Три танкистки

Из почти миллиона женщин, воевавших плечо к плечу с мужчинами, во время Великой Отечественной войны, есть малочисленная, но необыкновенная группа – женщины-танкистки. Их было всего около двадцати, прошедших сначала испытания настойчивостью и храбростью, чтобы попасть в танковое училище. Они стали механиками-водителями танков, хотя для этой профессии необходимы не только прекрасное знание боевой машины, но и большая физическая сила и крепкие нервы.
Тем не менее, танкистки ни в чем не уступали своим соратникам-мужчинам, а в  мужестве и желании сражаться часто превосходили их. И уж во всяком случае ничем не уступали коллегам-мужчинам в этой суровой службе.
Среди этих необыкновенных женщин были и легендарные, о которых, к сожалению, довольно быстро забыли. Две героини погибли на войне, одна дожила до тридцатилетия Победы в полном забвении.
Попробуем восстановить историческую справедливость по тем неиногим документам и публикациям, которые удалось найти.

Гвардии капитан танковых войск
В годы войны женщины не только сражались в  танковых войсках, но дослуживались в них до командирских должностей. Самой известной из них была гвардии капитан Евгения Кострикова.
Мало кому было известно, что воспитанница детского дома, студентка Бауманского института, была дочерью известного советского политического и государственного деятеля Сергея Мироновича Кирова, настоящая фамилия которого была Костриков.
Ее родная мать умерла, а мачеха сдала девочку в специальный интернат для детей советской элиты именно под этой фамилией. Это дало девочке, которую родной отец ни разу не навестил и не пригласил к себе, возможность поступить в один из самых престижных ВУЗов того времени - Бауманский.
И там она училась в окружении «особенных» юношей и девушек, была круглой отличницей, комсоргом курса. Все шло к получению «красного диплома» и завидной работы в Москве, не говоря уже о совершенно сказочных возможностях в личной жизни. Благо внешностью Бог Евгению не обделил, как не обделил и умом, и характером.
Но ничего из этих блистательных перспектив не стало явью. С началом Великой Отечественной войны, Евгения Кострикова ушла из института на трехмесячные курсы медсестер, после чего отправилась на фронт в медико-санитарный взвод отдельного танкового батальона, который принимал участие в боях на Западном фронте во время битвы за Москву.
В октябре 1942 года танковый батальон весь свой медперсонал для укомплектования 79-го отдельного танкового полка. Евгения Кострикова стала военфельдшером данного полка, что соответствовало званию лейтенанта армейских частей.
В декабре 1942 года ее полк в составе Южного фронта принял участие в Сталинградской битве. После ее окончания – сражался на Курской Дуге. За свои подвиги на посту военфельдшера Евгения была представлена к ордену Красной Звезды, который ей вручили в госпитале, где она лечилась после осколочного ранения в лицо.
После выздоровления и выписки из госпиталя в конце 1943 года, гвардии старший лейтенант Евгения Кострикова была отправлена в оперативный отдел 5-го гвардейского механизированного корпуса.
Но штабная работа ее не прельщала, к тому же из военных сводок ей было известно, что в бронетанковых войсках женщины уже служат не только в качестве медиков. Обладая незаурядной силой воли, Евгения добилась зачисления в Казанское танковое училище.
Это оказалось сродни сражению на передовой: Евгению убеждали, что танкист — это не женская профессия, что «броня слабых не любит», что «на танке и парням тяжело».
Впервые в жизни вспомнив о своем происхождении, Кострикова обратилась к соратникам давно уже покойного отца по партии, даже дошла до самого маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова, которого смогла убедить в том, что опыт вождения танка у нее уже имеется и что быть танкистом ничуть не тяжелее, чем медсестрой под обстрелом противника.
Климент Ворошилов был побежден и приказ о зачислении дочери Кирова приказал издать. Сталин, без которого дело не обошлось, только одобрительно хмыкнул и сказал:
- Голос крови…
Возможно. Голос крови, пролитой по его приказу.
В танковом училище молодую женщину в звании старшего лейтенанта приняли с огромным недоумением и опаской. Начальник училища даже прямо высказался, что это - «как женщина на корабле». Однако позднее в училище пришел приказ командующего бронетанковыми и механизированными войсками Красной Армии о награждении Евгении Костриковой медалью «За оборону Сталинграда» и отношение к девушке резко изменилось.
 Все видели, что она наравне с другими осваивала сложную науку вождения и стрельбы из танка на полигоне, изучала тактико-технические характеристики боевой техники и вооружений, осваивала их на тренажерах и в учебных классах, продолжала зубрить матчасть даже после сигнала отбоя.
