Родина

«Родина».

Посвящено авиационному перелёту через всю страну
 женского экипажа во главе с В. Гризодубовой на самолёте «Родина».

Первая часть.

Время рекордов в стране нашей,
То – в авиации, пришлось,
Там на «30 - е» все годы.
Прошлого века. Лётный – ум.

Скорости, дальности –  рекорды,
И высоты – всё в купе там.
И мастерство, уменье также,
Молодёжь в небо там рвалась.

В аэроклубах, в школах лётных,
Очередь, чтобы полететь.
А за мужчинами тянулись,
И женщины. Такой порыв.

Приметы той эпохи нашей,
Как Днепрогэс, и трактора…
Женщина – лётчик, также стало,
Приметой времени того.

О тех временах, мало знают,
Лишь о полёте Чкалова,
Через Северный полюс помнят,
В Америку, когда летел.

Гризодубова Валентина -
Чем, знаменита стала та?
И не в войну. При перелёте -
Через всю нашу там страну.

Женщины в экипаж собрались,
Довольно разные тогда.
Нарочно так не скомпонуешь,
Не просто так все собрались.

Гризодубова – командиром,
Была в полёте том тогда.
Дочь авиатора. Буквально.
Росла на аэродроме та.

Впервые поднялась та в воздух,
В два с половиной года там,
С отцом. В «14» увлеклась,
Девочка, планеризмом уж.

Закончив школу, Валентина,
Там поступила в институт,
В технологический. И тут же,
В консерваторию ещё ж.

(В Харьковский технологический институт)

1928 год
Но, папино всё ж воспитанье,
Возобладало там тогда,
В аэроклуб та поступила,
В три месяца закончит тот.

И твёрдо сразу же решила,
Жизнь с авиацией связать.
Бросив институт, поступила,
В лётную школу. В Туле, та.

(В Тульскую лётную школу Осоавиахима)

Потом в Пензенскую уж школу,
То, лётчиков – инструкторов.
В «36 – ом» её приняли,
В состав уже там «ВВС».

Установила почти сразу ж,
Рекорды первые свои,
По скорости – все, мировые,
И высоты полёта там.

Вторым пилотом – Осипенко,
Полина, там тогда ж была.
Той, биография – другая,
Не как у командира там.

Девятым, та, была ребёнком,
В украинской сельской семье.
Едва ли думала о небе,
Но, вот, выходит замуж та.

Муж, лётчиком, там был военным,
Под Севастополем служил.
В Качинской школе знаменитой,
В посёлке Кача, та была.

Полина небом «заболела»,
Работала в столовой, та.
Пилотам развозила завтрак,
Стартовый. И училась там.

Та на ходу там научилась,
Тем самолётом управлять.
«У -2». Но, тут судьба вмешалась,
Приехал Ворошилов к ним.

(Нарком обороны СССР – Ворошилов К.)

Встречи добилась с ним Полина.
Чтобы дал разрешенье ей,
Поступить в лётную ту школу,
И снова вышла замуж та.

Муж новый, лётчик – испытатель,
То – Осипенко Александр.
В «37 – ом» установила,
По высоте рекорды, та.

Третий член того  экипажа,
Штурман Раскова. Звали ту,
Мариной. В свет та появилась,
Отцу было под «60».

Певец оперный. Педагогом,
Он, по вокалу, был тогда.
Шла по стопам отца Марина,
В консерваторию пойдёт.

Но зарабатывать всё ж нужно,
Было на жизнь. Она пошла,
Работать. И тогда попала,
В лабораторию она.

(В аэронавигационную лабораторию  Военно – воздушной академии им. Жуковского).

1934 год
Окончит институт Марина.
Гражданского флота тогда.
И стала штурманом, Раскова.
И вновь стала учиться там.

(Ленинградский институт инженеров Гражданского воздушного флота)

Лётной школы диплом получит,
Аэроклуба. В октябре,
«37 – го», с Валентиной,
«Москва – Актюбинск» полетят.

(На двухместном самолёте «АИР – 12»)

Вторая часть.

2 сентября 1937 года
После рекордных перелётов.
В США – Чкалова и Громова,
Гризодубова с Осипенко,
К Сталину обратились там.

