Бомж

  Он различал контейнеры для сбора мусора по запаху.
Помнил хозяев, сваливающих в них мусор.
Промышлял на стеклянной таре и макулатуре.
Если везло найти приличные ношеные вещи,
сдавал по пять гривен Верке –
стерве в две точки на барахолке.
Мусорные контейнеры, пропитанные бытовыми отходами,
Ему уже давно перестали быть неприятными,
и воспринимал Он их как источник жизни,
где кроме утоления голода
можно было найти что-либо полезное и даже ценное.
Но основой промысла были продукты питания,
самые вкусные из которых поедал сразу же,
не прекращая рыться в мусоре.

  Сегодня Он забрёл на чужую территорию.
В контейнерах, наполненных наполовину,
легко отыскивалась пища. Работал увлечённо.
Когда допивал остаток грейпфрутового сока
из пакета Santal, силясь дотянуться к куску хлеба,
Он услышал над головой: "Отойди, отец, присыплю".
Выпрямившись, Он встретился взглядом с мужчиной лет тридцати.
"Новый хозяин четвёртой квартиры…
Новоселье правили",  – мелькнуло в голове.

  Отошёл в сторону, оценивая вываливающийся из ведра мусор.
Заметил палку варёной колбасы, котлеты и куриные ноги с холодцом.
"Близнецы опоздали, - подумал Он, - их зона,
но с ними делиться опасно, отберут всё".
Тем временем новый хозяин высыпал мусор,
развернулся и пошёл к дому.
Пройдя несколько шагов, остановился и посмотрел на Него.
Он деловито загружал сумку продуктами,
одновременно перекладывая из сумки
в полиэтиленовый кулёк пустые бутылки.
- Эй, как тебя звать!
Обращение "эй" – да и всякое обращение – бомжами воспринимается
как "Пошёл вон".
Перехватив сумку свободной рукой, не глядя по сторонам,
прихрамывая и тарахтя бутылками, скрылся в глубине двора.

  Но на следующее утро Он сам ждал появления нового хозяина.
Перед этим осмотрел все контейнеры своей зоны:
кроме новых женских замшевых туфель,
за которые Верка может расколоться на червонец,
да десятка бутылок из-под пива, ничего стоящего.
Из жратвы – одна вонь.
"Зачем хранить до слизи,
ведь знают, буржуи, что жрать не станут?".
В нескольких метрах, на куче битого кирпича,
терпеливо ждал конкурент – чёрный пёс Жук,
кобель районного масштаба.
Он тоже был рад исчезновению Близнецов,
которые по придури пинали доверчивого пса.

  Наконец-то появился тот, кого ждали оба.
Подойдя, новый хозяин неожиданно поздоровался.
Произошла заминка.
"Утро доброе", - тихо, не то произнёс Он, не то закашлялся.
На этот раз мусор был вынесен в полиэтиленовом мешке.
Хозяин аккуратно положил его на край контейнера и ушёл.
Мешок был наполнен не только мусором:
часть его составляли свежие продукты.
Он быстро переложил съедобное к себе:
батон, твёрдый сыр в упаковке, печёный картофель, пакет молока,
порылся в мусоре, нашёл несколько книг на макулатуру.
Пёс даже не пытался запрыгнуть в чрево контейнера,
и тёрся плотной шерстью об Его ногу.

  После удачного похода по урнам и пивным местам
в поисках стеклотары, обедать устроились на скамье парка
между трамвайной линией и строящейся православной церквушкой.
Батон был мягкий, вчерашней выпечки, сыр и молоко свежие.
Особым спросом пользовался картофель.
Пёс отведал всего с добавкой от вчерашней палки колбасы,
и теперь уселся у ног Его, облизывая морду красно-синим языком.

  "Неужели это он?" В памяти вращались сюжеты ТОЙ жизни.
"Двадцать четыре года прошло".
Полез в сумку, вынул одну из найденных в мусоре книг.
Полистал. Заметил чернильные пометки на полях.
"Не возьмут в продажу", - огорчился Он.
Стал читать:
"Коль божество, в мясники не лезь,
Как в божества не лезем".
На поле написано: "Божество вегетарианец".
Перелистал ещё несколько страниц с пометками.
Почерк пометок был Его. "Да ведь это моя книга!"
Охватило волнение. Взял сигарету.
Руки дрожали. Прикурить никак не удавалось.

  Зарычал Жук. Со стороны рынка двигались Близнецы.
Лица у них заметные, лепёшками.
Вообще-то они не близнецы и даже не родственники,
оба из застрявших на полпути иммигрантов, что их и объединило.
Сильные и скоординированные на применение силы не брезговали ничем.
Добытое трансформировали в украинские гривны, затем в баксы.

