Так говорил Заратустра 3

                О трояком зле


             ( текст в расшифровке Филун Джарин)

Во сне думал я о мире. Жаль, что вижу и понимаю я слишком много для сегодняшнего
 времени. Ведь мир понятен тому, у кого есть время; весом для тех, кто способен
 осознать главное в жизни. Этого способен достичь лишь сильный духом, строящий
 свою жизнь на дающейся ему сверхъестественной информации.

Во сне своём душа моя, как мотылёк безмолвный, отважный и нетерпеливый познаёт
 главное в мире. Там, без страха мольбы и сожаления смотрю я на этот временный
 мир. По человечески добрым явился мне он и хочу я разобраться в его худших из
 трёх зол.

Кто учил благословлять, тот учил, и проклинать: какие же в мире самые проклятые
 вещи?

Сладострастие, властолюбие, себялюбие – это троякое зло в человеческом мире.

1. Сладострастие – острый шип и позорный столб для тех, кто презирает тело и
 мечтает о мире ином.

Кто знает насколько чужды друг другу мужчина и женщина?

Нет ничего более чуждого чем они. Но меня никто не поймёт, поэтому промолчу.

1.1.  Но оно невинно для свободных сердец, дар будущего. Оно величайшее
 блаженство, символ высшего счастья.


2. Властолюбие – огненный бич для жестоких сердец и ужасная пытка. Костёр, на
 котором сгорают заживо.

Власть – злая узда, наложенная на самые тщеславные народы. Перед лицом властителя
 человек пресмыкается, ползает, раболепствует, как змея или свинья. Потому что
перед властью видны все пороки человека. Поэтому тираны будут у власти до тех
пор, пока народ не победит свои страхи, сомнения и лень.


2.2. Властолюбие хорошо, когда высокое сознание стремиться к власти над низшим
 сознанием, чтобы указывать правильное направление к его повышению.

О, кто найдет истинное имя, чтобы назвать и возвести в добродетель это
стремление! «Дарящая добродетель» — так назвал некогда Заратустра то безымянное.

И тогда случилось, — и поистине случилось впервые, — что слово его возвеличило
 себялюбие — бодрое, здоровое себялюбие, бьющее ключом из сильной души.

Прочь от себя гонит она все малодушное; она говорит: «Дурное — это трусливое!».
 Достойным презрения кажется ей всякий, кто постоянно заботится, вздыхает,
 жалуется и извлекает из всего малейшую выгоду.

Она презирает и всякую унылую мудрость: ибо поистине есть мудрость, расцветающая
 во мраке, мудрость, подобно ночной тени постоянно вздыхающая: «Все — суета!».

Она не любит боязливой недоверчивости и всех тех, кто требует клятв вместо
взглядов и протянутых рук; и не любит недоверчивую мудрость, ибо это — мудрость
 трусливых.

Еще ниже ценит она угодливого и кроткого, того, кто тотчас, как собака, ложится
 на спину; есть мудрость, которая по-собачьи угодлива, смиренна, набожна и
 услужлива.

Ненавистен и противен ей тот, кто никогда не защищается, кто проглатывает
ядовитые плевки и злобные взгляды, кто слишком терпелив, кто все выносит и всем
 доволен: ибо это — характер раба.

Раболепствие ли это перед богами и следами от ног их или перед людьми с их
глупыми мнениями, — на все рабское плюет оно, это великое себялюбие!

Дурное: так называет она все, что трусливо и рабски принижено, — покорно
 моргающие глаза, подавленные сердца и ту лживую, согбенную породу людскую,
 которая готова лобызать широкими, боязливыми губами.

И лжемудрость: так называет она все, над чем мудрствуют рабы, старики и усталые,
 а особенно — скверное, нелепое суемудрие перемудривших жрецов!

Все эти лжемудрые — эти жрецы, все эти уставшие от мира и те, чьи души — бабского
 или рабского рода, — как ловко очернили они себялюбие!

Ведь именно эта лжемудрость почиталась за добродетель и называлась именем ее, с
 тем, чтобы жестоко гнать себялюбие! «Отказаться от себя» — вот чего с полным
 основанием хотели все уставшие от жизни трусы и пауки-крестовики!

Ныне же приближается к ним день, когда все изменится: меч судьи, Великий Полдень;
 и многое станет тогда явным!

И кто славит «Я» и освящает себялюбие, поистине, тот говорит вдохновенно, словно
 пророк: «Вот наступает он, Великий Полдень, вот он уже близок!»



Так говорил Заратустра.

28.04.2019