» (в автобусе были не только знакомые и не только приличные, адекватные, — а «своих» я разглядела не сразу, по крайней мере, не всех, — автобус был достаточно битком, — я стояла), — в ответ охрана (или кто они там) только поржали. Я не успела сходить в туалет, — тоже попросилась. Мне сказали, что уже поздно. «А если не дотерплю?» — «Тогда трусами будешь пол мыть», — ответил водитель. Я ещё вытребовала от них «Вы», и всю дорогу разглагольствовала, куда сегодня напишу обращения (бродяги подсказывали, что ещё написать). Может, кстати, и напишу после Дневника, — посмотрим. Обо мне мужики почти сразу сказали: «Ты не беспокойся, — всё в порядке».
       Вообще, ещё, конечно, «Персонаж» (который сам не появлялся) у них — наверное, как минимум, кореш (свой). Но ЭТИ — и так, всегда, вроде, были нормальные…
       В общем, выкинули всех из автобуса (блин, забыла, где, — в каком-нибудь Левино, или как его)… И только до транспорта, который согласился подкинуть до ж/д, добирались, как они говорят, километров 15 (похоже), а на ж/д — турникеты. Основная часть бродяг — тёртые, — они просто взяли и прошли, а мы с горе-«авиапассажиром» — сразу не проскочили, и пришлось покупать дешёвые билеты, благо, наскребли. (Он ехал до Домодедово, и оттуда — дальше (обратно, на регистрацию и самолёт), а я — до Москвы.) Доехали. Но один парень турникет, видимо не проходил (даже внаглую, как остальные), и как-то залез не платформу. Когда мы с «авиапассажиром» шли за дешёвыми билетами на «паровоз», вокруг него на платформе уже бегала охрана, сужая кольцо. Когда мы прошли — его нигде не было. Где он — не знаю. Но думаю, что в любом случае, не пропадёт: опыт и там — изрядный. Ну, а я в Москве — зашла ещё за «сигаретами б/у», за кипятком, и вот, пришла сюда.
       Собиралась этой ночью, наконец-то, отдохнуть. «Отдохнула». Думаю, что «благодаря» «Ежовскому», который будет теперь стервенеть, жизни мне не даст ни там, ни — где дотянется. И, уж конечно, попытается не выпустить из вида «Персонажа» (уж не знаю, кто там кто — на самом деле). Но Петербурга — не будет. (Как и «Молдаванина».) В крайнем случае, не будет вообще ничего. Но это я уже всё сказала сто раз, с тех пор, как в интернете.
       Сегодня, как обычно, ночую внигде. Ещё, глядишь, и «Молдаванин» где-нибудь «подождёт», — он тоже сейчас звереет, поскольку у него, конечно, тоже насчёт меня —  петербургско-чикагский «заказ», которым он и рассчитывал «поправить дела». В общем, всё понятно. Я остаюсь на своём.

       Ну вот, время выходит. Ещё есть, но на убитых ногах мне долго тащиться. Уже ставлю время выхода, публикуюсь и иду. /18:31/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 172,
знаков без пробелов – 6 305,
знаков с пробелами – 7 672.)






18.04.2015.
       /17:00/ Если сегодня не успею написать всё — жаль. (На этот раз — НЕ события, но не менее напряжённо и актуально.) Ну да ладно, — если что, завтра продолжу.
       Итак, по порядку. Когда я в последнее время гуляла ночами, стала проявляться странноватая, не слишком естественная закономерность. Я, хочу или не хочу, начала упорно выдумывать себе радужные перспективы. И ночью они выглядели всегда реальными до невозможности, по всей «логике событий». Днём обычно бывала негативная «компенсация», которой изредка помогал мимолётом то ли «Персонаж», то ли даже его «двойники», поскольку одного, как я писала, я однажды засекла (а это значит ТОЛЬКО то, что мне его ПОКАЗАЛИ). Я тогда сразу подумала: а если есть один, то, может, и больше?.. Теперь «Персонаж» стал показываться в виде — «всё хуже и старее» (а когда, помнится, «Ежовский» ещё до эпопеи побежал его спрашивать, сколько ему лет, «потому что Алла интересуется», он тут же сам подошёл ко мне, проигнорировав «Ежовского», но на вопрос не ответил. В общем, какой-то балаган разыгрывается для меня по полной, а при этом не забываются те услышанные мимолётом (может, тоже, затем и произнесённые) слова: «Ну, не хочет она ехать в Петербург. Ну, ничего, — мы и в Москве всё сделаем».
       Вот, гуляла я спокойненько и сегодня ночью. А вечером на последней кормёжке «он» вдруг прошел мимо, не здороваясь, на фигуру — обычный, но на лицо — какой-то совсем уж запредельно старый. Я уже стала себе сочинять:
Началась рутина чертовщины,
А она и в Африке — рутина.
       Почувствовала страшную скуку. (Вот тут и вспомнила опять про того «двойника», о котором писала. (Может, всё-таки, братья? — но мне никто ничего не говорил.) А потом, как это уже ОБЫЧНО происходит по ночам, в голову полезли «объяснения»: что мне готовится сюрприз, что я должна привыкнуть чёрти к кому, а потом появится тот шикарный матёрый блатной принц, по поводу которого я так ахала в «Дневнике» (и после чего «Ежовский» попытался, было, прицепить к нему кликуху «Герцог»), это будет сюрприз для того, чтобы сильнее меня привязать, расположить, — и начнутся райские кущи.
       Немножко посочиняла себе всякой ерундистики, КАК ОБЫЧНО по ночам, а потом вдруг стала трезветь, что не характерно в последнее время для ночных мыслей. Меня как ударило:
       «Что это я так размечталась в последнее время? Не к добру это. Слишком регулярно. И вообще. Если учесть логику ВСЕХ событий последних лет, то мне должен готовиться очень большой, а может, и ПОСЛЕДНИЙ облом. Если меня «приучают» мечтать о слишком хорошем, значит, жди «ядерного» удара. В ЭТОМ мире, мире-фашисте, мире-убийце, мире-стопроцентном-лжеце, никто ничего хорошего для меня готовить не может в принципе. Здесь меня ТОЛЬКО уничтожают. Вон, даже на этих православных кормёжках (что не новость, и особенно — в Китае, хотя в САМОЕ последнее время, после моего визга, с этим чуть поутихли, — а в Китай я просто не хожу), — даже на этих православных кормёжках всё время происходят «мелочи»: кто-нибудь демонстративно встаёт без очереди ровно и именно передо мной, именно на мне что-нибудь заканчивается, и т.п. Не знаю, что у них, там, в головах (м.б. думают, что «смиряют гордыню», хотя ни в какой монастырь я не приходила и ни на что это не соглашалась), а НА САМОМ ДЕЛЕ, по воле ИХ РЕАЛЬНЫХ ХОЗЯЕВ, просто участвуют в психическом истощении и убийстве малыми дозами, по капле, — чтобы не расслаблялась никогда. В общем, этот мир меня ТОЛЬКО уничтожает, и если пытаются сильно настроить на что-нибудь приятное, то ТОЛЬКО затем, чтобы разбить потом по максимуму».
       Ну, а потом я вспомнила стихотворение, на которое недавно писала рецензию на «Стихах». (Больше пока не писала ничего, поскольку у избранных авторов ничего больше пока не появлялось.) Стихотворение (и тема) ОЧЕВИДНО психотехнологические, но я всё не могла понять, к чему это конкретно. Автор —  Клавдия Матухина (хотя из Хабаровска, но по фотографии мне всё время казалось, что я её где-то видела, и именно в Петербурге, — но так и не вспомнила, — и значения это не имеет никакого), называется оно «Сказка про мальчика и тигра».
       Речь идёт о мальчике, который до ТОЙ войны очень мечтал увидеть настоящего тигра, но всё не доводилось. Потом — война, братик его вообще погиб, а он оказался в госпитале с оторванными ногами и ручкой, кроме того, ослепший. К нему в госпитале в Москве даже приходили братья Запашные, приводили настоящего циркового тигра, но увидеть его он уже не смог… Реально душераздирающая история. Но что-то в ней было не так (и, кстати, не очень ясна концовка, последняя строфа, — вероятно, я должна была понять её потом, «после всего»).
       Ну, и я подумала о «рассеяном склерозе» (сейчас расскажу, что к чему, — у меня его нет, хотя диагноз этот в своё время ставили). Необходимо рассказать о самом заболевании, которое называется «рассеяный склероз». Кто хочет — может проверять это у врачей или по справочникам. Я пишу точно.
       Непосвящённые сразу ассоциируют это название с тем старческим склерозом, при котором всё забывают, и о котором — все анекдоты. Но это — принципиально не так. Ещё Татьяна Толстая ругалась по поводу непрофессиональных и ленивых переводчиков, которые «рассеянный склероз» переводят как «склеротические явления». Заболевают им, не знаю, как дети, но молодые — часто, и иногда очень молодые.
       Склерозы — это большая группа РАЗЛИЧНЫХ заболеваний, при которых ткани организма разрушаются и замещаются соединительной тканью. Старческий склероз-забывчивость — это склероз кровеносных сосудов. Сосуды начинают функционировать плохо, кровь в мозг тоже поступает недостаточно, и человек начинает забывать.
       Рассеянный склероз — это СОВСЕМ другое заболевание (кроме факта замещения тканей — соединительной). Это — склероз нервных окончаний головного мозга. Рассеянным он называется не потому, что человек рассеян, а потому, что очаги этого заболевания (очаги поражения нервных окончаний) не локализованы, а рассеяны. Форма течения его обычно — чередование обострений и ремиссий (воостановлений более или менее нормального состояния). Проявляется это чаще всего в слепоте (или нарушении зрительных функций), которые в стадии ремисси восстанавливаются полностью или частично, а также проявляется в параличах рук и ног, иногда — всей нижней части туловища (в ремиссии тоже может восстанавливаться).
       Заболевание это (в отличие от старческого склероза сосудов головного мозга) — аутоиммунное, т.е. когда иммунитет начинает перебарывать и уничтожать не посторонние вкрапления, а свой собственный организм. В случае рассеянного склероза уничтожаются нервные окончания мозга, откуда и возникают слепота и параличи.
       Вот что мне, похоже, планировали опять устроить, «когда я ждала блатного принца», и он даже пришёл, но я больше не увидела… Поскольку я ХОРОШО знаю, что эти симптомы отлично фальсифицируются (не слепла, но нарушения зрения в сентябре 2002-го были, и в больнице лежала, причём, были сделаны ДВА липовых МРТ, и когда я сознательно «забыла» прежний снимок дома, то со вторым очаги не совпадали… — эта эпопея и была одной из причин моего обращения в ФСБ РФ в 2006 году)… Поскольку я хорошо знаю, что эти симптомы отлично фальсифицируются, то и вполне реально было бы ждать сейчас попытки повторения истории с более «творческим» подходом.
       Всё, надо уходить, зал уже хотят закрывать. /18:43/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 084,
знаков без пробелов – 6 123,
знаков с пробелами – 7 331.)






19.04.2015.
       /13:25/ Пока я добралась до публикации «Дневника», обнаружила, что 22 часть «Репортажей» на «Прозе», видимо, для читателей не отображается, как, вероятно, и «Повторы» на «Стихах»,
http://www.stihi.ru/2015/03/19/7879 ,
http://www.proza.ru/2015/03/19/1557 .
       Опубликовала отдельным произведением «Пасхальная прогулка бродяг и не только»,
http://www.stihi.ru/2015/04/19/5629 ,
http://www.proza.ru/2015/04/19/1143 .
       Теперь берусь за продолжение «Дневника».

       Итак, продолжаю вчерашнее. Рассеянный склероз — заболевание принципиально неизлечимое (в отличие от того же рака, где — как повезёт), так что он не может «пройти», и если его нет сейчас, значит, не было никогда. И это — одно из самых дорогостоящих заболеваний. Ослаблять иммунитет нельзя ни в коем случае, поскольку одолеют дикие болезни, но и укреплять нельзя тоже: он убьёт собственный организм. Нейроиммунологические препараты современного поколения обходятся, например, 1000$ в месяц. Или — участие в фармакологических экспериментах, где, если повезёт, будешь получать дорогущую не-пустышку. Правда, кое-что выдают бесплатно, но это — не самые современные препараты, позволяющие прожить с рассеянным склерозом и умереть не от него, а от старости…
       Самое же главное, почему «они» отыграли назад и потихоньку начали уже «отменять» мне этот диагноз даже до шума по поводу липовых МРТ, — помимо того, что их этот диагноз у меня очень устраивал по ряду причин, оказалось, что с этим заболеванием категорически нельзя беременеть и что-либо делать дальше, как аборты, так и рожать: ребёнку ничего не будет, но мать может инвалидизироваться и даже умереть сразу. Это в их планы не входило, но они ещё не поняли, что сделано что-то до них, и беременеть после той «операции аппендицита» (ещё до моих 19 лет), я уже не могу в любом случае. Это всё в основном описано в «документальных» частях «Вспышки». С другой стороны, сейчас-то их моя беременность может уже больше ни не интересовать… Но это — до кучи.
       В общем, как я рассказывала во «Вспышке», в 2006 году, когда я уже приходила вовсю в приёмную ФСБ РФ в Москве, моим родителям, тогда ещё живым, позвонила та знаменитая доцентша и передала, что через год после отмены английского фармакологического эксперимента мне совершенно необходимо приехать в Петербург, ещё раз обследоваться. Я, как и рассказывала во «Вспышке», помчалась в приёмную: «Мне туда ехать или нет? Если ВАМ это надо — скажите, я поеду. Если вам не надо — то сама по себе я не хочу». «Полковник» ответил тогда дословно: «Нет, никуда не ездите. Вы знаете, что с вами всё в порядке. Сейчас — никаких врачей, никаких обследований. А ТО ВАМ ЕЩЁ ЧТО-НИБУДЬ ПОСТАВЯТ, проверить не сможете, будете нервничать», — и, себе под нос, что-то, вроде: «А нам с вами потом опять возись»…
       Теперь — более актуальное. Уж не знаю насчёт вора-карманника, но мне уже и приходило в голову что-то совсем другое (впрочем, одно другому может и не мешать: вор-карманник (в прошлом) может заинтересовать и совсем другие «подразделения общества»). В общем, как-то недавно я сидела в зале в Москве, и от меня очевидно прикрыли чей-то выход из зала по лестнице (м.б. всей толпы «братьев Запашных»). Сделано это было смутно знакомым способом: не зря же я в своё время сидела «кое-где» и ждала, изредка — даже часами, наблюдая их «концерты». Подобные «прикрытия» я видала. Тогда ещё, не очень думая о «братьях», я прикидывала: «Может, вот он, на самом деле, откуда…» С другой стороны, такие приёмчики и умения давно уже вышли и «в народ», так что их применение, даже столь знакомое, может ещё ни о чём и не говорить… Ещё располагало меня то, что тот, «основной», которого я и считала «Персонажем», очевидно (психологически) не наглел так, как это мне было привычно со стороны всей большой ЦРУ-шной структуры (включая петербургский «Музей Музеев»), а если и наглел, то, как бы, стесняясь.
       Тем не менее, совершенно труднотрактуемая концовка того душераздирающего стихотворения Клавдии Матухиной «Сказка про мальчика и тигра», http://www.stihi.ru/2015/04/14/7473 ,  становится уже понятнее:

<…>
Но только не видят его глаза,
Такая, товарищ, потеря.

Вдруг тигр увеличился до небес,
Разряды пошли по шерсти,
Чтоб всё железо палящее съесть,
Потрогай - он твёрже жести!

       А если не видеть глазами, то у меня при подобном «развитии событий» таких «тигров твёрже жести» может насчитаться хрен знает сколько, — и не догадаешься ни о чём… То-то мне в последнее время с РАЗНЫХ сторон всё намекали (правда, не очень навязчиво) про «маску для сна», как в самолётах… Зафиксируют, и не сможешь снять в нужный момент, и ничего не увидишь… В общем, позарез этой поганой кодле надо мне что-то-то устроить, чтобы я этого не видела и об этом не догадалась…
       Между делом. Я давно уже предположила, что мы (вся погибшая семья и я, — как и очень многие другие, ни в чём не повинные, а просто выбранные «по разнарядке», что бы про них там ни понаврали, как сивый мерин и как «Ежовский»), — мы для них — что-то вроде слива неприятностей и бед, чтобы они не приключились с ними самими и их погаными детьми. (А как и во всё, что им врут, они верят и в это, поскольку при когда врут, им кидают и более или менее жирную кость.) Поэтому с нами «должно наслучаться» как можно больше худшего и мерзкого, чтобы «отвести беду» от этих поганых тварей с их помётом. Нет уж, я желаю им и их детям и их потомству (и их родителям) — все эти беды, которые были устроены нам — СТОКРАТНО. Всё это горе и мерзость — да падёт на них самих и настигнет, и потопит самих во всей этой гнили! Никаких христианств, никаких прощений! — они виновны и прокляты. И это их грядущее празднование 70-летия победы над фашистской Германией не имеет к ним отношения никакого вообще, — они — прямые наследники профинансированных американцами немецких фашистов со всеми их печами и прочей запредельной дрянью. Они — ТО ЖЕ САМОЕ. А в отношении этой страны реванш по сути взят. Если что ещё и осталось — то совсем немного. Остальное — балаган.
       Они только и знают, как хрен высовывать из-под витрины за стеклом сбербанка, как это было позапрошлой ночью. (Как будто я за свои 50 без малого лет чего-нибудь не видела и не наузнавалась)! Если я сейчас категорически от всего отказываюсь, то им, с их опарышным алгоритмизировнным сознанием, кажется, что я вообще — девственница. Кретины, утратившие вообще способность мыслить. Это я, сообразив, что к чему с рассеянным склерозом, сказала позапрошлой ночью тихонько, мысленно обратившись к «Персонажу»: «Ну, теперь, если не женат (а то мне померещилось, что поначалу, ещё не обращая ни на что внимания по сути, я видела у него кольцо на руке, — не знаю, — чёткого воспоминания нет, и не имеет это значения), — то можешь и появляться» (имея в виду, что основной сценарий понятен, и можно теперь «разбираться» дальше), — они же мне НЕМЕДЛЕННО — хрен из-под витрины…
       Конечно, очень хотелось со всей дури звиздануть носком ноги по этому хрену, чтобы — в кровавое месиво, и вволю послушать хрипатый вой. Но стекло я бить тогда, конечно, не стала, тем более, что в сбербанке оно и не бьётся. (А этой ночью иду — лежит на асфальте молодой мужик, «беззащитный». Я его, естественно, обошла и пошла дальше. Они что думали, я теперь всех ногами молотить буду? — этот-то — хрен не высовывал. Но разбираться, что они «думают» — это только отравиться. Нет больше людей. Хозяева «Мёртвого сезона» возвращают человека в животное состояние, и, похоже, уже вернули. МЫСЛЬ НЕ РАБОТАЕТ БОЛЬШЕ, говорить не о чем — ни с кем. Они настолько ориентированы сейчас на хрен как таковой (ВСЕ и во всех областях, даже не замечая и не понимая того, потому что не знают ничего другого), что думаю, с ними и секс был бы дико скучен. Хреноориентированный секс. Им, нынешним, ИСКРЕННЕ интересно только это (и деньги, что тоже самое), и ИСКРЕННЕ НЕ ИНТЕРЕСНО ничто другое. Да, и то сказать: хреноориентированное сознание и хреноориентированный мир.
       Мне тут (тоже бывает) всё показывают периодически «хороших» (в отличие от этих, «плохих», с которыми ХОТЬ ЧЕМ-ТО нетривиальным поначалу мозги мне припорошили), но а с ними-то, с «хорошими» — что делать, о чём  говорить? (Как подозреваю, вообще-то, не о чем говорить и с теми, с «братьями Запашными», которые свободный разговор и не начинали ни в каком антураже, поскольку не сдюжили бы, наверное, НОРМАЛЬНОГО разговора…) Кончился этот мир, ничего здесь больше нет. Один только хрен и остался, у всех, везде и ВО ВСЁМ.
       Но «родственники» и весь этот Петербург со ВСЕМИ, кто имеет там ко мне какое-либо отношение — тем более прокляты, утром и вечером, всегда, бесповоротно, как и та квартира, и все, кто в неё войдёт, кроме как по моему СОБСТВЕННОМУ желанию (которого, видимо, никогда не будет). Нет им прощения, ни в жизни, ни в смерти, ни в моей, ни в их. Я умру — проклятие останется. Прокляты.
       Наверное, собственно, и всё. Если что — потом вспомню, допишу. И тоже сделаю сейчас отдельное произведение… /18:01/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 374,
знаков без пробелов – 7 429,
знаков с пробелами – 8 935.)