Евгения не боялась тяжелых физических нагрузок: после того, как ей пришлось выносить с поля боя раненых бойцов и командиров, вес которых в два-три раза превышал ее собственный. Так что усилие в 15 кг для выжима одного из двух рычагов бортового сцепления или в  25 кг  для выжима педали главного сцепления казались ей просто физзарядкой.  Это не могло не изумлять ее однокурсников, которые в конечном итоге прониклись к необыкновенной девушке глубоким уважением.
Евгения с отличием окончила Казанское танковое училище и вернулась в свой родной 5-й гвардейский механизированный корпус… уже командиром танка Т-34. И если за всю войну танкистами смогли стать только около 20 женщин, окончивших танковое училище среди них было всего 3. И лишь одна - Евгения Сергеевна Кострикова - после завершения училища командовала не просто танком, а танковым взводом, а в конце войны и танковой ротой.
Танковая рота под командованием Евгении принимала участие в боях по форсированию Одера и Нейсе, а к 30 апреля 1945 года вышла к окраинам немецкой столицы. От Берлина ее танки 5 мая были направлены для освобождения Праги. Именно в Чехословакии завершила свой боевой путь гвардии капитан Евгения Кострикова.
 Евгения Кострикова была кавалером двух Орденов Красной Звезды, Ордена Красного Знамени, Ордена Отечественной войны I и II степеней, а также медалей «За отвагу» и «За оборону Сталинграда». Все награды были получены отважной женщиной в годы Великой Отечественной войны.
После ее окончания Евгения вернулась домой, устроилась на работу в небольшое конструкторское бюро обычным техником, так как у нее не было диплома о высшем образовании. Жила она замкнуто, одиноко, прожила еще 30 лет после победы и скончалась в 1975 году, не дожив даже до 55 лет.
Война догнала? Этого мы уже никогда не узнаем.
Личная жизнь у нее не сложилась. Во время войны она вышла замуж за одного полковника, штабного офицера. Воспользовавшись её связями в высших кругах власти, он вскоре получил звание генерала, а после войны оказалось, что у него уже была семья. Евгения Сергеевна больше не выходила замуж, детей у неё не было. Умерла в одиночестве. Из однополчан-танкистов её хоронила лишь одна ближайшая военная подруга — Антонина Алексеевна Кузьмина, бывшая военврач.
Гвардии капитан танковых войск Евгения Сергеевна Кострикова похоронена в Москве на знаменитом Ваганьковском кладбище.

Дочь полка
О довоенной жизни Александры Самусенко известно очень мало. Достоверно только то, что она родилась в 1922 году в одной из деревень Гомельской области, а позже по каким-то причинам оказалась в Чите – причем круглой сиротой. В одном из документов есть указания на то, что в 1934 году Александра стала «дочерью полка», т. е. воспитывалась в одной из частей Красной армии. По всей вероятности, ее родителей репрессировали (скорее всего, раскулачили и сослали в Читу, где они и умерли).
Однако в другом документе говорится о том, что еще до начала войны Александра лично обратилась с письменной просьбой к Михаилу Калинину: она хотела поступить в танковое училище, куда вообще-то принимали только юношей.
Звучит похожим на чудо, но ее просьба была удовлетворена. Вряд ли Калинин пожалел о своем ходатайстве за «дочь полка»: девушка училась только на «отлично» и показывала блестящие результаты при физической подготовке. И это при том, что внешне она не производила впечатления атлетически сложенной женщины. Да и женщиной ее назвать было сложно: Александре еще не исполнилось двадцати лет. Сокурсники относились к ней, как к младшей сестренке; впоследствии она с огромной теплотой вспоминала время, проведенное в училище.
На фронт Александра Самусенко попала в первые недели войны. Ее боевая машина принимала сражениях на Западном и Брянском фронтах 1941 года. В экипаже, пожалуй, не было бойца отважнее: через два года Самусенко уже присвоили звание старшего лейтенанта, а после битвы на Курской дуге девушка получила орден Красной Звезды за то, что сумела вывести группу своих бойцов из окружения в крайне тяжелых условиях и под постоянным обстрелом врага.
«Сколько боев – столько и ранений», - шутила иногда Александра, чрезвычайно неохотно отправлявшаяся в госпиталь и сбегавшая оттуда при первой же возможности. Ей было немногим более двадцати, когда она стала единственной женщиной-командиром танкового батальона того времени.
Солдатам нравилась боевая и неунывающая девушка, но когда ее назначили командиром взвода танков Т-34, восторга не выразили и подчинялись неохотно, считая, что «негоже девке мужиками управлять». Но со временем ворчать перестали и начали относиться к командирше, как к «своему парню».
