Статьи по теме Мистические и религиоз. вопросы - 3

Почему пациенты видят свет в конце тоннеля? Отрывок из книги основателя Общества скептиков
Главы | Околосмертный опыт и реинкарнации
Кто твой психопомп? Краткий гид по переезду в мир иной
Две истории Зоны 51: мифическая и настоящая
Мифология и нью-эйдж: почему мы верим, что инопланетяне уже бывали на Земле
П. Успенский. Новая модель вселенной. Душа царицы Мумтаз-и-Махал
"Мир - это открытая рана". Путешествия писателя Сергея Соловьева
«Радикальный опыт русского европейца». Рассказ об экзистенциальном путешествии по Индии из метаромана «Улыбка Шакти»
---------------------

Почему пациенты видят свет в конце тоннеля? Отрывок из книги основателя Общества скептиков
ТАСС
Валерий Матыцин
6 января 2019

В издательстве "Альпина нон-фишкн" выходит книга популяризатора науки Майкла Шермера "Небеса на Земле". ТАСС публикует отрывок о том, как объяснить поразительные истории "вернувшихся с того света"

Майкл Шермер веровал в Бога и даже чуть было не стал теологом, но потом узнал, что для получения ученой степени нужно овладеть древними языками, передумал и подался в психологи. Методы познания, принятые в науке, пришлись Шермеру по душе, да настолько, что свою карьеру он построил на разоблачении шарлатанства, суеверий, теорий заговора и просто расхожих заблуждений.

Воинствующий атеист - это про него. Кредо Шермера и его единомышленников изложено в подзаголовке одной из последних книг американца: "Наука и разум ведут человечество к истине, справедливости и свободе". Человек, который скептически относится к скептикам, на это заметит, что, может, и ведут, да все никак не приведут; что у истины нет одного, истинного определения, а свобода и тем более справедливость - вообще не то чтобы научные понятия.

Впрочем, научный метод и критическое мышление все равно предпочтительны для того, чтобы разобраться в более приземленных вещах. Например, в смерти: в представлениях о ней, свидетельствах и попытках ее преодолеть или хотя бы смириться со своей конечностью. Этому и посвящена книга "Небеса на земле. Научный взгляд на загробную жизнь, бессмертие и утопии", а представленный отрывок - попытка развеять мистический флер вокруг историй о том, как люди выходят из тела во время операций, видят свет в конце тоннеля и подобные вещи.

Любые объяснения околосмертного опыта должны начинаться с признания того факта, что люди, получившие его, в действительности не были мертвы. Они были только близки к смерти, находились в состоянии, когда мозг может переживать угнетение, страдать от кислородного голодания, выделять нейрохимические вещества, вызывающие видения сродни наркотическим галлюцинациям, или переживать что-либо из десятков неврологических аномалий, патологических состояний и нарушений, зафиксированных неврологами и специалистами по нейронауке. Уникальность каждого опыта клинической смерти не означает, что некоторые являются реальными путешествиями в рай (или ад), а остальные - всего лишь побочным продуктом галлюцинирующего мозга. Это означает лишь то, что мозг способен продуцировать самый разный опыт в зависимости от непосредственных условий и жизненного пути конкретного человека - и то и другое по определению уникально, но тем не менее вызвано внутренними состояниями мозга.

В описаниях околосмертного опыта информанты часто подчеркивают, что были "мертвы" или "совершенно мертвы", находились в "клинической смерти", стремясь сместить толкование в сторону чудесного или сверхъестественного. Реаниматолог из Портленда Марк Крислип, однако, изучил подлинные данные ЭЭГ ряда пациентов, у которых, по словам ученых, "наступила смерть" или "остановилось сердце", и обнаружил, что они вовсе не были мертвы. "У них наблюдалось замедление, затухание [сердечного ритма] и другие изменения, но только у меньшинства прибор фиксировал прямую линию, причем более 10 секунд. Любопытно, что некоторым пациентам даже слабого кровотока было достаточно для нормальной ЭЭГ". Крислип также проанализировал исследование ОКС (опыт клинической смерти, или околосмертный опыт - прим. ТАСС) Пима ван Ломмеля и его коллег, опубликованное в престижном британском медицинском журнале Lancet, где авторы "определяли клиническую смерть как период бессознательного состояния, вызванного недостаточным кровоснабжением головного мозга вследствие нарушений кровообращения, дыхания и их сочетания". "Если в этом случае реанимационные мероприятия не начинаются в течение 5-10 минут, мозгу наносится необратимый ущерб и пациент умирает". Крислип, однако, замечает, что большинство описанных пациентов с остановкой сердечной деятельности получали реанимацию, что по определению обеспечивало поступление насыщенной кислородом крови в их мозг (в этом и состоит смысл искусственного дыхания). "Согласно определению, данному в Lancet, никто не находился в состоянии клинической смерти", - заключает доктор Крислип и добавляет, сам будучи врачом, многократно проводившим реанимацию: "Ни один врач не объявит пациента мертвым в разгар реанимационных мероприятий, тем более не констатирует смерть мозга. Если ваше сердце останавливалось на 2-10 минут и вас должным образом реанимировали, это не значит, что у вас была "клиническая смерть". Это означает лишь, что ваше сердце не билось и вы могли быть без сознания".

Итак, утверждение, что люди, имевшие околосмертный опыт, умирали и путешествовали в мир иной, опровергается фактом, что они не были по-настоящему мертвы.

ОКС как галлюцинация

На мой взгляд, многие описания ОКС неотличимы от наркотических галлюцинаций - например, рассказ Эбена Александера о его "путешествии" в загробную жизнь во время комы, вызванной менингитом. Там он встретил девушку с высокими скулами, темно-голубыми глазами и "золотисто-каштановыми локонами", обрамляющими лицо. Вместе они летали на крыле бабочки. "Вообще вокруг нас порхали миллионы бабочек - они образовывали широкие волны, обрушивающиеся на зеленые луга и снова взмывающие вверх. Бабочки держались вместе и казались живой и трепетной рекой цветов, струящейся в воздухе". Одеяние девушки "было простым, но его цвета - светло-голубой, индиго, светло-оранжевый и нежный персиковый - рождали такое же ликующее и радостное настроение, что и вся местность". Александера переполняло чувство любви, не романтической или дружеской, а представлявшей собой "нечто неизмеримо превосходящее все виды любви, какие знакомы нам в нашем бренном мире", а взгляд девушки "одновременно излучал все разновидности земной любви… и вместе с тем любовь бесконечно более глубокую…". Ее послание ему было простым: "Тебя вечно любят и оберегают".

Я участвовал в ряде телевизионных программ с Эбеном Александером, мы провели довольно много времени вместе в гримерке до и после эфира, обсуждая его мнение о случившемся с ним. Я получал удовольствие от наших бесед, он показался мне обаятельным человеком, но он нейрохирург, знакомый с литературой о галлюцинациях и всевозможных трюках, на которые способен мозг в самых разных условиях. Почему Александер не заметил, что его опыт аналогичен пережитому очень многими людьми, не утверждающими, что побывали в райских эмпиреях? Потому что это произошло с ним, а субъективный опыт на порядки действеннее всего, о чем можно прочесть в книге.

С утверждениями Александера сопряжена еще одна проблема. Он говорит, что во время околосмертного опыта его "неокортекс был полностью отключен", из чего делает вывод: "…Нет абсолютно никакой возможности, чтобы я мог находиться хотя бы в спутанном и ограниченном сознании во время комы". Следовательно: "Мое свободное от мозга сознание отправилось в иное, большее измерение Вселенной". Однако, по словам доктора Лоры Поттер, дежурившей в тот день, когда его на каталке привезли в реанимацию, она сама ввела Александера в кому, чтобы он оставался живым во время лечения огромными дозами препаратов, и всякий раз, когда они пытались его разбудить, он беспорядочно отмахивался, пытался выдергивать трубки подключенных к нему приборов и кричать, следовательно, его мозг не был полностью выключен. Когда Поттер позднее задала ему вопрос об этом, Александер ответил, что его описание было "художественной интерпретацией" и "драматизацией, может, и не вполне точной, но призванной заинтересовать читателя". Иными словами, Александер смешал факты и вымысел, что означает, что объяснять в действительности нечего.

Теперь мы знаем о ряде факторов, вызывающих подобные фантастические галлюцинации, также мастерски описанные Оливером Саксом в книге "Галлюцинации". Например, Сакс рассказывает об эксперименте швейцарского специалиста по нейронауке Олафа Бланке и его коллег, которые создали "теневую личность" пациентки путем электрической стимуляции левого височно-теменного узла мозга. "Когда женщина лежала, слабая стимуляция этой области создала у нее впечатление, что позади нее кто-то есть; более сильная стимуляция позволила охарактеризовать этого "кого-то" как молодого, но неопределенного пола". Сакс описывает собственный опыт лечения 80 пациентов с тяжелым постэнцефалитным синдромом Паркинсона (воплотившийся в фильме "Пробуждение" с Робином Уильямсом в роли Сакса), отмечая: "Я обнаружил, что, пожалуй, треть из них имела зрительные галлюцинации многие годы до внедрения в практику L-дигидроксифенилаланина - галлюцинации преимущественно приятного и социабельного характера". По его мнению, "это могло быть связано с их изоляцией и социальной депривацией, их тягой к миру - попыткой создать виртуальную реальность, галлюцинаторную замену реального мира, который у них отняли".

Мигрень также вызывает галлюцинации, о чем Сакс, всю жизнь страдавший мигренями, знал на собственном опыте, - в том числе "мерцающий свет", "ослепительно яркий": "Он ширился, превращаясь в колоссальную арку, протянувшуюся от земли до неба, с четкими, переливающимися зигзагообразными краями и сияющими цветами, синим и оранжевым". Сравните опыт Сакса с путешествием Эбена Александера на небеса, во время которого он, по его словам, "пребывал в облаках" - "огромных, пышных, розовато-белых облаках, которые ярко выделялись на фоне темно-синего неба": "Над облаками, в невероятной небесной выси, скользили существа в виде прозрачных мерцающих шаров, оставляя за собой следы наподобие длинного шлейфа". Сходство сколь бесспорное, столь и закономерное в силу однотипных нейрохимических изменений в мозге. Возможна даже эволюционная основа этого ощущения присутствия других существ, размышлял Сакс: "Таким образом, первичное, животное чувство "другого", которое могло развиться с целью обнаружения угроз, способно исполнять возвышенную и даже трансцендентную функцию у человека, служа биологическим фундаментом религиозного чувства и убеждения, когда "другой", "присутствие" персонифицируется в Боге".

В статье с анализом заявлений Александера, опубликованной в декабре 2012 г. в Atlantic, Сакс объяснил, что галлюцинации кажутся настолько реальными потому, что "они задействуют те же самые системы мозга, что и реальные перцепции. Когда некто слышит голоса, активизируются слуховые пути; если в галлюцинациях предстает лицо, стимулируется область распознавания лиц на вентральной поверхности веретенообразной извилины, в норме служащая для восприятия и узнавания лиц окружающих". Из этого невролог делает вывод: "Одним из самых вероятных объяснений случая д-ра Александера, таким образом, является гипотеза, что его околосмертный опыт произошел не во время комы, а когда он выходил из комы и кора его головного мозга возвращалась к полной функциональности. Любопытно, что он не допускает этого очевидного и естественного объяснения, но настаивает на сверхъестественном".

Опять-таки мы сталкиваемся с вопросом Юма: что более вероятно - что ОКС Александера был реальным путешествием в рай, а прочие галлюцинации являются следствием нервной деятельности или что все подобные переживания обусловлены мозгом, но кажутся реальными тому, кто их испытывает? На мой взгляд, это доказательство галлюцинаторной, а не небесной природы видений.

ОКС как следствие мозговых аномалий

Помимо галлюцинаций есть другие состояния, которые могут приводить к возникновению ОКС. Психолог Сьюзан Блэкмор, например, отмечает, что эффект "тоннеля" при околосмертном и внетелесном опыте может являться следствием стимуляции зрительной коры в задней части мозга, где обрабатывается информация, поступающая от сетчатки. Гипоксия (кислородное голодание) может снижать нормальный уровень зажигания нервных клеток зрительной коры, что, возможно, интерпретируется другими зонами мозга как концентрические круги или спирали ("тоннель"). Схожим образом нейрофизиолог Кевин Нельсон в книге с удачным названием "Двери духовности в мозге" (The Spiritual Doorway in the Brain) объясняет тоннельный эффект снижением кровяного давления в глазных сосудах при стрессе или травме, что приводит к сужению поля зрения и чрезмерной стимуляции пути зрительного возбуждения от ствола мозга к зрительной коре (pontine geniculate occipital, или PGO-пути), вызывая яркие видения.

Другая область мозга, задействованная в околосмертном и внетелесном опыте, - это правая угловая извилина височной доли, расположенная позади и несколько выше уха. Оперируя 43-летнюю женщину, страдающую эпилепсией, Олаф Бланке с коллегами осуществили электрическую стимуляцию этого нервного узла, и когда женщина очнулась, то сообщила, что "видела себя сверху лежащей в кровати, но могла видеть только ноги и нижнюю часть тела". Стимуляция смежной с этой зоной точки вызвала "внезапное чувство "легкости" и "парения" примерно в двух метрах над постелью, под потолком". Ученые обнаружили, что, меняя силу электрической стимуляции, они могут даже управлять высотой, на которой пациентка, по ее словам, парила над кроватью. Прикосновение к разным точкам правой угловой извилины вызывало ощущение, что ее ноги "укоротились" или "быстро приближаются к ее лицу", заставив ее "уклониться". Команда нейрофизиологов констатировала: "Эти наблюдения свидетельствуют, что внетелесный опыт и сложные соматосенсорные иллюзии могут быть искусственно вызваны электрической стимуляцией коры мозга… Возможно, опыт отделения "я" от тела является результатом невозможности интеграции сложной соматосенсорной и вестибулярной информации".