Чтоб совершить им разрешили,
Такой же перелёт тогда.
Но через океан тех женщин,
Не допустили  всё ж лететь.

27 -28 июня 1938 года
Владимир Коккинаки сделал,
На «ДБ -3», Ильюшинском,
«Москва». Перелёт дальний,
Москва – Дальний Восток, тогда.

Предложат экипажу женщин,
Тот продублировать полёт.
На самолёте. Его Громов,
Испытывал. В Свердловск летал.

(Самолёт этот, «АНТ – 37»).

Гризодубова вспоминала:
С Полиной прямо в тапочках,
И в лёгких платьях побежали,
На аэродром. Взлетели там.

На высоте 70 метров.
Начало самолёт трясти.
Внизу Москва. А что же делать?
Дав разворот, в тряске лечу.

И к Тимирязевскому парку,
Машину эту вывожу.
Идём  к посадке на Ходынке,
Самолёт клюнул носом аж.

Ударились при приземленье,
Колёсами о землю там.
Мы чуть там не перевернулись,
К стоянке подрулить смогли.

Наши мужья к нам подбежали,
Ехидно улыбаясь там;
Видели, как в небе «козлили»,
На этом самолёте мы:

«Видели, как другие козлят, сами не без греха, тоже козлили,
Но такого ещё не видали и вообразить не могли…»

Полина, говорю с тревогой:
«Посмотри, что же там с хвостом?»
Посмотрев, посерьёзней стали,
Хвост еле там держался уж».

Короче говоря – машина,
Там просто развалилась вдрызг.
На другом уже самолёте,
Полетят через всю страну.

(Они отправятся на самолёте «АНТ 37 -3»)

1938 год 24 сентября.

Назначили тогда тот вылет,
В конце погоды нужной им.
Тот самолёт принарядили.
Написав «Родина» на нём.

(На нижней поверхности крыльев, и фюзеляжа написали «Родина»)

Чтобы с земли всем было видно,
На самолёте, кто, летит.
При вынужденной, вдруг, посадке,
Запас всего там собран был.

(Продовольственный аварийный запас, оружием, и сигнальной ракетницей)

Но,  «Родина» не написали,
На спине самолёта, те.
Если бы, лишь – это забыли,
Другое, обнаружат там.

Полёт практически проходит.
В условиях облачности.
Земли экипаж тот не видел,
Летели по приборам там.

В том самолёте не имелось,
«Бензочасов». Прибора, что,
Расход топлива казать должен,
А почему? Не ясно, то.

У них 17 баков было,
С горючим. Там, которые,
Переключались все вручную,
Примерно, на «глазок» тогда.

И в каждом из них оставляли,
Топливо, что осталось в них.
Что сокращало экипажу,
 Время  полёта там уже.

Со связью вообще творились,
Там  непонятные дела.
Через часы ли та пропала,
То ли через 10 часов?

Проговорилась Валентина.
В одном из интервью тогда,
О неполадках с этой связью,
Раскова говорила ей.

Ещё ж даже там до полёта.
Однако, командир тогда.
Лететь решила. Ибо время,
Там уходило. Ждать, нельзя.

Зачем им связь? Если в полёте,
По картам те летели там.
Так же по компасу. Решила,
Без связи смогут обойтись.

Полётных карт потом лишились,
Марина форточку открыв,
Со стёкол иней, чтоб очистить,
Выдуло карты там все их.

Земли не видели те, впрочем,
Толку от карт не было там.
По компасу они летели,
Штурман по звёздам курс держал.

Больше всего они боялись,
Там вправо уклониться. Чтоб,
Не пересечь нашу границу.
С пути совсем, чтоб не сойти.

А время шло. Рассвет настанет.
И по расчётам их уже,
Они Байкал там миновали.
Тут облачность оборвалась.

И экипаж увидел воду,
Много воды там под собой.
То был залив уже Тугурский,
Охотского моря тогда ж.

Достигнута цель перелёта.
Осталось место выбрать лишь,
Там для посадки. По прикидкам,
Горючего – на 3,5 часа.

Комсомольск – на - Амуре «рядом»,
Они взяли на город курс,
Однако тут по их приборам,
Лампа зажглась на баке там.