Действительно, несмотря на длинную косу и общую миловидность, Александра вела себя в перерывах между боями отнюдь не по-женски: курила крепкие папиросы одну за другой и за крепким матерным словцом в карман не лезла. В любом случае, никому в голову не приходило хотя бы попытаться поухаживать за ней, но всем нравился ее задорный и веселый характер.
Кстати, внешность и пол не помешали Александре получить в 1944 году звание гвардии капитана и стать единственной женщиной-танкистом заместителем командира танкового батальона.
Гвардии капитан танковых войск Александра Самусенко не дожила до Дня Победы совсем немного. 3 марта 1945 года ее батальон находился в Лобезе (Польша). В танк Александры попал снаряд. Она сумела выскочить и забросить офицерский планшет с документами в пылающую машину. А потом до последнего патрона отстреливалась от врага.
Александра скончалась в бою от многочисленных полученных ранений и была похоронена там же. Неизвестно, сохранилась ли могила двадцатидвухлетней героини до наших дней.
Но хорошо, что хоть какая-то память – сохранилась.

Боевая подруга
Есть истории, которые кажутся сказками – настолько они неправдоподобны. Именно такова история жизни самой обыкновенной женщины, жены командира Красной Армии Марии Октябрьской.
Она родилась в Крыму, в многодетной крестьянской семье, где приходилось столько работать, что даже в школу родители решили старшую дочь не отдавать. Но потом стало чуть легче, и отец отвез Марию в Джанкой к родственникам, чтобы девочка получила хотя бы начальное образование.
Пришлось для этого Марию «омолодить» на три года – в некоторых документах стоит дата рождения 1905 год, хотя на самом деле девочка родилась на три года раньше. Но в школу отказывались брать ученицу старше положенного возраста. Купленная едва ли не на последние деньги метрика проблему решила, а домой отец добрался пешком.
Закончила Мария всего шесть классов; в 1919 году умерла мать и пришлось возвращаться домой помогать отцу. Но через пару лет, когда младшие дети немного подросли, она уехала в Симферополь, где сначала работала на консервном заводе, а потом окончила курсы телефонисток и перешла работать на симферопольскую телефонную станцию.
Помогать семье она предпочитала деньгами.
 В Симферополе Мария встретила свою судьбу -  участника Гражданской войны, а теперь курсанта кавалерийской школы Ильей Федотовичем Рядненко. Молодые люди поженились в конце декабря 1925 года и взяли себе фамилию Октябрьские. В те времена многие меняли имена и фамилии со «старорежимных» на «революционные».
Мария не просто стала командирской женой, она сразу же сформулировала кредо:
«Вышла замуж за воина — и ты служишь в армии; жена командира — гордое звание и обязывающее».
Чтобы муж мог ею гордиться, женщина научилась… нет, не быть образцовой домохозяйкой, а водить автомобиль, стрелять из винтовки, пулемета, метать гранаты, окончила курсы медсестер. Телефонистка-медсестра могла находиться рядом с мужем, куда бы их ни забросила сложная жизнь офицера.
А в 1930-е годы Октябрьские «кочевали» по всей стране — из одного военного гарнизона в другой. Только один раз им пришлось расстаться, когда Илью, комиссара 134-го гаубичного артиллерийского полка, призвали на войну с финнами.
Ожидая возвращения мужа, Мария, которая прекрасно пела, выступала перед уходившими на фронт бойцами в концертах не только художественной самодеятельности, но и с участием профессиональных актеров.
Мария была мастерицей на все руки, но особенно хорошо ей удавалась художественная вышивка. Впоследствии именно этот талант сыграл в жизни Октябрьской судьбоносную роль. Своими чудесными салфетками Мария Васильевна украшала строгие солдатские казармы.
Между прочим, ее вышивка с крымскими розами на кремовом шелке хранится в Музее Вооруженных сил. Уникальный для такого музея экспонат? Конечно. Но он, как ни странно, имеет непосредственное отношение к танкам. Точнее, к одному танку.
Война застала Октябрьских в Кишиневе. Илья на следующий день уехал в действующую армию, а  Марию вместе с другими членами командирских семей спешно эвакуировали в Томск, проигнорировав настойчивые требования отправить ее на фронт к мужу. Заметьте это – «спешно эвакуировали» и подумайте, что женщина могла взять с собой из очередного временного жилища.
В Томске она попыталась пойти работать на стройку, но ее не взяли из-за хронической болезни - туберкулеза шейного позвонка. Пришлось стать телефонисткой в военном училище, где зарплата была более чем скромной. Заметьте для себя и это.