Военврач Джеймс Уиннери открыл явление, которое назвал "потерей сознания под воздействием перегрузок". Он раскручивал тренировочную центрифугу до ускорения, при котором у испытуемых пилотов помрачалось сознание из-за нехватки кислорода. Находясь на сумеречной границе между сознанием и бессознательностью, многие пилоты переживали короткие эпизоды тоннельного видения, иногда с ярким светом в конце тоннеля, а также чувство парения, временного паралича и часто эйфории, покоя и умиротворенности, когда сознание возвращалось. Когда доктор Уиннери, постепенно раскручивая центрифугу и увеличивая перегрузки, доводил испытуемых до потери сознания, они испытывали тоннельный эффект, затем слепоту, после чего теряли сознание из-за дефицита кислорода в сетчатке глаз, затем в зрительной коре и, наконец, в остальных областях мозга.

Что касается "точного" описания происходившего в операционной, пока пациент был под наркозом, то нужно сказать, что примерно в одном случае из тысячи имеет место феномен "интранаркозного восстановления сознания", когда под общим наркозом сознание утрачивается не полностью. Такие пациенты могут иметь общее представление о том, что творится вокруг них, и, если это клиническая больница, где врачи или хирурги могут комментировать ход операции присутствующим, пациент получает довольно точное описание событий. Впоследствии, воспроизведенное в книгах и статьях, оно создает впечатление, что больной наблюдал за происходящим сверху.

Наконец, в сообщениях о ОКС имеется проблема несоответствия. Между ними много общего (настолько, что можно говорить о "гипотезе инвариантности"), в то же время описания околосмертного опыта существенно различаются, особенно у представителей разных культур, прежде всего в западной и восточной традициях. Например, в Индии ОКС редко включает внетелесный опыт, ощущение прохода сквозь тоннель, воспоминание всей жизни или желание вернуться в мир живых. Как отмечает Кори Маркум, задокументировавший проблему несоответствия ОКС: "Люди, желающие использовать описания околосмертного опыта в качестве свидетельств объективности загробной жизни, сталкиваются с такой проблемой: не похоже, что это описания одного и того же места". Действительно, замечает Маркум, ОКС мог бы указывать на настоящие небеса, "если бы, скажем, мусульмане, атеисты, индуисты и т.д. - все возвращались с однозначно узнаваемых христианских небес, поговорив с Иисусом Христом и Святой Троицей". Но это не так: "Похоже, мы получаем именно то, чего и следует ожидать, если ОКС является продуктом внутренней работы мозга. Христиане видят фигуру Иисуса, индуисты встречают бога Яму со свитой, опыт клинической смерти у детей часто оказывается сильно упрощенным по сравнению с отчетами взрослых и т.д."
---------------------

Главы | Околосмертный опыт и реинкарнации
Отрывок из книги историка науки Майкла Шермера, посвященный опыту клинической смерти
«ПостНаука»
22 января 2019

Совместно с издательством «Альпина нон-фикшн» мы публикуем отрывок из книги историка науки Майкла Шермера «Свидетельства загробной жизни», посвященной проблемам смерти и бессмертия как в рамках научной парадигмы, так и в общекультурном направлении.

«Быть смертным - это самый элементарный человеческий опыт, но при этом человек никогда не способен был принять его, понять и вести себя соответственно. Человек не умеет быть смертным».
Милан Кундера. Бессмертие (1990)

Большинство религиозных свидетельств существования загробной жизни, например райские видения пророков иудаизма, христианства и ислама, представляют собой предмет веры, который следует принимать, не требуя свидетельств или доказательств. Однако научный поиск бессмертия основывается на убеждении, что свидетельства не только носят принципиальный характер, но уже имеются в форме околосмертного опыта и реинкарнации. Рассмотрим оба эти пути на небеса в отдельности, поскольку они по-разному объясняют происходящее.

Околосмертный опыт как путь на небеса

Околосмертный опыт, или опыт клинической смерти (ОКС), обычно характеризуется пятью типичными компонентами:

1) внетелесный опыт, ощущение воспарения над телом и взгляда вниз;

2) отделение от тела;

3) проникновение во тьму через тоннель или вестибюль;

4) яркий свет в конце тоннеля, который служит проходом на…

5) другую сторону, где свет, Бог, ангелы, любимые люди и другие «перешедшие грань» встречают умирающего.

Иногда перед глазами проносится вся жизнь, и, хотя чаще всего ОКС позитивен и дарит людям чувства благодарности и радости, по данным Международной ассоциации по изучению околосмертного опыта, 9-23% имеют негативный опыт, отличающийся страхом, чувством невосполнимой потери, пустоты, боли и даже небытия. Вместо рая некоторые видят себя в аду. Как утверждает исследовательница ОКС Филлис Атуотер, сама пережившая клиническую смерть и специализирующаяся на негативном опыте информантов, адские околосмертные видения характерны для «тех, кто имеет глубоко подавленные чувство вины, страх и злость или ожидает наказания после смерти». Иначе говоря, пытаясь объяснить ОКС, мы должны понимать, что он отличается большим разнообразием и невозможно подвести единую теорию под все его случаи, что бы за ними ни стояло.

Опыт клинической смерти и внетелесный опыт привлекли внимание общественности в 1975 г. благодаря бестселлеру Раймонда Моуди «Жизнь после жизни», где описывалось более 100 случаев, воспринятых многими людьми как свидетельство существования загробной жизни. Уровень или частоту ОКС трудно оценить достоверно. Кардиолог Фред Шунмейкер, например, сообщил, что за 18 лет практики более 2000 его пациентов (50%) рассказывали об ОКС. Однако опрос Института Гэллапа 1982 г. дал на порядок меньший результат - 5%. Другой кардиолог, Пим ван Ломмель, утверждает, что 12% его пациентов с остановкой сердечной деятельности, которых удалось реанимировать, имели околосмертный опыт, и в своей книге «Сознание за пределами жизни» (Consciousness Beyond Life) повторяет то, во что верит большинство людей: ОКС свидетельствует, что разум продолжает жить после смерти мозга.

Самый знаменитый случай околосмертных переживаний имел место в Сиэтле в 1984 г., когда трудовая мигрантка Мария попала в больницу с сердечным приступом. В реанимации она перенесла еще одну остановку сердца. Придя в сознание, она сообщила, что выходила из своего тела, взмыв под потолок, откуда видела, как врачи борются за ее жизнь. Что самое замечательное, затем она, по ее словам, выплыла из дверей больницы и заметила на карнизе окна третьего этажа теннисную туфлю. По сообщению социального работника Кимберли Кларк, та сходила на третий этаж и нашла на окне туфлю: «Она могла увидеть это, только оказавшись снаружи и очень близко от туфли. Я достала туфлю и отнесла ее Марии. Для меня это было самое убедительное свидетельство». Свидетельство чего именно? Об этом повествуют многочисленные бестселлеры последних лет с рассказами людей, имевших опыт клинической смерти, о том, где они побывали во время путешествия за грань бытия:

«Небеса реальны», «На небеса и обратно» (To Heaven and Back), «Мальчик, который вернулся с небес» и в особенности «Доказательство рая. Реальный опыт нейрохирурга» - книга, написанная нейрохирургом из Гарварда Эбеном Александером.

Принцип Юма применительно к ОКС

Свидетельство. Это неправильное слово. Является ли ОКС свидетельством загробной жизни? Переформулируем этот вопрос по схеме великого шотландского философа-просветителя Дэвида Юма, проанализировавшего феномен чуда в работе 1758 г. «Исследование о человеческом разумении». В ней Юм предлагает всякий раз, сталкиваясь с описанием, казалось бы, сверхъестественного события, например чуда, следовать принципу:

Естественным выводом… является нижеследующее (и это общее правило, вполне достойное нашего внимания): никакое свидетельство не достаточно для установления чуда, кроме такого, ложность которого была бы большим чудом, нежели тот факт, который оно стремится установить.

Что более вероятно? Чудеса или то, что описания чудес людьми ошибочны? У нас имеется очень мало свидетельств чудес, но множество свидетельств того, что люди неверно понимают, неверно воспринимают, преувеличивают и даже выдумывают свои наблюдения и переживания. Юм приводит в качестве примера чуда воскрешение из мертвых. Что более вероятно: что мертвые люди могут вернуться к жизни или что сообщения о воскресших мертвецах ошибочны? Юм так отвечает на этот вопрос:

Когда кто-либо говорит, что видел, как умерший человек ожил, я тотчас же спрашиваю себя, что вероятнее: то, что это лицо обманывает меня или само обманывается, или же то, что факт, о котором оно рассказывает, действительно имел место? Я взвешиваю оба чуда и выношу суждение в зависимости от того, которое из них одержит верх, причем отвергаю всегда большее чудо. Если ложность показания свидетеля была бы большим чудом, нежели само явление, о котором он рассказывает, тогда, и только тогда мог бы он претендовать на веру, или согласие, с моей стороны.

Применив принцип Юма к ОКС, мы можем задаться вопросом, что чудеснее: ложность описаний околосмертного опыта или то, о чем он, предположительно, свидетельствует? И спросить себя, что более вероятно: что сообщения об ОКС представляют собой описания реального путешествия в загробную жизнь или переживаний, продуцируемых мозговой активностью? Множество наборов данных подтверждают теорию, что околосмертные видения - продукт работы мозга, а не лестница в небо. Давайте подробно рассмотрим эти данные, исходя из положения Юма, что люди могут обманывать или заблуждаться.

Описание ОКС как беллетристика

Своим студентам и слушателям я говорю: «Иногда люди просто выдумывают». Это называется беллетристикой. «Властелин колец», «Хроники Нарнии», цикл книг о Гарри Поттере, сага «Звездные войны»… Все это выдумки от начала и до конца, которые никто не принимает за документалистику. Мы же не называем поэму Данте Алигьери «Божественная комедия», считающуюся одним из выдающихся описаний загробной жизни в западной литературе, реальным отчетом человека, побывавшего там и вернувшегося поведать об увиденном! Иллюстрация Гюстава Доре (рис. 5.1) к изданию «Божественной комедии» 1892 г. является попыткой изобразить седьмое небо, обитель Бога, в представлениях средневековых христианских теологов, вдохновивших автора литературного произведения, но никто не утверждает, что это подлинное изображение рая.

Факт состоит в том, что люди обладают удивительной способностью создавать самые фантастические сказки с яркими деталями, наполняющими абзацы, страницы, главы, книги и циклы. Добавление ярких штрихов не делает повествование более правдоподобным. Описания ОКС с такими подробностями, как теннисная туфля на карнизе или переливающиеся цвета, гармоничные созвучия и искрометная радость, наполняющие потусторонний мир, который открывается за ярким светом в конце тоннеля, в моих глазах не отличаются от рассказов похищенных инопланетянами, описывающих интерьер летающей тарелки. Что с того? Воображение Джорджа Лукаса сотворило чудеса обстановки «Тысячелетнего сокола» Хана Соло и «Звезды смерти» Императора. В этом плане показательно, что автор «Мальчика, который вернулся с небес» с неправдоподобным именем Алекс Малаки отрекся от своей, якобы правдивой, истории и признал, что целиком ее выдумал.

(Поэма Данте Алигьери «Божественная комедия» представляет собой воображаемое видение загробной жизни, вдохновленное трудами христианских теологов Средневековья. Художник Гюстав Доре изобразил седьмое небо, где пребывает Бог, на иллюстрации к изданию 1982 г.)

А как же потрясающий рассказ о теннисной туфле, замеченной на оконном карнизе во время клинической смерти? Во-первых, в подтверждение этого случая у нас есть лишь слова Марии и опекавшего ее социального работника. Гидеон Личфилд, занимающийся журналистскими расследованиями, попытался рассмотреть этот случай в своей статье «Изучение околосмертного опыта» в Atlantic и пришел к выводу, что ему «не хватает доказательности», а также выяснил, что «через несколько лет после лечения Мария исчезла и никому не удалось разыскать ее, чтобы подтвердить ее рассказ».

Поскольку сказка о теннисной туфле стала догмой в кругах сторонников ОКС, в настоящее время Сэм Парниа с коллегами проводят эксперимент в палатах 15 больниц США, Великобритании и Австралии, где возможна реанимация пациентов с остановкой сердечной деятельности. Исследователи кладут на высокую полку изображения лицевой стороной к потолку, чтобы больные, если получат внетелесный опыт и взмоют под потолок, могли их увидеть и впоследствии описать. На данный момент ученые зафиксировали в общей сложности 2060 остановок сердца, 330 выживших, 140 проинтервьюированных, 9 воспоминаний об ОКС и только один выход из тела: пациент утверждал, что всплыл в верхний угол палаты, откуда наблюдал, как его пытаются реанимировать. Парниа и его коллеги сочли детали рассказа сверхъестественно точными. Сверхъестественно точными в чем? Не в описании картинки на полке, поскольку в палате в этот момент ее не было. Пациент описывал врачей, боровшихся за его жизнь. Но большинство из нас видели телесериалы и фильмы, в которых врачи используют дефибрилляторы, чтобы запустить сердце пациента, и любое описание, хоть сколько-нибудь соответствующее реальности, покажется «сверхъестественным» тому, кто хочет верить в ОКС.

