Сон

                рассказ


  Данный рассказ написан примерно лет 12 назад, я просто записала по горячим следам ту странную историю. 

   Чтобы познать мир, надо познать сначала себя. Вчера случайно встретила свою подругу, разговорились, вспомнили странную историю, случившуюся с нами  примерно год назад в это же время. Мне приснился сон, будто я упала, куда-то глубоко, потом с трудом вылезла и  заметила, что люди смотрят на меня с ужасом, Руки в крови, половина лица кровавая рана,  один глаз отсутствует.  Ужас во сне был реальный,  и  я металась с этим лицом между людьми с просьбой о помощи.  Голос за кадром сна как будто сказал фразу,  что–то о старых друзьях.  И я стала искать этих старых друзей, и нашла одного.  В юности мы были в одной компании. Он тоже смотрел на меня с ужасом,  потом подвел к зеркалу, и в зеркале я увидела, как медленно нарастает кожа на моем  лице. И появляется глаз.  В конце появилось бледное лицо на фоне какого-то белого свитера с громадным воротником. Лицо узкое бледное с карими глазами и темными волосами со стрижкой в виде короткого каре. Через нос это лицо разделяла красно-коричневая полоса. И какой-то голос как будто говорил мне, что все восстановится. Я абсолютно реально ощущала себя в этом теле, и  то в тоже время успела сказать про себя, что лицо-то не мое. И тут зазвонил будильник. Пришлось вставать, настроение было жуткое. Обычно, когда просыпаешься, то сон сразу забывается, но этот был такой красочный и жуткий. Сон не давал мне покоя, я только помнила, что это не мое лицо, но чье,  я  не знала, и  не могла никого  из знакомых соединить с ним.  На работе я рассказала своей подруге этот сон.  Подруга,  зная, что мои сны часто бывают пророческими, спросила у меня, не ее ли лицо я видела. Я ответила: « Нет». К вечеру я сон почти забыла, по крайней мере,  старалась о нем не думать. Через день мне просто захотелось позвонить своей однокласснице, подруге юности, захотелось просто очень сильно. У нее изменился телефон, и ее номер был записан на каком-то листе бумаги, который должен был валяться где-то в ящиках стола. Подруга живет рядом со мной и мне не хотелось искать этот телефон, хотя было ощущение, что кто-то внутри меня требует, чтоб я его нашла и позвонила. Я очень устала тогда, поздно приходила с работы, и не было сил заниматься чем-то посторонним, кроме необходимых семейных дел. Я немного порылась в верхнем ящике,  потом  порылась слегка во втором. Записка не попалась и я кому-то внутри себя сказала, что завтра просто зайду к ней домой.  На следующий день я тоже вернулась с работы очень поздно, устала и к подруге не зашла. Тогда опять появилось тоскливое ощущение, что срочно надо найти телефон и позвонить ей, очень-очень надо. Я опять кому-то внутри меня начала отговариваться, что сейчас не буду искать, а найду завтра, а сегодня устала, не могу, нет сил  и искать, не звонить. Мой внутренний голос вроде согласился со мной отложить все на завтра.  Следующий день был субботний, и сразу оказалось столько неотложных дел, которые как раз созрели для выходных.  К вечеру внутренний голос стал снова требовать, чтоб я опять нашла телефон и позвонила. Я опять отговорилась, что завтра точно сделаю. К вечеру воскресенья все опять оказалось не выполненным, но внутренне волнение было таким сильным, что я поняла, что не засну, пока не найду этот телефон и не позвоню. Я вытащила ящики и начала перебирать каждую бумажку. Запись телефона нашлась в нижнем ящике стола.  Я не соединяла одноклассницу с этим страшным сном, хотя у нее карие глаза и темные длинные волосы.   Просто очень почему-то надо было позвонить, кто-то во мне или рядом с плечом требовал этого довольно властно. Пока я нашла телефон, было уже около 10 вечера, и я, обычно,  в это время уже не звоню. Я набрала номер и спросила: «Как дела?». И услышала рыдания в ответ. Оказывается несколько дней назад моя подруга, ее зовут Ирина, посещала больного по вызову  (она врач – терапевт), и выходя из комнаты больного, упала задом в отрытый погреб на веранде. Погреб был очень глубокий.  