20.04.2015.
       /17:05/ Сегодня — опять поздновато: была на дальней дневной кормёжке, в тех же краях и спала утром. Но — надо ещё как-то закончить вчерашнее (в отдельное произведение внесу).
       В общем, что касается «Персонажа», то я НЕ ЗНАЮ, стопроцентно ли он сам во всё посвящён, сам во всём участвует (а то и распоряжается) или вокруг тоже происходит фальсификация, высокоПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ мозго…полоскательство (а тогда возможны варианты происходящего).
        Вчера вечером он, как ни странно, опять появился (я не ждала). И опять (как ранее, до последней заморочки) — в каком-то вполне охрененном виде. (Хотя я совершенно не хочу вести хронику того, в каком он виде, и вообще, всё порываюсь закончить все эти «хроники», — но ситуация всё время такова, что опять нужна какая-то подстраховка.) Внимание мне очевидно уделил, но очень издали, и — как бы ПОДЧЁРКНУТО издали. Кстати, приходил точно не поесть. В общем, или я — с мозгами, запаренными насквозь, или — действительно «рано».
       Тот парень, который оставался на платформе в конце «пасхальной экскурсии» в сужавшемся «кольце» охраны, вчера тоже был (хотя на вчерашнюю вечернюю кормёжку он, по-моему, раньше не ходил, — не уверена). В общем, не знаю, что там было (я не спрашивала), но, в конечном счёте, как я и думала, всё в порядке.
       На сегодняшней дальней дневной кормёжке опять нарезал круги «Молдаванин», предполагая, видимо, что я могу подойти. Сегодня — в более человеческом виде (а то, в прошлый раз я уж подозревала, что его специально вырядили, а сам не подумал). Не-а. НИЧЕГО у вас не выйдет. Феромоны не те. Мои мне сигналят: не твой «биологический» вид. Всё. Хоть разбейтесь.
       (Это я пишу на уровне метафоры, — а то опять навешаете невесть чего, — но, надеюсь, пишу доходчиво, и — абсолютно всерьёз.)
       Я уже писала, что мне, конечно, вовсю присуща межвидовая толерантность на уровне просто общения. Но здесь шмонит опять — совсем не «просто общением». Значит — полный «стоп».
       В общем, на сегодня — и всё. Опубликую, перенесу этот эпизод во вчерашнее отдельное произведение — концовкой,
«Про тигра и рассеянный склероз»,
http://www.stihi.ru/2015/04/19/8634 ,
http://www.proza.ru/2015/04/19/1784 .
       Сразу ставлю время выхода. /18:31/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 322,
знаков без пробелов – 1 847,
знаков с пробелами – 2 239.)






21.04.2015.
       /13:16/ Пока планирую три темы.
       1) «Ежовский» — очевидно психически больной, неадекватный тип, которого активно используют силы, заинтересованные в развитии деструктивных процессов в этой стране. Ладно бы, дурик, — но он ведь чего-то добивается! Он пользуется каким-то покровительством, с ним общаются, ему верят…
       Вчера вечером он подвалил, спросил, хочу ли я поесть (а я сейчас всегда не откажусь), и я ответила, что поела бы, но только он ведь будет ГОВОРИТЬ!.. Он ответил: «Я? Нет, ничего не буду». В результате он сообщил (буквально), что у его жены было ДВА групповых изнасилования, и что я должна хорошенько выпестовать свою любовь. «Я (?!!) должна выпестовать любовь?!! К кому?!! “Молдаванина” вашего я послала». — «К… (“Персонажу”)». —  «ГДЕ он?!! (Он вчера не появлялся.) К КОМУ я должна выпестовать свою любовь, к воздуху, к пустому месту?!! Я человека не знаю вообще, я ни разу с ним толком не поговорила даже. Вы бредите?!!» — «Нет, сначала надо выпестовать свою любовь». Ля, — за ногу!..
       Потом он вспомнил, что его жена с кем-то связалась, заказала его бандитам, и ОН ОЧЕНЬ БОИТСЯ, что ОН СКОРО ОПЯТЬ СТАНЕТ МИЛЛИОНЕРОМ, И МЫ С “ПЕРСОНАЖЕМ” ЕГО ЗАКАЖЕМ. «ВЫ здесь при чём?!! Каким боком, ля?!!» — «Ну, я скоро опять стану миллионером, и мне нужно обезопаситься».
       В общем, если он ещё куда-нибудь влезет, «в моё подсознание», в мои отношения с кем бы то ни было, куда угодно ещё, куда лично я его не приглашала (т.е. вообще куда-нибудь), то его закажу лично я, как пить дать, — кому угодно, кому только будет не лень этим заняться. Мне ещё надо будет отдать ему коробочку из-под супа, — как только я его увижу, чтобы отдать, я поставлю его в известность. Всё.

       2) Ещё об этих грёбанных двойниках. У меня ведь тоже болтается двойничиха, и хорошо, если не с МОИМ недействительным паспортом!.. (По поводу чего я подавала заявление на Петровку, а меня потом «уговорили» в очередной раз от него отказаться, потому что ни один из паспортов, которые где-то гуляют, пока реально не всплыл…)
       Следы двойничихи лично для меня были засвечены дважды (только в Москве).
       Первый раз я поминала в дневниковой записи от 12.07.2012, последний абзац. Тогда действительно, только я поднялась у себя на втором ярусе в тогдашней квартирной общаге, вышла на кухню — на меня налетела тётка, только что вернувшаяся с ночной работы (правда, уже чуть подвыпившая, но и не более того): почему я с ней сейчас не поздоровалась на улице?.. Всей квартирой тогда её убеждали, что я всё это время спала, никуда не выходила, и поднялась буквально сейчас, ещё глаза не продрала, — было не убедить, ведь она «меня» ВИДЕЛА! (А «я» не поздоровалась, посмотрела на неё в упор и прошла мимо…) Кроме того, в то время я уже была по-другому одета, — она же видела «меня» в куртке, аналогичной предыдущей. Тётки всё списали тогда на её водку, а я начала бояться, кто теперь ещё и где «меня увидит» (и будет ничего не доказать, — но, как правило, и спрашивать никто ничего не станет).
         Второй «зафиксированный» раз был уже в этом году. Вечером один парень (из адекватных) как-то странновато спросил у меня, была ли я днём в той палатке, которая работает в среду и четверг, с утра и днём (у Курка), — наши все знают. Я ответила, что нет, — даже на Павлик не ездила, — сидела в интернете (соответственно, публиковалась). И спросила его: «А что, “я там была”?..» — он задумчиво кивнул, но говорить ничего больше не стал. И в следующий день я пошла за носками, а мне известная дама сказала: «Новые я дать не могу, — только стиранные», — «Ну, давайте». Это было очень похоже на то, что кто-то взял уже новые на мою фамилию (на мой тамошний псевдоним), а она — знала, и «выкрутилась»…
       Так что, разновозрастные «братья Запашные» могут быть «Персонажу» и не известны, — появляться без «договорённостей»… Хотя, всё-таки, знает он явно побольше моего. И — тот случай с упомянутой «эвакуацией» кого-то, когда выход от меня прикрыли смутно знакомым способом. Это я ведь в приёмной ФСБ РФ много просиживала в своё время, ожидая «Полковника», изредка — часами, когда разговор занимал потом минут 5, и в это время мне дежурные «показывали концерты» (видимо, затем там и мариновали). Вот и от случая той «эвакуации» неизвестно кого, кого я не должна была видеть, как-то «запахло ФСБ». Может, конечно, это — и не она, не ФСБ, — я уже писала, что все эти приёмчики и технологии давно пущены в массы, — так что совпадение таких мелочей может ещё ни о чём и не говорить. Но может и говорить. Так что теперь уж я и не знаю, те его двойники — не ФСБ-шные ли выходки (а с них — станется, ещё как!, — уж это-то они точно умеют, — я навидалась фокусов), и если да (что ещё не факт), то посвящён ли, имеет ли к этому отношение сам «Персонаж».
       Но на этом данное «следствие» я приостановлю, потому что, всё равно, только запутаюсь. Если не дают ничего понять — то и не дадут.

       «Двойники» — это само по себе мерзко, это уже очевидная ненормальность жизни, — какой-то её неприятный душок. Но вот что хуже всего.
       Есть ещё одна причина, по которой я наотрез отказывалась от личной жизни. Моё сознание — ВЗЛОМАНО, и мои мысли ЗНАЮТ. (Равно как и эмоции и пр. По крайней мере с тонкостями о том, как именно я что делаю дома в сортире, меня в свой время в Петербурге просто задолбали, — и это было ещё одной из причин тогдашнего обращения в ФСБ.)
       Та матерная поэма про Петербургский «Музей Музеев» потому и была написана, что мне «пообещали» слушать все мои мысли (и очень убедительно это продемонстрировали). Вот я её и написала тогда за пару часов, ночью, не заботясь о художественности, а только о том, чтобы было индивидуально погаже, сразу вызубрила (благо, проблем с этим не бывало никогда), и три месяца до своего увольнения из «Музея Музеев» мысленно читала её по кругу безостановочно (кстати, без внутреннего ущерба, и для психики, и для тогдашней дизайнерской работы). А они бесились — заметно, — ведь мои мысли слушали, похоже, максимально возможное число «людей», и слушать они вынуждены были только эти грязные, малохудожественные матюги с настоящими именами… Когда начали «убивать» (псевдоестественным, разумеется, способом), я уволилась, а ещё через месяц, после ещё одной СТРАННОЙ работы дворником неподалёку от «Музея Музеев» я и подала первое заявление в ФСБ в Москве…
       Я это — вот к чему. Уж не знаю, что там собирались со мной делать «братья Запашные» в случае, если я «временно ослепну» (и был ли в это сколько-нибудь посвящён «Персонаж», участвовал ли бы он в чём-нибудь сознательно, или его самого бы подставили таким образом), но кроме того, это мог быть ещё и публичный концерт как минимум для программистов Петербургского «Музея Музеев» и для всех, кого они за это время к соей компании «присоединили» (или вообще для всех). В любом случае, если ничего не предпринять, то любая моя «личная жизнь» может оказаться «публичным концертом». (Если возможно что-либо предпринять, кроме как, убить их всех, что было бы НОРМАЛЬНО.)
        Кстати, нет никакой гарантии, что это касается только меня, и не касается вообще кого бы то ни было ещё. ЖИТЬ с этим невозможно, но поскольку меня всегда именно УБИВАЛИ, то мне просто могли это показать (чтобы не жилось), а другим — просто НЕ ПОКАЗАТЬ, не доказать, чтобы им ПРОСТО «ЖИЛОСЬ СПОКОЙНО»…

       3) Один читатель на днях ничего мне не писал, а просто за одну минуту прощёлкал мои произведения, показав порядок просмотра (это отображается в «Списке читателей», и такой «способ общения» мне тоже давно уже известен), получилась интересная штука.
       Сначала у него в просмотрах стоит моё «Пасхальная прогулка бродяг и не только», затем — «Повтор Дневника 18.03.2015 – 21.04.2015» (последняя дата уже изменена на самую новую), и затем — мой стих «Марионетки». Таки образом, он показал мне моими же словами, в чём, с его точки зрения, заключается суть ВСЕГО происходящего (и описанного в первых двух моих произведениях). Стих с эпиграфом из Макаревича (созданная ныне «одиозность» его имени значения не имеет) я приведу здесь полностью. Итак, мой стих —
«Марионетки», http://www.stihi.ru/2013/04/15/8484 :


                Краски стерты, лица тусклы,
                то ли люди, то ли куклы,
                взгляд похож на взгляд, как тень на тень.
                <…>
                До чего ж порой обидно,
                что хозяина не видно, –
                вверх и в темноту уходит нить.
                Куклы так ему послушны!
                И мы верим простодушно
                в то, что куклы могут говорить.
                А. Макаревич



А хозяин и не нужен.
Дело здесь гораздо хуже:
не заметив собственную нить
и того, что ей послушны,
КУКЛЫ верят простодушно
в то, что могут сами говорить.

Здесь простят, а там осудят
то ли куклы, то ли люди,
веру выбирают и мечту,
и рыдают, и смеются,
любят, ссорятся, дерутся…
Нить уходит вверх и в темноту.

Пару кукол поманили
и тихонько предложили
собственный устроить балаган.
Вот потеха происходит! –
куклы сами кукловодят,
дешево купившись на обман:

забавляются другими,
как игрушками живыми,
«мир меняют», празднуют успех,
упиваются по ходу
«властью» и своей «свободой»…
Нить уходит в темноту и вверх.

Весь сценарий жестко схвачен,
каждому свой час назначен,
а в конце спектакля – тлен и прах:
«Кукол снимут с нитки длинной
и, засыпав нафталином,
в виде тряпок сложат в сундуках».

Вроде, и спросить неловко:
как бы эту постановку
отменить, испортить, прекратить?
Если куклы – извините,
если люди – то без нити
лучше бы и умирать, и жить.


       Вот, в чём с точки зрения читателя заключается суть всех этих событий. А я добавлю, что в этом же — и суть всего, что происходит в НЫНЕШНЕМ мире, НЫНЕШНЕЙ «жизни», НЫНЕШНЕЙ стране.
       Каким там вопросом мучился Принц Датский? —
«Быть иль не быть? — вот в чём вопрос…» ?

       К 70-летию годовщины ТОЙ Победы, к которой наши предки пришли под лозунгом: «Бей врага! Отомсти врагу!», это можно было бы и переиначить и так:
«Бить иль не бить? — вопросов нет!»

       Придётся делать продолжение в «ПРО ТИГРА И РАССЕЯННЫЙ СКЛЕРОЗ», — и частично я это перепубликую. /18:40/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 566,
знаков без пробелов – 8 136,
знаков с пробелами – 10 088.)






22.04.2015.
       /16:41/ Сегодня добралась поздно (кормёжки и пр.). Никакая «актуальщина», вроде, не горит, так что, можно посмотреть публикации избранных авторов и, если выйдет, заняться «Вспышкой».
       Нет, до «Вспышки» так и не дошло. На «Прозе» — тоже на этот раз заткнуло… В общем, сегодня — можно считать, день релакса. Тоже иногда надо.
       А вообще, что-то со вчерашнего дня произошло. По причине моей писанины, или уже что-нибудь нафальсифицировали, что-нибудь ещё про меня распустили, чего я не знаю? Публика — в каком-то, кажется… охренении. Интересно, на 100%, или нет? ВСЕ, или нет?.. Что именно надумали мне изобразить?.. (Кто-то шарахнулся, но — точно не все. А что тогда?..) Ладно, — если поживём, то, наверное, увидим.
       Я на сегодня уже закругляюсь. /18:53/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 112,
знаков без пробелов – 644,
знаков с пробелами – 785.)






23.04.2015.
       /11:31/ Ну и рецок я, оказывается, вчера понаписала… (Кроме одной.) Не иначе, «Ежовский» за последнее время перезанимался «моим подсознанием». (Во всяком случае, слишком много стало доходить, где не надо…)
       Пришла быстрее отбиться, что всё нормально. Ночью я никуда, разумеется, не ездила. (Никто не звал и даже никто на этот раз не пообещал: «Не беспокойся, всё в порядке».) Ну их на фиг, этот «ночлег», — после моих интернет-откровений (а я тут ещё и ФСБ помянула к ночи) — отправят ещё «гулять», — одну, да под дождём (и даже не в городе), да не 15 километров, а до морковкина заговенья (поскольку одна я бы не выбралась так «быстро»)… Но дождь-то лил почти всю ночь, так что я гуляла по Москве (не далеко) и вымокла до нитки. А утром, когда дождь кончился, села, мокрая, на лавку, вытянула ноги, задремала и промёрзла до костей (всю жизнь думала, что это — метафора, — оказывается, нет, — хотя и не в мороз)…
       В общем, не выспалась страшно, и чем буду сегодня здесь заниматься — не знаю. Если получится где-нибудь, то, может, и просто спать. (Еле живая.)
       Пока сразу ставлю время выхода. /11:57/

       /16:29/ Не прилегла и не присела ни на секунду. Сначала среднедальняя кормёжка, потом — кипяток здесь, потом — поход за сигаретами б/у. Ночь, похоже, предстоит такая же. Глубоко плевать. Ни приобретать, ни терять нечего.
       На дневной кормёжке громко потребовала от «Ежовского» больше ко мне не подходить, вообще. (Немного вечером и особенно ночью, мне основательно припарили мозги, что его грохнули, — не успела я, ТИПА, написать, что закажу его лично, если ещё куда-нибудь влезет. Конечно, если бы и так, ко мне ни у кого не было никаких претензий: я как ни с кем не общалась, так и не общаюсь, а если кто вздумал немедленно среагировать на моё интернет-заявление, что если ещё влезет — закажу лично, — так, у него врагов и без того много, и под поезд его уже пытались толкнуть, и в Кусково чей-то папа якобы порывается всё время то ли побить его, то ли убить, так что — мало ли кто решил скосить под мой «заказ», которого ещё не было… Но (чего я тоже не исключала ни на минуту) — появился, и своим омерзительным голоском выговорил: «Здра-асьте».
       Ну, я на него и налетела, чтобы больше не подходил вообще. Ещё сказала одному типу, тоже крайне сомнительному и, похоже, тоже из его паствы (а здесь, вероятно, из неё — вообще все), что ночью мне долбанули мозги, что «Ежовского», всё-таки, грохнули, и — как же мне ж-ж-жаль, что это — не правда!..