Почти мертвый не значит мертвый

Любые объяснения околосмертного опыта должны начинаться с признания того факта, что люди, получившие его, в действительности не были мертвы. Они были только близки к смерти, находились в состоянии, когда мозг может переживать угнетение, страдать от кислородного голодания, выделять нейрохимические вещества, вызывающие видения сродни наркотическим галлюцинациям, или переживать что-либо из десятков неврологических аномалий, патологических состояний и нарушений, зафиксированных неврологами и специалистами по нейронауке. Уникальность каждого опыта клинической смерти не означает, что некоторые являются реальными путешествиями в рай (или ад), а остальные - всего лишь побочным продуктом галлюцинирующего мозга. Это означает лишь то, что мозг способен продуцировать самый разный опыт в зависимости от непосредственных условий и жизненного пути конкретного человека - и то и другое по определению уникально, но тем не менее вызвано внутренними состояниями мозга.

В описаниях околосмертного опыта информанты часто подчеркивают, что были «мертвы» или «совершенно мертвы», находились в «клинической смерти», стремясь сместить толкование в сторону чудесного или сверхъестественного. Реаниматолог из Портленда Марк Крислип, однако, изучил подлинные данные ЭЭГ ряда пациентов, у которых, по словам ученых, «наступила смерть» или «остановилось сердце», и обнаружил, что они вовсе не были мертвы. «У них наблюдалось замедление, затухание [сердечного ритма] и другие изменения, но только у меньшинства прибор фиксировал прямую линию, причем более 10 секунд. Любопытно, что некоторым пациентам даже слабого кровотока было достаточно для нормальной ЭЭГ». Крислип также проанализировал исследование ОКС Пима ван Ломмеля и его коллег, опубликованное в престижном британском медицинском журнале Lancet, где авторы«определяли клиническую смерть как период бессознательного состояния, вызванного недостаточным кровоснабжением головного мозга вследствие нарушений кровообращения, дыхания и их сочетания». «Если в этом случае реанимационные мероприятия не начинаются в течение 5-10 минут, мозгу наносится необратимый ущерб и пациент умирает». Крислип, однако, замечает, что большинство описанных пациентов с остановкой сердечной деятельности получали реанимацию, что по определению обеспечивало поступление насыщенной кислородом крови в их мозг (в этом и состоит смысл искусственного дыхания). «Согласно определению, данному в Lancet, никто не находился в состоянии клинической смерти», - заключает доктор Крислип и добавляет, сам будучи врачом, многократно проводившим реанимацию: «Ни один врач не объявит пациента мертвым в разгар реанимационных мероприятий, тем более не констатирует смерть мозга. Если ваше сердце останавливалось на 2-10 минут и вас должным образом реанимировали, это не значит, что у вас была “клиническая смерть”. Это означает лишь, что ваше сердце не билось и вы могли быть без сознания».

Итак, утверждение, что люди, имевшие околосмертный опыт, умирали и путешествовали в мир иной, опровергается фактом, что они не были по-настоящему мертвы.
---------------------

Кто твой психопомп? Краткий гид по переезду в мир иной
Журнал «Нож»
Валентина Петрова
22 июня 2018 / Смерть

Ровно 40 лет назад, 22 июня 1978 года, американский астрофизик Джеймс Кристи обнаружил, что у карликовой планеты Плутон есть спутник. Его назвали Хароном.

Вместе Плутон и Харон - не только небесные тела, но и греческое подразделение по работе с мертвыми: бог подземного царства и перевозчик душ умерших через реку Стикс. Сегодня исследуем, как работают сервисы доставки свежеумершей души в загробный мир в разных частях света.

---Если вы грек

Греков на тот свет возит самый известный моряк в мире - Харон. Он носит бороду, лихо правит лодкой и берет за перевозку через Стикс один обол (ищите монету во рту, когда очнетесь на том свете: все знают, что перед похоронами его нужно положить в рот покойнику). По «Энеиде», работать он готов только с душами как следует положенных в могилу людей:

«Эти, что жалкой толпой здесь стоят, - землей не покрыты.
Лодочник этот - Харон; перевозит он лишь погребенных».

Строго говоря, Харон - всего лишь перевозчик, а проводник мертвых в их новый мир - Гермес. Кудрявый бог, владелец жезла Меркурия (очень странный каламбур), которого мы знаем в основном по потрясающей статуе «Гермес с младенцем Дионисом», по совместительству работает душеводителем. Собственно, Психопомп - одно из его имен (греч. «проводник душ»). Еще он Хтоний - «подземный» и Трикефал - бог перекрестков. А вы думали - он просто веселый бог в крутых сандалиях.

---Если вы вудуист

В конце жизни (в начале смерти) каждого вудуиста ждет встреча с Папой Геде. Геде - это целая семья с двойной специализацией: мортидо и либидо. Но если вы мертвы, то вас интересует только папаша - труп первого из умерших в мире людей.

Вы легко его узнаете: это невысокий темнокожий человек в высокой шляпе, курит дешевые сигары и ест яблоки, тусуется на перекрестках и поджидает души, чтобы отвести их в послесмертье. «Геде - это та вечная фигура в черном, что торчит на вневременных перекрестках, где однажды окажутся все люди и даже само солнце», - пишет режиссер Майя Дерен.

Папа Геде умеет читать мысли и знает всё, что происходит в мирах живущих и мертвых. У него очень грубый юмор, ему плевать на приличия, так что по сумме заслуг он воплощает и фразу «Ничего святого!».

Также его связывают с бисексуальностью и гомосексуальностью. С этими качествами вы можете познакомиться прижизненно: Папа Геде, если захочет, может овладеть живым человеком. Человек, в которого вошел лоа, дух, становится шевалем, то есть лошадью; одержимый Геде произносит кодовую фразу: «Говори, моя лошадь», - а далее волен молоть что угодно: непристойные фантазии, экстремистские идеи всех сортов, гнусные комментарии об ООН… Словом, только Папа Геде дает честному вудуисту немного отвести душу.

---Если вы майя

Суицид у майя не считался чем-то плохим: конечно, хорошо умереть в бою или принести себя в жертву, но вздернуться или утопиться - тоже прекрасная идея. Особенно вздернуться. Как говорил грек Аристофан, «А на дереве хорошем и повеситься не жаль».

Поэтому у майя есть отдельная богиня Иш Таб - ее сфера интересов ограничивается самоубийцами, хотя есть версия, что изначально она заведовала охотой с силком, а не смертью в петле. Имя богини значит что-то вроде «женщина, по работе имеющая дело с веревками».

Об Иш Таб пишет испанец Диего де Ланда Кальдерон, учредивший на Юкатане образование и инквизицию, в своей книге «Сообщение о делах в Юкатане»:

«Они говорили также и считали вполне достоверным, что в этот их рай шли те, которые повесились. И поэтому были многие, которые из-за небольшой печали, тягости или болезни повесились, чтобы избавиться от них и идти блаженствовать в свой рай, где, говорили они, выходила их принимать богиня виселицы, которую они называли Иш Таб».

Соответственно, Иш Таб - психопомп с узкой целевой аудиторией «повесившиеся индейцы майя». Пропуска на тот свет она не требует, но на всякий случай стоит заранее набить свой пока живой рот размолотой кукурузой - запасом пищи и питья на вторую жизнь - и камешками-монетами майя - там только эта валюта ходит.

---Если вы зороастриец

В зороастризме за доставку души в потусторонний мир отвечает Даэна: она - религиозная совесть и она же психопомп.

Согласно «Авесте», корпусу священных текстов зороастризма, если у вас хорошая, годная душа, Даэна предстанет перед вами красавицей лет пятнадцати, а душа злая увидит ее крайне уродливой. Так что Даэна - это сумма деяний мертвеца.

У каждого своя, у агента Купера лучше всех. «Я была красивой, а ты сделал меня еще красивее; я была справедлива, а ты сделал меня еще справедливее», - обращается Даэна-красотка к душе своего праведника.

Красотка или уродка, она появится на четвертый день после смерти, когда все уже от вас разбегутся, так что спутать ее ни с кем не удастся. «Вендидад», одна из частей «Авесты», так описывает Даэну:

«Красивая, сильная, хорошо сложенная и с прекрасными формами служанка, сопровождаемая псами… Она заставляет душу праведника подняться выше Хара Березайти [мифические горы]; над мостом Чинвад она ставит его перед самими небесными богами».

А далее - распределение по сумме дел: в рай или в ад. Если вы добрый человек, то пройдете по широкому мосту Чинвад в местный рай, Дом песни, а если гад - то упадете с узенького мостика Чинвад в Дом лжи.

---Если вы мусульманин

В Коране и хадисах нет имени того, кто встречает мертвецов - он назван просто ангелом смерти, Малак-уль-мавт. Некоторые предания уверяют, что его имя - Азраил, но в целом, по официальным текстам, за смерть отвечает целое подразделение ангелов. Работать этим ребятам легко, потому что список мертвецов составлен заранее: когда младенец еще в утробе, Аллах определяет его пол, счастливость или несчастливость, судьбу и срок жизни.

Психопомпов в исламе, считай, сразу несколько. Во-первых, всё подразделение ангелов смерти: из верующих мусульман душу они аккуратно извлекают, из неверующих - грубо вырывают. Во-вторых, Мункар и Накир - ангелы, которые отвечают за допрос в могиле.

От них зависит, как вы проведете барзах - время между смертью и окончательным распределением в рай или ад в Судный день. Мункар и Накир спрашивают у покойника: в кого веришь, что знаешь и говорил о Пророке Мухаммаде, откуда у тебя эта информация? По итогам допроса (солгать на котором, кстати, никак не удастся) ваша могила станет гораздо приятнее и удобнее, если вы верующий, а если неверующий - ну понятно, да. А еще есть Исрафил, один из трех самых крутых ангелов: он будет управлять Судным днем, трубя в рог, и умрет последним, и останется один лишь Аллах.

---Если вы инуит

Ваш проводник умерших в жизнь иную - Ангута, он же, как ни странно, бог-создатель всего сущего. Ангута возит души умерших в Адливун, царство мертвых под морем и под землей. Не слишком добродетельных инуитов, нарушавших табу, он наказывает - по удару за нарушенное табу, - а остальные могут просто поспать. С Ангутой в Адливуне души в любом случае проводят около года, а затем, очищенные, могут отправиться дальше в загробную жизнь.

Кроме Ангуты, в Адливуне обитает его дочь. Вы сразу узнаете ее дом на каркасе из костей кита, обтянутый одеждой утонувших людей и обставленный мебелью из их костей и обломков затонувших кораблей. Но заходить к ней не стоит.

---Если вы викинг

Каждый школьник знает, что погибших в угаре битвы и с оружием в руке встречает валькирия, дословно - «выбирающая убитых»: половина мертвецов идет в Вальхаллу к Одину, вторая - к Фрейе в Фолькванг. Но! Если над вами кружит валькирия, вы не обязательно умерли с мечом в руке: согласно «Старшей Эдде», валькирии - смертные женщины, дочери конунгов и воинов. Они купаются, плачут, целуются, выходят замуж за героев, - словом, валькирия над головой вполне может лететь себе на речку или флиртовать с вами. Правда, чувство прекрасного у них специфическое: достаточно прочесть ни разу не жизнерадостную «Песнь валькирий». Зато у них замечательные кеннинги, то есть метафоры: «игры валькирий» - это битвы, а «гусята валькирий» - вороны.

Если вы умерли от старости или болезни, придется вам отправляться в Хельхейм под власть богини Хель, и это уже не так весело. По «Младшей Эдде», это дочка Локи с двумя очаровательными братьями - волком Фенриром и Мировым змеем Ёрмунгандом, - и выглядит она не очень дружелюбно: «Наполовину синяя, а наполовину - цвета мяса, и ее легко признать по тому, что она сутулится и вид у нее свирепый».

Скрыться от власти сине-мясной богини смогут только умершие девственницами (они в Асгарде служат Гевьон, богине плодородия) и утонувшие (их забирает богиня Ран с дочерьми).

---Если вы вишнуит

Если вы вишнуит и при этом не первый праведник своего времени, вам крупно не повезло: смерть ваша будет намного хуже жизни. Владыка преисподней, адский князь - бог Яма, он же - Царь справедливости. Справедливость по Яме и «Гаруда-пуране» выглядит так: после смерти к вам приходят двое психопомпов от Ямы, «нагие, с заточенными зубами, черные, как вороны, со вздыбленными волосами и уродливыми лицами, с когтями, как лезвия». Вы, конечно, орете от страха (как и задумано в священном тексте), а слуги Ямы тем временем выдирают вашу душу из тела и с оскорблениями начинают таскать ее по загробному миру. Во время похода душе можно есть рисовые шарики, которые будут подавать на ваших похоронах - и из него выращивать новое тело. Когда тело выращено, слуги Ямы немедленно связывают его и пинают до ада.

До пункта назначения около миллиона километров, по дороге к Царю справедливости нужно пройти 16 городов с названиями вроде «Город жестокости», «Место многих бедствий» и «Очень горячее место». По пути нечего есть, пить, негде укрыться и много боли. А потом начинается река Вайтарани.

Вы слышали о реке Вайтарани? Поток гноя и крови, берега завалены костями, над нею - хищные птицы, в ней - плотоядные животные, и создана она, собственно, для того чтобы грешник в нее свалился и испытал как можно больше мучений.

Проводник через реку Вайтарани - мертвая корова. Серьезно: чтобы не встретить по дороге к Яме эту реку, необходимо еще при жизни принести в жертву корову. Текст для ритуала можно найти в соответствующей священной книге. Думаю, заняться этим нужно прямо на этой неделе.

