Гиперборея

Когда-то, в школьные года,
Любил кататься я на лыжах;
И вот однажды, как всегда,
Решил к природе стать поближе.

Внезапна в Мурманске пурга,
Штормит в любое время года;
Но притягательны снега,
Когда чудесная погода.

И был тот день вполне лучист,
Хоть и гулял дубак за дверью;
Достал я лыжи, взял ключи,
И вот – снегам себя доверил.

Они меня манили вдаль,
И дух позёмка веселила,
Как будто внешняя среда
Сезон зимы слегка продлила.

В ногах я чувствовал упор, –
Прочны отцовские крепленья!
И гнал себя во весь опор
Туда, где ярче впечатленья…

Когда душа увлечена,
Глаза верны одной дороге,
Но есть другая сторона –
Где лишь деревья да сугробы.

Наивны детские мечты,
Как шхун бумажных направленья;
И верил я до темноты
В своё надёжное движенье.

Но мой азарт меня загнал
В пустую глушь с туманным мраком;
И я напрасно вспоминал
Куда и как рулить обратно…

Бывают шутки у судьбы,
Но сей ландшафт будил отвагу:
Высоковольтные столбы
Да отдалённый свет избы,
Стоявшей в сумраке оврага…

И он меня опустошал,
Тот дол пустынный и тревожный;
Я безнадёжно заплутал,
И шок студил меня подкожно…

Я осмотрелся – ни души,
И лишь изба на дне долины…
О, как прогулки хороши,
Когда сквозняк ласкает спину!

И вдруг промозглый шок пропал,
И всё пространство изменилось,
Как будто сказочный портал
Раскрыл чудеснейшую силу…

Снега исчезли, и цветы
Заполонили всю округу,
И чистый плеск живой воды
Опустошил мотив недуга.

Мой взгляд работал как магнит,
Меня с объектами сближая…
И я рассматривал их вид,
Врасплох сознанье расширяя…

И вот – плато, на нём – ангар,
А ниже – необычный город, –
Он был в садах, и чуть мигал,
Игрой огней сжигая холод…

И островерхие дома,
Вздымая пик архитектуры,
Стояли будто терема,
Храня покой любой натуры.

А мир светился и дышал,
Переполняясь ароматом;
Похоже, он зимы не знал,
Тот ареал без адресата.

А над садами в синеве
Парили дивные машины,
Каких достоин человек –
Без зажиганья и бензина.

Сферообразной и живой
Была их строгая основа;
И той бесшумной простотой
Я был невольно околдован.

Я посмотрел поверх холмов,
Где воздух плавно шевелился
По направлению ветров;
И мой рассудок оживился.

И я увидел зеркала,
В них отражался ход событий;
И эта хроника вела
Куда-то в бездну всех открытий…

Но трепет в воздухе отвлёк
Меня от этих созерцаний;
Я осмотрелся… и не смог
Вернуться к таинству деяний.

Остановился ход игры,
И волшебство зеркал исчезло…
И я подумал: «То миры,
Куда душа ещё не лезла…»

Я взгляд направил в дивный сад,
И вдруг туда переместился,
Как будто тяжести лишился…
Как хорошо не знать преград!

И тот простор как будто пел
О чём-то пламенном и вечном;
И я уже не цепенел, –
Он был родным и безконечным.

И я внезапно уловил
Спокойный голос, что дарила
Страна непуганых светил
И красотой меня поила:

– О, память духа, ты вольна,
И видишь вновь Гиперборею!
Как ни манила бы волна,
А вечный берег всё ж роднее…

Для нас же, если быть точней,
Она является Арктидой;
Мы навсегда остались в ней,
Чтоб сохранить единство вида.

Теперь тревожно за людей,
Их  тьмой кордонов разделили;
Но из страны родной своей
Мы никуда не уходили…

И тут во мне возник вопрос:
– Чей голос мне тревожит сердце?
Неужто я сорвал те дверцы,
Что ограждают нас от звёзд?

И был ответ велик и прост:

– Ты говоришь с одним из тех,
Кто силы тайн переиначил,
Чтоб речь сияла без помех
И связь любая шла с удачей.

Для человечества мы – Аркты,
Живые Асы в мире сил;
И как тетрадь в контакте с партой –
Так наши мысли – от светил.