Туберкулез позвоночника – это не близорукость или плоскостопие, с которыми, как правило, служение в армии проблематично. При туберкулезе шейных позвонков наблюдаются частые головные боли различной интенсивности, сопровождаемые тошнотой и головокружением. Больному сложно сконцентрировать внимание, может возникать ухудшение зрения и слуха. Правда, на начальной стадии болезнь может протекать бессимптомно и обнаружиться только случайно в ходе общего обследования.
Что, по-видимому, и произошло с Марией. Иначе ее дальнейшие действия объяснить просто невозможно.
«Верь, родная, верь, победа обязательно будет за нами. Мы уничтожим фашистов», — написал жене И. Октябрьский в первом и единственном письме с фронта.
А потом пришла похоронка, в которой сообщалось, что «полковой комиссар Илья Федотович Октябрьский погиб смертью храбрых 9 августа 1941 г. в одном из боев на Украине».
Убитая горем, Мария случайно услышала о том, что в Новосибирске должен состояться  съезд женщин -  матерей и жен погибших на фронте бойцов – где подруги по несчастью делились своим опытом выживания. Многие объявляли о своей записи в добровольцы, чтобы отомстить на фронте за близких. Октябрьская трижды обращалась в военкомат с заявлением, но болезнь позвоночника и возраст (почти сорок лет) стали неодолимой преградой.
Но в ее словаре слова «преграда», тем более неодолимая, не существовало, и отступать от намеченной цели она не собиралась. Мария распродала все имущество (скорее всего, не слишком большое), добавила сбережения мужа… С осени 1942 года в стране шел сбор средств на армейское вооружение и Октябрьская решила приобрести для советской армии танк и самой повести его в бой.
Средств на это, естественно, не хватало. И Мария взялась за хорошо знакомое занятие – вышивку. Ее искусные изделия: салфетки, платки, скатерти, наволочки  пользовались спросом даже во время войны. За пяльцами Мария провела долгие месяцы, а когда скопилась внушительная для тех времен сумма, (считают, что ей все же удалось собрать необходимые 50 тысяч рублей, Мария перевела деньги на счет Государственного Комитета обороны и отправила телеграмму в Кремль И. В. Сталину:

Председателю Государственного Комитета обороны. Верховному Главнокомандующему.
Москва, Кремль
3 марта 1943 г.
В боях за Родину погиб мой муж - полковой комиссар Октябрьский Илья Федотович. За его смерть, за смерть всех советских людей, замученных фашистскими варварами, хочу отомстить фашистским собакам, для чего внесла в госбанк на построение танка все свои сбережения - 50 000 рублей. Танк прошу назвать “Боевая подруга” и направить меня на фронт в качестве водителя этого танка. Имею специальность шофера, отлично владею пулеметом, являюсь Ворошиловским стрелком…
Октябрьская Мария Васильевна, г. Томск, Белинского, 31
Ответ был получен почти мгновенно:
Томск. Марии Васильевне Октябрьской.
Благодарю Вас, Мария Васильевна, за Вашу заботу о бронетанковых силах Красной Армии. Ваше желание будет исполнено. Примите мой привет, Иосиф Сталин.
Теперь уже ни здоровье, ни возраст не имели значения. По личному распоряжению Сталина весной 1943 года упрямую командиршу призвали в Красную армию и направили в Омск на пятимесячные курсы механиков-водителей танков.
Трудно представить себе, как удалось немолодой и не слишком сильной физически женщине освоить все премудрости управления танком – невероятно тяжелой работы. Но упорства ей было не занимать с юных лет: Мария сдала все экзамены на «отлично»,  получила свидетельство механика-водителя и звание сержанта. И уехала на фронт на своем танке.
Однополчанин Марии Октябрьской вспоминал:
«Когда этот танк прибыл в нашу часть, весть о его хозяйке разнеслась мгновенно. Ведь этот Т-34 пришел не просто из тыла, а из человеческого сердца. Его броня была закалена горем и страданием, она хранила живое дыхание любви, и это удесятеряло наши силы».
По инициативе экипажа на башне танка была сделана надпись: «Боевая подруга». Рядом с местом механика-водителя Мария прикрепила фотографию мужа.
«Дорогие друзья мои! Я горжусь тем, что буду воевать с ненавистным врагом в составе прославленного военного соединения. Я знаю, каким должен быть его солдат. До границы Германии еще не так близко, но мы дойдем до нее. Мы дойдем до логова зверя и навеки отобьем охоту воевать против нашей страны. Клянусь вам, что экипаж танка "Боевая подруга" не отстанет от вас. Буду громить фашистов, пока бьется мое сердце» — с этими словами обратилась к своим новым товарищам Мария Октябрьская.