Расходный бак с горючим «кажет»,
Что топлива осталось в нём.
Минут на 30. Значит надо.
Им приземляться срочно там.

А под крылом уже тянулось,
Какое – то болото там,
И Гризодубова решила,
«На брюхо» самолёт сажать.

Расковой она приказала,
Там с парашютом прыгать вниз.
Если бы не так что – то было,
Штурман,  что впереди – погиб бы.

«Моторы выключены, все системы перекрыты, планируем на посадку –
Вспоминала Гризодубова – Ясно вижу, что садимся на болото. Я упёрлась
 левой рукой в борт, жду касания… Сели удачно. Ни одного стёклышка
не разбили. Даже обтекатели шасси оказались на поверхности. Вылезли на зыбкую
колышущуюся почву. Вокруг мёртвая тишина. Посмотрела на часы: 10:45 московского времени, 25 сентября…»

Перелёт этот тогда длился,
Там 26 часов, ещё ж,
29 минут. А дальность –
6450 километров там.

Третья часть.

После посадки Валентина,
Вылезла на крыло, и став,
Стрелять из ружья, чтобы этим,
Штурману путь, к ней указать.

Однако ж, эхо, что там было.
Ей направленье исказит.
Не в ту сторону шла Марина,
В тайге - 10 суток, блуждав.

(У Марины с собой был компас, револьвер с патронами, мятные лепёшки,
Плитка шоколаду, карманный нож. При посадке потеряла один унт. Пробиралась
через буреломы в тайге, потом через пять суток пробиралась через марь.
Провалилась по горло. Вспомнила фильм, где смог кто – то выбраться при
Помощи палки, положила её на две кочки и осторожно подтянувшись –
Смогла вылезти из холодной воды. С трудом, но она вышла к людям)

Запас небольшой та имела.
Продуктов аварийных всех.
Искали ту потом отдельно,
Благополучно всё прошло.

Лётчицы эти попытались,
Радиостанцию включить,
То, аварийную. Она же,
Без батарей была у них.

Крутить стали ручку «динамо -
Машины». Бесполезно всё.
Потом узнали, им там дали,
Старые позывные там.

(Частоту и позывные дали прошлого месяца).

Решили к людям выбираться.
За 8 там часов прошли.
Всего 12 километров.
И стали рассуждать они:

«Что у них возле самолёта,
Больше шансов всё ж ожидать.
Тем более продукты были.
Не было только связи там.

Штурман так и не появилась,
Зато  до них пришёл медведь.
Его ракетницей спугнули.
Даже траву там подпалив.

И так, те 9 дней сидели.
В Москве же волновались все.
«Не сел самолёт нигде, также,
Нет сообщений никаких?»

Как только истекло то время,
Расчётное, полёта их –
Начались поиски повсюду.
Там на огромной территории.

(От Охотского моря до Хабаровска)

50 самолётов было,
Брошено в поиски там их.
Сотни пеших также отрядов,
Моряки, рыбаки – других.

Нашёл «Родину» один лётчик,
Михаил Сахаров тогда,
Летал на гидросамолёте,
Описывал он так, то всё:

Два часа летал, вдруг – заметил,
Пятно, меняло форму то.
Снизился на 50 метров,
Пятном был чей - то самолёт.

Рядом два человека машут,
Куполом парашюта там,
Привлечь, чтобы моё вниманье,
Я сомневался:  «То – они ль?»

Их экипаж – в три человека,
Названья самолёта нет?
До бреющего, я, полёта,
Снизился. Не поняв – кто ж, те?

(Потом только они узнали, где, на самолёте было написано «Родина»)

Радист  мой  дал радиограмму,
На аэродром, сообщив -
 Что «Родину» нашли мы будто,
Наверное. В районе Амгуни.

Механик сбросил им записку,
Её он в тряпки замотал:
«Завтра прилетим к вам мы снова!»
На следующий день летим.

Код визуальных им сигналов,
(Коих не было на  борту) -
Им сбросили. Те сообщили:
«Поднять не могут самолёт.

Ждут помощи. Штурмана нету.
Мы сбросили продукты им.
А в термосах горячий кофе,
Одежду, тёплые носки.

