Nil permanet sub sole

Столетия войн, измен, царей;
Веков и жизней быстротечность.
А храм стоял, и меж камней,
Казалось, задремала вечность.

Но время меряет предел,
Сопротивления не преемля.
Эпоха рушилась. Горел
Собор, костями вросший в землю.

Тяжёлый шпиль с главы упал,
Пробил твердыни час последний.
Огонь, как пастор, совершал
Святое таинство обедни:

Он жаром своды обнимал
И дымом, вместо фимиама;
И глухо колокол стонал
В груди пылающего храма.

Чудовища в предсмертный час
Кричали, корчились,  крошились;
В больших кругах витражных глаз
Видения рваные носились:

Вставала алая заря,
Цыганка, шедшая на плаху,
Тоска глухого звонаря
И страсть преступного монаха;

И ложь, и правда, небыль, быль -
Единым всё смешалось мигом.
Погибла, обратилась в пыль
Веков распахнутая книга...


Немного лет пройдёт, и храм
Под солнцем снова засияет,
С названием тем же, "Нотр-Дам".
Но мир собора не узнает.

Эпохи отзвук, тень времён
В нём безвозвратно замолчала.
Он эрой новой порождён.
И вновь отсчёт пойдёт сначала.