       Ещё один момент. Кажется, здешние «криминальные личности»… (А, как я уже ДАВНО убедилась, вспоминая, например, и Петербургский «Музей Музеев», и поздний, последнего времени, Физтех, и пр., — эта «криминальная» среда в определённом числе представителей НИЧУТЬ НЕ ХУЖЕ всего остального окружающего мира НИЧЕМ. Стремиться ЗДЕСЬ вообще некуда и незачем.) Так вот, кажется, здешние «криминальные личности» пребывают в уверенности, что «своей стойкостью» я здесь «кого-то» или «чего-то» ДОБИВАЮСЬ. Нет, меня опять не поняли. Никого и ничего.
       Они не понимают меня в моей ненависти к нынешнему миру, утверждая, что он всегда был таким. Да, действительно, та его часть, которую знают ОНИ, существовала, и правда, всегда (а иногда и превалировала, хотя, вряд ли сопоставимо с тем, что происходит сейчас). Но параллельно и совместно с тем всегда существовал и ДРУГОЙ мир, которого они толком не видели, не знают и не понимают. Сейчас же этого ДРУГОГО мира больше нет… ТОЛЬКО вот это всё, что видим. Я же знать не знала, того, что знали и знают они, и жила в ДРУГОЙ части «вселенной», которой больше не существует. (И интеллектуализм НЫНЕШНЕГО «Музея Музеев» и Физтеха больше ничего существенного нового этот мир действительно не привносит.) Далее.
       Я уже и в этом «блоке» оговаривалась, и давно это поняла, что я — человек, однозначно обречённый. Когда они (искренне) или нынешние «вертухаи» от госструктур, включая церковные, и т.д., (завираясь, т.е. «играя роль») предлагают мне «выходы» типа замужества, работы на листовках (а то, я не работала и наизусть не знаю, что начинает происходить и к чему неизбежно приводит, «доказывая», что я «сама ничего не могу» и «сама виновата»), они или не представляют себе, или разыгрывают эту «святую простоту», «не представляя» НАСКОЛЬКО это — ложь, и ВСЁ схвачено, и финал впереди предполагается в любом случае только один.
       (Мной, как марионеткой, должны разыграть какую-то очередную публичную мерзость, которая «докажет» ещё что-то ИХ новым поколениям, которые они «воспитывают» определённым образом. А мне до этих ИХ поколений, абсолютно мне чужих и посторонних, нет вообще никакого дела: КАК они будут жить и ЧТО «считать», — меня с ними не связывает вообще ничего, как и с ЭТОЙ «родиной», которой для меня больше давно не существует.)
       В общем, АБСОЛЮТНО ВСЁ «схвачено», ловить мне вообще нечего, смысла нет вообще ни в чём (всё делается исключительно по ИХ «сценарию», — само по себе или по моей и чьей-либо автономной воле больше не происходит ничего вообще, и в крайнем случае, жёстко пресекается). И пребывая вот в этой предсмертной мУке, из которой не просматривается принципиально никаких выходов, мне, к тому же, смертельно скучно. (Потому что этот нынешний тотальный балаган СМЕРТЕЛЬНО СКУЧЕН.)
       КАКАЯ РАЗНИЦА, к ЧЕМУ проявлять интерес, если он вдруг возникает!.. Я НИЧЕГО НЕ ТЕРЯЮ, как и ЗАВЕДОМО ничего уже здесь никогда не приобрету…
       Да, меня заинтересовал, как нечто для меня принципиально новое, этот необычный для меня мир, представленный, к тому же, ещё и так художественно… (Боюсь, правда, что на самом деле, и здесь ничего особенно нового опять не найдётся…) А то — умираешь ещё и в огромной степени — от самОй скуки…
       Когда я во что-то поверила, я напридумывала себе ещё и кучу всего (ну, так уж я устроена). Поиграла в то, что именно отсюда может найтись какой-то выход, как, хотя бы на полгода, в 2000 году, — только ещё радикальнее… (Но и тогда — рывок состоялся, а все двери через полгода уже опять захлопнули… Впрочем, я тогда ещё успела стать и поработать полиграфическим дизайнером, и не один год, — но добили в конце концов, — иначе здесь НИЧЕГО не будет, как и в том же, например, замужестве, которого и не допустят.) Эти МОИ игры не могут меня всерьёз обломать, потому что я никогда ничего не забываю, и в четвертьобороте от меня ВСЕГДА — вот это вИдение, что я обречена, и всё, В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, ведётся ТОЛЬКО к мерзкому концу.
       В такой ситуации и в таких условиях было бы предельно комично пытаться чего-нибудь добиться, надеясь на какие-то положительные изменения: мир ныне — АБСОЛЮТНО фашистский, и силён он, как никогда.
       Кстати, и «Персонаж» относительно давно предположил: «Ты — очень умная, и, наверное, где-нибудь накосячила» (имея ввиду, что — потому вокруг тебя и творится «такое»). Нет, — здесь (как и много где ныне ещё) никак не могут взять в толк, что мир, всё-таки, СУЩЕСТВЕННО изменился, стал ПРИНЦИПИАЛЬНО ФАШИСТСКИМ, и «накосячить» в нём совершенно не обязательно (как и ДАЛЕКО НЕ ВСЁ «воздаётся по делам»): например, происходит просто сокращение численности населения, и умных, талантливых и пр. убирают в первую очередь, чтобы не мешались, — но меня-то — и не поэтому, а именно просто «по разнарядке», и ОЧЕНЬ давней. (Как я недавно говорила одному уличному придурку, далеко не все, кого году в 1943-м посылали в печь, наделали каких-либо дел, «по которым им воздалось». В основном, они не сделали НИЧЕГО такого, чем бы это заслужили. Тех, кто таких дел наделал, в печь, как раз, не посылали, а кормились от их же доходов — с большим удовольствием.)
       Я уж не знаю, врут ли что-нибудь им там про меня (как сивый мерин, как «Ежовский»), но НИКТО НИЧЕГО не предъявляет МНЕ самой, как я этого ни добивалась («вы предъявите мне мою вину, — я готова отвечать!»). Нет, — никто и ничего, за долгие годы, потому что НЕЧЕГО. А вот после смерти, когда я уже ничего больше не смогу на это сказать — глядишь, и напредъявляют с три короба.
       Ну, конечно, сейчас уже наподставляли, чего-то нафальсифицировали (типа «неблагодарности» — к убийцам по сути), но всё это — мелочи по сравнению с тем, в чём действительно виновны иные, которым позволяют жить припеваючи… А поначалу не было и того.
       Но — насчёт «кого и чего я там добиваюсь». Да бога ради! Я, кстати, уже начинала, было, писать, но тогда — ПОКА передумала и не опубликовала (минимум с неделю назад, а то и гораздо раньше), что «Персонаж» — возможно, ещё один (просто я давно их к себе не подпускала) «гасильщик», что здесь в отношении баб заметно водится (м.б. и не только баб, но я не всё вижу и не всем интересуюсь, зевая от скуки, когда всё это наблюдаешь). Я ведь абсолютно ни к кому не проявляла интереса, глазки не строила даже издали, — многое вообще помню смутно. Но за меня «взялся» «Ежовский», а затем и «Персонаж». Не я его искала по вагонам… (Оба — очевидно фигуры НЕ РЯДОВЫЕ, и похоже, мне даже делает некоторую честь, что «Персонаж» взялся за меня лично. Я ведь кокетничала, что он им всем — «кореш», свой, — я предполагала, что побольше. О «Ежовском» даже говорить не хочу. Короче, вся шобла до сих пор не справилась, — занялся САМ… Это — например, — я же не знаю, что там к чему…) Нетривиальность очевидно цепляет и держит внимание.
       Я его хотела сначала назвать «Артист», но, как и писала, проверила по фене — это что-то значило, и я не стала с этим связываться, — выбрала нейтральный «Персонаж». Да, сыграл достаточно чётко, на какое-то время я поверила, но время уже затягивается… Даже несмотря на «объективные причины», которые мне периодически «подбрасывают».
       В общем, я ЗАНИМАЮСЬ СВОИМИ ДЕЛАМИ — КАК помереть и какой хрен кому выставить напоследок. А тут — стало интересно, — и какая разница, чем я там и где рискую (к моему удивлению, кстати, оказалось, что особо и ничем до сих пор), если конец всё равно тут один!..
       Самое главное: я всё равно до конца буду всегда ОСТАВАТЬСЯ СОБОЙ, какая бы ни была. Так что никакой купли-продажи я бы не допустила (мы тебя покормим, вырядим, а ты — «становись человеком — так-то и этак!..»), — нет, — я есть я. Я не из ЭТОГО мира, и любые отношения, когда они есть, хочу строить НЕ на принципе купли-продажи. Даже если кто-нибудь не представляет себе, а как иначе.
       И в любой момент готова не только остаться одна (что есть и благо, и в чём есть и своя прелесть), но и вообще уйти (я СУЩЕСТВУЮ в этой готовности).
       А вообще, я ненавижу мир намёков и догадок, преимущественно лжедогадок. Я — не бессловесное, а человек, и общаться очень хочется СЛОВАМИ. Тем более, что именно это —  моя природная стихия. (В ЭТОМ нынешнем мире получается, что уже и не с кем.) Когда со мной говорят словами (если они не сразу — холодное или огнестрельное оружие, или гниль, как у «Ежовского»), то я, как правило, не кусаюсь. А если продолжается игра намёков и воздействий — очень быстро устаю и зеваю…
       «Вот, как-то так». /18:47/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 716,
знаков без пробелов – 8 956,
знаков с пробелами – 10 896.)






24.04.2015.
       /12:43/ Сидела, ныла, перелопатила Товарисча Сухова на другом ресурсе… Всё думаю вернуться к «Вспышке» (до сих пор думаю)... И был взрыв: «С этой поганой квартирой надо что-то делать!!!» Мне НИЧЕГО не дадут, пока она существует. (И я там, как минимум, прописана.) Может, не дадут и потом: фашистская Система остаётся таковой. Но надо бы хотя бы посмотреть, что произошло бы, если бы не было квартиры и питерской прописки. Первый порыв — просто взорвать её к чёрту! Это сделать очень легко, но для этого надо приехать в СПб. И — кранты. Можно на всё плюнуть, и написать дарственную «родственникам», чтобы подавились. Но они начнут «проявлять человеколюбие», меня оттуда не выпишут, и… хрен редьки не слаще. Мне надо разорвать ВСЁ с этим городом, не числиться там никак и нигде. Но ОНИ держат зубами. И Москва куплена на то, чтобы меня, рано или поздно, вернуть ТУДА… («Блатной принц» п-дить её, похоже, не собирается и не соберётся. Хотя всё это — на догадках: с тех пор он со мной слова не сказал, я тоже не нарывалась, и, вероятно, так и будет.) В общем, по поводу квартиры зреет какое-нибудь радикальное решение. Оно, конечно, должно вызреть. Прямо сейчас делать ничего не нужно. Недели — хватит?.. Ладно, неделю пусть зреет. Пока — попробую, всё-таки, вернуться к «Вспышке».

       Вот, всё-таки, кое-что сделала, хотя бы бегло. Опубликую это в Части 7, а также, как и собиралась, здесь — с двумя уже опубликованными ранее абзацами. Если кто будет читать — вот, на всякий случай, ссылка на краткое содержание, чтобы понимать, о чём речь (здесь Скачок во времени уже произошёл и героиня оказалась в 1977 году с памятью об исчезнувшем «будущем»):
http://www.stihi.ru/2014/12/29/5731
и
http://www.stihi.ru/2014/12/29/5731

      И теперь — сам новый текст из «Вспышки»:


       «««Теперь состоялось то, ради чего и было это организованно, хотя невозможно было себе представить, что это сбудется как живая реальность. Но… та цепь событий прервана не была. Алёна как будто увидела, что далее, особенно после смерти деда всё проецируется ровно туда же, в ту же родительскую и собственную её смерть… Здесь был опять другой мир, не заражённый трупной гнилью постсоветского гибельного, бессмысленного бытия, но ядовитые семена были посеяны уже здесь, и многое, произошедшее уже и намеревавшееся произойти, было дорогой туда же, откуда она только что выбралась. Замкнутый круг? — Алёна даже буквально вспотела от этой мысли. За стенкой зашевелились, стали слышны неотчётливые голоса родителей, такие родные, — и здесь, в комнате всё было такое родное, но ей вдруг ярко представилось, как изо всех тёмных уголков, пошевеливаясь, высовываются жирные и склизкие коричневые щупальца спрута, который не может ещё опутать всё, но уже готовится, примеривается… «Площадь Дзержинского! Я понятия не имею, к чему это приведёт, но это — вообще единственное, что я могу, чтобы только не было ТАК. Как-нибудь, но — иначе. Остановить эту жуткую последовательность! — рубить чем-то эти щупальца! Будь что будет. Площадь Дзержинского! Но не сегодня. Сегодня — или спать, или вставать, и… хоть погулять сходить… Завтра — школа,  и надо успеть, ухитриться заскочить к деду, пока нет тётки с её дочкой из детского сада, и послезавтра — как-нибудь в Москву. На соображения, что и как, у меня — два дня: сегодня и завтра!..»
       Алёна поднялась с кровати и решила, что спать уже больше не будет, — надо вставать и включаться в реальность, — лучше всего, действительно, погулять пойти, пока не сболтнула тут лишнего… Хотя и торопиться не надо, и помаячить у мамы с папой, посмотреть на них — нормальная возможность ещё есть…
        Она посмотрела на часы и ахнула: ничего себе, уже почти полвторого! Надо же, время пролетело!.. Но она ещё и спала, и вспоминала… Она помчалась в большую комнату. Папа, раздетый, как и ходил дома, лежал на расстеленном диване, телевизор был включён, мама — что-то делала на кухне. Заканчивался, уже закончился «Сельский час», который папа, похоже, не смотрел, думая о чём-то своём. Алёна рефлекторно ждала рекламы, но, к её небольшому рефлекторному удивлению, картинка сменилась первыми кадрами нового фильма. Оп-па! — «Конец Санкт-Петербурга». Ни больше, ни меньше. Специально, что ли?..
       Алёна сразу побежала к себе в комнату проверять по ТВ-программке. Действительно, 13:30, — «Конец Санкт-Петербурга», художественный фильм… В ТОЙ реальности она бы не сомневалась, что это — провокация. Теперь она осторожно порадовалась совпадению…
       Фильм был старый, к 10-летию Октябрьской революции, — такой же наивный, как все политические фильмы того времени. Смотреть его, конечно, не очень хотелось, хотя этой реальностью, для неё когда-то уже ушедшей в прошлое, она наслаждалась остро. В первый момент её удивило, что папа не переключил канал, но она сразу вспомнила, что «лентяек» ещё не существовало, и, чтобы переключить, ему требовалось подняться с дивана. А это, видимо, было просто лень. Да и каналов здесь — всего три, — вряд ли где-нибудь в такое время — что-нибудь интереснее… Но телек — уже цветной. А фильм — чёрно-белый…
       Зазвонил телефон. Прибежала мама. Оказалось — тётка, и она сказала, что дедушка уже поймал какие-то «голоса» по приёмнику. В целом всё было так же, как говорили и здесь, но вдруг — какая-то странная мелкая новость: оказалось замеченным, что сразу в нескольких странах на разных языках несколько психически больных детей, когда-чего-либо просят, произносят одну и ту же фразу, очевидно не понимая её смысла, как будто этим просто хотят заслужить поощрение: «Советского Союза больше нет. Если хочешь спаси мир — спаси Советский Союз». Говорили, что число таких сообщений пока что растёт, и их ожидают гораздо больше. Причина этого явления пока совершенно не ясна.
       — Чушь собачья какая-то! — выругался папа, — Вечно они нагородят ерунды про Советский Союз, когда от них ждут нормальных новостей!
       Алёна тоже пожала плечами, но через несколько минут до неё стало вдруг что-то доходить, и она даже опять убежала к себе, чтобы не выдать эмоций: Димка обещал ей «приветственный салют», — что-то такое, чтобы КГБ уже было готово к неожиданностям с детьми, и Алёну воспринимало сразу серьёзнее… У себя в комнате она, схватившись за голову, соображала, и картинка прояснилась: память об исчезнувшем временнОм отрезке после Скачка могли сохранить только люди с очень низким показателем «L», то есть, больные, или — как единственная в мире Алёна — с полным Диапазоном «L»!..
       «Вот заразы!» — подумала она со щемящей нежностью — к тем, кого здесь уже не существовало… — «Это там, в будущем, набрали взрослых больных с низким показателем «L», которые здесь, после Скачка, должны были тоже сохранить память, хотя они больны и неадекватны. Значит, их, как попугаев натренировали на разных языках говорить одно и то же, а здесь, в прошлом, они оказались детьми, и, желая получить что-то хорошее, по привычке твердят то же… И новость об этом облетает, конечно, весь мир!..»
       Алёна села на свою кровать, мучительно обхватив голову. Ей хотелось кричать: «Димка, Толя, получилось!!!» — а кричать это было некому: выходило, что они сейчас где-то — молодые, и ничего не помнят, потому что ЗДЕСЬ этого ничего ещё не было, а Диапазон — у неё одной… Никого больше нет, и она — вообще одна… Нет, не одна: мама с папой, которые ТАМ уже умерли, и ещё куча народу, но что-либо знает она вообще одна во всём мире… И ТАМ, в будущем, ребята заранее всё это ЗНАЛИ, хотя и так никогда и не убедились в том, что это — правда… Ей казалось, что от таких соображений можно сойти с ума, — но она уже и знала, что не сойдёт, и именно поэтому она здесь и оказалась: ей этого не позволит пресловутый Диапазон, и именно поэтому в Скачке у неё не «перегорели пробки» памяти — как у всех остальных здоровых…
       Низко наклонившись головой на колени и обхватив голову руками, она сидела минут десять… Но родители в той комнате заговорили между собой, и она очнулась. «Нет, Димка, Толя, — конечно, вам не надо было волноваться, — я вас не предам, и послезавтра помчусь в Москву!..» — из глаз у неё текли слёзы, которые надо было немедленно прекратить.
               
                (Продолжение следует.)»»»


       Вот, заканчиваю и убегаю. /18:27/

       /20:07/ Вернулась: сегодня — библионочь, до 24:00 (выгонят, конечно, пораньше). Была на вечерней кормёжке. Был ли там «Персонаж»? Был какой-то пропитой, лопоухий дедок, причём именно этого я уже видела, и не раз. Имелся в виду, конечно, «Персонаж». Это всё, что я могу сказать.
      Думаю, что это — вообще фантом. А если вдруг нет — то, что он делал все эти годы (хотя бы 15 лет) и всё это время, пока я таскаюсь по ночам пешком, и конца этому не видно, разве что — столь же погано, как здесь ВСЁ, помирать среди тухлых кузин и тёть? Сладко спал и хорошо кушал. Но никакого Петербурга из этого не следует на дух, равно как и никаких ваших хороших, которые мне нах не нужны. Среди вашего стада (по алгоритму цивилизованности и хорошести) со скуки я подохну и сама. Родина-уродина-гадина. Это всё, что я могу сказать к вашему дутому семидесятилетию, к которому вы отношения не имеете вообще никакого. На подходе сюда ждала гнойная парочка. Это всё, чем вы умеете заниматься и увлекаться. Полное вырождение и затхлая, тупая ваша хорошесть, среди которой всё ПРАВИЛЬНО, и НИЧЕГО живого. Вырожденческие остатки творческого начала — вот в таком измывательстве над другими, которые вам не сразу дадут сдачи и не сразу вас перестреляют. Тотальная безмозглость. Какое мне дело до ЭТОЙ страны! (Равно как и до всех других в ЭТОМ вашем мире, с которым ВСЁ ясно.) С наступающим праздничком, правда, ума не приложу, с каким.
       Ладно, — я занимаюсь дальше «Вспышкой».

       Итак, маленький последний отрывок:

       «««Низко наклонившись головой на колени и обхватив голову руками, она сидела минут десять… Но родители в той комнате заговорили между собой, и она очнулась. «Нет, Димка, Толя, — конечно, вам не надо было волноваться, — я вас не предам, и послезавтра помчусь в Москву!..» — из глаз у неё текли слёзы, которые надо было немедленно прекратить.
       Она умылась, налила себе чаю и пошла в комнату. Из разговоров родителей среди прочего оказалось, что один из таких больных детей в Югославии говорил ту же фразу на языке, которого не знал ни он, и никто в доме. Оказалось — на испанском. «Ах, ну да, — подумала Алёна, — Значит, в будущем его перевезли куда-нибудь в испаноязычную страну, со всей семьёй, наверное, и фразу ему вдолбили взрослому — там. А он теперь, после обратного временнОго Скачка, опять оказался ребёнком, и — там же, где когда-то родился и вырос… Здесь они ещё никуда не уезжали и знать ничего не знают… Такие, вероятно, будут ещё…»
       По телевизору фильм дважды прерывался короткими экстренными выпусками новостей, но в основном — успокоительными. О некоторых больных детях во всём мире с их странной фразой о том, что Советского Союза больше нет, в самом Союзе не заикались. «А здесь-то их должно быть больше всего… И КГБ, уж конечно, в курсе…»
       Ну, с этим было всё ясно, и наши (наши?.. — да-да, НАШИ!..) скоро тоже вынуждены будут это сообщить. А время шло, и Алёне очень хотелось пойти на улицу, посмотреть этот вернувшийся мир… И здесь, во всяких новостях, не хотелось ничего пропустить, но и прогуляться — нужно было поторапливаться, ведь здесь она теперь — МАЛЕНЬКАЯ, и чуть позднее её уже не отпустят… Ладно, — если что новое — расскажут, — а послезавтра, уже в Москве или на подъезде к ней, телевизионные новости больше не будут иметь для неё значения: делать их начнёт она сама, вернее, её информация из шифровок навеки канувшего, исчезнувшего вместе прожитым временнЫм отрезком «будущего»…
       Алёна сказала, что пойдёт погулять, и пошла одеваться. Бог мой!.. Она всё знала: где что лежит и что надо надеть, но глянув в зеркало, пришла в ужас. Ничего не попишешь, — идти придётся как есть, в непонтовых советских детских зимних вещичках… («А то, в период бродяжничества я к роскоши попривыкла!..» — сама же усмехнуась она, — «Но бродяжничество было — беда, экстрим, а здесь — вроде как, норма… Ладно, это — преходящее. И тем более преходящее, если я СДЕЛАЮ ДЕЛО… Не хочу же я сейчас забить головы — ТЕМ, из “ТОГО будущего” — вместе с прилавками… Нет, всё должно быть НЕ ТАК, по-другому… Ох, что же будет?.. Поймёт ли кто-нибудь что-нибудь по-настоящему — здесь… Поймут. Здесь — живые люди, которых давно уже не было — ТАМ… Ладно, сейчас надо будет просто сначала сделать то, что должна».
       Тем временем, перездровавшись с кучей соседей, она на лифте спустилась вниз и вышла на улицу.
               
