Мининфо. Как закалялась власть. Первый состав

На работе, постепенно обживаясь, я заинтересовалась обитателями кабинета напротив, где обреталась Яна и время от времени на пол дня приходили набрать тексты на стареньком компьютере  два  журналиста явно пенсионного возраста - Игорь и Владимир, которых мне Никитина представила, как "мэтров". Тексты, которые писали эти два джентльмена, не слишком вписывались в формат официальных новостей.

Скорее это были юморески или сатирические скетчи, где высмеивалась украинская власть, "вызволители" из ВСУ и "актывысты" из нацбатов всех мастей.
Эти юморески были на злобу дня, местами  пошловатые (этим грешил Игорь), но на безрыбье... Правда, ставить эти тексты было некуда - формат сайта dnr. today не предполагал подобного. Правда потом я узнала, что у Никитиной были ещё несколько сайтов, на которых, видимо и публиковались эти сатиры.

Из сотрудников в первые дни работы мне представили ещё Петю - суховатого мужчину в очках, постарше меня, который до войны работал вроде бы инженером, а в министерство пришёл с мечтой стать аналитиком. Писать он не умел от слова совсем. Есть люди, которым не дано, как бы они не старались. Это как со слухом. Он очень старался, правда, но практически всегда написанное им приходилось переписывать.
Ещё одним из тех, кто примкнул к министерству с самого начала, был Серёжка Кошкин, о котором я уже упоминала в начале повествования. Юный (возраста моей дочери) студент из городка, расположенного в десяти минутах езды на машине, первое время был "нашим всём" в вопросах оформления сайта и создания графических изображений, да и вообще был практически безотказен и неутомим. К тому же этот "кузнечик" был просто одержим фотографией и носился добывать фактуру в самые горячие точки города.

В те же дни я познакомилась с человеком, выполнявшем роль "дядьки" при Елене Никитиной - пожилой, но рукастый и хозяйственный Валерий Николаевич, потерявший жильё (его дом в Енакиево был разрушен снарядами), жил прямо тут, в ОГА и с утра до поздней ночи суетился, организуя работу и немудрёный быт министра: носил ей из столовой завтраки и обеды, накрытые салфеточкой, возился с починкой мебели, дверных замков, кранов. 

Все эти сотрудники, включая и вышеупомянутых мной Севку и Эллочку, собирались по утрам на "пятиминутку" у Никитиной, затем рассасываясь - кто оставался, как я, за конференц-столом - писать тексты, отслеживать новости, кто отправлялся на поиски материала, как Севка, Элла и Кошкин. "Мэтры" и Яна устремлялись в свой кабинет, расположенный наискосок от приёмной через коридор.

С первых дней мне стало ясно - с обитателями "Запорожской сечи", расположившимися напротив кабинета Никитиной, надо что-то делать. Пару раз я подходила к Елене, пытаясь выяснить, что она думает насчёт наведения порядка, ведь подобная картина как-то не вписывается в определение госструктуры, особенно носочки на радиаторах отопления пресс-центра. Но она явно не хотела связываться с этой братией. Также выяснилось, что весь тот материал, который снимали "запорожцы", не поступал в распоряжение министерства, а просто шёл на продажу телеканалам, или использовался для раскрутки групп и аккаунтов самих снимавших. Это меня подогрело ещё больше. Я затаила намерение всё-таки решить вопрос с "запорожцами" самым коренным образом.
В один из дней, когда кабинет пресс-центра внезапно опустел - все "запорожцы" и даже Клавдия куда-то отправились по неотложным делам, я объявила среди тех, кто числил себя министерскими, субботник по вычищению авгиевых конюшен. Через пару часов кабинет невозможно было узнать - весь хлам был выброшен, носочки сложены в пакеты и убраны в подсобку, столы натёрты, даже ковровая дорожка на полу старательно пропылесошена приглашённой уборщицей, которые, оказывается уже снова появились в здании.

"Гнездо" обрело  казённый вид. И вернувшиеся "запорожцы" учинили скандал, тоскуя по утраченным носочкам и коробкам из-под сока. Скандал закончился окончательным разводом - шумным, как подобает  разводам людей эмоциональных и креативных. Делегация "запорожцев" пошла в кабинет напротив, выражая жалобы на меня, разрушительницу  творческой и рабочей обстановки. Но Никитина отреагировала вяло, и тогда "запорожцы" решили демонстративно покинуть ставшую  им чуждой обитель, прихватив заодно совсем не принадлежавшие  им компьютеры и нежно-оливковый диван - главные ценности того смутного времени.

Я встала мёртво на защиту имущества. В конце концов, апеллируя к Никитиной, "запорожцы" всё же отбили диван, который и утащили куда-то вниз, на первые этажи. Компьютеры остались министерству. Это было приобретение огромной важности - появилась возможность дать рабочие места тем, кто хотел работать не на себя, а на Республику.

Буквально через несколько дней и Клавдия решила покинуть пресс-центр, передав аккредитационную печать  и все свои обязанности министерству. Работы прибавилось.