О, сколько было лиходеев

О,  сколько  было  лиходеев,
Зачинщиков  и  главарей,
Простых  садистов  и  идейных
Уничтожителей  людей.

И  сколь  друг  друга  истребляли
По  примитивнейшей  нужде:
На  всех  прокорма  не  хватало –
Как  поступить  в  такой  беде?

И  людоедство  процветало
Не  из-за  дикости  людской.
Коль  племя  племя  побеждало –
И  скудненько  еды  другой –
Чего  ж  добром  зазря  швыряться,
Тела  убитых – жизнь  сама,
Пусть  временно,  да  пропитаться –
Хрен  уцелеешь  задарма.

Чужих  под  корень  изводили,
Но  берегли  зато  своих.
Не  просто  так  одних  любили
И  ненавидели  других,
А  потому  что  нереально
Иначе  выжить  в  жесткаче.
Лишь  то  сообщество  витально,
Где  нет  слюнтяев  и  рвачей.

Текли  года,  столетья  мчались,
Ум  напрягая,  как  могли,
Народы  цивилизовались
И  к  изобилию  пришли.

Теперь  друг  друга  есть  не  нужно,
Чуть-чуть  убавилось  проблем.
Однако,  кроме  как  покушать –
У  человека  много  тем.

Субъекты  любят  верховодить.
И  нации – само  собой.
Уж  так  заведено  в  природе,
Альтернативы – никакой.

Из  века  в  век  лютуют  войны
Друг  с  другом  разных  государств.
Никто  не  хочет  жить  спокойно,
Без  разрушительных  мытарств.

Кошмар  и  ужас  беспредельный.
Пытались  войны  упразднить.
Пожалуй,  легче  в  самом  деле
Свиней  от  грязи  отучить.

Установил  Господь  законы,
Что  мы  природными  зовём,
Да,  дольний  мир  из  высей  горних
Насыщен  наивысшим  злом.

Даны  нам  свыше  ощущенья –
К  убийству  склонность  и  садизм,
Вражда,  война  и  угнетенье.
Даны – не  выйдет  запретить!

Ещё  даны  любовь  и  дружба,
И  справедливость,  и  мечта,
И  гордое  великодушье.
Даны – не  сгинут  ни  черта!

Но  смерть  в  итоге  побеждает,
Зла  воплощая  абсолют.
И  вера  слабо  помогает –
Нас  чувства  прочно  держат  тут.

Нам  и  без  крайностей  жестоких,
Нам  и  без  собственного  зла
Маячит  всем  одно  и  то  же –
Небытия  сплошная  мгла.

Всяк  душегуб  реализует
Судьбы  обычной  приговор,
Пораньше  чуть  организует
От  Бога  плаху  и  топор.

Чего  ж  клянут  убийц  земляне,
Как  будто  только  лишь  они
Людей  бессмертных  истребляют,
Лишь  с  ними  смерть,  без  них – ни-ни?

К  тому  ж  не  род   людской  под  корень
Злодеи  рвутся  прекратить,
И  затруднительно  такое,
При  всём  желаньи,  претворить.

Убийца,  жертву  поражая,
Непоправимость  не  вершит,
Бессмертия  он  не  лишает,
Чуть  укорачивая  жизнь.

Системный  вождь  со  всеми  вместе
Выстраивает  ад  земной,
Но,  что  важней,  он  не  имеет
Над  смертью  власти  никакой.

Он – главная,  но  часть  системы,
Он – Божьей  воли  элемент,
Не  властен  он  в  своих  хотеньях,
И  путь  его – лишь  божий  след.