Условия воскрешения

Мне мало.
Я тупо брожу по исхоженной третьей,
и рву на клочки
эти лье напечатанной ткани
весны-одеяла,
укрывшей какие-то точки на этой планете,
где только сверчки
ещё вдохновляют кого-то на муки скитаний

по миру.
В обычных рисунках на лицах и стенах
себя не найду
даже с тайной и верной подсказкой
из недр эфира.
Да что там эфира!
Я шляюсь с огнём Диогена
себе на беду,
меняя обиды на прошлым рождённую ласку

иллюзий.
Пронырливый ветер легко и бесплатно
из щели в весне
охладит незажившие раны
десятков контузий,
полученных мной по дороге туда и обратно
вовнутрь и вовне
такого родного уже преисподне-экрана

в ладошке.
Звонки, эсэмэски, дурацкие чаты -
безумство толпы,
вовлечённой в игру на разлуку.
В остатке лишь крошки
болезненной, да!, но, увы, не смертельной утраты
глухими слепых
в почти обязательных видах беззвучного стука

по горлу.
Из тысячи лезвий твоё - идеально
взрезает меня,
уходящему дню напоследок
чтоб душу подпёрло
надеждой на кровь, что стекает с идеей сакральной
остатки менял
отдать в бесполезную жертву во имя победы

над сердцем.
За эти пролитые вечером слёзы
по вдоху не здесь
и не так, как хотелось вначале
желанья согреться,
и, плюнув на века пустого пустые угрозы,
убойную смесь
угробить с локтя, обозначив улыбку в оскале

зеркальном.
Но душу уже не обманешь мякиной
уставших небес,
провисающих, словно лохмотья,
над миром печальным,
убившим, давно и легко, обречённого сына,
что после воскрес
с улыбкой изгоя, и каждому выдохнул
- Вот я...

не бойтесь.