Мы жили в мире и любви
Ни в чём не зная сожалений;
И голосили соловьи
От волшебства живых творений.

Сильны любые времена,
И там, где нынче вечный холод –
Светилась дивная страна,
Чей вольный дух велик и молод.

А рядом жили братья Русы –
Потомки Ариев-богов,
Творцы волшебного искусства
И обаятельных слогов.

И девы, жёны-берегини
Вздымали негой шквал стихий;
Богам сияют лишь богини,
Был человек всегда таким.

Мы однородные в корнях
И многомерные в объятьях,
И говоря о небесах,
Мы все – космические братья.

Была огромна та страна,
Что нашу Землю населяла;
Вражда была ей не нужна,
И жили мы без криминала.

А ниже, – там, где океан,
Хранили мощь свою Атланты;
Постигла драма славный стан,
Сокрыв бессмертные таланты.

Но с Атлантидой грозовой
Мы никогда не воевали;
Вас одурачили игрой
И ложь историей назвали.

Атланты были, как и мы –
Живые Асы, – люди-боги;
Их мощь была не от сумы,
И твердь сияла в каждом слоге.

Но их затмил Большой Туман,
И началась война энергий;
Разбит на части был их стан:
На светлых, тёмных и инертных.

Была та битва не проста,
И вёл её секретный лидер,
Считавший Базовый Кристалл
Предметом действенных коллизий.

И в час магической волны
Он тот Кристалл перенаправил,
Чтоб стать властителем страны
И побеждать в игре без правил.

Но тайна выпущенных сил
Живую твердь сочла ненужной;
И Атлантиду поглотил
Тот шквал энергии наружной…

Но мы верны остались тем,
Кто нам являл основы мира;
Арктида – в тайне от систем,
Где так убойна суть кумира.

Теперь, за давностью времён,
Для вас она – Гиперборея;
Звучит неплохо; от имён
Дух перемены не имеет.

Я рассказал тебе как мог
О нашем прошлом без цензуры;
Был человек реальный бог,
И мы творили от натуры.

И лишь потом внедрилась в мир
Одна из пагубных энергий
И погрузила всех в ампир,
Чтоб дёргать жителей за нервы.

Но сила Сварги дарит нам
Свободу быть в своём пределе,
Где дух поёт не холодам –
Живым сердцам, чтоб молодели.

Ты видел нынче в небесах
Невероятные машины;
Они способны даже страх
Стирать, как происки чужбины.

И могут взгляд перемещать
В любое время без проблемы,
Но только тех, кто смог принять
Спокойный выход из Системы.

И вольный вид своих жилищ
Мы создаём не топорами;
Респект внутри бывает нищ,
Краса ж сияет чудесами.

И всё, что ты увидел здесь,
Должно в том мире воплотиться,
Где ты живёшь, где воля есть,
И где мечта сильна, как птица…

Сейчас ты там, где прежде жил,
Но должен срочно возвращаться;
Ты в сердце Родину вместил –
Неугасимое богатство…

И всё туман преобразил…

Легко ли брать хандру в кулак
Или сдирать с себя мурашек?
Я стал как звон в колоколах,
Которым вольный бой не страшен.

И вновь услышал я: «Иди
Вдоль ближних сопок, – зреет холод!
Обратно жми, всё – впереди…»
Звучал во мне тот странный голос.

И я увидел вновь избу,
Что в доле сумрачном стояла,
Как недоступное табу
Невероятного портала…

И я рванул в обратный путь
Вдоль тех столбов высоковольтных,
Которым компас не ввернуть,
Лишь можно метить своевольно.

Уже смеркалось, холод жёг,
И я почувствовал усталость,
Найдя одну из тех дорог,
Что мне пенаты приближала.

А вот и люди! Я спасён…
А не рвануть ли по трамплину?
Я совершил крутой разгон…
И воспарил над той долиной…

И ужас душу охватил:
То не трамплин был, – грань обрыва…
И я стихийно воспарил,
Приняв синдром императива…

И рухнул вниз… Но мягок снег!
В такое время он глубокий;
О, как силён ты, человек!
Сломал лишь лыжу я в том шоке.

Когда ж вернулся я домой
И одарил себя покоем,
Моя душа была страной,
Где всё далёкое – родное.