---Если вы ни во что не верите

Если вы ни во что не верите, но умирать одному одиноко и страшно, стоит порыться в масс-культуре, чтобы найти какого-нибудь подходящего проводника. Например, одна из локаций компьютерной игры Final Fantasy VI 1994 года для приставки «Нинтендо» - поезд, везущий мертвецов в потусторонний мир; с некоторыми пассажирами можно подраться, вышибая из них очки жизни под героическую музыку. А у Стивена Кинга в «Темной половине», как только речь заходит о границе между двумя мирами, появляются тучи воробьев. Если же никто вам не подходит и вообще смерть более одинока и тосклива, чем даже жизнь, можно придумать собственного проводника. Хорошо войти в сияющий мир иной, держа за тонкую лапку мохнатого сурка.
---------------------

Две истории Зоны 51: мифическая и настоящая
Как невзрачная авиабаза стала символом государственного заговора
DTF.Ru / Подсайт Жизнь - о людях индустрий на DTF
Евгений Баранов
23 июля 2019

На момент написания материала в группе на Фейсбуке, посвящённой «прорыву» в Зону 51, насчитывается около 1,9 миллиона участников - кажется, шутка зашла слишком далеко. Для организаторов вся эта затея - в первую очередь источник отборных мемов, но среди сотен тысяч потребителей этих мемов наверняка есть и те, кто всерьёз хочет попасть на таинственную военную базу.

Что они рассчитывают там обнаружить? Один из множества секретов, которые уже полвека народная молва приписывает Зоне 51, сделав её камнем преткновения уфологии и городских легенд. Рассказываем, как появился миф о Зоне 51 и что там происходит на самом деле.

---Розуэлл

Хотя Зона 51 была организована в 1955 году, её «мифическая» история начинается на восемь лет раньше - в 1947-м, когда рядом с городком Розуэлл в штате Нью-Мексико разбился странный летательный аппарат. Возможно, эта авария не произвела бы особого эффекта, если бы не сложившиеся условия.

В том же году бизнесмен Кеннет Арнольд увидел с борта своего самолёта группу «летающих тарелок», чем запустил в СМИ волну интереса к неопознанным летающим объектам - и, строго говоря, породил таким образом саму уфологию. Тогда ещё не знали про закономерность: после резонансной публикации о наблюдении НЛО почти всегда следует масса признаний от новых «свидетелей». НЛО готовы были увидеть и в блике фар на низких облаках, и в летящем самолёте, да хоть в лунном свете.

(Фото: Арнольду мы обязаны и за привычное название НЛО: летающие тарелки)

Объект, разбившийся под Розуэллом, в этом плане был настоящим подарком для искателей пришельцев: он не был похож ни на что известное широкой публике, состоял из странных материалов и - ясное дело - был немедленно конфискован силами ВВС США.

По их официальной версии, в тех краях разбился зонд проекта «Могол» - амбициозной программы, в рамках которой на огромную высоту запускались особые воздушные шары с микрофонами, чтобы узнавать о ядерных испытаниях в СССР. От проекта отказались в пользу сейсмологических наблюдений, хотя зонды и неплохо себя проявили.

Ну, кроме одного, который разбился близ ранчо «Фостер Плейс» и обломки которого как раз и были найдены владельцем этого ранчо.

(Фото: Почему-то репортёрам всё же разрешили сделать несколько снимков с останками аппарата)

Только про «Могол» в 1947 году никто не говорил, потому что проект был секретным. ВВС не смогли сфабриковать толковое объяснение: стандартное враньё про метеозонд мало кто принимал всерьёз, особенно на фоне признаний местных жителей, которые регулярно видели настоящие метеозонды.

Последний и главный вклад в создание мифа сделали сами военные, когда приложили непропорционально большие усилия для сокрытия инцидента: путаные объяснения, прерывание радиопередач, задержание свидетелей. Яростно наводимая секретность намекала, что никакой там не зонд, а нечто гораздо более важное.

Например, космический корабль пришельцев.

---Рождение мифа

С тех пор армию США, особенно ВВС, регулярно упрекали в сокрытии таких инцидентов. Когда в 1955 году в штате Невада была основана Зона 51, она стала идеальным «хранилищем» для всех государственных секретов.

(Фото: Спутниковые снимки Зоны 51 существуют уже давно)

Но почему она? В стране, охваченной «красной паранойей», было немало секретных объектов.

Дело в том, что рядом с Зоной 51 регулярно наблюдали странные вещи. Летательные аппараты с непонятной аэродинамикой, небесные огни в тёмной пустынной ночи. А порой рядом бились о землю всякие странные машины, которые тут же увозили. Насочинять на этой богатой почве можно всё что угодно.

(Фото: А вот фотографии с земли сделать уже куда сложнее)

Хотя Розуэлльский инцидент случился в 1947 году, массовый интерес к НЛО возник значительно позже по ряду причин. Одна из них - всё та же «красная паранойя», благодаря которой любую аномалию можно приписать проискам коммунистов.

Чтобы идея о визитах пришельцев прижилась, понадобилось время. Наступил «золотой век» научной фантастики - и люди привыкли к мысли, что мы не одни во вселенной. Началась космическая гонка, в 1961 году на орбиту полетел первый человек, а уже в 1969 году астронавты ступили на Луну - казалось, что фантастика воплощается в жизнь.

---«Синяя книга»

Последним толчком к расцвету уфологии стал «Закон о свободе информации» 1966 года, который позволил госструктурам США рассекречивать данные. Одним из таких документов стал архив проекта «Синяя книга» - попытки ВВС США систематизировать свидетельства об НЛО и понять природу явления.

С 1952 до 1970 года военные аналитики изучили свыше 12 тысяч сообщений и пришли к выводу, что подавляющее их большинство порождено массовой истерией, фальсификациями, психическими расстройствами и неверным объяснением обычных летающих объектов.

(Фото: Один и тот же эпизод появления НЛО мог описываться разными свидетелями абсолютно непохоже)

Проект закрыли, но энтузиастов это не остановило. Их шокировал сам факт, что правительство всерьёз относилось к проблеме НЛО, но скептический вывод уфологов только разозлил. Вдруг выводы ложные? Вдруг власть нарочно путает следы? А куда они девали улики - корабли пришельцев и даже самих «зелёных человечков»?

Конечно же, в Зону 51! Рядом с ней постоянно видят НЛО, её нет на картах, военные туда никого не пускают и отрицают сам факт существования базы. Кроме того, в обнародованной «Синей книге» многие сообщения о НЛО локализованы именно в окрестностях «несуществующей» военной базы.

(Фото: Поначалу миф об ангаре №18 не был связан с Зоной 51, но потом стал частью легенды)

Особый интерес вызывал ангар №18, самое большое строение базы и достаточное по размеру, чтобы вместить космический корабль. Многие конспирологи фокусировались именно на нём, а в 1980 году даже вышел одноимённый фантастический фильм, где ангар №18 служил для хранения и изучения внеземных аппаратов.

---Откровения Лазара

К тому времени всё чаще звучали слова отставных военных, которые служили в Зоне 51. Будучи в солидном возрасте, они уже не так боялись санкций за нарушение секретности, а вот всеобщего внимания хотелось - особенно спустя десятки лет молчания, когда ты даже лучшим друзьям не можешь рассказать о своей работе. Кроме того, «холодная война» вроде бы сошла на нет, а значит, секреты уже не стоили того, чтобы уносить их с собой в могилу.

Однако самое известное откровение принадлежало не престарелому лётчику-испытателю, а учёному средних лет Роберту Лазару. В 1989 году он устроил настоящий фурор своим выступлением на лас-вегасском телеканале KLAS-TV. Лазар рассказал, что исследовательская фирма EG&G наняла его и отправила в комплекс S-4, расположенный под Зоной 51.

(Фото: Боб Лазар в 1989 году)

В недрах комплекса Роберт Лазар, по его словам, проводил обратный инжениринг инопланетных приборов и летательных аппаратов, чтобы потом использовать достижения внеземных конструкторов в производстве техники.

Он якобы лично видел как минимум девять «летающих тарелок», чьим топливом оказался 115-ый элемент таблицы Менделеева, который нельзя синтезировать на Земле, но можно получить из «трофейных» кораблей пришельцев (к тому времени США уже добыли 500 фунтов вещества).

Роберт Лазар поведал и о самих инопланетянах. У них крупные головы и серая кожа, лишённая волос, большие миндалевидные глаза, их рост не превышает 1 метр и 20 сантиметров, а вес колеблется от 11 до 23 килограмм. Пришельцы изучают Землю не меньше 10 тысяч лет, а последние 15 лет тесно сотрудничали с ВВС США. Совместная работа оборвалась после конфликта с персоналом базы, который привёл к гибели 44 человек, а инопланетяне покинули нашу планету.

(Фото: Про стереотипных серых гуманоидов говорили и до Лазара, но всемирная слава к ним пришла именно благодаря Роберту)

История Лазара с самого начала звучала сомнительно. Взять хотя бы инопланетное топливо: 115-й элемент принадлежит к самым тяжёлым трансурановым элементам, которые распадаются вскоре после синтеза. Конечно, к 1989 году физики ещё не получили описанное Лазаром вещество, и последним на тот момент элементом считался мейтнерий (109 номер, период полураспада 4,5 секунды). Ни один металл тяжелее менделевия (101 номер, 51,5 дня) не мог служить топливом, потому что распадался либо за считанные дни, как дубний (105 номер, 28 часов), либо за минуты, как борий (107 номер, 1 минута).

И кстати, 115-й элемент всё же открыли в 2003 году. По иронии судьбы, он был «родом» не с другой планеты, а из России, которой когда-то и приписывали появления НЛО. Три года назад ему присвоили имя «московий». Период полураспада - 650 миллисекунд.

(Фото: Эйнштейний с номером 99 - самый тяжёлый элемент, существующий достаточно долго и синтезированный в нужном количестве, чтобы его получилось сфотографировать)

Облик пришельцев тоже вызвал сомнения, ведь он полностью совпадал со стереотипным образом «зелёного человечка», растиражированным ещё в 60-е после похищения четы Хилл.

А когда кто-то изучил биографию самого Роберта Лазара, скептикам уже не нужно было ничего доказывать. Он сам заявлял, что получил диплом Массачусетского Технологического Института, где учился физике, и диплом Калифорнийского Технологического Института, в котором обучался электронике. Однако никаких записей об этом нет ни в одном, ни в другом университете - сам Лазар объяснял это происками правительства.

Ирония ситуации в том, что выступление Лазара всё равно завоевало популярность. Похоже, слухи вокруг Зоны 51 настолько измучили американцев, что они с готовностью приняли даже такое сомнительное подтверждение. Роберт Лазар сделал Зону 51 мемом, причём одним из самых живучих в западной культуре.

---Универсальный ответ

С тех пор Зоне 51 посвятили целую бездну исследований, статей и даже видео. В 1995 году британский кинопродюсер Рэй Сантилли обнародовал видеозапись вскрытия пришельца, якобы снятую в 1947 году. Будучи умелым дельцом, он продавал права на показ видео разным телеканалам, что принесло ему миллионы долларов.

Лишь спустя десятилетие, в 2006 году, господина Сантилли вынудили признаться, что видео постановочное: труп пришельца кропотливо составлен скульптором из латекса, резины, металла и мясной требухи. Впрочем, продюсер оговорился, что это не подделка, а реконструкция настоящей записи, почти целиком погибшей в пожаре.

(Фото: Патологоанатомы сразу же после публикации записи утверждали в один голос, что это фальшивка: вскрытие проводится грубо, органы никто не изучает, инструменты держат неправильно)

А в 1996 году была опубликована другая запись - уже с допросом инопланетянина. Из-за отсутствия звука предмет беседы непонятен, да и сам разговор обрывается, когда пришельцу становится дурно. В отличие от записи вскрытия, на этой мистификации никто не разбогател. Человек, который принёс её в студию, отказался назвать своё имя и пропал без следа.

Наконец, Зона 51 нашла своё место в массовой культуре и превратилась в клише: если в фильме/книге/игре говорят про летающие тарелки и пришельцев, то их неизменно держат в Зоне 51.

Про игры, где фигурирует база, мы недавно писали, однако список других видов медиа можно продолжать бесконечно: «Секретные материалы», «День независимости», целых два «Индианы Джонса» (в «Утраченном ковчеге» зона мелькает в самом конце, когда ящик с ковчегом прячут среди тысяч других тайн, а в «Королевстве хрустального черепа» там проходит целая сцена), «Звёздные врата», «Симпсоны» (как же без них), «Футурама» и так далее.

(Фото: Бесконечный склад, доверху забитый артефактами: многие так и представляют себе Зону 51)

Со временем образ Зоны 51 эволюционировал. В нулевые годы тема с пришельцами потихоньку всем надоела, и стали появляться новые мифы. В 2004 году Дэн Буриш признался, что изучал на базе чужеродные вирусы и способы их клонирования, а также видел прибор для телепатического общения. Спустя пару лет некий доктор Хендрикс рассказал об испытаниях климатического оружия (само собой, в Зоне 51) и приписал им тогдашний сезон ураганов.

В недра самой известной базы страны помещали всё подряд. Даже киностудию, в которой снимали высадку на Луну - хотя и непонятно, чем такой полигон для съёмок лучше любого другого павильона. Туда же «поселили» группу «Маджестик-12» - тайный комитет чиновников США, занятых изучением НЛО. Энергетическое оружие, машины времени, портальные технологии - Зона 51 стала удобной «кладовкой», куда конспирологи сгружали любые свои теории.

Такое пристальное внимание, кажется, надоело даже правительству США. В июне 2013 года ЦРУ обнародовало историю Зоны 51, которая оказалась не менее увлекательной, чем выдумки уфологов.

---В тени атомных взрывов

В начале 50-х годов США и СССР мерились друг с другом силами своих быстро растущих ядерных арсеналов. Однако тревогу американцев вызывало не столько число боеголовок, сколько средства их доставки. Оценить количество стратегических бомбардировщиков у Советского Союза они могли лишь очень косвенно - например, разглядывая бортовые номера.