                (Продолжение следует.)»»»

       Всё, теперь заканчиваю на сегодня точно. /23:31/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 917,
знаков без пробелов – 10 416,
знаков с пробелами – 12 863.)






25.04.2015.
       /17:08/ Кстати, страшно барахлит Mozilla, - может быть взлом и опять фальсификация.
       Повторяю вчерашнюю запись между новыми эпизодами «Вспышки» (а то, может затеряться):

       «««/20:07/ Вернулась: сегодня — библионочь, до 24:00 (выгонят, конечно, пораньше). Была на вечерней кормёжке. Был ли там «Персонаж»? Был какой-то пропитой, лопоухий дедок, причём именно этого я уже видела, и не раз. Имелся в виду, конечно, «Персонаж». Это всё, что я могу сказать.
      Думаю, что это — вообще фантом. А если вдруг нет — то, что он делал все эти годы (хотя бы 15 лет) и всё это время, пока я таскаюсь по ночам пешком, и конца этому не видно, разве что — столь же погано, как здесь ВСЁ, помирать среди тухлых кузин и тёть? Сладко спал и хорошо кушал. Но никакого Петербурга из этого не следует на дух, равно как и никаких ваших хороших, которые мне нах не нужны. Среди вашего стада (по алгоритму цивилизованности и хорошести) со скуки я подохну и сама. Родина-уродина-гадина. Это всё, что я могу сказать к вашему дутому семидесятилетию, к которому вы отношения не имеете вообще никакого. На подходе сюда ждала гнойная парочка. Это всё, чем вы умеете заниматься и увлекаться. Полное вырождение и затхлая, тупая ваша хорошесть, среди которой всё ПРАВИЛЬНО, и НИЧЕГО живого. Вырожденческие остатки творческого начала — вот в таком измывательстве над другими, которые вам не сразу дадут сдачи и не сразу вас перестреляют. Тотальная безмозглость. Какое мне дело до ЭТОЙ страны! (Равно как и до всех других в ЭТОМ вашем мире, с которым ВСЁ ясно.) С наступающим праздничком, правда, ума не приложу, с каким»»».

       Что тут ещё сказать? Вспомнить, что эта страна (и КАК грязно) убила моих родителей, когда у меня были написаны три письма в президентскую администрацию? Как провернула мозгобство, что мама – ещё жива и придёт? Как конопатили мозги сейчас, когда уже очевидно, что тут ВСЕ мозги взломаны, как компьютеры, и даже у тебя самой в них — не так много ДЕЙСТВИТЕЛЬНО своего? Всё, что сейчас было устроено с этой дутой «любовью» (вообще не известно, к кому и с какой стати) среди этих бесчисленных неприятных, к тому же, двойников? Что ВСЁ здесь ложь, и что она, ЭТА страна потакает и покровительствует грязному животному «Ежовскому» в его море НЕСКАЗАННО грязной лжи? ОЧЕНЬ многое ещё? Например, то, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО здешняя криминальная среда уже, оказывается вообще ничем не хуже «интеллигентной» и «интеллектуальной», и обо ВСЁМ вспоминается за последние 1,5 десятка лет одна дрянь и грязь? Какая это родина? — это — пропитая и проданная-перепроданная бордельная сводня. У всех тут, кажется, есть какие-то двойники, — чёрт ногу сломит, —  и так-то, НИЧЕГО настоящего, — и эта «родина» тоже погрязла уже в своих двойниках, масках и фальсификациях собственного образа, где любимая МЁРТВАЯ маска — прежней страны, уже и так-то гибнувшей!.. НЕТ НИКАКОЙ РОДИНЫ.
       Как у меня горло перехватывало 10 лет назад, когда всё уже было запредельно плохо и грязно, но, ещё при маме с папой, у меня горло перехватывало в день празднования 60-летия Победы!.. Не исключено, что тогда-то и было заключено какое-нибудь пари, что пойдёт 10 лет, и от её любви к родине, патриотизма и трепетного воспоминания Победы не останется и следа. Пари выиграно, причём ВАШИМИ руками, старательно, методично и планомерно. Мне не оставлено шансов на другой взгляд на вещи.
       Теперь воспоминание о той Победе среди ЭТОГО мира и его алгоритмов, установок — оскорбление памяти ТОЙ Победы.

       (Хочу ещё напомнить одну мелочь. Похоже, что мои вчерашние и недавние нервные выходки в интернете очень шокировали этих «детей природы». Небось, понаделали выводов, с их точки зрения, «что же я такое». Хочу напомнить, с чего я начала предыдущий разговор о том, что «ничего я не нахваталась на улице, — улице это слабо», 10.04.2015. Начала я тогда с того, что «нет, это — именно Петербургский университет, филологическое образование как таковое (непосвящённые этого не понимают), и много чего в таком духе». Действительно, посвящённость и некоторая «свобода» филологов, особенно не педагогов — сродни тому же у врачей, профессиональных художников, профессиональных актёров. Это — не просто большая посвящённость во многие стороны жизни, но именно — полученная в ходе СИСТЕМНОГО образования. И это не только даёт какие-то знания, нужные или не нужные, но МЕНЯЕТ МЫШЛЕНИЕ. Так что, «такие же» вещи в перечисленных кругах — это часто нечто иное, нежели у «детей природы». Но они этого не поймут. Для них и интеллигентность — это «спасибо, пожалуйста», ножик сюда, салфеточку туда… А дело-то СОВЕРШЕННО в другом. И кстати, бывали, конечно, и горе-«интеллигены», и люди из народа, которые безо всякого образования, благодаря природному уму и жизненному опыту, обретали ПОДЛИННУЮ интеллигентность, ту, что в голове, а не в салфеточках и не в «вежливости», — но теперь этого почти уже не бывает… Как вырождается и почти всё, кроме экстерьера как такового.)
       Всё, в общем-то, на сегодня. /18:21/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 753,
знаков без пробелов – 4 149,
знаков с пробелами – 4 978.)






26.04.2015.
       /14:33/ Тем, кто читает у меня на «Прозе» — именно «Репортажи – все вместе» (такие есть), настоятельно рекомендую полностью прочитать вчерашнюю запись, которая вчера не опубликовалась (не до конца).
       Поскольку «2. Репортажи - все вместе» (на «Прозе») по объёму уже настолько велико, что иногда не позволяет нормально работать с текстом, то оно будет сегодня закрыто (т.е. вчерашняя запись стала последней), а в сборнике «Репортажи - полностью, обращения, другое» я открываю новую часть:
«3. Репортажи - все вместе» (по 26. 04. 2015), где и будут с сегодняшнего дня публиковаться новые записи Дневника (наряду с «Репортажи – по частям»).
       Эта третья часть «Репортажей – все вместе» начинается с записи от 21.04.2015. (О том, что эти части по датам чуть перекрывают друг друга, я уже писала.) Соответственно, число, по которое опубликованы здесь записи, продолжит меняться с каждым новым числом, последним днём.


       Итак, на «Проза.ру» в сборнике «Репортажи - полностью, обращения, другое»:

Более не редактируемые "1. Репортажи - все вместе, по 25. 01. 2014",
http://www.proza.ru/2013/08/14/1821 –
слов – 329 754, знаков без пробелов – 1 821 570, знаков с пробелами – 2 199 374,

Более не редактируемые «2. Репортажи - все вместе» (статистика по 25.04.2015),
http://www.proza.ru/2014/01/25/1443 –
слов – 556 100, знаков без пробелов – 3 070 279, знаков с пробелами – 3 721 829,

Продолжающиеся «3. Репортажи - все вместе». Статистика произведения на 26.04.2015 (по 25.04.2015 включительно) –
слов – 6 651, знаков без пробелов – 35 819, знаков с пробелами –44 074.

       Вот, с этим — всё. Теперь — будет так.

       Похоже, что тексты мне здесь портят, причём, прямо сейчас, и какие-то «»ошибки» продолжатся. Но в том и суть этой «родины». Я знаю, что она предельно подлая, вражеская, ничего другого от неё не жду и никак по-другому к ней не отнесусь. А толпы «обманутых» сами идиоты, причём, необратимые, и беспокоиться об их «судьбе» буду уж точно не я. С этим — тоже пока всё.
       Опубликовала «Врем. Повтор Дневника двух дней - 24 и 15. 04»,
http://www.stihi.ru/2015/04/26/6993
и
http://www.proza.ru/2015/04/26/1459 .



       /16:26/ Ну, и САМОЕ ГЛАВНОЕ.
       Даже это не ново. Но теперь ясно ВСЁ. Все эти двойники, вся эта православная забота (в последнее время поутихшая) о том, чтобы ровно передо мной что-нибудь кончилось и кто-нибудь влез у меня перед носом, вся эта мутотень с навязанной «любовью», ВЕСЬ «Ежовский» и многое, многое другое — ВСЁ это (и все эти ТОЛПЫ идиотов, кем-то чётко управляемые) служит и служат одному: сведению меня с ума (по возможности), фальсификации у меня такового, психическому истощению (по возможности) и излюбленной до слюней «Бардвшковым» идее — лишения меня дееспособности, В ЧАСТНОСТИ, в целях лишить права на квартиру. ВСЁ.
       А чтобы я потише «за себя воевала», психическое истощение и прочая дрянь ТИПА привычки всегда оказываться «последней», «невезучей» — им очень даже на руку.
       Но тут — ещё интереснее. Я не случайно писала, что подавала заявление на Петровку о том, что неизвестна судьба двух или трёх моих утраченных паспортов, разумеется, недействительных. Когда участковый просил меня отказаться от заявления, он сказал, что я заявление пишу «на случай ядерной войны». А вот когда такой паспорт где-либо засветится, тогда и можно будет разбираться. Логика убойная. (Не исключено, что это — «логика» заинтересованного лица.)
       «Ядерной войны» не случится, и паспорта эти нигде официально не засветятся: никаким правоохранителям, которые могут их влёгкую пробить и проверить, их не предъявят. Но их могут предъявить «просто людям», когда «просто люди» уже не буду сомневаться в том, что появившаяся двойничиха — это и есть я, — и потом они просто совершенно искренне будут свидетельствовать на судебном процессе по лишению дееспособности: где, когда и в каком виде они «меня» видели. Эта двойничиха может вот в эти праздники (какого-то там семидесятилетия чего-то) заявиться в мою квартиру с «моим» паспортом, который посмотрят, но не «пробьют», не проверят, и останутся в уверенности, что то была именно я, — да ещё с каким-нибудь там «любовником», например, лопоухим дедулей, двойником «Персонажа» (не «блатным принцем», а просто с чёрти чем со свалки). Считаться будет, что это была я, — ведь видели же паспорт!.. (А меня не видели несколько лет.)
       Более того, её могут уложить в психиатрическую больницу — вот по тому недействительному паспорту, данные которого перепишут, но пробивать никто не будет, и задним числом, когда МЕНЯ уже никто больше не будет слушать, никто не проверит, был би паспорт, по которому её оформили в дурку, действителен в тот отрезок времени… Лишение дееспособности по такому же принципу пройдёт вряд ли (в суде, всё же, пробить должны), — но это по их плану должна быть уже я настоящая, а «больничные документы», в которых задним числом не будет сверять паспортные данные никто, и куча свидетелей окажутся искренними и убеждёнными!.. И мне рта не дадут разинуть на таком процессе: «ДОКУМЕНТЫ И ЛЮДИ свидетельствуют!..»
       При покупке железнодорожных билетов паспорта, кажется, тоже никто не «пробивает» (сами-то по себе они — подлинные, настоящие!.. — разве что, уже украденные и недействительные)… Так что может оказаться, что в Петербурге, в ЛЮБОМ виде и с ЛЮБЫМИ приятелями «я побывала» уже сто раз!.. (А на суде заявят, что я — невменяемая, и просто ничего не помню!..) В общем, красотища, куда ни плюнь. Может быть ещё и что-нибудь такое, что мне и голову не придёт. (Звиздит же здесь «кто-то» типа «Ежовского» и кодлы о каких-то групповых изнасилованиях и ещё чёрти о чём… А ЦРУ-шный, «Бардашковский» стиль — это что-нибудь поблевотнее и попоганее. Тем более, что полоумная нынешняя «публика» на это падка, и с такой слюнявой темой расстаться не захочет ни за что.)
       Не исключено и то (мои домыслы), что ФСБ таким образом проводит «профилактику цветных революций в неблагополучной среде»: шобла настолько занята всем вот этим, что не до цветных революций им уж точно.
       И за всё это, как всегда, обещаются БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ, — то-то «Ежовский» так «ж» рвёт!..
       Конечно, писать я это буду не только в интернете (куда — ещё не решила, и говорить не буду, — уж извиняйте). Есть только опасность, что на какие-то обещания куплены все, вплоть до какого-нибудь Путина (типа обещаний кредитов и благ «для страны», и «немножко» — себе,..), — ведь балаган-то — именно ЦРУ-шный (несмотря на видимость противостояния), и скандал тут может планироваться предельно блевотный, мерзкий и ОЧЕНЬ громкий (что там ваш Евсюков!), — может быть, я и поубивать ещё кого-нибудь «должна», — а доведена я до такого состояния, что до «команды» («сигнала») может оставаться и немного…
       В общем, куда-то я это в ближайшие дни ещё напишу. Только боюсь, что как балаган с Евсюковым был устроен для реорганизации милиции с переименованием её в полицию, так и балаган со мной может планироваться ради «великих и благих целей» ТИПА «радикального решения проблемы бомжей» (мурашки по коже от предположений)… Можно даже скромно не вспоминать, КАК люди иногда на самом деле «попадают в бомжи», и КАКИЕ иногда люди…

       Вот, интересно, — «русский народ» уже ПРИУЧЕН заниматься вот такими вещами, уже только здесь испытывает интерес и азарт, вот СЮДА идёт их «творческая» и мыслительная энергия, а не куда-либо ещё, кроме, иногда, личных доходов, — и ведь больше он НИЧЕМ ДРУГИМ по-настоящему заниматься уже НЕ СМОЖЕТ: ему будет СКУЧНО, — потому что только в ТАКИХ вещах он может тащиться от собственной ВЛАСТИ (индивидуально каждый). Не важно, «хорошо» они при этом делают кому-то, или «плохо», но — кому-то другому это делают ОНИ, по ИХ личной тайной воле. (Суть садизма как такового. И, видимо — суть «управления» и «жизни» в ЭТОЙ нынешней стране.) Ну, а то, что «придумали» они это не первые, а уже 5 829-е, и в действительности повторяют одно и то же, что уже делали до них (хоть «блатной принц» чуть-чуть что-то тут поразнообразил, — и то, ладно), — т.е., что они — просто марионетки в чужом балагане и по чужому сценарию, они просто не знают: им забыли рассказать…
       Кто хочет — пусть думает, — а я буду ещё куда-нибудь писать… (Не важно уже, зачем и чем кончится, — делать-то всё равно больше нечего!..)

       Всё, заканчиваю, публикуюсь и ухожу. /17:45/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 235,
знаков без пробелов – 6 871,
знаков с пробелами – 8 273.)






27.04.2015.
       /17:45/ Наверное, откажусь я от этих дневных прогулок в субботу и в понедельник, а то, пока нет возможности ездить в метро, они съедают целый день.
       Вчера, не на кормёжке, но в зале (в Москве), «Персонаж» был, похоже, сам. Правда, всё не без маскарада и НЕКОТОРОГО, тоже, представления. Но всё — очень издали.
       После кормёжки я свернула в другую сторону (на самом деле, просто до ветру), и может быть, в зале меня никто не ждал, — не знаю. Пришла, уселась, где были более или менее свободные места. Ой, впереди, судя по прикиду — лопоухий дедуля. Я уселась спать головой на сумку (зачем и пришла, поскольку поспать обычно можно только утром и вечером, до и после ночной прогулки по центру), но сразу не уснула (и вообще, как обычно почему-то не спится в том зале), немножко поглядывала, и… стала сомневаться, что это, кажется, не дедуля (но одет так же). Действительно, никакой лопоухости, и вообще, всё не то (вернее, как раз, именно то).
       Меня видел, хотя открыто ничего не выражал. Сидел спиной, но несколько раз немного поворачивался, и вижу, что да, на этот раз, кажется, настоящий (но что за маскарад — не знаю). Тоже, конечно, мягко говоря, не мальчик, но на мужика похож — более чем, и не на абы какого (не на «мужика вообще»), но НЕКИЙ чувствуется УРОВЕНЬ, даже в осьмушку оборота. Всё вместе — как раз похоже на то, что менты тормозят его с проверками, «если не каждый, то через одного». Наверное, по чьему-то плану я должна была его очень бояться, но почему-то упорно не боюсь, и даже не кажется, что, «а может, зря?» (Не дописаться бы сейчас до того, что пугнёт из принципа…) И спина — другая, — и даже привстал (м.б. ПОКАЗАТЬ?..), продемонстрировав совсем не вчерашний силуэт. Ну, в общем, какой там сон… Утверждать ничего не могу, — не разговаривали, да и далековато было, — но похоже. (А то, я могла уже запутаться в этих двойниках. Теперь уже и не знаю, а «блатной принц»-то был не очередным ли двойником?.. Но с тем — как раз говорили…)
       А на кормёжке парни ещё и похихикали: «Тут в очередь у вас пускают воров-карманников?» (в мой, конечно, адрес, — читали, наверное), — мне было уже не подавить внутренний хохот…
       В общем, ушёл на какой-то паровоз, — я, конечно, осталась, как и планировала.
       И вот, что я вспомнила из «хорошо забытого старого» (о двойниках). Вот выдержка из очень старых моих Дневников:

       «««21.02.2012.
       <…> Зато я нашла ЦИТАТУ О ЦРУ-шных «ПЕРЕОЛДЕВАЛКАХ». Конспекта как такового у меня об этом не было, - только закорючка в тетради. Сегодня я взяла книгу. Липовых дам в большом количестве там, правда, не значится. Но вот выдержка из книги Вячеслава Сергеевича Широнина, генерал-майора КГБ  и органов безопасности России:
       Широнин В. С. КГБ - ЦРУ; Секретные пружины перестройки. М., 1997, с. 105-106, 109:
       "... Так, к началу перестройки, к 1985 году в СССР в составе [американской] резидентуры работало уже девять женщин. Кроме того, специально для разведывательных нужд из США доставили в московское посольство несколько автомашин с затемнёнными стёклами. И более того - манекены, имитировавшие сотрудников посольства, и даже маски для лиц - наподобие тех, которыми пользовался Фантомас в небезызвестном французском фильме.
       Зачем, спрашивается, манекены, маски?
       Американские разведчики рассчитывали с их помощью, как говорится, водить за нос нашу службу наружного наблюдения - с этой целью и применялись самые различные камуфляжи. <...>
       Маскарадные пристрастия у американских разведчиков были различными. К примеру, бывший "второй секретарь" посольства маскировал свою внешность с помощью парика и накладных усов. <...> А один из "атташе" посольства даже переодевался в женское платье - в таком наряде он проводил шпионские операции. Вспоминаю, как по этому поводу наши контрразведчики шутили: "Опять появилась эта дама приятной наружности, - значит, на серьёзное дело идёт!" <...>
       Оценивая наступление на фронтах тайной войны, которое было начато американцами в соответствии с директивой Рейгана, нельзя не сказать и о том, что в 80-х годах ЦРУ отладило координацию своих действий с разведчиками из военных атташатов посольств стран НАТО, расквартированных в Москве. Разного рода "интернациональные" бригады совершали совместные разведывательные поездки по СССР, согласовывали цели и объекты наблюдения. <...> Однако получали отпор от территориальных органов контрразведки."...
       Я ДУМАЮ, НА ТО И БЫЛ РАСЧЁТ: предполагалось, что наша контрразведка так и воспримет все эти выходки по старинке – как "шпионские страсти", которым легко противостоять. НА САМОМ ЖЕ ДЕЛЕ, ДУМАЮ, ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ЭФФЕКТ ПЛАНИРОВАЛСЯ КАКОЙ-ТО ДРУГОЙ, И ОН ДОСТИГАЛСЯ.»»»

