Петергоф

я целую ромашки сладости цветом,
карамель твоя — Ах! на губах,
ни тебе, никому, не скажу я об этом —
ты запомни лишь бабочек взмах;

не простят нам доверчивость белые ночи,
разболтают все тайны ветра,
ну и пусть, ведь для слухов лишь тот непорочен,
кто не знает ответ к дважды два;

не статичны фигуры, где юные грозы
выжигают весь мрак из груди,
где на мраморе лет из классической прозы,
оживают стихи о любви:

ты одна, ты да я, на моём лукоморье,
берега — заливные луга,
где на волны ромашек мир снова настроен,
и, вон та — на полнеба — дуга


Рецензии