(Фото: Ту-4 был первым советским бомбардировщиком, способным носить ядерный боезапас, но для удара по США ему не хватало дальности)

К своему ужасу они обнаружили, что в номерах были трёхзначные числа, то есть таких самолётов могли быть сотни. Но как узнать точнее? Воздушная разведка невозможна, потому что разведчика собьют с помощью ПВО или истребителей. А если разведчик пролетит на высоте 20 тысяч метров? Тогда его не только не собьют, но могут даже и не заметить.

Проект самолёта для сверхбольшой высоты назвали Aquatone и поручили его конструктору Келли Джонсону, руководившему отделением перспективных разработок концерна Lockheed. Для компании это был не первый подобный заказ: во время Второй мировой войны они уже разработали высотный истребитель P-38 Lightning, известный своей необычной двухвостой формой.

(Фото: Келли Джонсон и созданный им U-2)

От Джонсона потребовали соблюдать особую секретность - ещё живы были в памяти подвиги советских шпионов в Лос-Аламосе, похитивших секрет атомной бомбы. Поэтому старые базы не годились, и Джонсон начал искать место под новую.

Конструктор нашёл идеальную локацию в апреле 1955 года, когда пролетал над Невадским ядерным тестовым полигоном. Неподалёку он увидел дно высохшего солёного озера Грум: идеально ровное, просторное, спрятанное среди пустыни, но при этом находящееся не очень далеко от Вегаса. Джонсон на радостях обозвал будущую базу «Райским ранчо», но для пущей конспирации нужно было нечто более безликое.

Расположенный рядом Невадский тестовый полигон уже оказал услугу тем, что создатели будущей базы использовали его внутреннюю систему дорог и забрали кусок территории. А теперь он поделился ещё и своей организацией. Полигон разделён на 30 неравных частей, которые были пронумерованы по порядку: от Зоны 1 до Зоны 30. Новая секретная база как бы «встроилась» в этот список под номером 51 (на случай, если ядерщикам понадобится занять ещё 20 секторов с номерами от 31 до 50).

(Фото: Риск угодить под ядерный взрыв или хотя бы прогуляться по облучённому песку должен был отпугнуть даже самых смелых)

Зона 51 по документам выглядела как ещё один участок для ядерных испытаний Невадского полигона.

Уже в мае 1955 года шли строительные работы. Все сотрудники подписывали договор о неразглашении, а сообщение с Вегасом шло путём перелётов из аэропорта Мак-Карран. База обрастала удобствами для долгой жизни и работы: кинотеатр, спортивная площадка, столовая.

Забора вокруг Зоны 51 не было, да и сейчас есть не везде - но охранялся этот периметр так тщательно, что внутрь живым не попадёт ни чокнутый уфолог, ни коварный советский шпион.

---Фабрика НЛО

В июле 1955 года совершил свой первый полёт легендарный самолёт Lockheed U-2. Он достигал немыслимой доселе высоты полёта в 21 километр, а его совершенная фотокамера могла «разглядеть» оттуда объект размером меньше метра. Во время одного из испытаний пилот U-2 сделал снимок участка тогдашнего президента Дуайта Эйзенхауэра, на котором можно было сосчитать коров.

(Фото: Именно U-2 раскрыл присутствие советских ядерных ракет на Кубе в 1962 году и стал косвенной причиной Карибского кризиса)

И ни один посторонний человек не знал об этом чуде. Только спустя 24 полёта над территорией СССР советским зенитчикам удалось-таки сбить U-2 ракетой «земля-воздух», что закончилось международным скандалом, но было уже поздно - американцы раскрыли множество военных секретов противника… и поняли, что никаких сотен бомбардировщиков у Советского Союза не было.

Зона 51 справилась со своей задачей, хотя жители Невады и задавались порой вопросом, что же это за странные огни.

Концерну Lockheed поручали и другие, не менее секретные проекты.

В 1959 году компания согласилась разработать новый самолёт-разведчик, причём не только для огромной высоты, но и менее заметный для радаров, а также способный разгоняться до 3 Махов, то есть втрое превысить скорость звука. Так появился Lockheed A-12, но поснимать советские секретные объекты он уже не смог. В 1963 году, когда самолёт поступил в эксплуатацию, для разведки уже применяли спутники, да и сбитый три года назад U-2 подсказывал - новый аппарат не в безопасности.

(Фото: Для корпуса A-12 был необходим титан, который ЦРУ закупало с помощью подставной фирмы в Советском Союзе)

В ходе разработки A-12 совершил свыше 2,8 тысяч тестовых полётов и стал причиной множества сообщений об НЛО. Тому виной не только его скорость, но и необычный дизайн, мало чем похожий на обычный самолёт. Кроме того, A-12 чаще разбивались, что вынуждало ЦРУ организовывать мудрёные операции прикрытия, чтобы забрать обломки.

Компания Lockheed и Зона 51 продолжили выпускать летательные аппараты на острие прогресса. В 1964 году здесь впервые полетел беспилотный дрон-разведчик D-21 - теперь можно было снова летать над территорией СССР, да ещё и на высоте до 30 километров. Увы, конкуренция со спутниками всё-таки похоронила этот проект.

(Фото: D-21 требовал доставки на нужную высоту силами других самолётов)

Зону 51 можно назвать родиной и для технологии «Стелс». К семидесятым годам СССР обустроил такую плотную радарную сеть, что в случае войны авиация НАТО потерпела бы ужасные потери, даже не долетая до своих целей. Компании Lockheed поручили разработать самолёт, который «протиснулся» бы даже сквозь такое радарное покрытие.

В 1977 году первый подобный аппарат поднялся на крыло над Зоной 51 - это был прототип Lockheed Have Blue, первый в мире самолёт, чья форма продиктована электромагнитной незаметностью, а не аэродинамикой. Гранёная поверхность прототипа отражала волны радаров таким образом, что они не возвращались назад, и самолёт не обнаруживался.

Хотя оба построенных прототипа разбились в ходе испытаний из-за нестабильной аэродинамики, проект признали успешным и заказали производство F-117 Nighthawk, того самого бомбардировщика-стелс, который мы столько раз видели в играх и фильмах.

Первый полёт F-117 состоялся уже в 1981-м, а в 1984 году его приняли на вооружение. Удивительно, но этот проект оставался в тайне не только во время разработки и испытаний - ВВС США аж до 1988 года упорно отрицали существование «стелсов».

(Фото: Самолёт-невидимка на самом деле прекрасно виден человеческим глазом, но увидевший всё равно ничего не успеет предпринять)

Между тем к концу «холодной войны» Зона 51 стала привлекать слишком много внимания. Многолетняя безупречная секретность сыграла против тех, кто ею прикрывался: массовое сознание пришло к выводу, что если бы у США и были внеземные тайны, то их бы спрятали в Зоне 51. Немудрено, что она стала целью паломничества уфологов и конспирологов.

Поблизости расцвёл бизнес, эксплуатирующий тему пришельцев (например, отель Little A'Le'Inn), богом забытую дорогу переименовали в «инопланетное шоссе», а соседние холмы настолько часто посещали любопытные люди с биноклями, что руководство Зоны 51 упросило штат передать эти холмы военной базе. А потом и другие территории, чтобы затруднить проникновение.

А всё потому, что в Зоне 51 продолжают разрабатывать невероятные технологии, которым суждено спустя годы стать частью нашей жизни. Одни из них известны - такие, как крылатая ракета-невидимка AGM-129 или самолёты с вертикальным взлётом и посадкой (как F-35B), а другие до сих пор окутаны мраком. Например, «Аврора», гиперзвуковой невидимый самолёт, способный к суборбитальным полётам - возможно, он уже стоит на вооружении, хотя ВВС и заявляет обратное.

(Фото: О внешнем виде «Авроры» можно лишь гадать, что и делают художники, 3D-моделлеры и разработчики игр)

Наконец, некоторые слухи о разработках в Зоне 51 опасно близки к уфологии. Одна из таких - Stealth blimp, проект невидимого дирижабля с электрокинетическим двигателем. Звучит смешно, но вы представьте себе бесшумную треугольную громаду, чернеющую в ночном небе, готовую высадить прямо вам на голову полсотни танков… впрочем, это уже совсем фантастика.

(Фото: О многих проектах Lockheed мы можем не знать потому, что они не пошли дальше тестовых прототипов. Зато какие, наверное, были эти прототипы!)

Хочешь что-то спрятать - спрячь это у всех на виду. Зона 51 уже даже не на виду: она словно разложена посреди сцены и ярко освещена софитами… но продолжает упрямо хранить секреты.

---***

Зона 51 не похожа на стереотипную секретную базу. Увидеть её не так уж трудно. Достаточно проехать 130 километров из Лас-Вегаса, забраться на один из холмов и вооружиться биноклем. Или не сворачивать с пустынной дороги, а потом раздражать своим присутствием часовых на КПП. Или вообще нагуглить снимки базы, сделанные ещё в восьмидесятых советским спутником.

Туда ежедневно прямо из аэропорта Мак-Карран летают «Боинги» без бортовых знаков. На большей части периметра нет никаких заборов и туда в самом деле можно легко пробежать, только потом вас подрежет джип с двумя усталыми дядьками в камуфляже, которые передадут вас местному шерифу, а он выпишет солидный штраф.

Недостаток видимой опасности расслабляет. Быть может, поэтому идея взять Зону 51 штурмом и стала такой популярной? Понятно, что на самом деле всё затевалось смеха ради и, быть может, чтобы толкнуть тематические товары.

Но знают ли об этом все участники штурма?

Знают ли они о датчиках движения, прикопанных по периметру базы, чтобы нарушитель и ста метров не прошёл? О километрах пустыни, которые придётся осилить пешком и без интернета, который там глушат, как и многие другие частоты? О минных полях, чьё наличие не доказано лишь потому, что все эти годы патрули работали достаточно шустро? О приказе стрелять на поражение, который в крайнем случае отдадут солдатам?

На самом деле прибегать к этому никто не будет. Можно закрыть аэропорт на один день 19 сентября - и большинство участников не прилетит. Можно на неделю отозвать лицензии у фирм, сдающих машины в аренду. Можно одолжить у полиции машины с водомётами и заряды со слезоточивым газом.

Зона 51 доказала, что умеет хранить тайны. Хочется надеяться, что это тайны прячут от нас, а не наоборот.
--------------------

Мифология и нью-эйдж: почему мы верим, что инопланетяне уже бывали на Земле
«Теории и практики»
6 мая 2019

Человечество давно считает, что на соседних планетах есть разумные существа, а некоторые полагают, что инопланетяне контактировали с древними людьми и даже повлияли на развитие науки и культуры. Несмотря на долгую историю гипотезы палеовизита, массовую популярность она сыскала только в 1968 году благодаря бестселлерам швейцарского писателя Эриха фон Дэникена. Как в его теорию поверили миллионы образованных читателей и почему она не выдерживает обстоятельной критики - в сокращенной главе из книги «Космическая мифология. От марсианских атлантов до лунного заговора» научного журналиста Антона Первушина.

Космическая мифология. От марсианских атлантов до лунного заговора
Антон Первушин
Альпина нон-фикшн. 2019

---Аферист, создавший бестселлер

Наибольшую известность в популяризации гипотез палеовизита и палеоконтакта приобрел Эрих фон Дэникен - швейцарский писатель, журналист, публицист и фантаст. Интерес к современной мифологии, касающейся присутствия инопланетян на Земле, он начал проявлять еще в юности, когда учился в Международной католической школе Фрибурга. Примечательно, что в то время фон Дэникен довольно серьезно испортил себе репутацию: был осужден за кражу на условный срок. Бросив школу, он устроился на обучение к отельерам. В декабре 1964 года впервые заявил о себе как «альтернативно-исторический» исследователь, опубликовав в канадско-немецком журнале Der Nordwesten статью «Наши предки прибыли из космоса?» (Hatten unsere Vorfahren Besuch aus dem Weltraum?). Насладиться новым статусом фон Дэникен толком не успел: его посадили на девять месяцев за участие в афере с ювелирными изделиями. Отсидев полный срок, он устроился на работу в отель Rosenhugel в Давосе, где в свободное время начал писать книгу «Воспоминания о будущем» (Erinnerungen an die Zukunft), в которой изложил аргументы в пользу гипотезы палеовизита. Рукопись отклонили несколько издательств, однако в марте 1968 года после литературной обработки, которую сделал бывший гитлеровский пропагандист Утз (Вильгельм) Утерманн, книга все-таки появилась на прилавках. Примечательно, что фон Дэникен не изменил своим криминальным привычкам и как раз в то время опять попал под суд по обвинению в мошенничестве, после чего был приговорен к трем с половиной годам лишения свободы. Свою вторую книгу «Возвращение к звездам» (Zuruck zu den Sternen, 1969) он писал уже в тюрьме.

Вроде бы нет большого смысла в том, чтобы доверять теориям, которые выдает на-гора отельер с репутацией прожженного афериста, но
вопреки ожиданиям «Воспоминания о будущем» стали бестселлером и были мгновенно переведены на английский язык (под названием Chariots of the Gods?), что позволило фон Дэникену не только расплатиться с долгами, но и заняться палеофантастикой профессионально.