За короткий срок танк «Боевая подруга» прошел расстояние в тысячи километров и добрался до степи, где в бою погиб комиссар Октябрьский.
21 октября 1943 года состоялся первый бой Марии. Она проявила качества, достойные настоящего воина, она умело управляла грозной машиной и отважно вела ее в бой. В журнале боевых действий была сделана запись:
«Части бригады уничтожили до 100 солдат и офицеров противника, до 2-х батарей 71-миллиметровых орудий, 15 пулеметов и один танк «Фердинанд». Батальон потерял 2 танка, “Боевая подруга” была подбита».
23 октября 1943 года танк был отремонтирован и вернулся в строй. За очередной бой экипаж «Боевой подруги» был представлен к правительственным наградам.
В январе 1944 года «Боевая подруга» в составе части 26-й гвардейской танковой бригады участвовала в боях близ железнодорожной станции и совхоза «Крынки» под Витебском. Отражать атаки фашистов становилось все тяжелее, силы бойцов были на исходе, заканчивались боеприпасы и остатки провизии.
Пришло время последнего боя Марии Октябрськой. В журнале боевых действий осталось всего несколько строк о нем:
«17.01.1944 г. в районе совхоза Крынки, тов. Октябрьская участвовала в атаке... гусеницами своего танка раздавила два орудия с прислугой, в бою танк «Боевая подруга» был выведен из строя огнем противника. Тов. Октябрьская, проявляя героизм, под сильным артминогнем противника восстановила танк, но была тяжело ранена».
Осколок мины, пробил глаз и задел мозг танкистки. Транспортировать таких больных категорически противопоказано, но сделать операцию на месте было нереально. На самолете Марию доставили в полевой госпиталь в Смоленск, где ей была сделана операция. «Большая потеря крови. Общее состояние слабое», — было записано в карточке танкистки.
16 февраля 1944 года М. Октябрьская прямо в госпитале была награждена орденом Отечественной войны I-й степени за бой под Новым селом. Через несколько дней танкистку навестил член Военного совета фронта Лев Мехлис, сообщивший о представлении ее к званию Героя Советского Союза – беспрецедентный случай в бронетанковых частях. Увы, медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза и орден Ленина Октябрьская получила посмертно - 2 августа 1944.
На совершения подвига требуется порой несколько минут, на получение за него награды, увы, долгие месяцы.
 Мехлис дал врачам указание готовить Октябрьскую к отправке в Москву. Но на рассвете 15 марта 1944 года Мария скончалась.
Героиня была похоронена в Смоленском кремле на Кутузовском кладбище, рядом с героями Отечественной войны 1812 года.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 августа 1944 года гвардии сержант Мария Васильевна Октябрьская посмертно было присвоено звание Героя была навечно зачислена в списки воинской части.
А «Боевая подруга» продолжила свой славный путь. Правда, это был уже не тот танк, который «вышила» Мария. Танки погибали, а члены экипажа оставались живы и присваивали имя «Боевая подруга» своим новым машинам — в память о Марии Октябрьской. Победа застала «Боевую подругу» — уже четвертую по счету — в Кенигсберге.
Имя героини носит томская школа № 24. Перед ее входом стоит памятник отважной женщине, а в школьном музее хранятся немногочисленные экспонаты и материалы о танкистке-героине. Состоялась также поездка детей к месту захоронения героини — в Смоленск. Завуч томской школы Наталья Прохорова призналась:
 «Там люди мало знали об Октябрьской. И все, что им рассказали наши дети, вызывало у них искренне удивление и восхищение. В нашей школе на свой первый классный час первоклашки приходят в музей, где им рассказывают, почему гимназия, в которой они учатся, носит имя этой великой женщины».
А много ли людей в России вообще знают хоть что-нибудь о Марии Октябрьской? Вряд ли кто-нибудь пронес ее портрет в очередном шествии «Бессмертного полка».
Никто не забыт, ничто не забыто?

В Советской армии около миллиона женщин овладело всеми военными специальностями, в том числе и самыми «мужскими». Даже возникла языковая проблема: у слов «танкист», «пехотинец», «автоматчик» до того времени не существовало женского рода, потому что эту работу еще никогда не делала женщина. Женские слова родились там, на войне…
У войны не женское лицо, и когда милые, хрупкие и красивые девушки массово берут в руки оружие — значит мир встал на самую грань, за которой только холод и смерть.