Планета называлась Мауни

Планета называлась Мауни.
Поиск, это охота, и... - …я не выстрели в Кентайра, может быть, потому, что в последний момент заметил под хищно протянутой ко мне рукой любопытный желтый кошачий глаз. Или я не успел испугаться. А Кентайр не убил меня потому, что как раз в это же время андроид с Андромеды попался в ловушку смерти и был принят в прайм. То есть он-то, инопланетянин, испугался и всё-таки выстрелил. И обратная сила несущейся смерти открыла кольцо прайма. И он стал частью Путаницы Кентайра, как я бы теперь…

- нет, я слишком рано начал об этом рассказывать.  Читатель понимает, что надо спасти мир, но даже в сверхзвуковом Интернете никто не может так легко и сразу пробежать по тонкой нитке между Атлантидой и Андромедой. И определить, кто должен быть спасен, а кто заслуженно погибнет. Миры постоянно сталкиваются. Каждый из нас сам по себе мир и сам для себя один во Вселенной. Пока не вторгается нечто извне, несущее потребность изменить мир. Хорошо, если нечто извне - это любовь, то самое великое начальное Слово. Не хорошо, когда это не любовь, когда нет слов, есть только какое-то странное бульканье пульсирующее, как будто подводное, дородовое. Все мы вышли из вод - и Дух летал над водами....

- нет, и это не о том. То, что я ищу, это не так далеко и не так высоко, это очень просто, это реальный предмет на рабочем столе, перламутровая раковина, в которой остался след жемчужины печали.  Прозрачной, как хрустальная капля, в которой по воле смотрящего отражается весь мир. То есть, это очень близко к дневниковой записи, приоткрывающей потайную дверь в театр Микаэлюса Чюрлениса: - "Хрустальный шар – вот все что я хочу! Чтоб был передо мной большой хрустальный шар, когда я думаю о людях! Хотел бы я положить в изголовье жемчужину печали, сквозящую прозрачной синевой, и слушать, как стонут сосны! Как это чудесно быть нужным людям и чувствовать свет в своих ладонях!»
- нет, опять далеко улетела вольно отпущенная мысль... Вернемся назад, начнем наш этно-гуманитарный детектив с промежуточной остановки между Атлантидой и Андромедой, на небольшой планете.
Планета называдась Мауни.

...да, планета называлась Мауни. Я услыхал эту фразу в полудреме, проезжая на редакционном автобусе ночью 41-й километр до Карамовского поворота на федеральную трассу Сургут-Салехард. Эти места на карте обозначены как Сибирские Увалы, но на самом деле это древние урманы. То есть святилища, которые лучше не трогать, иначе будет месть Молчащего. И в этом я уверен, так как, по меньшей мере, один случай произошел в моём близком окружении 33 года тому назад. Пошел на урманы приезжий шебутной парнишка Виталик Шульцман и стащил из святилища деревянный столбик с неизвестными знаками. Его строго попросили отнести идола на место. Он пообещал и не сделал. Как потом оказалось, он сжег этот столбик на болоте за пилорамой. Через полгода это выяснилось, по весне, когда снег растаял, а тело Шульцмана нашли неподалеку от недогоревшего тотема. Такая вот тема… И кого, по-вашему, надо спасать в сложившейся ситуации на стыке двух миров - идола или идиота? В смысле Нечто или человека?

Да, вопрос риторический, поэтому просто вернемся на Мауни. В полудреме человек становится легко доступен влиянию лесных ядукари. Кроме того мы сбавили скорость, так как из урманов вышли медленные молочные туманы.  В общем – мы стали более управляемы силами природы, нас обступили сны без слов, довольно тревожные. Когда мы вышли из тумана, редакционная бригада заворочалась, начала просыпаться, редактор отдела писем попросила у меня сигарету и спросила «кто такие сихиртя?» На то я вроде как пошутил «не на ночь глядя…», но получилось серьёзно. Начал рассказывать, что лично я ярко увидел, но остановился. Опять вошли в туман.
Чтобы не спать, я попросил водителя Сергея включить музыку, он воткнул наугад кассету, это был концерт группы Deep Purple, «Книга Талиесина». Это было очень к месту. Во-первых сама тема валлийской магической книги в этом альбоме… хотя, - тогда я даже не знал имени Талиесина, не искал, что значит это слово. На ту пору для меня достаточна была загрузка ритмами рок-н-ролла, громким стуком духовной пустоты человеку из техномира. Механика этого, как бы пояснить проще то, что самому не понятно…

Да, может быть так: я прочел в автореферате диссертации Юрия Белоногова, того самого исследователя, который знаменит тем, что ходил с «Белым Братством». Ученый бросил экспериментальную биологию и ушел за открытой им женщиной-ядукари по имени Мария Дэви Христос. Так вот, парень описал случай в Африке, когда во время магического танца колдуна он один не впал в транс, потому что смотрел на свой репортерский магнитофон, и представлял, как там крутятся колесики. Вот и я, слушая знакомую музыку, пришел в нормальное бытовое состояние и даже начал набрасывать в блокноте по мотивам своего сна некую историю охоты на меня неких андроидов, иди антропоидов, причем охотники искали меня по мыслям страха  Я-добыча убегал от них безуспешно, пока не догадался, что мысли страха нужно просто сжечь. Очень просто. Если бы было просто управлять отпущенной мыслью. Чтобы закрепить знаки защиты мне пришлось записать разумно объяснимые эпизоды и опубликовать в газете «ВЕСТИМО» мозаично фантасмагорическую повесть «И запоёт огонь». Вот этот фрагмент:

...душу не гни ожиданьем беды  Просто вдыхай эту прану  Может быть капелька этой воды  Стоит слезы океана?    Мальчик мой будет королём эльфов. Громы и молнии будет он держать в своей ручке, играя в колыбели. Ты ведь не забыл, как молнии пели в то утро?  Прости, любимый, прости меня. Открывая двери темных вод, я не знала, что ты не один. Все другие, которые несли свои раны в эти воды, вошли и ушли, стали реками, уходящими в океан. Ты же погрузился даже далее и глубже - и не растворился во мне до последней капли соли. Прости, я не сразу почувствовала эту тонкую нить, ту, которую не оборвать всей мощью планеты Мауни.  Мудрый серебряный змей ныряет в колодец, проходит через все ловушки Тьмы, и, напоённый Светом, вновь взлетает над водами океана Оанес золотым драконом, на крыльях его трепещут жемчужинки влаги. Это слёзы мои алмазные.  Пламя вашего оружия не опалило меня, только больно ударил в грудь заряд злобы и страха, испуганный взгляд нажавшего на курок человека. Я не была готова пропустить и рассеять этот удар, я зеркалом вод отразила его и - что теперь поделать? - страх вернулся назад в его помутившиеся глаза. Не знаю, излечите ли вы его. Ведь вы знаете Огнь Жгучий, но ничего не ведаете об Огне Неопалимой.  Теперь он открыт. Порождения ночи найдут его по следу страха. Он будет кричать "горю! Горю!!" - а вы, Врачующие, будете лить на него холодную воду. Огонь можно утешить только огнём, энергией сердца.  Токи нашей планеты снимали эти возгорания, но вы оторвались, отторгли себя. И теперь у всех, попавших под страх, начнут вспыхивать центры жизни и смерти. И главная опасность - слышишь ли? - около сердца, гортани и солнечного сплетения.  Ты. Испытавший солнечный огонь изнутри. Ты понимаешь опасность пожара центров. Ты помнишь, какое мучительное оно - змеящееся по нитям нервов пламя. При этом ты сам не виновен ни в чем, кроме, разве, вспышек раздражения. Часто пожар в тебе вспыхивает от посторонних воздействий, а при дальнейшем утончении состояния - и от космических причин. Берегись в пути!  Хотя - и дома, на твоей планете, у вас тоже немало врагов. Которым открывает врата утомление сердца. И Огонь творящий может превратиться в пламень поядающий. Помни, помни об этом - вспышки начинаются с малого!  Да. Об этом мой учитель Океан-Оанес говорил: трудно будет духу, который получил возможности, но по условиям внешней жизни не может проявиться. Ближе всего пример закрытого кипящего котла под действием пространственного огня. Если бы ты научился применять переменные токи охлаждения! Огонь пространства, накаляющий даже мертвые для тебя камни, о! - он имеет неразрывную связь с каналами центров, потому молю тебя - осторожность!  Но без страха. Заражается лишь тело, предрасположенное к болезни. Испуг сковывает движение души. Так дерево в страхе может вместо того, чтобы идти корнями вслед за уходящей водой - сбросить листья и уснуть, перестать вдыхать силу Огня, которая одна только - и яд, и противоядие.  ...а у нас на Мауни теперь льются теплые дожди. Как хорошо, что ты дал мне познать чудо теплого дождя, соединяющего тела. Как хорошо, что каждая маленькая планетка, каждая капля космоса может пережить Весну Вселенной - не вспомнить, а пережить, ощутить в слиянии мужского и женского начал силу первой космической молнии.  Молнии эти искрятся в глазах мальчика нашего, будущего повелителя эльфов. Он будет бессмертен по-твоему, вечным повторением в себе подобных. Внешне подобных и внутренне иных. Они будут так же мало похожи на нас с тобою, как капли дождя похожи на грозу, родившую их.  Отдав частицу себя на вселение в эту Вселенную ты - уходящий навеки - остался у нас, у меня, во мне - и вот снова я чувствую, как напрягается и звенит эта тонкая нить,.. Как взлетает Золотой Дракон и падает в окна океана, как серебряная змейка-цепь тяжело ползёт к зеркалу воды, и черпает мою воду жадная чаша, как полное ведро ползет на подрагивающей цепи к твоему - чужому небу, и ее руки принимают мою воду из твоих рук, и пьют меня из твоих губ, и ее налитые молоком груди напряженно тянутся к сердцу твоему...!  И эта боль будет теперь для меня источником желания жить?!  О, Отец Огня, прости свою молчаливую Мауни, но я не в силах более удерживать в себе взрывающееся пламя, ибо страх вдруг проник в моё сердце. Я боюсь за своего сына. Я боюсь родить не в любви, но в ревности. Лучше я сожгу всё вокруг этой планеты, чем рожу чудовище, напоённое черным огнем и горькой водой.  Из океана Мауни я стала каплей твоей, но разве меньше стала от этого любовь моя и боль моя?

