Неизъясним, но явен

                Анатолию Домбровскому
 
Когда плывёт в ночи
луна, и нимфа  рядом,
то лучше помолчи,
не говори, не надо.
 
А слушай, как Гомер,
прибой, чей воздух солон,
ловя в стихи размер
волн, бьющихся за молом.
 
Пусть души говорят,
глаза, движенья, губы,
под тихий смех наяд
и вечный плач Гекубы.
 
Всё было, всё пройдёт,
как этих волн затеи,
но водорослей йод
любезен Гигиее.
 
Пусть ясноликий Феб
сомнёт восход инертный…
Поэзия – вот хлеб
с вином души бессмертной.
 
В мой разноцветный сон
плывут родные виды,
не зря сюда Ясон
стремился из Колхиды.
 
Не зря ведь Партенит
от давних дней доныне
предания хранит
о девственной богине.

Поднимет рёв и стон
Циклон, бьёт в мыс, как гирей,
но мудрый Посейдон
разлад утихомирит.
 
И под Селены свет,
под шёпот Музы сладкий,
влюблённый в мир поэт
склонится над тетрадкой.
 
Зачем ласкают слух
и ум, когда мы рядом,
античных мифов дух
и божества Эллады?
 
Затем, что это Крым,
он музой Клио славен,
и в нём неизъясним
дух эллинский, но явен…