Мы есть МЕЧ и есть ЩИТ для Руси!

Рыдает сердце на взрыв,
Рыдает за наших потомков,
А воин, что с честью погиб,
Ждёт наших достойных поступков!

Позор нам, живущим в России,
Где честь не поступок, а блеф,
Где слог и поступки благие,
Лишь звон пустоты, жалкий миф.

В войне, что зовётся Великой,
За Отечество шли воевать,
На фронтах и в тылу, было дико,
О ничтожности нас рассуждать.

Нет больших или малых поступков,
Ибо всё есть единый порыв,
Детский бой у станка с двойной нормой,
Что в боях Сталинградский прорыв.

Чтобы было, с нами живущими,
Если б Павел Корчагин, был трус?!
Если б в лагере, что в Маутхаузене,
Вдруг предали Советский Союз?!

Чтобы было, не будь того прошлого,
Где Панфиловцы приняли бой,
Где герои, вдруг стали б ничтожными,
Либеральный путь приняв, как свой.

Вы, сидящие в креслах Чиновники,
Вас бы некому было рожать,
Вы, сидящие в креслах у телика,
За всех вас, отдал жизнь Солдат!

У станков стояли рабочие,
Санитарки гибли в бою,
Дети брали в руки оружие,
Чтобы ТЫ, мог прожить жизнь свою!

Вот зачем умирали за Родину?!
Чтоб ничтожность свою утверждать?!
Чтобы знамя святого Георгия,
Нам советовать в руки не брать?!

Ты чиновник, не мал и не жалок,
Ты оружие…..жизнь или смерть,
Ты решаешь, каков твой поступок,
Для чего ТЫ родился на свет!

Ты позор или гордость потомков?!
За тебя никто не решит!
А ничтожность, лишь мозга уловка,
ТЫ решаешь, какой будет суть!

У горячей войны - град  снарядов,
Бомбы рвутся, взрывая дома.
А холодной войны, суть бомбёжки,
Внешне, как-бы совсем не видна.

Незаметно обманом внедрили,
Конституцию нашей страны,
МВФ сладко песни нам пели,
Иностранный консалтинг ввели.

По стране с автоматом не ходят,
Авторучкой убийства верша.
Нам внушая ничтожность и малость,
Вот так, подлость в сердца заползла.

Мой народ! вы мои Россияне!
Пробудитесь скорей ото сна,
Только ВМЕСТЕ, в едином порыве,
Нам по силам, любая беда!

Мы в Единстве способны на чудо,
На великий могучий прорыв,
Автомат в руки брать нам не надо,
Подпись каждого, вот наш призыв.

Боец волонтер-доброволец,
Стоит за Матушку Русь,
Каждый, воин Руси – миротворец,
Я за Родину нашу молюсь.

Защитим же родимую нашу,
Мы защитники нашей страны!
Мы потомки великой державы,
Мы есть МЕЧ и есть ЩИТ для Руси!


8 мая 2019
(посвященье к 74 годовщине победы в Великой Отечественной Войне, к дню победы, 9 мая)



Вопрос: А что случилось сейчас с нами? А ответ прост! План ДАЛЕСА! разложение народа изнутри, убив НРАВСТВЕННОСТЬ, ЧЕСТЬ, СОВЕСТЬ, ДОСТОИНСТВО!

Что было бы с нами, если бы наши предки говорили бы фразами:
" Я аполитичен!"
" Я духовный и в грязь политики не полезу"
" Я выше всего этого"....

ПРОИГРЫШ в Великой Отечественной был бы очевидным! Многих из нас просто бы не родилось и некому было бы говорить фразы о которых я написала выше.

нас убедили в том, что ВСЕ эти фразы и бездействия - это нормально!

Каждый ОПРАВДЫВАЕТ своё предательство РОДИНЫ и позорит ПРЕДКОВ, прячась за красивыми фразами!

Тогда умирая, сожённые, с оторванными конечностями продолжали защищать Родину?

А сейчас?! ТЫ...читающий эти строки, ты способен хотябы поставить подпись? Или снова есть отговорка?!




ЖИЗНЕННО НЕОБХОДИМА
Осознанная поддержка народа по защите СУВЕРЕНИТЕТ!

Необходимо собрать ДВА миллиона голосов!
Подробности на Всероссийском сайте: www.референдумпоконституции.рф








Немцы о наших дедах...