       То есть, вроде, я поправила генерала-лейтенанта КГБ и ФСБ. Самое смешное (а тогда я работала в Ленинке, где ещё была знаменитая курилка), через несколько дней после той публикации прихожу я в курилку (кажется, уже и это я здесь рассказывала раньше), там сидит, болтает с тётками… дядя в натуральной форме генерала-лейтенанта. Каких войск — не знаю, не поняла, — но с погонами, лампасами и при всём. Хотя дядя — я бы сказала, никакой, вообще не представительный. Уж точно, конечно, не Широнин, которого уже, наверное, и не было в живых. Но я ни секунды не усомнилась, что это — нечто в мой адрес (тем более, я тогда недавно нашла опечатку в Российской энциклопедии в датах президентства Тафта и Вильсона, и писала в редакцию). Однако долго не могла понять, ЗАЧЕМ тогда был в курилке тот генерал-лейтенант, — даже когда вспоминала это здесь. А не так давно, как раз, поняла. Меня просто «нейтрализовали»: дали мне понять, что текст мой прочитан, т.е. «меры приняты», «меня услышали», и больше можно не беспокоиться. Вот, видимо, тогда это всё и кануло. (И я больше не заостряла ничьего внимания на этой теме.) А теперь, вот, пошло по новой и по полной…)
        Конечно, эта цитата — из времён актёра-президента Рейгана, ПО СУТИ и свалившего СССР (с благословления, между прочим, папы римского Иоанна-Павла II, памятник которому теперь гордо стоит в «Иностранке», и все так радуются), и «переодевалки» исходили, конечно, именно из ЦРУ. Но с тех пор много воды утекло, и что такое ТЕПЕРЬ ФСБ — я не знаю, а знаю только, что умеют они тоже очень много. Так что сообразить, «кто и что», конечно, очень трудно, по крайней мере, сообразить верно…
       Вот, сегодня пора и закругляться. /19:03/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 967,
знаков без пробелов – 5 271,
знаков с пробелами – 6 384.)







28.04.2015.
       /14:57/ Наступают чёрные дни («праздники»), когда не будет бесплатного интернета. Находиться буду строго в Москве (никаких Петербургов и Подмосковья), НИКАКИХ развлечений и знакомств у меня не будет (ТОЛЬКО проклятия «родственникам» и «Бардашкову» с семьёй и компанией, — утром и вечером вместо молитв). Психически больной «Ежовский» будет молоть невесть что, а по их с «Бардашковым» указке наверняка будут гадить в интернете, — но на самом деле, писать я с послезавтра и до 5 мая (потом — 8, 9 и 10-го) ничего не смогу и не буду, а если я и займусь грязным развратом (вдруг найдёт — устроить себе групповуху, — без интриг «Ежовского», и по своей собственной воле), то ТОЛЬКО ПО ОКОНЧАНИИ этих «праздников». В «праздники» — ТОЛЬКО маета в Москве, причём, в одиночестве. С этим — пока всё.
       Дошло, кажется, что было со стороны «Персонажа» позавчера. Короче, он показал мне, как его отличить от двойников (чтобы не влететь во что-нибудь постороннее, думая, что с ним), — но сам, похоже, попрощался. Ну что же, дело хозяйское, — я зубами никого не держу. (Интересно только, — это он сам так решил, или это — так, всё-таки, подействовали фальсификации с интернетом сивого мерина «Ежовского», или ему ВЕЛЕНО от меня отойти в сторону?.. Но я этого никогда не узнаю.) Искать «хорошего друга» я не стану категорически. Если что-нибудь устрою — то на уровне ядерной атаки.
       Вообще, в ненависти к ЭТОМУ нынешнему миру (даже к интонациям их голосов), к Петербургу, который продолжает держать за горло, к тётям, кузинам и прочей их тухлой кодле, я, кажется, сама — вот-вот взорвусь ядерным взрывом. Пусть ещё кто-нибудь скажет, что ЭТА страна — не фашистская.

       Кстати. Мне, кажется, «устраивают» проблемы с ногами (а обуви, как обычно, никто не даёт категорически, но — у них так и задумано). Думают, наверное (неужели, НАСТОЛЬКО безмозглые?), что я поеду лечить их в Петербург. Нет, кретины. Ничего лечить я никуда не пойду и тем более не поеду. ОТ ВСЕХ болезней (тем более — вызванных вашими фашистскими методами) лекарство только одно — гильотина. А поскольку вся Москва — в рельсах, то в случае полной усталости — и проблем нет.
       Вы думаете, я устану вам противостоять? — ни хрена. Это — как на ТОЙ войне, тоже против фашистов: до последней капли крови. Что бы ни было, я никогда не забываю, что живу в вашем ненавистном, прОклятом мире, что выход отсюда только — на тот свет, и задача у меня одна: противостоять вам до последнего дыхания, и умереть, оставшись на своём. Я не устану. (Или — гильотина: это — быстро). Мне не надо никакого «хорошо», существуя с вами.

       Далее. Иду вчера, никого не трогаю. Вдруг, от Христа Спасителя через площадь (за 100 км): «Алла!» Кого ещё — нелёгкая?

       Опять — старая запись от 02.12.2014:
       «««Но НАДО сказать, что за меня, похоже, кто-то решил «взяться всерьёз». «Подогнали» парочку профессиональных бомжей, «он и она», которые ловят меня по дороге, общаются, собрались знакомить с кем-то, кто «не продаст», «с чувством юмора» и «делает полторы штуки за час». Думаю, это — одна «серия» со вчерашним «пожаром» в Ленинке: «туда ходить не надо, а вот высококачественную бомжиху из тебя сделают с удовольствием». У них это, конечно, не получится по той простой причине, что в ЭТОМ нынешнем мире мне просто вообще не обязательно жить (если не дадут ЖИТЬ), и если меня лишить последнего МОЕГО дела, то я пошла отсюда и сама. Никакие «крутые мужики», хоть бомжи, хоть олигархи, сравниться с этим вообще не могут даже приблизительно (уж конечно, не говоря о тётьках, что мог придумать только охвший «Бардашков»), равно как и деньги, и пр.»»»

       Следующая — от 06.12.2014 (везде речь идёт о том самом «несанкционированном ночлеге»):
      «««Главное, вчера вечером, всё-таки, поймали по дороге та парочка бомжей, «он и она», — порывались-таки с кем-то познакомить. Я знакомиться не собиралась в любом случае. Но когда этот «кто-то» вошёл в вагон, начался такой мат (я тоже кое-что могу, но более или менее знаю меру, и вообще, элементарная эстетика — это, наверное, врождённое), что я ушла в другой вагон. Потом, правда, поймали на выходе, и там вели себя уже гораздо приличнее. Но сущность-то СВЕГО И ВСЕХ — не поменялась, и цели мои личные это не подвинуло никак, — ТУДА я заходила всё равно одна, и сидела там тоже одна. (Потом я пошла кипятить воду и осталась в результате с одним кипятильником и с тем, что было на мне, например, паспорт.) Если они встретятся сегодня — я просто сразу потребую оставить меня в покое вообще. На фига мне вообще существовать в ЭТОМ мире, если существование диктуется «бардашковым» и кем бы то ни было ОТСЮДА? — сколько ещё успею прокляну всё и всех, и — хватит с меня.»»»

       Следующая — 05.01.2015:
      «««/18:54/ Очень коротко - из платного. <…> Кроме того, очевидно он («Ежовский» — от «Барбисовина» и/или «Бардашкова») прислал ко мне прямо ТАМ, в "приличном месте", того из описанной "парочки бомжей", который начал плести что-то о любви. Я вылетела на улицу, и ночью не хотела возвращаться, а сегодня не хотела туда ехать. Всё за одним: чтобы я опять купилась на молдаванина. Кроме того, «Ежовский» хотел "состарить" мою школьную фотку из интернета, и чтобы я её ему подписала: "Моему другу". Как бы не так: "Бардашков" готовит очередную фальсификацию, сродни той, что была, видимо, в Германии — с "Пупсевичем" (после его поездки ко мне в Москву в 2001-м). Ладно, остальное - не сегодня. убегаю. /19:02/»»»

       Может, я писала об этом деятеле и ещё что-то. Я не раз спрашивала «Ежовского» в лоб: «Это вы его на меня наслали?» — тот, противным голоском: «Не-е-ет, я не насыла-а-ал»… Но я никогда не сомневалась, что этот тип — именно «от Ежовского», даже если у них договорённости и не было непосредственной.
       Вчера сижу в зале («Персонаж» не появлялся, но мне в любом случае надо было сидеть подольше перед ночной прогулкой), вижу в стороне — «Ежовский» сидит с видом отставного профессора, в очках, что-то пишет (свою книгу о брокерстве, после которой он как раз и станет миллионером). А если появился «Ежовский» — будет беда или мерзость. Ну вот, и на этот раз: гуляла себе, вдруг — окликает ЭТОТ. (Парень-бомж). Видуха и манера такая, что… в общем, в более или менее человеческом месте это — только дискредитация. Тогда он меня «славил» на весь «несанкционированный ночлег», теперь — на всю ночную Москву. Провожал относительно долго, и не пошлёшь сразу: как-то «неудобно»… В общем, сознательные дела «Ежовского» («Персонаж»-то не появился). Не знаю, планирует «Ежовский» там что-нибудь «на случай» (можно подумать, при отсутствии «Персонажа» с моей стороны что-нибудь окажется теперь по-другому! — если я и соберусь после праздников заняться грязным развратом, то уж как-нибудь не с «Ежовским» и не с этим заказным бомжом), или просто «Ежовский» собирается мне теперь «мстить до последнего»…

________________________
Вот, сейчас только что вылетел огромный кусок текста. Пока не восстановлю, никуда есть не пойду. Я же обещала сдохнуть против ЭТОГО мира, — вот, и начну прямо сейчас. Завтра утром тоже — не известно, что: на фашистском Китае под окнами фашистской Президенсткой администрации — измывательство, на машине завтра днём — тоже «как-то» (когда появляюсь я), — но у меня и задача тут — отнюдь не выживать. Сдохну — так сдохну. Оголодаю — быстрее «гильотина».
А «Персонаж», кстати, если он — действительно вор, а не психотехнолог (что не факт), должен традиционно бегать от «политики», как чёрт от ладана, — так что, тоже всё ясно, — проехали. (Это ещё и после вчерашней записи могло решиться окончательно, — я уже думала.) Я ни на кого не рассчитываю. Я — одна во вселенной. Так и будет.
________________________

       Продолжаю. В общем, тот парень зазывал в ДРУГОЙ «несанкционированный ночлег» в том же духе, но гораздо круче (я там не бываю, но «если что» — то вот именно с таким «чудом» там и появиться!..), — в общем, я продолжаю делать, что делала, только теперь, вероятно, ночную «дорогу» придётся сменить… Ноги и так убитые. Но — «всё пройдёт, — пройдёт и это».
       А вообще, ЧЕМ приходится заниматься в этом грбанном нынешнем мире!.. И сюда — все силы, все способности, всё, что есть… КОШМАР. И не только я — вот на такую или подобную отвратную ахинею заклинены ВСЕ… Да, именно так и гробят эту страну. Но её это устроило, она согласна.
       А мне всё втемяшивают: ты же живёшь ЗДЕСЬ!.. Я жила не здесь, и всё было — более или менее. Меня оттуда выдернули, ткнули носом в ЭТУ реальность — и не проблеваться, наверное, несколько лет (если бы вдруг всё вернулось бы хотя бы на прежние «круги своя»: я бы сидела днём в интернете, в остальное время ходила бы просто ОДНА, нге видя и не слыша ЭТОГО мира и его деятелей, — и можно было бы ещё как-то существовать в СВОЙМ мире. А так — всё уж совсем очевидно идёт к концу, потому что ЭТА «реальность» несовместима с жизнью и не стоит вообще ничего, — лучше бы её просто не было (как и всех).

       Всё основное я, вроде, сказала. Может, ещё чего-нибудь и поесть успею. /19:01/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 389,
знаков без пробелов – 7 405,
знаков с пробелами – 8 967.)






29.04.2015.
       /14:15/ Две актуальные темы:
1) обувь,
2) почему я не езжу в «несанкционированный ночлег».

       1) Обувь. Всё-таки, это всё неспроста, и похоже, проблемы с обувью мне устраивают именно целенаправленно — в идиотской надежде вернуть в Петербург или просто «обездвижить». Конечно, в ногах у меня всё нестандартное, проблемное. Но были же обычные дутыши на зиму и обычные дешёвые чёрные летние кроссовки…
       В этом году дутыши, когда, наконец, дали, были какие-то «не такие» и с невообразимой колодкой. Правда, я приноровилась и к ним, и доходила бы до весны, но мне тогда всучили те кожаные сапоги, у которых отвалились подмётки…
       Теперь второй раз никак не дают обычные летние чёрные кроссовки. Прошлым летом дали «поизящнее», и мне пришлось их разрезать, но потом всё лето я в них тоже благополучно отбегала. Теперь — одно недоразумение за другим.
       Я же всё сказала, и НЕ пошутила. Таким способом от меня ничего не добиться, и можно только сжить на тот свет. (Но есть способы — гораздо быстрее и проще, — зачем же всё растягивать на десятилетия?..) Всё равно, всё будет так же. (Ну, разве, кроме того света.)

       2) Чем выхаживать пешком десятки километров, логично поехать опять на «несанкционированный ночлег», тем более, мужики говорили, что там — опять спокойно, хотя и без гарантии. Но я не еду, потому что, во-первых, они не очень убедительно мне это говорили (тоже, может быть, неспроста), а во-вторых, ко мне там могут отнестись «индивидуально», тем более, что там ночует и чем-то «заправляет» «Ежовский». А возможности его, почему-то, велики.
       Неприятностей же у меня в связи с «несанкционированным ночлегом» было много. Например, два года назад, когда охрана (или/и полиция) припомнили мне там ФСБ — с шуточками, а потом, через несколько дней — выставили, и я нарвалась на «сотрудника склада», который уговорил поехать в одноимённый город, убедив: «Мы скажем, что вы — моя мама»… (Надеюсь, я тогда действительно сделала его импотентом — минимум, на несколько следующих попыток…) И т.д., включая самолёт, разбившийся в Татарстане с идиотской предысторией, и «Пасхальную прогулку».
       В общем, хочется какого-либо более чёткого, осознанного обещания, что «всё в порядке» (или, хотя бы, что я в любом случае точно не останусь одна «со своими проблемами»). Иначе, учитывая ведущуюся за мной охоту, можно предполагать, что «неприятности» могут оказаться большими… Пока же приходится «ходить пешком», при том, что по ногам очевидно «бьют».
       Кстати, «Персонаж» там, надеюсь, жив-здоров?.. А то, «закономерности» последних лет (полутора десятилетия) вгоняют в тоску. Быть человеком, к которому я неплохо отношусь — довольно опасно. (А перестанет мелькать — я и представления ни о чём иметь не буду, — мало ли, кто что СКАЗАЛ...)

       Сейчас иду на перерыв, потом — посмотрим, чем займусь. /15:27/

       /16:32/ Вот, пришла.
       И вот, что подумала (в общем, не новость). Даже если вообще вся эта история с «Персонажем» — балаган, то — вот чем живёт и занимается ЭТА страна. Тем более, что нельзя пройти по улице, не отплёвываясь, слыша эти голоса и содержание трёпа. ЭТА страна не имеет права ПРАЗДНОВАТЬ тот День Победы. Даже если бы она была «просто» оккупированной.
       Каким бы ни был Сталин, но он провёл ОДИН парад Победы — тот самый, и больше ПРАЗДНОВАНИЙ не устраивал, — когда погибло минимум двадцать миллионов человек СВОЕЙ страны, когда американцы изобрели и испытали ядерную бомбу (а здесь её какое-то время и не было, пока невероятными усилиями её срочно не «повторили»). Какое празднование Победы с парадами? — ёрничество.
        Одно дело ВСПОМНИТЬ тот день и всё, что ему предшествовало, другое дело — ПРАЗДНОВАТЬ. Когда страна разбита на голову, когда она и её народ по сути давно переняли и приняли фашистскую идеологию. Когда противостояние с «врагом» — тоже, видимо, преимущественно — договорной балаган. Когда «народ» УВЛЕЧЁН насилием над чужим сознанием.
       Я к этому празднованию Дня Победы отношения не имею. Когда моя мама-блокадница грязно убита.Когда следом ушёл отец, которому было как минимум просто отказано в медицинской помощи, — а это было ещё не всё. Когда ВСЯ моя жизнь — сплошное грязное измывательство.
       Нет у меня никакой родины. (Другого ничего в ЭТОМ осквернённом мире тоже нет.) А что буду делать я — МОЁ дело, и вы все вообще к этому отношения не имеете. Я сделаю ВСЁ, чтобы вы не похвастались ничем. ПРОТИВ ВАС я буду до последнего дыхания и до последней капли крови. А вы — можете ёрничать дальше с этой победой, — не известно, кого и над кем (над чем) в ВАШЕМ варианте. Мне ХОТЕТЬ в ВАШЕМ мире — нечего.
       А если «Персонаж» зачем-либо не появится ЛИЧНО и НАСТОЯЩИЙ, то, кем бы ни был он сам в действительности (а просто по сути происходящих ЗДЕСЬ вещей), я буду проклинать этих «родственников» (желавших в родительской комнате моей квартиры «поставить кушеточку», и пр., и как минимум, давших согласие на родительскую смерть) со всеми их детьми по именам утром и вечером, вместе со всеми, кого я желаю проклясть в ЭТОЙ стране и за её пределами — дважды в день. И нет им прощения, ни в жизни, ни в смерти, ни с моей, ни в их. Я умру — проклятие останется.

       И кстати (неожиданно) — прокляты те, кто написал мне сейчас под видом рекламы: «Уходим. Но не бросаем!» — и те, по чьей санкции и с чьего ведома это было сделано, — кто в курсе подлинных пружин происходящего и в этом так или иначе участвует, как минимум, посвящённостью и согласием, — они их дети, внуки (дальше — по тексту).

       В общем, завтра я появлюсь вряд ли (если только где-нибудь ещё бесплатный интернет будет работать), а так — до 5-го. И всё — так, как я сказала вчера. Всё, что я желаю делать — это всё, исключительно НЕПРИЕМЛЕМОЕ для моего «счастья» и «нормальной жизни» с точки зрения «родственников» и ЭТОЙ страны.

       А собственно, и всё. На убитых ногах уйду пораньше, — да ещё заверну куда-нибудь. /17:31/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 389,
знаков без пробелов – 7 405,
знаков с пробелами – 8 967.)






