М. А. Богданович. Стихотворный рассказ

"Е un pensier del mio capo".

Giovanni



Я на душе впечатлительной храню
Житья минувшего печать:
Лишь захочу стих начать -
И сразу прошедшее поманю;
В даль влечёт нить следа
К вам, детские года.

Встаёт пред моим взглядом
И улочка, веющая сном,
И тихий стародавний дом
С тенистым, одичалым садом;
Над ним скворечница вверху,
А вкруг забор весь на труху.

Дом этот пана Забела,
По-соседски, рядом был;
Я с детства там гулял, шалил,
С детьми их полз на крыши смело,
Рвал яблоки, делал содом
И криком полнил целый дом.

Вели, водили гуляньи наши:
Под шум и звук размах руки
Сбивал с далёко городки,
Был слышен смех при виде "каши",
И всякий удерживался плач,
Когда летел в спину мяч.

А вечером мы запускали
На ветер белых голубей:
И, сделав пару виражей,
На высоту они взлетали,
Как чистый снег, кружили там
И падали на крыши к нам.

Когда же сочился бледноватый
Звёздный свет сквозь неба ил,
И улочек вплетался пыл, -
Мы дружно пели у хаты,
И заполнял негромкий хор
Тягучей песней спящий двор.

Так в забавах пролетало
Время детского житья,
А рядом тихое дитя,
Дочь Забела, подрастало.
Её я мало знал: она
Всегда была не с нами, одна.

Жилось непросто Веронике
(Давайте так девочку величать):
Её умерла рано мать,
И не было сестёр в перекрике,
Отец сердцем не черствел,
Но приласкать её не умел.

И в дни ребячества любила
Прятаться в саду она,
Где веяло дыханье сна,
И тишь по воздуху плыла,
И неподвижен был покой,
Как будто в глубине морской.

Не шевельнутся листьев волны,
Всплеснув пеною цветов
Над главою черешень кустов;
Копит шум город безвольный,
А тут и глухо и темно, -
Не шевельнёт морское дно.

И забывала Вероника
У трав с книгой обо всём,
А глянет - сад бурлит бытиём:
Над ней куст шиповника дикий,
Гудит вблизи сонливый шмель,
И горько пахнет всюду хмель.

Вновь страница за страницей
Раскрытой книги шелестит;
Неслышно час куда-то летит,
Роем думы Вероники, -
Так растёт душа её
И полнится красою всё.

Когда же осенние приметы
Меняли сад, когда с берёз
Рвал листья ветер, а мороз,
Рябин ягоды пометив,
Траву губил, и мы ногой
Взрывали прелых листьев слой;

Когда неровно заалели
Черёмуха и липы, клён,
А гнёзда жалкие ворон
Меж голых веток чернели,
И грозный вечера пожар
От туч - буро-сизых пар;

Когда осенний ветер дико
Стонал и глухо по ночам
Гремел по крыше, чердакам, -
Тогда до лета Вероника
От нас спешила в институт,
Не волновала память тут.

[отрывок]


(1891~1917)