(Из книги Роберта Кершоу «1941 год глазами немцев»):

«Во время атаки мы наткнулись на легкий русский танк Т-26, мы тут же его щелкнули прямо из 37-миллиметровки. Когда мы стали приближаться, из люка башни высунулся по пояс русский и открыл по нам стрельбу из пистолета. Вскоре выяснилось, что он был без ног, их ему оторвало, когда танк был подбит. И, невзирая на это, он палил по нам из пистолета!» /Артиллерист противотанкового орудия/

«Мы почти не брали пленных, потому что русские всегда дрались до последнего солдата. Они не сдавались. Их закалку с нашей не сравнить…» /Танкист группы армий «Центр»/

После успешного прорыва приграничной обороны, 3-й батальон 18-го пехотного полка группы армий «Центр», насчитывавший 800 человек, был обстрелян подразделением из 5 солдат. «Я не ожидал ничего подобного, – признавался командир батальона майор Нойхоф своему батальонному врачу. – Это же чистейшее самоубийство атаковать силы батальона пятеркой бойцов».

«На Восточном фронте мне повстречались люди, которых можно назвать особой расой. Уже первая атака обернулась сражением не на жизнь, а на смерть». /Танкист 12-й танковой дивизии Ганс Беккер/

«В такое просто не поверишь, пока своими глазами не увидишь. Солдаты Красной Армии, даже заживо сгорая, продолжали стрелять из полыхавших домов». /Офицер 7-й танковой дивизии/

«Качественный уровень советских летчиков куда выше ожидаемого… Ожесточенное сопротивление, его массовый характер не соответствуют нашим первоначальным предположениям» /Генерал-майор Гофман фон Вальдау/

«Никого еще не видел злее этих русских. Настоящие цепные псы! Никогда не знаешь, что от них ожидать. И откуда у них только берутся танки и все остальное?!» /Один из солдат группы армий «Центр»/

«Поведение русских даже в первом бою разительно отличалось от поведения поляков и союзников, потерпевших поражение на Западном фронте. Даже оказавшись в кольце окружения, русские стойко оборонялись». Генерал Гюнтер Блюментритт, начальник штаба 4-й армии






РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ!

В НОЧЬ СО 2 НА 3 ФЕВРАЛЯ 1945 ГОДА ЗАКЛЮЧЕННЫХ КОНЦЛАГЕРЯ МАУТХАУЗЕН ПОДНЯЛА С НАР ПУЛЕМЕТНАЯ СТРЕЛЬБА. ДОНОСИВШИЕСЯ СНАРУЖИ КРИКИ «УРА!» НЕ ОСТАВЛЯЛИ СОМНЕНИЙ: В ЛАГЕРЕ ИДЕТ НАСТОЯЩИЙ БОЙ. ЭТО 500 УЗНИКОВ БЛОКА №20 (БЛОК СМЕРТНИКОВ) АТАКОВАЛИ ПУЛЕМЕТНЫЕ ВЫШКИ.

Летом 1944 года в Маутхаузене появился блок №20, для русских. Это был лагерь в лагере, отделенный от общей территории забором высотой 2,5 метра, по верху которого шла проволока, находящаяся под током. По периметру стояли три вышки с пулеметами.

Узники 20-го блока получали 1/4 общелагерного рациона. Ложек, тарелок им не полагалось. Блок никогда не отапливался. В оконных проемах не было ни рам, ни стекол. В блоке не было даже нар. Зимой, прежде чем загнать узников в блок, эсэсовцы заливали из шланга пол блока водой. Люди ложились в воду и просто не просыпались.

«Смертники» имели «привилегию» — они не работали, как другие заключенные. Вместо этого они целый день занимались «физическими упражнениями»— безостановочно бегали вокруг блока или ползали.

За время существования блока в нем было уничтожено около 6 тыс. чел. К концу января в блоке №20 оставалось в живых около 570 человек.

За исключением 5-6 югославов и нескольких поляков (участников варшавского восстания), все заключенные «блока смерти» были советскими военнопленными офицерами, направленными сюда из других лагерей.

В 20-й блок Маутхаузена направлялись узники, даже в концлагерях представлявшие собой угрозу III Рейху вследствие своего военного образования, волевых качеств и организационных способностей. Все они были взяты в плен ранеными или в бессознательном состоянии, и за время своего пребывания в плену были признаны «неисправимыми».

В сопроводительных документах каждого из них стояла буква «К», означавшая, что заключенный подлежит ликвидации в самые короткие сроки. Поэтому прибывших в 20-й блок даже не клеймили, поскольку срок жизни заключенного в 20-го блок не превышал нескольких недель.