30.04.2015.
       /09:14/ Волчий вой. Уснув в московском зале (а не уснуть не могла, поскольку я не сплю уже и трёх часов в сутки, но скоро — серия пустых выходных), я вышла на ночную «прогулку», ходила вокруг скамейки, курила и стонала. А потом, с болью, не только этой, но ещё и в ногах (в «испанских сапожках»), потащилась смотреть расписание учреждений на сегодня. Нашла. Хотя и, скорее всего, всё поздно.
       Эти уроды не могут никуда не влезть, куда их не звали. И гадят во всём.
       В общем, на кормёжку «Персонаж» пришёл, и даже пораньше. Но дело-то было уже сделано. И, кстати, вполне радостно кивнул, но не подошёл сам. А вот это-то всё бы и изменило (отнюдь не по причине, «кто первый», но... сейчас объясню). Он сразу не подошёл, — опять издали. А я была уже «готовенькая» предварительно: о чём я писала вчера перед выходом — можно прочитать, — но не только это.
       Одна рецензентка, неплохо мне пишущая (но с перебором, — я давно уже имела это в виду), набивающаяся мне в мамы... (Это уже бесит: слабо вам мамой мне оказаться, — да и вообще, я нервно отношусь к тёткам (по Пушкину: «Живёшь не как хочешь, а как тётки хотят»), которые во что-то вдруг за каким-то хреном посвящены и считают возможным лезть в МОИ дела.) В общем, одна рецензентка, набивающаяся мне в мамы, ещё с одним, а потом и с двумя авторами замечаний собирались подсунуть мне читать какую-то пакость (я не читала, но уловила), которую можно было воспринять как предупреждение, что возможное общение с «Персонажем» сейчас закончится не то, чтобы плохо, но пошло. Отвечать им я уже не стала, но осадок остался. Казалось бы, — кто они такие, откуда что-то знают и берут? — но Голем есть Голем, — о том и речь.
       Более того, даже всё окружение (в том учреждении, где я обычно бываю) стало вдруг ходить с такими лицами, будто намекало мне на то же, хихикая. (В частности, поэтому, придя вчера с перерыва в 16:32, я и разразилось всей той тирадой, уже оскорблённая «чем-то таким». Не случайно выплеснулось: «Даже если вообще вся эта история с «Персонажем» — балаган, то — вот чем живёт и занимается ЭТА страна». В общем, в том учреждении «поработал» Петербург, следы которого я там уже ловила много раз, — да и рецензентка. Наверняка, из той же оперы (как и «Ежовский»). Короче, в мозгах у меня успели порыться. Ну и его весёлый приветственный кивок был, наверное, воспринят, как начало «дурной истории». Машину кормёжки я осталась ждать, где стояла.
       Кроме того (это — по поводу того, что бы изменилось, если бы он сразу просто подошёл и ЗАГОВОРИЛ), издали он мне вдруг не понравился. Да я и, как бы, запуталась в этих двойниках, ждала «что-то другое». Уже стала думать, что, наверное, всё у меня до сих пор — это был просто морок. А к приезду машины уже и набралась толпа — похоже, что именно на дурное ПРЕДСТАВЛЕНИЕ, которое, видимо, и правда, готовилось. Был «Ежовский», смотревший на меня нехорошо-обалдело (а я переоделась, и после зимы и дурных пуховиков вдруг оказалась настолько худой, что сама себя не узнавала в зеркалах и витринах, — к тому же, оделсь прилично, если бы не обувь). Припёрся и дуболом-«Молдаванин», который там в среду не бывает, и должен был есть гороховый суп на Курке, — а уж он мог притащиться только на «представление» определённого рода... Ой, а не участником ли он там должен был быть?.. В общем, что-то там мутилось, чего я и испугалась. Но машина приехала, и «Персонаж» подошёл сам (когда было уже поздно).
       Я уже писала, что он страшно восприимчив. Моя холодность, видимо, звизданула ему, — он обиделся. (А если ещё и слышат мысли!.. — кто их всех разберёт... Кстати, и мою классную видуху мог воспринять так, что «я похоршела, и он ТЕПЕРЬ не интересен»...) В общем, он подошёл, заговорил. И не важно, что заговорил (ТИПА того, что «всего этого» он не читал, — т.е. уже как бы отшивал), — но он подошёл близко и ЗАГОВОРИЛ. И всё. «Бли-и-ин! А он мне опять нравится!..» Да, это был тот самый «блатной принц», — я узнала эту мимику, этот чудный понтовый говор... Я ждала, что столкнёмся ещё, но было, оказывается, уже поздно: он слишком восприимчив, раним (ёлки, действительно «“скрипка Страдивари”, — чуть тронь без должной виртуозности — начинает звуки издавать, — не те...»), он слишком ждёт от бабы удара (как я — от этого нынешнего мира)...
       Да, оба раза в «Паровозе» («просто блатной» и «блатной принц») он садился напротив (довольно близко) и ГОВОРИЛ. И я была заворожена. Ничем другим не могу это назвать, кроме как «божья искра». Если разглядеть — не оторвёшься. Но с каждым шагом дальше — разглядеть её всё труднее (поскольку весь — в «защитных системах»). А тут ещё — эти двойники, хренотень всякая, да и не знакомы почти... Подошёл бы сразу, заговорил бы — всё бы само и оказалось на местах... Но он — пуганный. А уж я-то — ещё хуже... Задача нагадить — для этого мира облегчается в разы...
       Я же всё время настаиваю, что РАЗГОВАРИВАТЬ надо с людьми! — а этот нынешний мир как раз и хочет по-максимуму отучить...
       Вообще, в тех или иных целях (в виде пытки, наверное) этот мир лишает всего, что надо мне, и навязывает то, чего не надо даром. Например, мужчин ЭТОГО мира, — не будет их у меня на дух. Как и "родственников" желаю не увидеть больше никогда в жизни, — помереть, в крайнем случае.
       Между прочим, после всего этого,этой очередной подлости ЭТОГО мира и родины-уродины-гадины, которая не нужна вообще ни за чем, все обещанные вчера проклятия произносить дважды в день — буду. Я жить, на фиг, не хочу, а уж проклясть эту перечисленную дрянь — дело первое.

       Ладно, пойду я, поковыляю. Может, возьму ещё что-нибудь на ноги, — а то, наверное, ходить не смогу вообще... /11:57/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 910,
знаков без пробелов – 4 628,
знаков с пробелами – 5 649.)








05.05.2015.
       /16:19/ Сегодня только открыла эту страницу, и больше ничего уже, конечно, не успею.
       С момента последней записи мир перевернулся, и в резко худшую, конечно, сторону, хотя, казалось, что хуже уже некуда. Есть, есть.
       Но пока всё не нормализуется в интернете на моих страницах, от ВСЕЙ остальной жизни я отказываюсь категорически. ВООБЩЕ никакого общения и ничего - пока не устаканится здесь (потому что, по большому счёту, в ЭТОМ нынешнем мире мне и не нужно больше ничего, - и не понадобится).
       Что тут было понаписано за время моего отсутствия в интернете, какая пакость ещё куда разлилась - не знаю. Из Москвы я не выезжала никуда. Остальное - завтра.


       Из записи «Резюме» на «Алла Тангейзер 5»:
«««Я - Алла Тангейзер,
мой основной адрес -
http://www.stihi.ru/avtor/tannhaeuser
и
http://www.proza.ru/avtor/tannhaeuser .

У меня были украдены все пароли и многое ещё. На сайтах я не была с середины дня 30.04.2015, а с 01.05.2015 по 05.05.2015 "весь бесплатный интернет" был выходной и мне неоткуда было даже заглянуть, что происходит, а пропажу паролей я обнаружила только в воскресенье, 03.05.2015. Сразу подала заявление на Петровку на случай публикаций от моего имени, о которых я не знаю. Пока восстановить доступ к своей странице не удаётся. Временно я буду на этой. Как только восстановлю, всё написанное за это время перенесу туда, на основные страницы.

Вокруг меня происходит чёрти что, - создаю п/ящики, а они через пять минут уже не существуют, и пр. По поводу украденных паролей заявление в МВД я уже подала, но боюсь, что придётся подавать ещё по поводу тотальной травли в интернете.

О том, как развивались событи, напишу в Дневнике, скопировав продолжения "Повторов" и "Репортажей" на "Стихах" и "Прозе". Сегодня могу уже не успеть, - значит, завтра.

Если за это время "я" с кем-нибудь переписывалась, значит, это была не я, но кто-либо из укравших пароли. Поскольку поменять на своих страницах я сейчас пока ничего не могу, отлеживайте, кому интересно, меня здесь. Вероятно, придётся лично прокатиться в администрацию сайтов.

Пока всё это вместе с паролями и нормальной защищённостью не восстановлено, никакой остальной жизни, никакого общения с кем бы то ни было, я не допущу. До нормализации ситуации в интернете замирает всё остальное, - безоговорочно.»»»      
       /18:25/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 355,
знаков без пробелов – 1 934,
знаков с пробелами – 2 539.)






06.05.2015.
       /12:31/ Ну вот, хоть один ящик не пропал. Попробую восстановить страницу. (Однако, ещё заява, всё равно, потребуется. Есть о чём, и достаточно срочно. И об инете, и не только. Но, конечно, все, с кем я общаюсь, могут не беспокоиться: это касается не их.)

       В общем, звиздец. Не одно, так другое. Теперь я не могу отправить запрошенное ими же («службой поддержки») письмо. Надоело. По ВСЕМ запланированным инстанциям и органам я отправлюсь точно, сегодня-завтра-послезавтра. Я СКАЗАЛА, что никакой нёй вы меня от этого не отвлечёте, кого вы мне не подсовывайте. (Тем более, нашли, кого, ля. Долго искали.) Сменю маршрут, и разговаривать больше не буду вообще ни с кем. Нужен мне на фиг ваш «жених»! — совсем, что ли, очумели?!!! На фига мне ЭТО?!!!

       Ладно, — а пока, раз уж я за компом, буду рассказывать, «чо было-то» с 30.04.2015. (Если успею.)

       Но ещё — пара слов о нынешнем. ТИПА, познакомился со мной САМ один деятель, на 11 лет моложе (знаем, плавали, и не раз). Жениться собрался. Натурально. Паспорт показал. Я-то симку искала для п/я, а ему собиралась скинуть попрошайку пораньше, сказать, что занята, чтобы до вечера не исходил на... Ни на что, в общем. Но теперь, если он ВАШ — не буду звонить вообще. Встречаться с ним я не собиралась, — но от такого просто так не отвяжешься, — обычно я делаю это помягче. В общем, если бы у вас были мозги, вы бы заранее сообразили, что герой — не моего романа, совершенно.
       Пока я отбрыкивалась (надо отдать должное, очень трудно это не было), он мне впаривал: «Да ты же сама хочешь!..» — Ну может, и хочу. Я уже 15 лет хочу. А не будет, возможно, НИКОГДА и НИЧЕГО.
       Чтобы вы, охреневшие в ваших тупых алгоритмах, что-нибудь поняли, объясняю на пальцах. Я — не мужик (как ни крути). Даже если я чего-то хочу, то у меня другие механизмы и приоритеты. Это — элементарно и примитивно даже на уровне животного мира. Вот цитатка (по памяти) из какой-то книжульки для бестолковых. «Если кошка в разгаре... кхм... любовной страсти... увидит мышь, она может за ней побежать. Чего никогда не сделает кот.» Вот и я — чего бы там ни хотела, но, ПО БОЛЬШОМУ СЧЁТУ, у меня — ДРУГИЕ ДЕЛА и предпочтения.

       Ладно, вот теперь — «чо было до».
       В общем, понаписала я утром 30.04.2015 тот любовный апофеоз о том, как я бедного дяденьку случайно глубоко обидела, а вечером 1-го пошла на кормёжку к «паровозу», зная, что хотя бы одна из двух — будет.
       Причём... я давно об этом думала, — ДУМАЛА (ни слова никому не говоря, даже шёпотом себе под нос, как иногда водится, — ни ни слова об этом НИГДЕ не написав), — думала, что у них там завёлся какой-то стилист-вредитель. То молдаванина вырядили (на этого-то вообще наплевать, но я отметила), — в ярко, чуть ли ни фосфорецирующие-голубые брючки (обтягивающие джинсики) на его нехуденькой заднице, — и остальное — как твой попугай какаду (потом переодели), — то «этот» — не так, правда, идиотски (сам тоже, видимо, соображает), но — в какого-то шпану из подворотни, что ему — к тому же, и элементарно не по возрасту. А сам до этого был — матёрый принц, со сверкающими воротничками и манжетами, в приличных костюмах, со вкусом (в несколько... индивидуальном стиле)... В общем, я ещё ДУМАЛА (и только), что потом, наверное, придётся что-нибудь поаккуратнее написать, что у САМОГО получалось одеваться несравнимо лучше, чем с подачи «стилиста».
       И вот, прихожу вечером 1-го на кормёжку...
       «Персонаж» тоже пришёл. Как я «заказывала». (Не говоря и не написав никому НИ СЛОВА.) Красота, блатной аристократический блеск — глазам больно. Я несколько удивилась, но было ещё не до того.
       Напомню, в чём я послушно почувствовала себя тогда виноватой. Я тогда понаписала кучу такого, что КАК БЫ вынуждало его придти при наличии «доброго расположения». И — пришёл. И я писала в чём дело: совсем не в том, как выглядел, а в том, что после массированной обработки того дня мне в приветливом взгляде померещилось нечто издевательское и обещавшее нехорошее продолжение (впрочем, кстати, может, так оно и было, — не знаю). Да ещё, опять, стиль этой юной (ни к селу, ни к городу) шпаны. Ну и я, грубо говоря, повернулась задницей. А он-то — пришёл, да ещё и пораньше!.. Замороченная этими двойниками, я сомневалась уже во всём, но когда, наконец, он заговорил, даже уже посылая, УЗНАЛА и... чуть позднее взвыла.
       Ну вот, а теперь — пришёл красавцем (как умеет и всегда умел), и я попыталась извиниться-таки за среду, но тут уже хор-рошенько послал он. (Правда, он ВСЕГДА это делает в «щадящем режиме», — мог бы хуже.) Но я про себя сразу отметила: «Перехамил». (Кстати, может, «гениальные кураторы» давно «объяснили», что у меня мама терпела папины взрывы. Типа, я «должна тоже» «стремиться» к чему-то подобному («гениальная психология»). Но я-то — наследственно не мама, а как раз ИМЕННО папа, — чему мама сама удивлялась всю жизнь. Но это — если говорить о похожести. А на самом-то деле, я — не мама и не папа, а именно я — и есть.) Потом я, как обычно, отправилась до ветру, чтобы не устраивать себе проблем в зале, никуда больше не вылезать до закрытия. А возвращаюсь, прохожу мимо — он уже с какими-то ханыжками, и галстук снят, и КАК БЫ уже основательно простецки пьян... Балаган, естественно, — но какой-то уж совсем дурной. Ладно, я тогда пошла в зал и заснула, поскольку совсем падала. Он, вроде, не приходил, и по логике уже и не должен был.
       А проснулась головой на сумке, и первое что ударило в голову, когда вспомнила спросони всё вместе: «Волю ломают». Соображений ещё никаких не было, но...
       Пока добралась до своей тамошней уличной «курилки», подумала посерьёзнее, ОТКУДА взялась его внешность «по заказу», если я ничего об этом не говорила и не писала?.. Значит... например, этот чудила поганый «Ежовский», который «занимается моим подсознанием» (У МЕНЯ за это — смертная казнь без обсуждений), считал информацию прямо из мозгов (Я ЗНАЮ, что такие вещи ДЕЛАЮТСЯ, особенно на уровне ЦРУ, к которому дурак-«Ежовский» имеет отношение безусловно (м.б., там — связь и с чикагским «Бардашковым», прямо или опосредованно), от которого (ЦРУ) снабжён технологиями, дающими ему некоторую власть при всей его дурости), ну а там — может, и сфальсифицировал что-нибудь в интернете типа заказа «от меня», который «Персонаж» и поспешил «выполнить», не забыв при этом слегоньца обложить, «чтобы не зарывалась». А может, что и похуже, — вообще лажа какая-нибудь, которая мне в голову не может прийти... А может, сам «Персонаж» — в связке с «Ежовским», и оба меня и дурят. В общем, чего-то я здесь не знаю, а знаю только то, что мозги взломаны, и то, что я думаю, сочиняю и пр. — какая-то блевотная мразь берёт и использует погаными, грязными, говняными руками, как хочет. Всё, больше меня не волновало уже ничего.
       Вот в этом я и прожила до утра.
       А назавтра,уже перед вечерней кормёжкой вдруг вообще осенила мысль: сутенёры. Это для меня объясняло ОЧЕНЬ многое. Практически всё. И внушения «Ежовского», что я сначала «должна выпестовать любовь к “Персонажу”», — для девочек-дурочек это — именно то, что и применяется, в частности, кстати, при подготовке террористок-смертниц, — и то, что он («Перонаж»), такой красивый-раскрасивый, вдруг всегда оказывается рядом с подчёркнутыми ханыгами, да и вообще, меня «приличные люди» (уже не раз замечено) как бы «приучают» иногда «к кому попроще», — и вся эта толпа двойников, когда «Персонаж» — то молодой, то старый, то красавец, то... атас, в общем (типа, должна привыкать «любить» РАЗНЫХ)... Вот, в тот вечер я уже вопила о сутенёрах (кстати, достаточно беззлобно, — просто охренев немножко)...
       Потом обнаружила, что интернет-пароли украдены, и сразу была на Петровке (шутки кончились, — это не лбовь-морковь у пятидесятилетней дуры), и мне показалось, что на Петровки от меня ждали именно рассказа о сутенёрах, которого не было, ни на словах, ни в заявлении. А утром того дня я уже вещала, убеждённо и искренне: «На самом деле, кроме “Ежовского”, который очевидно читает мысли, пачкает чужое сознание-подсознание и занимается подобными вещами, мне никто ничего плохого не сделал, тем более, что все эти мои догадки — на заявление в МВД не тянут никак. Меня никто не тронул, никаких “предложений” не поступило, угроз не было тем более. (А вот вони по поводу «с кем она связалась в этой Москве», развели бы — не продохнуть.) Да и не хочется мне топить эту компанию. Как-то, зла у меня на них нет. Может, мало знаю. Но уж ЕСЛИ ГОВОРИТЬ О СУТЕНЁРАХ, то разговор этот надо НАЧИНАТЬ с моих ПЕТЕРБУРГСКИХ РОДНЫХ ТЁТЬ И ДЯДЬ, И КУЗИН. А может, ИМИ ЖЕ И ЗАКАНЧИВАТЬ. Если же со стороны этих мужиков (кроме «Ежовского») что-то “такое” и было, то, скорее всего, по заказу в рамках того же ПЕТЕРБУРГСКОГО балагана (видимо, петербургско-чикагского). Причём, вот в Петербурге — всё было ВСЕРЬЁЗ (в первую очередь — поганая смерть родителей). Так что, говорить надо — о “родственниках”, “Бардашкове” и “Ежовском”. Это — всё. И это — СЕРЬЁЗНО. Остальное — постольку-поскольку, и “может быть, а может и не быть”».
       Сейчас надо уже бежать. Но — под занавес. Когда я утром на Белке вещала, что, если нет мужиков, — ни одного! — ни мозгами пошевелить, ни гниду раздавить, — то я займусь этим сама, и если увижу «Ежовского», то — сразу в челюсть, а потом — постараться ногами!!! (кстати, не знаю, что бы было, подвернись он мне именно в тот момент) — то мне «кто-то» подсказал (обычно это выглядит как мысль в собственной голове, но «не своя»): «Если в челюсть — то апперкот». Я в ответ подумала: «Пожалуй. Какие-нибудь джеб и свинг —мне слабо, наверное, — а вот апперкот, если правильно и неожиданно — это что надо. Можно и послать в нокдаун. И силёнок хватит.» Опять же, я этого нигде не писала и никому не говорила. ТОЛЬКО ДУМАЛА. Но когда в воскресенье увидела «Ежовского» в Кусково, то этот чувырла... был защищён от апперкота. Подбородок чем-то подвязан, воротник — на уровне самого подбородка, чтобы снизу челюсть не зацепить... Может, и подушки были под плащём, — кто его разберёт. Я тихонько угорела. Правда, он быстро привёл себя в порядок.
       Всё, надо бежать. /19:31/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 1 570,
знаков без пробелов – 8 311,
знаков с пробелами – 10 073.)






08.05.2015.
       /13:27/ Вчера сайты в интернете в Москве были заблокированы. Не знаю, может было что-то ещё (судя по некоторым странностям по ходу), но я этого не знаю, и конкретно мне никто не рассказывал. В общем, не было меня тут вчера. А позавчерашних вечерних впечатлений рассказывать и не планировала (вообще, не очень хочу вести хронику).
       Сегодня приходится заниматься другим делом, так что сейчас прямо и выйду.
       Кстати, нашла место, где интернет будет работать каждый день, хоть и не по многу. Так что, посмотрим, может, и появлюсь завтра. Тогда и расскажу, что делала сегодня. А пока — уже заканчиваю. В смысле, публиковать больше ничего не буду, но пока не ухожу. /13:31/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 108,
знаков без пробелов – 569,
знаков с пробелами – 696.)






09.05.2015.
       /16:29/ Есть моя страница!