После публикации ко мне пришел сведущий человек и пояснил, что имя Мауни на санскрите означает тоже Молчащий. И на этом я остановил публикацию. Зная, с кем имеешь дело, много легче осмысленно действовать, соответственно и жизненные ситуации, как-то связанные с этой историей,  потихоньку упорядочилась, лет за семь-восемь. Самое главное для согласия своего личного мироощущения с миром людей, это понять, что ты такой не один. Что твой дух в молчании истинно подобен джинну в запечатанном кувшине, но и это невыносимое давление тишины  проходит. Так мне рассказал этот человек, он называл себя Президентом Уральской Академии Йоги, в миру Володя Свентицкий.

По словам Володи, если приблизить описываемое к планете Земля, то можно считать земным воплощением Мауни великий Праздник Кувшинов. Это было реально в первый де нь 51 года великого Брахмы, Кальпу Вепря, Эпоху Ману Вайвасваты, 7-ю манвантару, 28-ю Маха-югу, 5115 год Кали-юги, месяца Магха, в благоприятный день Мауни Амавасьи. Не подумайте, что я всё это знаю, так написано в проспекте Академии Йоги. Более десяти миллионов людей в Раджа-тиртхе Праяге в этот день приняли Шахи Снан. В воду окунуться, это вроде бы и не ново для меня, ибо приношу дань почтения Порфироносному Учителю Иванову ежедневно, утром и вечером, зимой и летом, в любую погоду. По выходным дням мы совершаем праздничное купание в ручье Нанк-Пех, нас собирается до 100 человек, это очень мощное ощущение единения с Природой. Но всё-таки, полагаю, несколько мощнее обряд Царственного омовения 10 миллионов человек в водах трех святых рек. Люди создают земное воплощение Бога молитвой. Ну и место события, три реки, которые несут, возможно, нечто большее, чем наш ручеек посреди Сибирских Увалов. Конечно, Космос велик и ему наши земные точки одинаково близки, но истинно говорю вам, почему-то миллионы людей находят именно в Индии лично своё, именно там обретают с Вершин Гималаев Амриту, нектар бессмертия полубогов. Имена очень много значат в гуманитарной географии, что нами недостаточно видится, как и всё очевидное.
Омовение на Мауни Амавасью – самое значимое из четырех главных дней омовений, это день новолуния в месяце Магха, для нас с вами это январь-февраль. То есть Крещенские праздники 19 января очень близко, если не точно входят в этот календарный период. Об этом в Брахма Пуране сказано: «Омовение в Праяге, совершенное в месяце магха, дарует благо, равное благу от совершения многих миллионов жертвоприношений ашвамедха». Не знаю в точности, что означают эти слова на практике, так как практикую простое единение с Природой,  мы дома каждый день входим в воду под открытым небом. Но здесь… Ну - всё-таки о значении этого события можно судить хотя бы по огромному количеству людей. Не только из Индии, но со всего мира едут сюда только лишь для того, чтобы войти с верой в священные воды Сангама. В отличие от нас, попавших на Праздник Кувшинов почти случайно, эти люди приехали лишь на один день, чтобы сделать омовение и сразу уехать. Ведь следующая такая возможность представится только через 12 лет, которые надо еще прожить….

Внешне тут описывать особенно нечего, если ты не журналист со стороны, а сам входишь в эти воды в составе единого Духа десяти миллионов людей. Ты просто растворяешься в массиве. Это, если уж дать самое простое сравнение, как в чаше стадиона на концерте Пинк Флойд. Когда ты сам есть одна нота Музыки. Это было бы невозможно описать, если бы история эта не получила неожиданное продолжение год тому назад в Японском море, на острове Рейнеке. Это имя не японское, это наш, территориально русский остров, а его звали Иван Францевич Рейнеке, русского мореплавателя, в честь которого назван клочок суши в Тихом океане. Там мы жили в фанерном домике, дождь всё время шел, океан о чем-то взволнованно шумел.  Иногда в это переплетение шумов я включал маленькое радио и слушал гулкое в полуночном эфире японское горловое пение, традиционные мантры и современные вариации, некоторых я уже легко узнавал. Китаро, Оттори Того, Харуки Мино. Особенно Харуки Мино, на мотив ее маленькой фортепианной пьесы без слов «Старый ребенок» я написал синхронный текст о Конфуции:

старый ребенок уснул, сердце колышет луна, ветер тревожит волну
старый ребенок во сне песенку ветра запел час тишины на луне
старый ребенок ушёл белой дорогой домой - час тишины, боже мой
- лодка на белой воде

Океан на Солярисе жил по законам Мауни?
Буду опять в Дацане - спрошу.