В назначенную ночь около полуночи «смертники» начали доставать из тайников свое «оружие»— булыжники, куски угля и обломки разбитого умывальника. Главным «оружием» были два огнетушителя. Были сформированы 4 штурмовые группы: три должны были атаковать пулеметные вышки, одна в случае необходимости — отбить внешнюю атаку со стороны лагеря.

Около часа ночи с криками «Ура!» смертники 20-го блока начали выпрыгивать через оконные проемы и бросились на вышки. Пулеметы открыли огонь. В лица пулеметчиков ударили пенные струи огнетушителей, полетел град камней. Летели даже куски эрзац-мыла и деревянные колодки с ног. Один пулемет захлебнулся, и на вышку тотчас же начали карабкаться члены штурмовой группы. Завладев пулеметом, они открыли огонь по соседним вышкам. Узники с помощью деревянных досок закоротили проволоку, побросали на нее одеяла и начали перебираться через стену.

Из почти 500 человек более 400 сумели прорваться через внешнее ограждение и оказались за пределами лагеря. Как было условлено, беглецы разбились на несколько групп и бросились в разные стороны, чтобы затруднить поимку. Самая большая группа бежала к лесу. Когда ее стали настигать эсэсовцы, несколько десятков человек отделились и бросились навстречу преследователям, чтобы принять свой последний бой и задержать врагов хоть на несколько минут.

Одна из групп наткнулась на немецкую зенитную батарею. Сняв часового и ворвавшись в землянки, беглецы голыми руками передушили орудийную прислугу, захватили оружие и грузовик. Группа была настигнута и приняла свой последний бой.

Около сотни вырвавшихся на свободу узников погибли в первые же часы. Увязая в глубоком снегу, по холоду (термометр в ту ночь показывал минус 8 градусов), истощенные, многие просто физически не могли пройти более 10-15 км. Но более 300 смогли уйти от преследования и спрятались в окрестностях.

В поисках беглецов, кроме охраны лагеря, были задействованы расквартированные в окрестностях части вермахта, части СС и местная полевая жандармерия. Пойманных беглецов доставляли в Маутхаузен и расстреливали у стены крематория, где тут же сжигали тела. Но чаще всего расстреливали на месте поимки, а в лагерь привозили уже трупы.

В немецких документах мероприятия по розыску беглецов именовались «Мюльфиртельская охота на зайцев». К розыскам было привлечено местное население. Бойцы Фольксштурма, члены Гитлерюгенда, члены местной ячейки НСДАП и беспартийные добровольцы азартно искали в окрестностях «зайцев» и убивали их прямо на месте. Убивали подручными средствами — топорами, вилами, поскольку берегли патроны. Трупы свозили в деревню Рид ин дер Ридмаркт, и сваливали во дворе местной школы.

К сожалению, в России никто про этот памятник, как и про побег, не знает…

Здесь же эсэсовцы вели подсчет, зачеркивая нарисованные на стене палочки. Спустя несколько дней эсэсовцы заявили, что «счет сошелся».

Однако остался в живых один человек из группы, уничтожившей немецкую зенитную батарею. Девяносто два дня, рискуя жизнью, скрывала на своем хуторе двух беглецов австрийская крестьянка Лангталер, сыновья которой в это время воевали в составе вермахта. 19 бежавших так и не были пойманы. Имена 11 из них известны. 8 из них остались в живых и вернулись в Советский Союз.

В 1994 году австрийский режиссер и продюсер Андреас Грубер снял фильм «Охота на зайцев» («Hasenjagd – Vor lauter Feigheit gibt es kein Erbarmen») о событиях в округе Мюльфиртель. Фильм стал самым кассовым в Австрии в 1994—1995 гг. Фильм взял несколько премий:
— специальный приз жюри на кинофестивале в Сан-Себастьяне, 1994;
— приз зрительских симпатий, 1994;
— премия культуры Верхней Австрии;
— премия «Австрийский фильм», 1995.

Одновременно был снят документальный фильм «Акция К» (режиссёр Бернхард Бамбергер), который показал реакцию местных жителей на снятие художественного фильма и дал возможность жившим тогда свидетелям сказать своё мнение о тех событиях. В 1994 фильм получил в Австрии Большую премию, многократно транслировался на немецко-говорящей территории Западной Европы.

Любопытно, что у нас этот фильм так и не показали. Мало кто об этом фильме слышал вообще. Разве только специалисты-кинематографисты. Но их такие сюжеты не интересуют. Почему-то…

И «наши» СМИ дружно проигнорировали 70-летие этой даты, ни словом не обмолвившись о ней. Почему-то…

Источник  taksisto.livejournal.com/255513.html