Посчитала собой все ступеньки металлической лестницы. Отбила себе левый бок. По всему телу шел огромный синяк. Было тяжело дышать. В больнице сделали рентген бока, ничего кроме ушиба не нашли и отправили домой  без больничного. Сказали зайти за заключением через несколько дней.  Упала она утром в четверг. Следующий рабочий день был не приемным, и Ира кое-как его отработала. А потом были выходные, она решила отлежаться, но оказалась, что она не может встать, так как «потолок плывет». Вообщем, ей, кажется, что она  периодически теряет сознание. У нее старая мама , 85 лет и не совсем адекватный 14-летний сын. Утром она собиралась ехать на автобусе в больницу скорой помощи, но не знает, доедет ли. У меня был знакомый, который работал в этой больнице врачом – травматологом. Работал он дежурантом, то есть выходил чаще на суточные дежурства, и я не знала застану ли его  в больнице.  Я позвонила ему домой, и оказалось, что именно завтра он будет работать и встретит нас.  Утром я пришла к Ире, что бы помочь ей доехать. Мы вышли, и на лестничной клетке в подъезде Ирина потеряла сознание. Я выскочила на улицу. Поняла, что придется вызывать «скорою». Но предварительно решила позвонить одному своему другу, который  периодически «таксует». Он живет за городом и не каждый день ездит на приработок. Но тут он оказался в городе, да еще вез клиента в мою сторону. Когда я звонила ему, он ответил мне, что он рядом и видит меня, стоящей у дороги. Вообщем, через 5 минут он был рядышком.  Он помог мне довести Иру до машины и усадил ее на заднее сидение. К этому времени сознание опять вернулось к ней. Мы отвезли  ее в больницу скорой помощи. Там оказалось, что ее снимки потеряли, и заключение не написано. Пришлось все делать по–новому. Если бы ни наш знакомый, то нас бы опять  отфутболили. Кроме того, что он врач- травматолог, он еще и очень хороший  рентгенолог. Он сделал ей снимок шейных позвонков, вызвал нейрохирургов. Он увидел смешение в шейных позвонках и даже маленькую трещинку на одном позвонке. Те не хотели ее брать, отсылали на лечение в поликлинику, но тогда он сказал, что положит в свое отделение, в травматологию, и будет туда вызывать нейрохирургов.   Вообщем, в конце концов, ее взяли в отделение.  Она отдала мне пальто, сама была в косынке  и одежде, которую надо бы заменить  на  принятую в больнице. Я уехала домой за необходимыми личными вещами, которые могут пригодиться в больнице.  На другой день я приехала к ней с этими вещами, халатом, посудой и прочей больничной мелочью. Вхожу в палату, в которой она почему-то одна лежит, я сажусь на  койку напротив и вижу: бледное узкое лицо, карие глаза, стрижка каре, достаточно короткая. Она раньше носила  только длинные волосы и иногда их осветляла. Внизу у нее на шее  белый «воротник» из гипса, оттеняющий ее бледность.  Я задаю вопрос: « Как дела?» И сама уже знаю ответ. Она отвечает:  « Я ослепла на один глаз».
И тогда у меня начинается истерика с виде  бурного хохота. Я заваливаюсь спиной на пустой кровати, хохочу и говорю ей: «Ира, все вернется, я знаю, все вернется! Все будет хорошо»!  И рассказываю ей сон, а она отвечает, что я подоспела очень вовремя.   Что она даже не думала мне позвонить и попросить помощи. И что она мне верит, так как мой звонок и все последующее  было как подарок откуда-то, когда она была уже в панике и не знала, как ей выйти из положения и у кого просить помощи.
Мы пытались с ней просчитать, когда мне приснился сон, и когда случилась  травма.
 И по нашим подсчетам, мне сон приснился перед днем, когда она упала. То есть, с утра еще травмы не было. Мы пытались объяснить случившееся  материалистически.  И не смогли. Она не просила у меня помощи и телепатия здесь не подходит. Кто сорвал меня? Ангел-хранитель? Чей?  Ее? Мой?  И если он сорвал меня для помощи, то не лучше было придти к тем, кто вызывал на дом врача, и заставить их закрыть люк?  Что вы думаете по этому поводу.  Мне интересно ваше мнение.

 2006