А также скинули им карту,
Там с указаньем – где они.
Сказать, что те места глухие,
Значит бессовестно приврать.

(Неподалёку от Чукчагирского озера, в пяти километрах от реки Амгунь).

Лётчицы правильно решили,
Не выбираться с места чтоб
Они бы никуда не вышли,
Пропали бы в этих местах.

А затем началось там «щоу»,
В трагедию что перешло.
Командующий там Сорокин,
Спасением занялся, их.

(Яков Сорокин - командующий воздушными силами 2 – й отдельной
Краснознамённой армии дальневосточного фронта )

В бомбардировщике тяжёлом,
«ТБ – 3»  к месту полетел,
Спасателей – парашютистов,
К месту посадки той повёз.

Он, совершенно был не нужен,
Но, как же всё оставить там,
Без начальственного присмотра?
Туда ж  и «дуглас» полетел.

(На «дугласе» командующего армией Конева (взятого без спроса),
Вылетел знаменитый лётчик испытатель, флаг – штурман ВВС,
Александр Бряндинский)

Его туда не посылали,
Он должен был, потом встречать,
Спасённых этих смелых лётчиц,
В Хабаровске, где ждали их.

Ни тот, ни другой, с самолётов,
Не смогли точно выйти там,
К месту посадки лётчиц этих,
Над лесом лишь кружились те.

Кружили – пока, не столкнулись,
15 трупов – результат.
 Лётчицы видя там всё это,
Парашют разорвали свой.

Сигнал им выложили рядом,
«ТБ – 3 SOS» и стрелкой там,
Укажут место катастрофы,
А тут к ним самолётик сел.

В болото с «Родиной» там рядом,
Учебный сел «У -2» к ним там.
Цветы, шампанское доставил,
И тоже самовольщик был.

(Учебный «У-2» Комсомольского авиазавода)

Сесть - то он сел – взлететь не сможет,
Количество людей, спасать,
Там увеличилось. И вскоре,
«12 – го» их спасли.

Эвакуировали лётчиц,
Доставили их в Комсомольск.
Затем доставили в Хабаровск,
Оттуда поездом – в Москву.

(В Москве их лично встречал сам Сталин)

На всём пути, к ним  подходили,
Тысячи людей, встретить чтоб.
(О катастрофе – умолчали,
В газетах не было о том).

(Красной армии такая «реклама» была совершенно не нужна).

В Москве – торжественную встречу,
Устроили женщинам тем.
С банкетом и в Кремле там даже,
Ведь, перелёт – то удался!

Рекорд поставлен был к тому же.
А за бардак тот в «ВВС»,
Отважные лётчицы эти,
Не отвечали там совсем.

Зимой 1938 года
Когда болота те замёрзли.
Доставят к «Родине» десант,
Авиамехаников. Починят,
Его. На лыжи ставят тот.

И своим ходом по болоту,
Покинул это место он.
Также тот самый «У-2» тоже,
Взлетит по этой «полосе».

Полёт признают тот - рекордным,
По классу «С», что значит там,
«Сухопутные самолёты»,
И рекорд дальности – у них.

То – мировым женским рекордом,
По прямой, без посадки там.
Присвоят всем троим – Героев,
СССР за тот полёт.
И без наград там не остались,
Организовал кто полёт.
Участники поисков лётчиц,
Эвакуировал кто их.

(Авиационная спортивная комиссия Центрального аэроклуба СССР
Признала этот полёт всесоюзным женским рекордом по классу «С».
Международная авиационная федерация объявила его женским рекордом
 по дальности. Указом Президиума Верховного Совета СССР –
присвоил им звание Героев СССР.
-----------------------------------
Гризодубова Валентина Степановна (1909 -1993 год), одна
Из трёх первых женщин, получивших звание Героя СССР.
Герой Социалистического труда. Помогла вытащить из лагеря
Королёва С.П. в «шарашку».
Раскова Марина Михайловна (1912 -1943 год) Воевала в бомбардировочном полку
«587», «ночные ведьмы». Погибла. Одна из первых трёх  женщин – Героев СССР.
Осипенко Полина Денисовна (1907 – 1939 год). Погибла, отрабатывая полёты
«вслепую». Одна из первых трёх женщин – Героев СССР.