  "Пора линять", - всё-таки сообразил Он.
Положил книгу в карман, собрал обломки батона,
поднялся и быстро поковылял в переулок.
"Не успел", - замелькало в голове.
Близнецы, гремя пустыми бутылками, бежали, как молодые волки.
 - Стой, твоя мать! - Старший Близнец схватил сумку,
выдохнул воздух из лёгких, - выкладывай шо выгреб.
В сумке лежал остаток от куска колбасы, две картофелины
и "паляныця" с разводами плесени.
Младший выхватил кулёк с бутылками.
- А остальная?
- Вот шо я тебе скажу, - обкусывая колбасу, жевал Старший, - ишо раз
застанем в нашей зоне – распнём.
Жук, услышав угрозу, громко и зло залаял,
затем кинулся к ногам Близнецов, и был наказан
пустой бутылкой по хребту. Отобрали всё.
Но это дало возможность отбежать от Близнецов на несколько метров.

  Теперь отобранные у Него бутылки летели мимо Его головы.
Одна разбилась о левое плечо, изранив тело осколками.
Острая боль подталкивала бежать из последних сил.
Успел добежать к парадному, в котором знал код замка.

  Когда закрыл за собой дверь, почувствовал,
как по спине и боку течёт кровь.
Пёс тоже успел забежать и тихо скулил.
"Здесь где-то есть вход в подвал", вспомнил Он.
Дверь была не заперта.
Помещение знакомое: влажное, но безопасное.
Нашёл место у вентиляционного отверстия,
через которое освещалась часть подвала.
Снял пиджак. Оторвал подкладку, с трудом намотал на плечо.

  Одолевал сон. Постелил картон.
Голову устроил на оставленную сантехниками телогрейку.
Жук после долгого чесания и вылизывания себя улёгся рядом.
Боль не утихала.
"Завтра пойду к "стерве", куплю "белой" и пойду, пусть перевяжет".
Так и уснул, согретый собачьим теплом.

  Проснулся Он, когда солнце взошло через вентиляционное отверстие.
Ноги замёрзли. Ощутил сильную резь в плече.
"Надобно б к медицине обратиться".
Порылся в карманах. К счастью, паспорт не потерял.

  В травмпункте медицинская сестра извлекла осколки стекла,
замазала йодом: "Бинт у тебя есть?
Ясно… своим перемотаю.…Пятнадцать гривен будет стоить".
У Него было семь гривен на визит к Верке. Пришлось отдать.

  К контейнерам Он уже не успевал, но шёл быстро.
Краем глаза заметил Близнецов, уходящих за угол дома.
Ёмкости были пусты: мусор вывезли. Подбежал и заскулил Жук.
Нагнулся, погладил пса: "Идём, я знаю, где есть жратва, потрудимся".
В голодную годину Он за корм работал грузчиком в кафе своего одноклассника.
- Возьми, - вдруг послышалось за Его спиной.
Новый хозяин протянул наполненный продуктами кулёк.
Встретились глазами. Каждый понял своё. Разошлись поспешно.
"Да, это сын, - прижимая кулёк, бормотал Он. - На Ольгу похож".

  Жена исчезла давно. Просто уехала с новым мужем и ребёнком.
Затем вернулась одна, продала квартиру и переправилась в Европу.
Пил по-черному. Затем залег в отшельники. Друзей не стало.

  "Се-рё-жа", - произнёс по складам.
Заглянул в кулёк: "Жратвы хватит на неделю.
Завтра постою в стороне, чтоб не заметил".

  Проходя мимо "птичьего" рынка, вспомнил о замшевых туфлях.
Верка ткнула червонец, поставила туфли на подстилку,
которая служила прилавком: "Ты сегодня богатый".
Он достал из кулька пакет пряников, протянул Верке и пошёл к выходу.
За воротами рынка уже давно Его ждали Близнецы.
Молча и быстро навалились с двух сторон, заломили руки за спину,
повели вдоль забора, перешли улицу, свернули во двор пятиэтажного дома.
Он не сопротивлялся. У раскидистого старого каштана остановились.
Старший достал из кармана бельевую верёвку и намотал на кисти Его рук.
Прижали к стволу. Младший, хихикая, стал с верёвкой бегать вокруг дерева.
Всё разыгрывалось по правилам какой-то жестокой игры.
Когда закрепили ноги и туловище, подняли Его руки к веткам и привязали.
Отойдя несколько шагов, стали кидать пустыми бутылками.

  Боль ощутил сразу же. Попали в живот. Кричать не мог.
Во многих окнах зверели от любопытства жители соседних домов.
"Как из колоды карт.…Без козырной я.…Эти убьют", - мыслил беспорядочно.
Последним Он увидел пса. Жук рычал и хрипел, метался вокруг Близнецов.
Пёс тоже был в крови.

  Младший кидал прицельнее. С гиканьем подобрался к лицу.
Вдруг Он почувствовал удар в голову, затем стал скользить в огромной трубе
на свет, который всё быстрее и быстрее отдалялся,
и за ним обязательно нужно успеть.
Сквозь уши холодным стержнем влетал воздух,
замедляя скорость движения, увеличивал расстояние отставания от света.
Вдруг холод сменился грохотом в ушах. Он открыл глаза. Увидел лицо сына.
- - Прости, отец.
- - Серёжа…
Попытался улыбнуться. Губы уже затвердевали.
Сын держал Его голову и повторял: "Прости, отец".
Всё понимая, счастливый,
Он снова заскользил в огромной трубе на свет,
от которого уже не отставал.

22.01.2006 год.