Его карьеру, правда, чуть не испортили на взлете: французский писатель Робер Шарру, ранее эксплуатировавший концепцию «допотопных» цивилизаций, публично обвинил фон Дэникена в плагиате, а ученые, к авторитету которых вольный исследователь апеллировал в своих трудах, выступили с резкой отповедью. Однако в 1970 году немецкий режиссер Харальд Райнль снял документальный фильм «Воспоминания о будущем» (Erinnerungen an die Zukunft) по двум первым книгам фон Дэникена; кинолента была номинирована на престижную премию «Оскар», дублирована на многие языки, в том числе на русский. В одночасье Эрих фон Дэникен стал самым авторитетным специалистом в области палеоконтакта, и его новые книги не заставили себя ждать. Сегодня суммарный тираж печатных трудов фон Дэникена перевалил за 70 млн экземпляров, а их названия говорят сами за себя: «Космический посев» (Aussaat und Kosmos, 1972), «Гости из космоса» (Besucher aus dem Kosmos, 1975), «Стратегия богов» (Strategie der Gotter, 1982), «День, когда явились боги» (Der Tag an dem die Gotter kamen, 1984), «Мы все - дети богов» (Wir alle sind Kinder der Gotter, 1987), «Глаза Сфинкса» (Die Augen der Sphinx, 1989), «Следы инопланетян» (Die Spuren der Au?erirdischen, 1990), «Каменный век был иным» (Die Steinzeit war ganz anders, 1991), «Послания и сигналы Вселенной» (Botschaften und Zeichen aus dem Universum, 1994), «Страшный суд начался» (Der Jungste Tag hat langst begonnen, 1995) и т. д. Примечательно, что в более поздних текстах фон Дэникен все чаще использовал «реконструкции», скорее напоминающие фрагменты фантастических романов, а затем выпустил и три полноценных романа: «Загадки Старой Европы» (Die Ratsel im alten Europa, 1991), «Наследие Кукулькана» (Das Erbe von Kukulkan, 1996) и «Томи и планета лжи» (Tomy und der Planet der Luge, 2006).

---Карго-культы и мифология

Подобно палеофантастам XIX века, фон Дэникен утверждает, что доклассической и классической мифологии можно всецело доверять. При этом он ожидаемо ссылается на прецедент Шлимана. Однако там, где его предшественники видели доказательства деятельности высокоразвитой цивилизации Атлантиды, фон Дэникен видит свидетельства посещения Земли пришельцами со звезд. В качестве аргумента он приводит феномен «карго-культа» - так называют религиозные движения на островах Меланезии (Тихий океан), возникшие после Второй мировой войны в качестве реакции на временную оккупацию. Когда завоеватели ушли, осталась память о высокой культуре и «волшебных» технологиях. Некоторые островитяне пытаются ритуально подражать оккупационным войскам: строят некое подобие самолетов и взлетно-посадочных полос, изображают технический персонал и связистов, наносят на тела воинские знаки различия и маршируют с деревянными «винтовками». Если проводить аналогию, то, может быть, наши предки также присутствовали при высадке инопланетян, наблюдали за их непонятной деятельностью, а затем пытались воспроизводить ее в ритуалах и воспевали в эпосах? Проблема аналогии, предложенной фон Дэникеном, состоит в том, что «карго-культы» оказались недолговечными, а их более внимательное изучение показало, что мы понимаем их слишком буквально: в действительности они являются модифицированной версией системы примитивных суеверий, существовавшей задолго до XX века и связанной с утопическими ожиданиями скорого наступления «эпохи изобилия». Наиболее развитый «карго-культ», называемый «культом Джона Фрума» и воцарившийся на острове Танна (Вануату), имел конкретное авторство (его приписывают некоему Манехиви) и служил не столько религиозным, сколько политическим целям. Подробнее об этом читайте, например, книгу Питера Уорсли «Когда вострубит труба. Исследование культов Карго в Меланезии» (The Trumpet Shall Sound. A Study of «Cargo» Cult in Melanesia, 1957), изданную на русском языке в 1963 году.

Со своей стороны, примитивная мифология (не в смысле заблуждения, а в смысле продукта творческого осмысления действительности) и связанные с ней ритуальные действия вырастают из психологической потребности очеловечить стихийные природные явления, придав им осмысленность и потенциальную управляемость. Классическая мифология - еще более сложное явление, в котором сведения о реальной истории соседствуют с философскими обобщениями, назидательными сентенциями, сказочными событиями и гиперболизированными аллегориями. Эрих фон Дэникен в своих книгах неоднократно подчеркивает, что древние мифы и предания искажены за счет переложения с языка на язык, поэтому трактовать их следует с осторожностью, но сам постоянно нарушает это правило, связывая любое упоминание о богах с гипотетическими инопланетянами.

Впрочем, в самой гипотезе палеовизита нет ничего принципиально антинаучного. И при этом она имеет почтенную историю. Как известно, после Аристотеля на много веков возобладала геоцентрическая космология. Хотя воображение мыслителей оказалось сковано пределами единственного мира, они довольно часто позволяли себе пофантазировать на предмет «антиподов» - существ, живущих за границами Ойкумены. Своеобразным сводом средневековых чудес стала Херефордская карта мира, изготовленная около 1300 года: на ней можно найти русалку, сирену, циклопа, птицеголовое существо и, конечно, огнедышащих драконов. Из античности перешел в Средневековье миф о кинокефалах (киноцефалах, псоглавцах, песиголовцах) - людях с собачьими головами, которые живут где-то на краю света, носят одежду, строят жилища, но разговаривают исключительно лаем, как обычные псы. Поскольку многие источники свидетельствовали о том, что кинокефалы реальны, для теологов стало проблемой, куда отнести их в космологической иерархии: к животным, людям или демонам.

---Астрономические открытия и инопланетяне

Гелиоцентрическая теория Николая Коперника и астрономические открытия Галилео Галилея, сделанные с помощью телескопа, в одночасье повергли старую космологию. Конечно, религиозные институты еще долго сопротивлялись наступлению нового знания, но к концу XVII века мало кто из образованных людей верил в геоцентризм. Изменилось и отношение к вопросу населенности небесных тел: о том, что, например, на Луне могут быть какие-то формы жизни, писали Иоганн Кеплер, Пьер Гассенди, Пьер Борель, Сирано де Бержерак и многие другие ученые того времени, включая прогрессивных теологов. Своего рода рубежом стало издание книги Бернара де Фонтенеля «Беседы о множественности миров» (Entretiens sur la pluralite des mondes, 1686), в которой помимо прочего обсуждалась гипотеза палеовизита. При этом уже тогда де Фонтенель прибег к аналогу «карго-культа» в качестве аргумента - за 300 лет до фон Дэникена! Но отверг гипотезу, поскольку полагал, что инопланетяне еще не освоили технологию космических перелетов, а когда освоят, мы это сразу заметим.

В дальнейшем уверенность, что все небесные тела, включая Солнце, обитаемы, только росла. Ученые Европы состязались в придумывании новых аргументов, подтверждающих общее мнение: космос плотно населен, и вскоре мы установим контакт с «братьями по разуму».

Плодовитый французский популяризатор Камиль Фламмарион, дебютировавший в 1862 году небольшим сочинением «Многочисленность обитаемых миров» (La pluralite des mondes habites; etudes ou l’on expose les conditions d’habitabilite des terres celestes, discutees au point de vue de l’astronomie et de la physiologie), регулярно издавал книги, в которых обобщал сведения о гипотетических инопланетянах, включая мифы и предания. Можно подумать, читая его, что Фламмарион ставил знак равенства между богами из мифологий и пришельцами из космоса, но на самом деле популяризатор просто показывал, что идея множественности обитаемых миров имеет солидную предысторию.

---Рождение уфологии

Однако время шло, а инопланетяне никак себя не проявляли, сделавшись персонажами фантастики. Именно в фантастическом романе немецкого писателя Курда Лассвица «На двух планетах» (Auf zwei Planeten, 1897) было впервые заявлено: они уже здесь! Писатель утверждал, что высокоразвитые марсиане много десятилетий тайно занимаются «прогрессорской» деятельностью на Земле. Идею подхватил русский революционер Александр Богданов (Малиновский), развивший ее в утопической повести «Красная звезда» (1908).

Очередной шаг в формировании теории палеоконтакта сделал американский журналист Чарльз Форт, который, подобно Фламмариону, профессионально занялся изучением «непознанного» с привлечением современных научных открытий. Но если Фламмарион четко различал игру воображения и обоснованные умозаключения, то Форт полагал, что дыма без огня не бывает: любое странное явление или артефакт могут быть объяснены деятельностью сверхъестественных сил или пришельцев из космоса. Он же заложил основы паранаучной дисциплины, собирающей сведения о присутствии инопланетян на Земле, которую ныне принято называть «уфология». Свой главный труд под названием «Книга проклятых» (The Book of the Damned) Чарльз Форт опубликовал в 1919 году. По сути это был справочник «необъясненного», в котором автор обобщил информацию о всевозможных феноменах: от дождей из лягушек до неопознанных летающих объектов. Например, Форт описывал так называемый Зальцбургский параллелепипед - обработанный кусок металла, который был найден в 1885 году в буром угле третичного периода и выставлен в музее Зальцбурга. Хотя к тому времени научное сообщество, включая первооткрывателя «параллелепипеда» - горного инженера Фридриха Гурльта, пришло к выводу, что находка представляет собой ископаемый метеорит, Форт сделал вывод, что это артефакт, оставленный пришельцами. Кстати, более современные исследования показали, что «параллелепипед» - не метеорит, а всего лишь противовес шахтерской лебедки; сейчас он выставлен в музее австрийского города Феклабрукк.

С «Книгой проклятых» был хорошо знаком американский писатель Говард Лавкрафт. О теории Форта он отзывался довольно пренебрежительно, называя ее «бредовой», что не помешало ему использовать почерпнутые идеи для сочинения мрачных фантастических рассказов. Можно даже сказать, что Лавкрафт раньше остальных сформулировал современную версию гипотезы палеовизита. К примеру, вот что он писал в рассказе «Зов Ктулху» (The Call of Cthulhu, 1926): «Были эпохи, когда на Земле господствовали иные Существа, и они создали большие Города. Останки этих Существ еще могут быть обнаружены: они превратились в циклопические камни на островах Тихого океана. Все они умерли задолго до появления человека, но есть способы, которыми можно их оживить, особенно когда звезды вновь займут благоприятное положение в цикле вечности. Ведь Они сами пришли со звезд и принесли с собой свои изображения».

Творчество Говарда Лавкрафта оказалось необычайно востребовано в 1940-е годы. Его тексты перевели на французский язык, и в свою очередь они стали источником вдохновения для конспирологов Жака Бержье и Луи Повеля, выпустивших книгу «Утро магов» (Le Matin des magiciens, 1960), в которой оккультные воззрения причудливо смешаны с идеями Чарльза Форта. Свой подход они изложили предельно конкретно: «Мы изучаем все следы, как очевидные, так и не очень, которые исчезнувшие цивилизации могли оставить на Земле. Не исключая никаких возможных гипотез: существование атомной цивилизации задолго до того, что мы называем доисторической эпохой, знания, поступившие к нам от обитателей неземных миров, и т. д. Самое важное - придать этой проблеме как можно больше открытости, гласности». […]

Следующим активным адептом гипотезы палеовизита стал французский журналист и фантаст Робер Шарру - тот самый, который позднее обвинил фон Дэникена в плагиате. Начав как исследователь истории утерянных сокровищ, он быстро пришел к выводу, что реальная история человечества намного обширнее, чем принято считать. При этом Шарру активно эксплуатировал творческий задел теософов (миф о том, что древние люди обладали космическими технологиями), но утверждал, что допотопные цивилизации Атлантиды и Му возникли в результате «прогрессорской» деятельности пришельцев с Венеры. Свои доводы он изложил в «Книге повелителей мира» (Le Livre des maitres du monde, 1967). Вскоре, однако, благодаря данным, полученным с помощью межпланетных аппаратов, стало известно, что на Венере царят условия, смертельные для белковой жизни, и Роберу Шарру пришлось дать дополнительные объяснения, одно фантастичнее другого. Оказывается, Венера была кометой (?!), которая прилетела в Солнечную систему 7000 лет назад. Может, инопланетяне все-таки прибыли с одной из планет в соседней звездной системе? Может быть и так, говорил Шарру, но тогда это планета-океан, потому что… И далее он приводил длинную цепочку рассуждений, в которой довольно свободно трактовал дописьменную мифологию и сохранившиеся ритуальные изображения.

---Прорыв Дэникена

Несмотря на то что перечисленные выше книги издавались приличными тиражами и переводились на основные языки, гипотеза палеовизита оставалась предметом обсуждения сравнительно небольшой группы любителей «паранормального» и фантастики. Поэтому явление Эриха фон Дэникена народу стало переломным событием, после которого о гипотезе узнали широкие массы. В чем же особенность «Воспоминаний о будущем»?

Прежде всего, фон Дэникен отказался от теософских реконструкций «допотопной» истории и от всякого намека на оккультизм или другую религиозную систему взглядов. Его концепция подчеркнуто материалистична. Далее, он собрал практически все предания и артефакты, которые ранее увязывались комментаторами с Атлантидой (или любым «потерянным» континентом), и проинтерпретировал их исключительно как свидетельства палеовизитов и палеоконтактов. Поскольку в своих умозаключениях фон Дэникен опирался на науку как метод описания действительности, а не противопоставлял себя ей, это позволило ему претендовать на обоснованность предлагаемой реконструкции древней истории. Стоит также вспомнить, что когда фон Дэникен занялся гипотезой палеовизита, пик расцвета переживала практическая космонавтика: СССР и США азартно запускали пилотируемые корабли, устанавливая рекорды по продолжительности пребывания на орбите; американские астронавты готовились к высадке на Луну; в прессе всерьез обсуждались проблемы полета на Марс и первой межзвездной экспедиции. Казалось, что внеземная экспансия человечества будет нарастать все быстрее, а земляне колонизируют Солнечную систему еще до конца столетия. Фон Дэникену оставалось только провести очередную аналогию: если мы столь стремительно прошли путь от клинописных табличек до космических кораблей, то почему обитатели планет у соседних звезд не могли сделать то же самое? Они ведь не глупее нас?…

Именно в этом умозаключении содержится превосходство концепции фон Дэникена. Но если приглядеться, в нем же прячется ее самое слабое звено.

