Они

Он

в утробе сонной немоты
не домолчаться до рожденья
слепого крика: 'всюду ты,
во всех мерещишься виденьях,
не снись мне больше!'
снись же, снись,
миндалевидными глазами
глядись в меня... как я всю жизнь
во сне сдаю один экзамен –
на счастье рядом быть с тобой
хотя б во сне, в другой вселенной,
ведь на планете голубой
мы разминёмся непременно.


Она

когда ты меня целуешь,
твой северный ветер пью я,
ты весь пронизан тайгою,
и я иду за тобою...
к моим тропическим джунглям
ты тянешься, тёмный уголь
в моих глазах разжигая.
и вот я уже нагая,
вернее, совсем прозрачна,
вернее – мы оба зрячи
становимся, глядя глубже.
ты видишь, как ты мне нужен,
и я становлюсь покорней.
ты видишь меня до корня,
я вижу тебя до неба,
когда от любви мы
слепы...


Они

стоять и мокнуть под дождём,
духмяным маревом июня
истомлены... пойдём, пойдём,
нам ни бездомней, ни безумней
уже не стать в тот летний день,
стрелой вонзившийся в сердца нам.
отдать свой жар, как дар, воде,
и ею стать, и, как ни странно,
вернуться вновь, круговорот
свершив, означенный природой.
так проливает небосвод
и снова забирает воду...
пойдём – стоять, закрыв глаза,
вверх запрокидывая лица,
и знать, что день, ушедший за...
ни с кем вот так не повторится.



***

...словно глину, меня он обжёг,
кто таится всегда между строк,
чьё ночное беззвучное имя
я пыталась словами дневными
обозначить – на свет провести,
дать дыханье, не в силах постичь,
что оно здесь непроизносимо,
как горячечный лепет любимых...
это имя похоже на дым,
на индийские волны воды,
извлекаемые джалтарангом.
на дыхание страсти в фанданго,
где прекрасней танцующих рук
их густой, но неслышимый звук,
что расходится в небе волнами.

на сквозняк за иными словами –
одинокой ладони хлопок
между строк.

*из черновиков