       "Алла Тангейзер 5" побудет ещё до завтра, а завтра я её закрою. Сегодня всё перенесу оттуда - сюда (несколько последних записей).

       Вот, всё перенесла, - та страница готова к закрытию (если её не уберут модераторы – пусть она остаётся закрытой и запасной – для подобных случаев, – но с завтрашнего дня она будет закрыта ВСЕГДА, пока только есть доступ на мою главную страницу). Писать там я ничего не буду, – а если вдруг там что-нибудь появится не в подобном авральном режиме – прошу сообщить об этом мне!
       Всё, уже закругляюсь и заканчиваю. (Сегодня – сокращённый день, – спасибо, что вообще что-то работает!..) /17:27/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов – 101,
знаков без пробелов – 550,
знаков с пробелами – 681.)







10.05.2015.
       /14:26/ Сначала — закрою страницу «Алла Тангейзер 5».
       Вот, та страница закрыта. Теперь на «Стихах» и «Прозе» фактически существует по одной, главной — «Алла Тангейзер».
       Теперь — вкратце о том, о чём умолчала позавчера, когда сказала, что время выхода ставлю, но не ухожу, буду заниматься другим делом. В связи со всем, что творилось (в первую очередь, украденные пароли, довольно долгое время — невозможность ничего сделать со своей страницей, войти на неё, опасения, что в моё отсутствие в интернете могут публиковаться фальсифицированные материалы от моего имени — теми, кто и украл пароли), я хотела внести дополнение в заявление не Петровку, назвав подозреваемое мной имя (кто украл или возможный организатор кражи, — тот, кто и мутил воду уже очень давно, добиваясь, похоже, криминальных последствий). Пришла туда довольно поздно вечером, но мне сказали, что заявление уже направлено в УВД по Центральному округу, — назвали адрес, сообщив, что дежурная часть там — тоже работает круглосуточно. Я пешком тащилась от Петровки до УВД по Центральному округу (кто знает, сообразит, что это ОЧЕНЬ ДАЛЕКО), пришла уже утром. Но мне сказали, что когда заявление будет рассматриваться, со мной свяжутся, тогда и можно будет вносить дополнения. Меня это не устраивало, поскольку наступали уже праздники, и что мне ещё закатят фальсификаторы, я не знала. Решила, что тогда срочно напишу в ФСБ. Что и сделала. (Чем и занималась, поставив время выхода в Дневниках.) Тем более, что там была и ещё сопутствующая тема, более подходящая как раз для их ведомства.
       Успела, — прибежала уже перед закрытием, оформила шапку заявы, бросила его в ящик, и дверь за мной закрыли, — причём, по некоторому «шевелению» было похоже, что выемку они произвели немедленно, как только за мной (последним посетителем) закрылась дверь.
       Ну что же, вежливо посылать в ответах они умеют, но — прочитают (уже прочитали) всенепременнейше (что мне и надо). Кроме того, вчера страница моя открылась, доступ я получила, — не знаю уж, связано это с заявлением, или просто я уже «взяла измором» модераторов…

       Ну вот, опять перенавела порядок в своих «параметрах», написала ответы на рецки, которые в своё время вынужденно «повисли», а теперь…
       Пока прервусь, а потом — если удастся взять ещё время (здесь с этим строго) — может, что-то и добавлю. Но стремиться не буду тем более, что я услала, а погода — отменная. Так что пока ставлю время выхода и считаю знаки. /16:22/

       /17:15/ Вернулась. Вчера на вечерней кормёжке на Курке у студентов сказали, что умерла Татьяна (имя настоящее, но больше ничего не знаю). Моя ровесница, кровь с молоком, правда, годами спала она сидя, и ноги отёчные. То ли сердечный приступ, то ли тромб. Выглядит КАК БЫ натурально, но она была совершенно не похожа на человека, который может вдруг умереть. Ходила она в последние годы в паре с сербом, очень симпатичным и «совершенно безъязыким» (то есть, он всё время что-то говорил, но понять его было крайне трудно или невозможно).
       В общем, в естественность таких смертей мне обычно не верится. Она безусловно была в чём-то замешана (хотя и с виду совершенно неактивна), засветилась ещё в самом начале моего появления в этом «бомонде» (серб появился чуть позднее). Может быть, и убрали свидетельницу (псевдоестественным, разумеется, способом, — знаем, плавали). Не знаю, короче. Знакомство у нас с ней было сколь несомненное, столь же и совершенно шапочное (там кормили, сям не покормили, и пр.).
       Настолько это было неожиданно, что я уже готова была подумать, что она просто смылась и «замела следы», чтобы не искали. (Так думать было бы приятнее.) Но… во всём этом балагане, обычно, ложь — всё, и есть только один элемент, как правило достоверный: настоящие здесь — трупы. Так что… Не могу сказать, что я очень убита (мы, правда, практически не были знакомы и не общались по сути, — и не тянуло), а смертей пережито «уже боле, чем». Но я растерянна страшно…
       Вот, теперь ухожу. /17:40/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов — 604,
знаков без пробелов — 3 308,
знаков с пробелами — 3 997.)






11.05.2015.
       /13:28/ От меня, наверное, ждут излияний, поскольку полночи я ходила и ругалась, на чём свет стоит. (А они по КАКОМУ-ТО «праву» всё знают. Когда ко мне прицепился тот молодой, и они предполагали, что вечером я с ним встречусь, — а я ещё НИКОМУ ничего не говорила и не писала, — они (в библиотеке) мне в спину пускали одобрительные реплики: «Глаза — сияют!..» — когда же я его в «Дневнике» послала, сказав, что не буду даже звонить, они сидели с вытянутыми лицами. Вот, КАК можно ЖИТЬ в таком мире?!! На хрена?!! На радость этому тухлому бабью, даже не задумывающемуся, что по всем человеческим меркам они СОВЕРШАЮТ ПРЕСТУПЛЕНИЕ, прощения которому нет вообще?!!...)
       Ну ладно. Раз ждут, горемычные, — что-нибудь, да скажу.
       В ФСБ — тоже, конечно, приколисты, и поизмываться любят. (Я это усвоила, — вот только их старший в приёмной ФСБ РФ меня не жаловал, и как только они избавились от «Полковника» (или сам устал, — не знаю, кто он был на самом деле), старший сразу от меня отвязался, — поэтому идти туда я не рискнула, — но в мире и в Москве есть много кого и чего ещё…) В общем, они — приколисты ещё те. С другой стороны, всё сейчас могло сложиться и без их приколов. Сталинской реакции я тоже, разумеется, от них не ждала, иначе бы с моей стороны всё было изначально иначе (как бы ни расстроился «Барбисовин»), и понятно было, что «Ежовского» так сразу никто не тронет, а в нынешнем мире — и НЕ ПОБЕСПОКОИТ (в отличие от меня), и помрёт он от старости, ещё пять раз снова став себе миллионером, хотя и, видимо, сколько-нибудь раз опять разорившись…
       Но, так или иначе — прикол: «знаковых фигур», как их назвал когда-то «Ежовский», вчера не было ни одного, включая «Персонажа», а вот «Ежовский» — как раз гулял себе по кормёжке, хотя и озабоченный не на шутку (возможно, просто фактом, что я вернулась на свою страницу)…
       «Знаковые фигуры» могли и «сдёрнуть на всякий случай», раз пошли такие дела (а им и в голову может не приходить, что НИКАКИХ дел это не означает, и скорее всего, обойдётся всё просто опять ничем). У них возможен «генетический страх» перед всякими–разными органами (даже если я искренне заверила, что к ним это всё не относится), — а если у меня такого страха нет, то они могут и считать, что я сама оттуда. И хрен им объяснишь, что я — просто дурочка с переулочка, которая ПРОСТО не боится, а особенно теперь — вообще ничего.
       Ну, да, я органов, наоборот, «генетически не боюсь» (даже если ошибаюсь в этом своём бесстрашии, и ещё предстоит нарваться, — с другой стороны, я и тогда отнесу это ПРОСТО к особенностям НЫНЕШНЕГО времени как такового), потому что у меня с рождения, с самого малолетства был дома СВОЙ весёлый, тёплый и любящий мент (папа-гаишник), да ещё и в должности, а значит, дома — и кто угодно ещё… С другой стороны, вообще-то, я не знаю, и кто они такие НА САМОМ ДЕЛЕ («знаковые»), — я тоже чего уже только ни напредполагала…
       Короче, вчера никого не было, все куда-то вдруг подевались, а вот один «Ежовский» — был. Как ни в чём не бывало, — хоть трава не расти!.. (ЦРУ-шная установка — НИКОГДА НЕ ОСТАНАВЛИВАТЬСЯ.) Нет, чтобы затаиться, хоть чуть-чуть. А до этого он ещё и назойливо бегал по ВСЕМ кормёжкам вообще. Разведывал обстановку, где и с кем я, и не с кем-нибудь ли, часом.
       Вот я и взбеленилась, что «наступил мир Ежовского». Да ещё — вспомнила эпизод в петербургском «Музее Музеев». Был, как раз, 2004 год, год майдана. Что-то они мутили, и не случайно, конечно, в «Музее» я насчитала тогда 17 программистов (!), — не тех, кто умеет что-то за компьютером, а профессиональных программистов! (На хрена?..) И вокруг меня творилось что-то запредельное. И вот, я тогда ни с каким ФСБ ещё не была ни сном, ни духом, — ещё и в голову тогда ничего ни разу не пришло, — я ещё в церковь ходила причащаться каждый месяц, а потом и каждую неделю, — а к ним, как сейчас помню, и нагрянуло, кажется, именно ФСБ, — на чём-то они слегоньца погорели. (Я, как обычно, знать ничего не знала, — только отголоски ловила и догадки строила.) ВРОДЕ КАК, непосредственную начальницу (младше меня лет на 10) тогда даже задержали. Что меня поразило: звонит мне вечером домой тётка, той самой маминой племянницы мать, и спрашивает меня: «Что ты делаешь?» — я ей, спокойно: «Ужин грею», — она: «УЖИН ГРЕЕШЬ?!!!!!!» — я обалдела: а почему я не должна его греть?.. — потом вспомнила, что, вроде как, задержали начальницу (а я вообще понятия не имела, что там и за что, и даже не была уверена в факте), — но если и так, то тётка-то здесь вообще каким боком?.. — я у неё, разумеется, тогда ничего не добилась, а она поняла, что переборщила, и спустила а тормозах… Назавтра в компьютерном отделе кто-то выражал какое-то беспокойство по какому-то поводу а девчонка-пограммист успокоила: «Да ты что, — не знаешь, С КЕМ мы сотрудничаем? — Волноваться вообще смешно, — никто ничего не сможет. Завтра она придёт, и ничего не случится, и всё будет, как надо.»
       Но тогда как раз шёл британский фармакологический эксперимент по поводу рассеянного склероза (а они-то тут — каким боком?..), и должны был и в первый раз делать МРТ в рамках того эксперимента, которых потом наделали штук 20 (а результаты нам не сообщали, — якобы с томографа снимки отправляли сразу в Лондон), и я вдруг начала чего-то страшно бояться. Вечером я поехала в клинику, и помню, что у меня откуда-то вдруг взялся жуткий страх, что в этом томографе я помру. Я там елозила не знаю, как, но выдержала (отказаться и устроить истерику было нельзя: скажут, что ненормальная, «больная»), вечером, уже спокойно приехала домой, а назавтра — на работу в «Музей Музеев», где была дизайнером.
       Начальница, действительно, была на месте, как ни в чём не бывало. Но помню, что они ошарашенно посмотрели на меня, как будто я пришла с того света: меня не ожидали. Там даже внутренняя презентация какая-то была, и мне даже не оставили места что-нибудь представлять, хотя почти вся дизайн-продукция была именно моя, — меня усадили представлять какой-то чуть ли ни единственный ролик, который делала не я, — и я имела бледноватый вид, при том, что вообще всё это было моё. Но самое интересное, что начальница-то, действительно, была, и в порядке, а вот меня они тогда не ждали… НО И Я ПРИШЛА.
       Западный грант, как-то явно связанный со мной (я уже писала), они получали чуть позднее.
       В общем, уж не знаю смыла этого всего, — но примерно вот так все «ФСБ-шные дела» и происходят, и заканчиваются. Знаю только то, что лично моя нервная система этим уничтожается, — меня точно медленно убивают, а все остальные — в шоколаде.
       Кстати, и своё вынужденное многолетнее отсутствие личной жизни я выдерживаю, но НЕ ПРОЩАЮ ВООБЩЕ, и не собираюсь прощать никогда, и умру, не простив, ни в своей смерти, ни в их, — и виновные прокляты со всем их потомством, и я умру — проклятие останется. Железно.
       И не фиг мне молодых хренов подсовывать. Да, когда-то, когда на Земле ещё была жизнь, мне нравились молодые. От ЭТИХ же — тошнит. Это — даже не мертвечина, а просто изначальное ничто, изначальная безжизненность. ВСЕ — одинаковые. (Если есть что-то другое, то от меня оно изолировано.) Чуть различаются, конечно, внешне, но внутри — как под копирку, как одно существо, даже интонации голосов (да и старые ТЕПЕРЬ — такие же, — по Замятину, «Вселенная проинтегрирована»). С одним поговоришь, убедишься, что говорить не о чем, и всё остальное будет уже не нужно: оно — такое же. Прошло то время, когда с людьми интересно было знакомиться: узнавать что-нибудь, чего не знала… Теперь смысла в этом больше нет: заранее знаешь ВСЁ, что можешь услышать.
       Вот, подкинули (тот же, кстати, «Ежовский») хоть что-то ДРУГОЕ — но уже перелопатили и это, превратили в деда, «велели» (явно или скрыто, — не суть) индивидуальность убрать, смыть, — и продолжают подсовывать эту «поросль», к которой и подходить-то не хочется даже близко…
       На этих, «знаковых», кто бы они ни были, хоть глаз чуть-чуть отдыхал от этой остальной тотальности (или, В КРАЙНЕМ СЛУЧАЕ, пакостности), — теперь же, похоже, предстоит пялиться на одного «Ежовского», пока не помрёшь от блевотины (на «Ежовского», у которого эталон женской красоты — Барби, а интеллектуальный и творческий апофеоз — биржевой брокер).
       В общем, надо вымести из души поганой метлой все случайные ошмётки этого нынешнего мира и уйти с головой в свою «Вспышку» — пока живая. И только это и писать, если дадут, не отвлекаясь на актуальщину. Если что-то ещё и может ДЛЯ МЕНЯ быть — то только отсюда.

       Ладно, — пока выхожу. Получу ли ещё время сегодня — не знаю. На всякий случай, считаю знаки. /16:27/

       /16:58/ Ещё немножко время есть.
       И вот ещё что я хотела написать, когда говорила вчера про смерть Татьяны-попрошайки. (Кстати, не знаю, стояла ли она где-нибудь, но к людям подходила свободно. Не за это ли ещё «грохнули» — в порядке «чистки», когда по плану нужна была чья-нибудь смерть?..)
       В общем, это — тоже не новость, но вчера сформулировалось очень чётко. Мне всё предлагают пройти медицинское обследование (разумеется, со стороны Петербурга, — Соцработник, например). Я, конечно, не собиралась, — а тут и стало яснее ясного. Уж конечно, было сомнительно, что «хотят полечить, чтобы жила подольше и получше». А тут определилось окончательно: ИЩУТ, ГДЕ ТОНКО. В плане — «чем бы» убить понадёжнее и поестественнее. Сейчас проходить эти медицинские обследования под видом диспансеризации вообще опасно: никто и никогда не знает, чего именно ищут, — что решили властители мира в отношении той или иной персоны на конкретный момент (и кстати, благополучность и успешность — далеко не гарант безопасности). Так что, если пытаются навязать медицинское обследование без каких-то явно видимых причин — скорее всего, ищут, где тонко, — лучше этого не делать…
       Теперь — вроде, всё. /17:15/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов — 1 535,
знаков без пробелов — 8 053,
знаков с пробелами — 9 796.)






12.05.2015.
       /14:11/ Наверное, сегодня — сразу за «Вспышку». Правда, посмотрю ещё избранных.
       /16:28/ Кто забыл, напомню адрес «Краткого содержания фантастической завязки повествования»:
http://www.stihi.ru/2014/12/17/6733 ,
http://www.proza.ru/2014/01/29/1872 .
       И напомню, что здесь, в Части 7, продолжение которой я пишу
(http://www.stihi.ru/2014/12/29/5731 ,
http://www.proza.ru/2014/06/02/1240 ),
временнОй скачок уже произошёл, героиня уже оказалась в 1977 году, дома у родителей в Ленинграде, где и была в 1977 году раньше. Она старается не выдать свою память 50-летней женщины, совместившуюся с памятью её же, десятилетней, и собирается, посетив завтра один раз школу (как её просили ФСБ-шники-«нелегалы» из «будущего», чтобы её узнали и впоследствии не возникало сомнений, что это была она), далее проигнорировать предложенные ей ленинградские контакты и по «запасному варианту» сразу рвануть в Москву на площадь Дзержинского, непосредственно к Андропову (вернее, через тогдашний КГБ СССР, — план того, как этого можно сразу достичь, ФСБ-шники-«нелегалы» из «будущего» также разработали заранее). Но пока она — в Ленинграде у мамы с папой, на улицу ещё не выходила, в школе ещё не была, и характер прошедшей Вспышки здесь ещё никому не понятен, никто ещё не знает, что был скачок во времени, которое уходило вперёд и вернулось в 1977 год…
       Вот новый текст с первым абзацем опубликованного раньше:


       «««Алёна сказала, что пойдёт погулять, и пошла одеваться. Бог мой!.. Она всё знала: где что лежит и что надо надеть, но глянув в зеркало, пришла в ужас. Ничего не попишешь, — идти придётся как есть, в непонтовых советских детских зимних вещичках… («А то, в период бродяжничества я к роскоши попривыкла!..» — сама же усмехнуась она, — «Но бродяжничество было — беда, экстрим, а здесь — вроде как, норма… Ладно, это — преходящее. И тем более преходящее, если я СДЕЛАЮ ДЕЛО… Не хочу же я сейчас забить здешние невинные ещё головы — ТЕМ материалом, из “ТОГО будущего” — вместе с прилавками… Нет, всё должно быть НЕ ТАК, по-другому… Ох, что же будет?.. Поймёт ли кто-нибудь что-нибудь по-настоящему — здесь… Поймут. Здесь — живые люди, которых давно уже не было — ТАМ… Ладно, сейчас надо будет просто сначала сделать то, что должна. А косички эти дурацкие перед поездкой отрежу. В “будущем” оказалось, что я умею стричься сама, — вот и подстригусь. Тем легче доберусь до Москвы, — искать-то будут с косичками»…
       Тем временем, она закрыла дверь своей квартиры. А из печально известной в «будущем» квартиры справа вышел взрослый сосед. Он посмотрел на Алёну с какой-то долгой задумчивостью, они поздоровались, и Алёна успела быстро подумать: «Уедешь в Израиль». А потом, пока пешком побежала вниз, игнорируя лифт, чтобы увидеть как можно больше, она сообразила что-то по поводу этой его задумчивости, — даже приостановилась на ходу. Никаких ПК в мире ещё не существовало, но, видимо, «по старинке» они что-то уже делали, о чём прекрасно знало ЦРУ, но чем, каким-то образом, «не занималось» ещё КГБ, тоже в действительности уже замороченное, — и ЭТОТ сосед понял, что с Алёной происходит что-то «не то»: то ли он не слышал её мыслей (если они уже слушали, — а её нормальный мыслительный фон резко изменился), то ли не обнаружил ещё какого-то привычного отклика, — но что-то в ней показалось ему очень странным, непривычным. «Тем более, надо как можно быстрее добираться до Москвы!.. Шифровки-то ещё помню? Ну ка, страница 472?.. да. А 23? да», — впрочем, неким фоном шифровки крутились в её памяти постоянно, и сейчас это не мешало, а успокаивало.
       По дороге вниз она увидела ещё пару взрослых соседей, поздоровалась. Подружек, к счастью, на лестнице не оказывалось. Прошла одна девочка на год её младше, с которой они как-то не дружили, не общались. Алёна опять скупо поздоровалась, и подумала: «А мама твоя — ещё не наша однофамилица, и ещё не председательша кооператива, и сестрёнки от другого папы у тебя ещё нет… Великолепной, хорошенькой сестрёнки, которая перечеркнёт твоё неказистое детство, но погибнет в 17 лет… Нет, нет!!! Теперь будет всё по-другому!!! И кто её знает, появится ли эта сестрёнка на свет!..»
       Тем временем, поздоровавшись ещё несколько раз, поскольку к первому этажу количество соседей возрастало, Алёна вышла, наконец-то, на зимнюю улицу. Да, присутствие будущего спрута, поглотившего мир, уже ощущалось по некоторым мелочам, как тот сосед, но в целом — это был ещё совершенно другой, ЖИВОЙ мир, в котором можно было носить, что угодно, и есть, что угодно, но в котором было ещё так хорошо!..
        «Бог ты мой, которого нет!.. Хорошо-то как!.. Как я от этого отвыкла в том невыносимом, комфортабельном аду, и то — комфортабельном только для некоторых!..» — Алёна сразу же свернула в садик, в сторону Серебки. В снегу шумно играли дети, у которых ещё никто не «вылечивал» «гиперактивность» (фашистская выдумка). Бойко разговаривали мамаши и папаши, как и проходившие мимо парочки и компании, — кто-то смеялся. Кипела ЖИЗНЬ, о существовании которой она когда-то начинала уже и забывать…
       Вдоль Серебки она специально пошла к «Стекляшке» — специально глянуть на нищету и алкашей, если они там. Нащупав в кармане мелочь, решила купить НОРМАЛЬНОГО СОВЕТСКОГО мороженого (чтобы прогулка заодно имела и цель). Есть мороженое в мороз — было их любимым развлечением с Линевской.
       Алкаши, как ни странно, были: стояли кучкой, что-то обсуждали. Тихонько, — но даже в этом ощущалась какая-то ЖИЗНЬ, изрядно забытая ТАМ, в «будущем». В лицах не было той привычной, никем не осознаваемой безысходности, хотя ОСОЗНАВАЛИ какую-то безысходность — как раз именно здесь, в «Совке»…
       Алёна купила мороженого и пошла посидеть у пруда. («Сигарету бы!.. Нельзя».) Вспоминая «будущее», она понимала, что не жалеет никого и ни о чём. Вообще. Из того «будущего», особенно — последнего десятилетия, не было ни одного родного лица, ни одной души, с которой бы она чувствовала хоть какую-то связь… Можно было о чём-то задуматься и логически себя опровергнуть, но — не хотелось! — на уровне ЧУВСТВА жалости к ушедшему миру не было вообще никакой, ни к кому и ни к чему. (ФСБ-шники-«нелегалы», которые её похитили и в секретном подвале у которых она прожила полгода, зубря шифровки, из этого ряда выбивались: они оставались каким-то образом тоже на удивление живыми людьми, — но они-то — сами мечтали об этом Скачке, о «молодости по новой», изменённой подготовленной ими и переданной через Алёну информацией, даже понимая, что ничего не будут помнить и не сумеют оценить, — но всё последнее время они жили и работали только за этим… «Ах, они не очень верили, и я практически им не верила, а если бы знать!.. Впрочем, теперь надо думать не о том, навсегда теперь канувшем, а о будущем — ЗДЕСЬ…»)
       И вот тут Алёну опять накрыла тяжёлая мысль: ЭТО всё, пока что, планомерно идёт — туда же!.. И все эти ЖИВЫЕ ЛЮДИ, кто переживёт, станут такими же отстранёнными зомби, уверенными в себе и довольными… И даже ничего не заметят и не поймут…
       Она уже относительно давно поняла, что катастрофа накрыла её с рождения. Здесь этого ещё не было практически ни с кем, а с ней — уже. (Как с какой-то мрачно-«избранной» — в ЦРУ-шном «экспериментальном» академическом микрорайоне с этой милой Серебкой.) Едва она родилась, её перепутали в роддоме, и не может быть, чтобы случайно. Хорошо, что мама успела её разглядеть сразу после родов, и перепутать уже не могла. А та, другая, спокойно взяла, что принесли (её, то есть, Алёну). Если бы мама не подняла шум, потребовав СВОЕГО ребёнка, то что бы, интересно, было? — настигла бы её та же «судьба» у других «мамы с папой», или эта «судьба» обрушилась бы на ту девочку, другую?.. Никто не знает. Но самое главное — что после полугода она вообще не беспокоила родителей и могла, такая живая и любопытная раньше,  «спокойно сидеть» и рвать бумажки с задумчивым видом. Это — уже зомбирование (подавленная «гиперактивность»), и началось это после воспаления лёгких в полгода (которое ей устроили в яслях), когда в больницу её отправили без мамы. Что там было, она, конечно, не помнит. А родители как-то не очень обратили тогда внимание, что получили обратно дочку с другим характером… «Липовая жизнь липовой личности». Да, абсолютно верно! И ей никогда НЕ ЖИЛОСЬ, — всё время надо было что-то менять, поскольку вернуть на самом деле хотелось — СЕБЯ!.. Мука, пытка — ВСЕЙ «жизни».
       «Нет этому прощения, нет. Даже сейчас, когда ТОТ мир канул бесследно, а у меня в памяти — шифровки, которые послезавтра… вернее, ещё днём позже, должны что-то во всём этом полностью перевернуть. Но ТОМУ прощения — нет и не будет даже здесь. Ненависть — никуда не делась, — она со мной навсегда, даже в новом мире, который, пока что, на поверку — не такой уж и новый… Москва, Москва, Площадь Дзержинского!.. Не подкачал бы только Андропов, понял бы!!!...»
       Пора было возвращаться, тем более, что Алёна не играла с детьми, а сидела в задумчивости на скамеечке, как мамаши. «Ну-ка, — снежка тому пацану напоследок! — Ща он мне ответит!» — и Алёна вдруг ещё час проиграла в снежки с незнакомой компанией детей, как никогда раньше, пока тех не заторопили мамаши, и она тоже пошла потихоньку домой… Впрочем, что-то такое в её характере просматривалось и всегда… Но — очень неотчётливо…
               
                (Продолжение следует.)»»»

       Вот, теперь можно собираться и считать знаки. /18:57/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов — 1 405,
знаков без пробелов — 7 782,
знаков с пробелами — 9 486.)






13.05.2015.
       /16:58/ Из актуальщины.
       1) Вчера вечером на кормёжке появился «Ежовский», чем-то воодушевлённый и озабоченный. Жди беды или/и мерзости.
       2) Вчера же вечером на кормёжке одна домашняя мадам, давно уже что-то отыгрывающая (в частности, якобы она переписала хрен знает на кого квартиру, потом, если это всё правда, долго отбрыкивалась, сделала зубы, которые сразу же потом «потеряла», — и всё у неё якобы так), — вчера вечером на кормёжке она вспомнила умершую Татьяну (кстати, я не уверена, что и это — не балаган), и спросила у меня с последней, тлеющей надеждой в голосе (буквально): «А у тебя сердечных приступов нет? Сердце ЕЩЁ не отказывает?..»
       3) Вчера же вечером… Да, я ещё не говорила. (Ну, невозможно же обо всём ЭТОМ говорить, — только этим и будешь заниматься, — ещё не хватало!) Появился относительно недавно ещё один… не то, чтобы дед, но — тоже КАК БЫ воздыхатель. На еврея похож на 99,(9)% вероятности. КАК БЫ, на «интеллигентно-творческого» еврея, «не отсюда». Но сам же костерит евреев. (Знаем, плавали.) Якобы к ним не относится. Сам факт для меня значения не имеет вообще. То есть, я к ним очень привыкла, и на уровне «пообщаться по-туристски», я — с удовольствием. Но в большинстве случаев — и не более того. Евреи тоже, естественно, бывают разные. Этот конкретный тип — не мой.
       Я даже сама как-то подошла, попыталась с ним поболтать. Всё понятно. Начались «нонешние» алгоритмы: «Надо быть гибкой, — А почему бы и не попробовать с личной жизнью — ради того, чтобы устроиться здесь, — А Бог — есть безусловно, и вселенных много, и наш Бог — это «смотрящий» за НАШЕЙ вселенной»… Да ещё и тут же рассказал, что одна москвичка 65-ти лет, с квартирой, ищет мужчину, и он — в раздумьях (65, всё-таки)…
       Короче, ты — свободен. Как вольный ветер. От винта! Даже «просто поболтать» меня больше не тянет совсем.
       Как бы не так. Где ни встану в очередь — тут как тут. До или после. Опять какие-то твари за меня решают, что мне надо, поелику знают это лучше меня самой. (Уж не это ли было причиной нехорошего воодушевления «Ежовского»?.. Не его ли это, опять, грязное, тупое «творчество»?..)
       Так вот, вчера вечером я поздоровалась, а какой-то его сосед говорит, передразнивая меня: «Ну, вот, опять, “здрасьте”, и всё». А что я должна делать?!!! — с каждым вашим придурком или не придурком — сразу в кусты бежать?!!!
       Сегодня утром, когда пришла на Китай и увидела, что он опять стоит строго последний, то есть, я получаюсь — за ним, я уже сорвалась. Швырнула пакеты с силой, что-то заорала, кажется с перебором. Понял, ушёл. В общем, достало это всё — до последнего предела.
       А «Персонаж», кстати, так и не появлялся совсем. Правда, я сама уже теперь ничего не знаю. (Он сам же и постарался однозначно, а Артист —  он и есть Артист: как отыграет, так и будет.) Но мне кажется, что там тоже «КТО-ТО» постарался и старается поныне. Какой-то лапши «туда» убедительно вешают тонны. А это бесит и не даёт ни с чем мириться — больше всего.

       Ладно, пункты закончены, а в назидание «кому-нибудь» — расскажу старую историю, которую я уже порывалась тут рассказать (напомнить), но «кто-то» в тот раз тормознул. Возможно, зря.
       Короче (кто читал — что-то помнит), в сентябре 2012 года приключилась история. Я, 10 лет к тому моменту сохранявшая вынужденное «целомудрие» по причине пребывания в фашистском мире, вдруг… взяла, и пошла. Да-да.
       Правда, прошла уже пешком полпути от Бабушкинской, и оставалось — ещё половину, незнамо куда (а бродяжничество ещё только начиналось или даже не началось), и села я передохнуть, как следует, на скамейке, тем более, что не торопилась уже больше, похоже, вообще никуда. Ну, и заговорил парень, на 8 лет моложе (как оказалось потом). Сказал, что нечего таскаться одной по ночам, и пошли-ка к нему, — тут рядом. И я… встала и пошла. Всё понимая.
       Та же Татьяна (покойная?) говорила потом: «А что тебе было делать?» — Нет, дорогая. «Что было делать» — это не ко мне. Я бы, в крайнем случае, и сдохла бы (а тем более, что это пока и не грозило). И не было здесь обмана (типа, как: «Мы скажем, что вы — моя мама»), нет, — всё было понятно и откровенно, и мужик не тот, с которым имело бы смысл говорить про чистую дружбу (или — не ходи, или — уж пошла, — как Я САМА это прекрасно понимала)… И я — пошла. Даже забыла про тотальный контроль.
       Потом объясняла, что человек СРАЗУ оказался, едва только заговорил — из ТОГО времени, каких больше не бывает, — по интонациям голоса, по манере, по всему… Что-то, вроде технаря с верхним образованием, однозначно головастый, хотя и… видно, что воевал, и пр. Позднее, уже у него и УЖЕ в «свободное время», когда пошли разговоры, всё прояснилось: оказалось, что 15 лет за что-то отсидел. (Вот потому-то, видимо, и сохранился без влияния ЭТОГО мира…)
       Нас с ним, конечно, моментально растащили, назавтра же. А может, и там всё было «не совсем просто так». Может, рассчитывали, что он выступит в качестве «разогрева» для «моих» следующих… НО ИХ НЕ БЫЛО ВООБЩЕ. (Не считая «Мы скажем, что вы — мама», — но там я работала только над импотенцией того деятеля, и до сих пор надеюсь, что успешно.) Короче, как ни старались, больше не было ничего. Потому что больше не было никого ИЗ ТОГО ВРЕМЕНИ. (А если бы был, и оно бы сложилось — так с тем бы, наверное, и осталась…)
       «Ежовская кодла» начала городить всякую ахинею, «что мне нравятся уголовники» и пр. Да в гробу я их видала. Просто, в НЫНЕШНЕМ социуме больше нет живой жизни, и если её ВДРУГ (ИЗРЕДКА!!!!) и можно где-то найти, то вот, получается, что ИНОГДА, при стечении невероятных обстоятельств — ВНЕ СОЦИУМА… Хотя в основной массе это — тем более деграданты…
       С тех пор три года не было вообще ничего (и до сего дня, между прочим, пока ещё НИЧЕГО не было)…
       Вот, опять мелькнуло что-то, идущее вразрез с ЭТИМ миром (с МОЕЙ точки зрения, идущее вразрез не без позитива) — опять обломали, не дав ничему начаться и ничего САМОЙ понять… И подсовывают каких-то ЗДЕШНИХ, одинаковых и не нужных вообще ни за чем и никак…
       Следующего раза, видимо, уже не будет: ещё через три года мне пойдёт уже шестой десяток, и мне самой не приятна «любовная» хрень, когда видишь и чувствуешь себя престарелой. Вот, собственно, и всё.

      Во «Вспышке» хотела ещё во вчерашнем эпизоде добавить про истршный ор мамаш в то время (как обычно, не с точки зрения и не словами «ежовской кодлы») и… забыла самый главный эпизод своего новорожденного младенчества, сто раз рассказанный мамой и уже описанный мной (но не здесь): как я в первый день жизни вытребовала себе жрачки (а тогда детей в роддоме сразу матерям не приносили, и меня принесли одну, — видимо, ещё по доброте душевной нянечек, не ставших измываться над новорожденной особой, требующей своего (мамину титьку). А вот после этого, когда на кормление приносили всех, нас и перепутали. Но ещё бы мама меня не узнала!..
       В общем, эти дополнения — в следующий раз. Пока — считаю знаки./18:55/

(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов — 1 106,
знаков без пробелов — 5 682,
знаков с пробелами — 6 968.)






14.05.2015.
       /16:49/ Этой записью заканчиваю последний «Повтор» на «Стихах» и 22-ю Часть «Репортажей» на «Прозе», и открываю новые.
      Ночью я нигде не была. Вернее, не доехала, — «как обычно», смылась. Зачем — не очень знаю. («Помогальщики», или сама? Или — они же, от кого «смылась»? Не знаю. Но — по порядку.
       Вчера на вечерней кормёжке меня вдруг уговорили опять ехать на «несанкционированный ночлег». Отдохнуть, конечно, хотелось, но как-то оно не очень было спокойно: место-то для меня — однозначно небезопасное, и именно со стороны «властей», удивительным образом послушных «Ежовскому». Но — рискнула. «Персонажа» по-прежнему не было и, вероятно, уже и не появится. «Ежовского» на кормёжке тоже не было.
       Да и предлагавшие мне как-то «не очень понравились», но — понесло. «Прикрепить» ко мне вдруг пообещали дяденьку, довольно пугающей внешности, хотя и мирного, вроде, по сути. Пьяного. Ну, да ладно. Села в «паровоз» одна, во второй вагон (чтобы было ближе выходить с платформы на станцию раньше), и уже перед отправкой появился, пошатывась, обещанный дяденька, а следом за ним сразу — «Ежовский». Это тем более не понравилось. Но — поехали.
       Второй вагон — довольно респектабельный, а этот дяденка, тоже по-своему колоритный, ещё и улёгся, и это общение, вообще, конечно, ВЫГЛЯДЕЛО, — ну, да ладно. С середины пути и до конца он начал молоть околесицу по кругу, и я, конечно, уже опухла. Да ещё — пытался подкалывать… Да ещё — прошёл «знаковый» (который ко мне дяденьку и «прикрепил»), и — ухмыльнулся, видя, как я опухаю от дяденьки. В общем, ВСЁ мне не нравилось. Дяденькина околесица тоже показалась заведомо срежиссированной. Я уже стала думать, что, может, стоит доехать до конца и, поскольку «паровоз» не поздний — сесть в него же — обратно, и вернуться в Москву. А под конец я решила вообще не ехать до конечной (равно как и до предыдущей), и выскочить на станции до развилки, что я и сделала. (Дяденька уже засыпал.) Выскочила, конечно, там, где можно было заведомо свободно пересесть в обратную сторону. И пересела, даже на вообще другой (от развилки) обратный «паровоз», — пораньше.
       В общем, я совершенно не понимала, что это была за околесица и зачем, но как-то мне казалось, что лучше смыться совсем. Что-то они там задумали под руководством, похоже (всё-таки!), «Ежовского».
       Уже когда я пересела обратно — начала думать. ВСПОМНИЛА, что у меня поданы две заявы, в МВД и ФСБ, которые, хотя их («знаковых» и компании) и не касались, но, видимо, на самом деле, помимо моей воли, касались, поскольку связка их с «Ежовским» как-то вдруг стала очевидной.
       А потом — думать обо ВСЁМ этом стало как-то резко лень. («Обычная мутотень ЭТОЙ нынешней страны и ЭТОГО нынешнего мира!..») Я доехала до Москвы и выспалась на лавочке, потом (утром) — в зале. Потом была кормёжка в тех же краях, а потом я добралась и ещё до одной, — так время и прошло.
       Но «народ» на меня РЕАГИРОВАЛ. Как именно — определить трудно, но что-то было «не так» (вроде какой-то их ошалелости). Я-то думала, что они же так всё и запланировали, чтобы я выскочила из «паровоза», вернулась, а потом — ломала бы голову над их «ребусами». Но похоже, они этого не планировали, и дяденька в нужный момент «заснул» «случайно» (не по собственной воле), — и в конце меня, всё-таки, хватились. Но не знаю. Думать об этом — по-прежнему, смертельно лень. (Скучно.)
       Ещё позднее я даже стала думать, что там без меня могло быть и ещё представление, с какой-нибудь ещё двойничихой… А может, она скакнула на моё место в вагоне «паровоза» сразу, как только я смылась (а дяденька «спал»)?.. И дальше, на «несанкционированном ночлеге», она представляла — меня? А они — поняли, что это была не я, или не поняли? Утром в Москве на меня смотрели, по крайней мере, очень странно, и что-то у них не стыковывалось. Но это — уже мои собственные вялые фантазии.
       Короче, ВСЁ это (до сих пор) был балаган в связке с «Ежовским» (добровольный или вследствие вполне профессионального зомбирования), и теперь ВСЕ напряжены. Думать о большем — не интересно. Жалко только, что опять я — больше месяца вот здесь, в интернете, грохнула на чёрти что.
       А ещё я подумала, что этими своими заявами я как бы попыталась включить свет в давно заброшенной тёмной и заросшей паутиной комнате, и все здешние приведения резко шарахнулись по углам… И при обычном материальном свете здесь можно разглядеть только застарелую паутину и пустоту…
       (Не грохнула бы меня теперь, только, эта «пустота». С другой стороны, а делать-то здесь — ЧЕГО? Ни терять здесь нечего, ни приобретать. Правда, «Вспышка» пока так и не дописана…)
       Всё, считаю знаки и на сегодня — потихоньку заканчиваю. Ещё есть возня с новыми частями «Повторов» и «Репортажей»… /18:07/


(Продолжение этих записей - "Репортажи. 23 часть, 14. 05. 2015 - 14. 05. 2015",
http://www.proza.ru/2015/05/14/1490


(Сегодня, от начала даты и до времени ухода включительно:
слов — 725,
знаков без пробелов — 3 910,
знаков с пробелами — 4 749.)



P.S. Поняла!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Эти уроды пытались перед кем-то выдать дяденьку (армянина) за "Персонажа"!!!!
Может быть, была и двойничиха, которая отыграла с дяденькой..............
СЛУШАЙТЕ, а "Персонаж" - живой?!! Наверное, - это только я всё равно дёргаюсь...









(Продолжение этих записей - "Репортажи. 23 часть, 14. 05. 2015 - 14. 05. 2015",
http://www.proza.ru/2015/05/14/1490









Всего записей по датам — 52.

...