Реконструируя палеовизит, пытаясь «вычислить» цели, средства и технические возможности пришельцев, фон Дэникен проводит аналогии с космонавтикой, но не той, которая была в 1960-х годах, а той, которая когда-нибудь будет. И ожидаемо следует не компетентному мнению сотрудников ракетно-космической отрасли, а некоему образу, созданному воображением… коллег-фантастов.

Например, в начальных главах «Воспоминаний о будущем» много говорится о возможности межзвездных перелетов, и, конечно, фон Дэникен делает ставку на фотонные звездолеты (Photonen-Rakete). Если бы он удосужился хоть немного почитать по теме, кроме фантастики и научно-популярной литературы, то убедился бы, что фотонный звездолет как техническая конструкция не может быть реализован в силу отсутствия в нашей Вселенной достаточного количества природного антивещества, а его производство требует таких затрат энергии, что проще и эффективнее использовать ее для разгона каким-то другим способом. Еще более характерный момент: фон Дэникен сообщает, что египетский обычай мумифицировать покойников был попыткой подражания процедуре анабиоза, в который якобы погружались межзвездные путешественники. Но в том-то и закавыка, что анабиоз как средство продления жизни при длительных полетах - выдумка фантастов; наука пока не имеет определенного мнения на этот счет.

Книги и отдельные утверждения фон Дэникена можно долго разбирать, указывая на фактические ошибки и недопустимые обобщения. Но в этом нет смысла, потому что такой разбор превратится в обсуждение одного научно-фантастического романа в сравнении с другими. Наверное, подобный подход был бы интересен литературоведам, но реальная история тут при чем? Концепция фон Дэникена не проходит по критерию верифицируемости (проверяемости), ведь у нас нет поблизости инопланетной цивилизации, освоившей межзвездные перелеты и соответствующие технологии, которые мы могли бы сравнить с предложенной реконструкцией. Не проходит и по критерию фальсифицируемости (опровергаемости), потому что невозможно придумать условие, при котором теория может быть раз и навсегда выведена из научного обсуждения как противоречащая наблюдениям. Инопланетяне в рамках теории получаются очень гибкие и уступчивые. Они прилетели с Марса… Там нет жизни?… Тогда с Венеры!… Тоже нет?… Тогда с Проксимы Центавра! А еще лучше - с Сириуса, ведь он далеко и ему безразлично. Короче, откуда-то они прилетели, но это ведь неважно - в главном-то мы правы! И т. д.

Анализируя гипотезу палеовизита в версии фон Дэникена по соответствиям критериям научности, можно уверенно заявить: перед нами не наука и даже не паранаука, а псевдорелигиозное учение, в котором Бог или боги заменены инопланетянами.

Тем не менее концепция фон Дэникена обрела множество поклонников, органично вписавшись в лоскутную ткань нью-эйджа (New Age, буквально: «новая эра») - совокупности идеологически близких течений и движений, нацеленных на духовный поиск вне классических конфессий в ожидании наступления новой эпохи. В начале 1970-х годов нью-эйдж привлек массу молодых образованных людей, что оказало довольно существенное влияние на культуру: например, именно тогда началось повальное увлечение восточной экзотикой, что привело западную цивилизацию к внутренней трансформации на самых разных уровнях, включая изменение кулинарных предпочтений. Гипотеза палеовизита в версии фон Дэникена оказалась удобным нью-эйджевым вероучением для атеистов-материалистов, поэтому с годами ее популярность только росла. […]

---Поиски Нибиру

Теория продолжала развиваться. Новой «звездой» палеокосмонавтики стал Захария Ситчин - выходец из Баку, получивший экономическое образование в Лондоне, живший в Израиле и США. Занимая должность директора судоходной компании, Ситчин внезапно увлекся шумерской клинописью. В этом не было бы ничего плохого, однако бывалый экономист решил, что может по-своему трактовать фрагменты сохранившихся текстов. Он создал собственную систему интерпретации, из которой следовало, что в шумерском эпосе рассказывается о реальных и глобальных событиях с участием инопланетных захватчиков. Первую свою книгу на эту тему «Двенадцатая планета» (The 12th Planet) Ситчин издал в 1976 году и с тех пор приложил массу усилий, чтобы найти новые подтверждения своей версии гипотезы палеовизита, в том числе и в библейских текстах. Согласно его реконструкции, в Солнечной системе есть еще одна планета, называемая Нибиру (Неберу) и находящаяся на длинной вытянутой орбите. Раз в 3600 лет планета приближается к Солнцу, в перигелии входя в пространство между Юпитером и Марсом. На Нибиру живет раса разумных ануннаков, которые периодически посещают Землю, влияя на развитие нашей цивилизации, и добывают здесь золото, используемое в качестве материала для высоких технологий. Больше того, именно ануннаки вывели человека методами генной инженерии, скрестив эректусов с собой.

Хотя предположение о существовании планеты, регулярно и без последствий пересекающей Солнечную систему, выглядит слишком смелым даже для людей с самыми общими представлениями о небесной механике, книги Ситчина стали популярны.

Он сумел убедить американского астронома Томаса ван Фландерна, известного своими эксцентричными взглядами, заняться поисками Нибиру, но они, конечно, завершились ничем.

Гипотезу палеовизита в версиях Эриха фон Дэникена и Захарии Ситчина неоднократно критиковали специалисты из самых разных областей науки: от археологов до астрономов. К сожалению, в нашей стране издано множество книг в поддержку палеокосмонавтики, а критическая точка зрения представлена отдельными названиями, которые можно пересчитать по пальцам. Тех, кто хочет узнать подробности, я отправляю на поиски уникального издания - книги чешских исследователей Ренаты и Ярослава Малиновых «Природные катастрофы и пришельцы из космоса» (Zasahli, mimozemstane a katastrofy do vyvoje lidstva?, 1988), опубликованной на русском в 1993 году. В ней можно найти как высказывания сторонников гипотезы палеовизита, так и разбор их утверждений профессионалами. Чтение более чем занимательное. […]

---Подведем итог.

Гипотезы палеовизита и палеоконтакта являются вполне научными, но до сих пор не обнаружено более или менее серьезных доказательств в их поддержку. Все концепции, базирующиеся на этих гипотезах, являются осовремененной версией теософских палеофантастических идей XIX века с добавлением сюжетов из ранней научной фантастики.

Главная проблема указанных теорий не в ошибках их авторов, которые можно было бы исправить, внеся уточнения, а в том, что они обсуждают не реальный мир, а довольно специфический образ будущего, о котором мы принципиально ничего не можем сказать, пока оно не наступит.
---------------------

Петр Успенский
Отрывок из книги «НОВАЯ МОДЕЛЬ ВСЕЛЕННОЙ»
В ПОИСКАХ ЧУДЕСНОГО
5. Душа царицы Мумтаз-и-Махал

Это было моё последнее лето в Индии. Уже начинался сезон
дождей, когда я выехал из Бомбея в Агру и Дели. За несколько
недель до отъезда я собирал и читал всё, что мог найти,
об Агре, о дворце Великих Моголов и о Тадж-Махале,
знаменитом мавзолее царицы, умершей в начале XVI века.

Но всё, что я прочёл тогда и читал раньше, оставило во мне
какое-то неопределённое чувство: как будто бы все,
кто брался описать Агру и Тадж-Махал, упустили что-то самое
важное.

Ни романтическая история Тадж-Махала, ни красота его
архитектуры, ни роскошь и богатство убранства и орнаментов
не могли объяснить мне впечатление сказочной нереальности,
чего-то прекрасного, но бесконечно далёкого от жизни,
впечатление, которое угадывалось за всеми описаниями,
но которое никто не сумел объяснить или облечь в слова.
Казалось, здесь скрыта какая-то тайна. У Тадж-Махала есть
некий секрет, который чувствуют все, но никто не может дать
ему истолкования.

Фотографии ни о чём мне не говорили. Крупное массивное
здание с четырьмя высокими тонкими минаретами, по одному
на каждом углу. Во всём этом я не видел никакой особенной
красоты, скорее уж нечто незавершённое. И эти четыре
минарета, стоящие отдельно, словно четыре свечи по углам
стола, выглядели как-то странно, почти неприятно.

В чём же тогда заключалась сила впечатления, производимого
Тадж-Махалом? Откуда проистекает непреодолимое воздействие
на всех, кто его видит? Ни мраморные кружева, ни тонкая
резьба, покрывающая его стены, ни мозаичные цветы, ни судьба
прекрасной царицы - ничто из этого само по себе не могло
произвести такого впечатления. Должно быть, причина
заключается в чём-то другом. Но в чём же? Я старался
не думать об этом, чтобы не создавать заранее определённого
мнения.

Однако что-то в Тадж-Махале меня очаровывало и приводило
в волнение. Я не мог сказать наверняка, в чём здесь дело,
но мне казалось, что загадка Тадж-Махала связана с тайной
смерти, т.е. с той тайной, относительно которой,
по выражению одной из Упанишад, 'даже боги сначала были
в сомнении'.

Создание Тадж-Махала восходит ко временам завоевания Индии
мусульманами. Внук падишаха Акбара Шах-Джехан был одним
из тех завоевателей, которые изменили лицо Индии. Воин и
государственный деятель, Шах-Джехан был вместе с тем тонким
знатоком искусства и философии; его двор в Агре привлекал
к себе самых выдающихся учёных и художников Персии, которая
в то время была центром культуры всей Западной Азии.

Однако большую часть своей жизни Шах-Джехан провёл в походах
и битвах. И во всех походах его неизменно сопровождала
любимая жена, прекрасная Арджуманд Бану, или, как её
называли, Мумтаз-и-Махал, 'сокровище дворца'. Арджуманд Бану
была постоянной советчицей Шах-Джехана в вопросах хитрой
и запутанной восточной дипломатии; кроме того, она разделяла
его интерес к философии, которой непобедимый падишах
посвящал всё своё свободное время.

Во время одного из походов царица, по обыкновению
сопровождавшая Шах-Джехана, умерла. Перед смертью она
попросила мужа построить ей гробницу - 'прекраснейшую
в мире'!

И Шах-Джехан задумал построить для погребения царицы
на берегу Джамны огромный мавзолей из белого мрамора; позже
он собирался перекинуть через Джамну мост из серебра
и на противоположном берегу построить из чёрного мрамора
мавзолей для себя.

Его планам суждено было осуществиться лишь наполовину; через
двадцать лет, когда завершилось строительство мавзолея
царицы, сын Шах-Джехана Ауренгзэб, разрушивший впоследствии
Варанаси, поднял против отца мятеж. Ауренгзэб обвинил его
в том, что он истратил на мавзолей все доходы государства
за последние двадцать лет. Ауренгзэб взял Шах-Джехана в плен
и заточил его в подземную мечеть в одном из внутренних
дворов крепости-дворца Агры.

В этой подземной мечети Шах-Джехан прожил семь лет;
почувствовав приближение смерти, он попросил, чтобы его
перенесли в так называемый Жасминовый павильон в крепостной
стене, в башню кружевного мрамора, где находилась любимая
комната царицы Арджуманд Бану. Там, на балконе Жасминового
павильона с видом на Джамну, откуда виден был стоящий
поодаль Тадж-Махал, Шах-Джехан скончался.

Такова краткая история Тадж-Махала. С тех пор мавзолей
царицы пережил много превратностей. Во время войн, которые
продолжались в Индии в XVII и XVIII столетиях, Агра
многократно переходила из рук в руки и часто оказывалась
разграбленной. Завоеватели сняли с Тадж-Махала большие
серебряные двери, вынесли драгоценные светильники
и подсвечники, сорвали со стен орнаменты из драгоценных
камней. Однако само здание и большая часть убранства
остались нетронутыми.

В 30-х годах XIX века британский генерал-губернатор
предложил продать Тадж-Махал на слом. Ныне Тадж-Махал
восстановлен и тщательно охраняется.

***
Я приехал в Агру вечером и решил немедленно отправиться
к Тадж-Махалу, чтобы посмотреть на него в лунном свете.
Полнолуние ещё не наступило, но света было достаточно.

Выйдя из гостиницы, я долго ехал европейскими кварталами
города по широким улицам, тянувшимся среди садов. Наконец
по какой-то длинной улице мы выбрались из города; слева
виднелась река. Мы проехали по площади, вымощенной плитами
и окружённой стенами из красного камня. Направо и налево
в стенах виднелись ворота с высокими башнями; ворота левой
башни вели к Тадж-Махалу. Проводник объяснил, что правая
башня и ворота ведут в старый город, который был частной
собственностью царицы Арджуманд Бану; эти ворота сохранились
почти в том же состоянии, в каком содержались при её жизни.

Уже темнело, но в свете широкого месяца все линии зданий
отчётливо вырисовывались на бледном небосводе. Я зашагал
к высоким тёмно-красным башням ворот и горизонтальным рядам
характерных белых индийских куполов, оканчивающихся
заострёнными шпилями. Несколько широких ступеней вели с
площади ко входу, под арку. Там было совсем темно. Мои шаги
по мозаичной мостовой гулко отдавались в боковых нишах,
откуда шли лестницы к площадке на верху башни
и ко внутреннему музею.

Сквозь арку виднелся сад - обширное зелёное пространство;
в отдалении маячили какие-то белые очертания, напоминающие
белое облако, которое, опустившись, приняло симметричную
форму. Это были стены, купола и минареты Тадж-Махала.

Я прошёл под аркой, поднялся на широкую каменную платформу и
остановился, чтобы оглядеться. Прямо передо мной начиналась
длинная и широкая аллея густых кипарисов; она шла направо
через сад; посреди её пересекала полоса воды с рядами
фонтанов, напоминающих простёртые руки. Дальний конец аллеи
был закрыт белым облаком Тадж-Махала. По обеим его сторонам
и немного ниже под деревьями виднелись купола двух больших
мечетей.

