Нарцисс по А. И. Купрну. гл. 5

5

Тоска теперь царила в доме,
Но не оставил муж в беде,
Вокруг неё он, как в истоме,
В семейной «тешился» среде.

Любой каприз или желанье,
Исполнить был готов Матвей,
Его же нежное вниманье,
Не отражалось чувством в ней.

И лишь с тоскливым равнодушьем
Его заботы «в дело шли»,
Когда ж в вопросах всех с радушьем,
Её здоровье берегли.

Тогда заметная морщинка
Являлась меж её бровей,
И это было, как «тропинка»,
Что нервный срыв случится с ней.

В таких случаях он мгновенно
С испугом покидал её,
Ему, врачу известно верно,
Какое с ней его житьё.

Прошло почти что три недели,
Я жил с волнением в груди,
К хозяйке чувства как бы тлели,
Так что же будет впереди?

Меж мной и ею создавалась
Таинственная будто связь,
Она так прочно разрасталась,
Как растений диких вязь.

Как взгляд настигнет меня сзади,
Срабатывал инстинкт тотчас,
Чтоб убедиться просто ради,
Что смотрит лишь она на Вас.

Мы никогда с ней не общались,
Не говорили ни о чём,
Но мы всегда о том старались,
Чтоб ей бы слышно обо всём.

Читаю ль вслух какую книгу,
Веду ли я какой рассказ,
Мой взгляд подобен словно игу,
С меня не сводит она глаз.

Глаза её всегда прекрасны,
В них бездна прелести видна,
Они ко мне не безучастны,
Она мне будто отдана.

Когда же в сумерках наставших
Она садилась за рояль,
Себя я чувствовал пропавшим,
Себя мне даже было жаль.

Я забивался в тёмный угол,
Готов был слушать без конца,
Руками тело своё трогал,
Гасил в себе инстинкт самца.

Мы с нею связаны духовно,
Как в дополненье к красоте,
Наш флирт назвать можно условно,
При всей семейной остроте.

Он был какой-то просто странный,
Ему способствовал лишь взгляд,
И в то же время -- ураганный,
Он впрыснул в души наши яд.

Яд непременной нашей встречи,
Стремился к ней наш общий зов,
Хотя и не могло быть речи,
Чтоб свергнуть бремя всех оков.

В очередное воскресенье,
Стоял особо жаркий день,
Объяты люди все томленьем,
Пленила всех людская лень.

Грозы, казалось, приближенье,
Но миновала та гроза.
Все ждали вечера вступленье…
Вдруг на спине – её глаза.

Стоял один я на террасе,
Чуть прислонился я к столбу,
Взирал на тучи в своей массе,
Но взгляд – как по спине стрельбу.

И вдруг привычна(я), властна(я) сила
Команду – повернуть назад,
Мне клином в голову, как вбила,
Толкнув меня в кромешный ад.

Виктория стояла рядом…
И взгляд её пронзил меня,
Казалось всё каким-то адом,
Но я не мог сдержать себя.

В глазах прочёл призыв к соитью,
В объятье диком мы сплелись,
К какому всё придёт развитью,
Коль те объятья с ней велись?

Слились надолго наши губы,
Как сладок был наш поцелуй.
Настолько мысли были грубы:
Чужое счастье не воруй.

Очнувшись от своих объятий,
И указав мне на окно.
Затем для больших восприятий –
В часах 12 заодно.

При этом показала знаком,
Что если в нём раздастся стук,
Не должен быть объят страхом,
Ведь это лишь надёжный звук.

Под этот звук окно откроет,
Мы с ней останемся одни,
Природа счастьем нас напоет
В её безрадостные дни.

Двором крадучись тихой сапой,
Сорвал цветочек я – нарцисс,
В петлицу сунул, чтобы запах
В её душе ко мне «прокис».

Всё шло у нас пока по плану,
Окно открылось в нужный час;
А дальше – я, как вор предстану,
Разочарую даже Вас.

Как вдруг пред мною, в полуметре –
Лицо Матвея Кузьмича,
Он – меж окном и мною, в центре,
Я чуть не съел «паралича».

Лицо взволновано и бледно,
В его глазах – весь лунный свет,
Ему, конечно, это вредно,
Хранить жену от всяких бед.

Схватился сразу я за палку,
Но глас спокойный сгладил пыл,
Мне мужа сразу стало жалко,
Но я уже почти остыл.