Я медленно направился по аллее к большому зданию, миновал
полоску воды с её фонтанами. Первое, что поразило меня
и чего я не ожидал, - это огромные размеры Тадж-Махала.
Фактически это очень широкое строение; оно кажется ещё шире,
чем на самом деле, благодаря искусному замыслу строителей,
которые окружили его садом и так расположили ворота и аллеи,
что с этой стороны здание видно не сразу; оно открывается
постепенно, по мере того, как вы к нему приближаетесь. Я
понял, что всё вокруг подчинено единому плану и с точностью
вычислено, что всё задумано с таким расчётом, чтобы
дополнить и усилить главное впечатление. Мне стало ясно,
почему на фотографиях Тадж-Махал выглядит незаконченным,
почти плоским. Его нельзя отделять от сада и мечетей,
которые оказываются его продолжением. Кроме того, я понял,
почему минареты по углам мраморной платформы, где стоит
главное здание, произвели на меня впечатление дефекта: на
фотографиях я видел, что очертания Тадж-Махала заканчиваются
с обеих сторон этими минаретами. На самом же деле это ещё
не конец, ибо Тадж-Махал незаметно переходит в сад и
примыкающие здания. И опять-таки минареты в действительности
не видны во всю свою высоту, как на фотографиях. С аллеи, по
которой я шёл, над деревьями возвышаются только их верхушки.

Белое здание мавзолея было ещё далеко, и по мере моего
приближения к нему оно поднималось передо мной всё выше
и выше. Хотя в смутном и изменчивом свете месяца я не мог
различить деталей, странное чувство ожидания заставляло меня
напряжённо всматриваться в полумрак, как будто там должно
было что-то открыться.

В тени кипарисов царил полумрак; сад наполняли запахи
цветов, явственнее всего ощущался аромат жасмина. Кричали
павлины. Их голоса странно гармонировали со всем окружением
и как-то усиливали охватившее меня чувство ожидания.

Я уже видел прямо перед собой сверкающие очертания
центральной части Тадж-Махала, поднимающейся с высокой
мраморной платформы. В дверях мерцал огонёк.

Я дошёл до середины аллеи, ведущей от входа под аркой
к мавзолею. Здесь, в центре аллеи, находился четырёхугольный
водоём с лотосами; на одной его стороне стояли мраморные
скамейки.

В слабом свете месяца Тадж-Махал казался сверкающим.
На бледном фоне неба были видны белые купола и минареты,
изумительно мягкие, но в то же время вполне отчётливые;
от них как будто струился собственный свет.

Я сел на одну из мраморных скамеек и стал смотреть
на Тадж-Махал, стараясь ухватить и запечатлеть в памяти
все детали здания, каким я его вижу, а также всё, что меня
окружает. Я не мог сказать, что происходило в моём уме в это
время; не уверен, что вообще о чём-то думал. Но постепенно
во мне возникло непонятное чувство, которое невозможно
описать никакими словами.

Реальность, та повседневная реальность, в которой мы живём,
казалось, куда-то исчезла, ушла, увяла, отлетела, вернее,
не исчезла, а преобразилась, утратив свою действительность;
каждый реальный предмет, взятый сам по себе, потерял своё
привычное значение и стал совершенно иным. Вместо знакомой
реальности открылась реальность другая, та реальность,
которой мы не знаем, не видим, не чувствуем, но которая
представляет собой единственно подлинную реальность.

Я чувствую и понимаю, что слова не в состоянии передать то,
что я имею в виду. Меня поймут только те, кто сам пережил
нечто подобное, те, кому знаком 'вкус' такого рода
переживаний.

Передо мной в дверях Тадж-Махала мерцал огонёк. В изменчивом
свете месяца белые купола и минареты как будто шевелились.
Из сада доносился аромат жасмина, слышался резкий крик
павлинов.

У меня было такое чувство, будто я нахожусь в двух мирах
одновременно. Обычный мир вещей и людей совершенно
изменился, о нём смешно было даже подумать - таким
искусственным и нереальным казался он теперь. Всё,
принадлежавшее этому миру, стало далёким, чуждым и
непонятным, и более всего я сам, тот человек, который всего
два часа назад приехал в Агру со всевозможным багажом
и поспешил сюда, чтобы увидеть Тадж-Махал при лунном свете.
Всё это - и вся жизнь, часть которой я составлял, - стало
кукольным театром, к тому же чрезвычайно топорным
и аляповатым, и ничуть не походило на что-либо реальное.
Такими же гротескно-нелепыми и грубыми казались теперь
все мои прежние мысли о Тадж-Махале и его тайне.

Эта тайна пребывала здесь, передо мной, но она перестала
быть тайной. Покров тайны набрасывала на неё та абсурдная,
несуществующая реальность, из которой я смотрел на
Тадж-Махал. Я переживал изумительную радость освобождения,
как если бы вышел из глубокого подземного хода на свет.

Да, это была тайна смерти! - но тайна раскрытая и зримая.
И в ней не было ничего ужасного или пугающего. Наоборот,
от неё исходили бесконечное сияние и радость.

Теперь, когда я пишу эти слова, мне странно вспоминать то,
что было каким-то мимолётным состоянием. От обычного
восприятия себя и всего прочего я мгновенно перешёл в это
новое состояние, находясь в саду, на кипарисовой аллее,
разглядывая белый силуэт Тадж-Махала.

Помню, как у меня в уме пронёсся быстрый поток мыслей,
как бы существующий независимо от меня, движущийся
собственным путём.

Какое-то время мои мысли сосредоточились на художественном
смысле Тадж-Махала, на тех художниках, которые его
построили. Я знал, что они были суфиями, чья мистическая
философия, неотделимая от поэзии, стала эзотерическим
учением ислама; в блестящих земных формах радости и страсти
она выражает идеи вечности, нереальности, отречения. И вот
образ царицы Арджуманд Бану и её 'красивейший в мире'
памятник своими невыразимыми сторонами оказались связанными
для меня с идеей смерти - но смерти не как уничтожения,
а как новой жизни.

Я встал и направился вперёд, не сводя глаз с огонька,
который мерцал в дверях и над которым высилось гигантское
очертание Тадж-Махала. И внезапно в моём уме совершенно
независимо от меня стало складываться нечто.

Я знал, что свет горит над гробницей, где лежит тело царицы.
Над гробницей и вокруг неё стоят мраморные арки, купола
и минареты Тадж-Махала, которые как бы уносят её вверх,
в небо, в лунный свет - и растворяют в них.

Я почувствовал, что именно здесь таится начало разгадки. Ибо
свет, мерцающий над гробницей, где лежит её прах, этот свет,
который так мал и незначителен по сравнению с мраморной
формой Тадж-Махала, - это жизнь, та жизнь, которую мы знаем
в себе и в других, противоположная той жизни, которой мы
не знаем, которая скрыта от нас тайной смерти.

Этот свет, который так легко погасить, - есть маленькая
преходящая земная жизнь. А Тадж-Махал - это будущая вечная
жизнь.

Передо мной и вокруг меня пребывала душа царицы
Мумтаз-и-Махал! Душа столь бесконечно великая, сияющая
и прекрасная по сравнению с телом, жившим на Земле, а теперь
заключённым в гробницу.

В это мгновение я понял, что не душа заключена в теле, а
тело живёт и движется в душе. И тогда я вспомнил мистическое
выражение, которое приведено в одной старой книге и когда-то
привлекло моё внимание:

'Душа - то же самое, что и будущая жизнь'.

Мне показалось странным, что я не сумел понять этого раньше.
Конечно, они - одно и то же; жизнь как процесс и то,
что живёт, - их можно различать только до тех пор, пока
существует идея исчезновения, смерти. Здесь же,
как и в вечности, всё было единым. Измерения растворились,
и наш маленький земной мир исчез в бесконечном мире.

Я не могу восстановить все мысли и чувства тех мгновений;
сейчас я выражаю лишь ничтожную их часть.

Затем я подошёл к мраморной платформе, на которой стоит
Тадж-Махал с четырьмя минаретами по углам. Широкие мраморные
лестницы по краям кипарисовой аллеи ведут к этой платформе
из сада.

Я поднялся по ступеням и подошёл к дверям, где горел свет.
Меня встретили привратники-мусульмане с медленными,
спокойными движениями, в белых одеждах и белых тюрбанах.
Один из них зажёг фонарь, и я пошёл вслед за ним внутрь
мавзолея.

Посредине, окружённые резной мраморной решёткой, стояли два
мраморных надгробия; в центре - надгробие Мумтаз-и-Махал,
около него - надгробие Шах-Джехана. Оба надгробия были
усыпаны красными цветами; над ними в фонаре с прорезями
горел огонь.

В полутьме неясные очертания белых стен исчезали в высоком
своде, куда лунный свет проникал как бы сквозь туман
меняющихся оттенков.

Я долго простоял неподвижно; и спокойные, серьёзные
мусульмане в белых тюрбанах оставили меня в покое - и сами
замерли в молчании около решётки, окружающей надгробия.

Сама по себе эта решётка - чудо искусства. Слово 'решётка'
вообще ничего не говорит, ибо на деле это не решётка,
а ожерелье из белого мрамора изумительной работы. Трудно
поверить, что цветы и декоративный орнамент этого белого
филигранного ожерелья не были отлиты, что их вырезали прямо
из тонких плит мрамора.

Заметив, что я рассматриваю решётку, один из привратников
бесшумно подошёл ко мне и начал объяснять план внутреннего
устройства Тадж-Махала.

Каменные надгробия не были настоящими гробницами; гробницы
же, в которых покоятся тела, находятся в склепе под полом.
Средняя часть мавзолея, где мы стояли, расположена
под большим центральным сводом; она отделена от внешних стен
широким коридором, который шёл между четырьмя угловыми
нишами; каждая ниша находилась под одним из малых куполов.

'Здесь никогда нет света, - сказал провожатый, поднимая
руку. - Свет входит только сквозь ограду боковых галерей.
Послушай, господин!'

Он сделал несколько шагов назад и, подняв голову, медленно
и громко прокричал: 'Аллах!'

Голос заполнил всё огромное пространство свода у нас
над головами; и когда он медленно-медленно стал затихать,
внезапно от всех четырёх боковых куполов отразилось ясное
и мощное эхо: 'Аллах!'

Ему немедленно ответили арки галереи, но не сразу, а по
очереди: голоса раздавались один за другим с каждой стороны,
как бы перекликаясь друг с другом: 'Аллах! Аллах! Аллах!
Аллах!'

А затем, подобно тысячеголосому хору или органу, зазвучал и
сам большой свод; всё потонуло в его торжественном глубоком
басе: 'Аллах!'

После этого опять ответили боковые галереи и купола, но уже
тише; ещё раз прозвучал голос большого свода, не так громко,
и внутренние арки тихо, почти шёпотом, повторили его голос.

Эхо умолкло. Но и в наступившем молчании казалось, что
какая-то далёкая-далёкая нота всё ещё продолжает звучать.

Я стоял, прислушиваясь; с обострённым чувством радости
я понял, что это замечательное эхо было заранее рассчитанной
частью плана художников, которые дали Тадж-Махалу голос
и велели ему вечно повторять Имя Бога.

Я медленно следовал за проводником, а он с поднятым фонарём
показывал мне орнаменты на стенах: фиолетовые, розовые,
синие, жёлтые, ярко-красные цветы смешивались с гирляндами
зелёных каменных цветов, одни из которых имели размер листа,
другие были чуть больше; каменные цветы казались живыми
и неподвластными времени; затем следовали стены, целиком
покрытые белыми мраморными цветами, далее - резные двери
и окна, все из белого мрамора.

Чем дольше я смотрел и слушал, тем яснее и радостнее понимал
я замысел художников, которые выразили бесконечное
богатство, разнообразие и красоту души, или вечной жизни,
по сравнению с мелкой и незначительной земной жизнью.

Мы поднялись на крышу Тадж-Махала, где на углах стояли
купола; я посмотрел оттуда на широкую тёмную Джамну. Справа
и слева высились большие мечети из красного камня с белыми
куполами. Затем я подошёл к той стороне, откуда открывался
вид на сад. Внизу всё было спокойно, лишь ветерок шелестел
в деревьях; время от времени откуда-то издалека доносился
громкий и мелодичный крик павлинов.

Всё походило на сон, на ту 'Индию', которую можно увидеть
во сне, так что я ничуть не удивился бы, если бы вдруг
обнаружил, что лечу по воздуху над садом к входной башне,
темнеющей в конце кипарисовой аллеи.

Затем мы спустились вниз и обошли вокруг белого здания
Тадж-Махала по мраморной платформе, на углах которой стояли
четыре минарета; при свете месяца мы осмотрели украшения
и орнаменты наружных стен.

После этого мы сошли вниз, в белый мраморный склеп. Там,
как и наверху, горел медный светильник. На белых гробницах
царицы и падишаха лежали красные цветы.

На следующее утро я поехал в крепость, где до сих пор
сохранился дворец Шах-Джехана и царицы Арджуманд Бану.

Крепость Агры - это целый город. Огромные крепостные башни
поднимаются над воротами. За стенами толщиной в несколько
футов - прямо-таки лабиринт внутренних дворов, казарм, лавок
и иных строений. Значительная часть крепости отведена под
нужды современной жизни и не представляет особого интереса.

Я подошёл к Жемчужной мечети, которую знал по картине
Верещагина. Здесь начинается царство белого мрамора и синего
неба. Только два цвета - белый и синий. Жемчужная мечеть
гораздо больше, чем я её представлял. Крупные, тяжёлые
ворота, обшитые медью; за ними под сверкающим небом
ослепительно белый мраморный дворец с фонтаном; далее -
зал для проповедей с чудесными резными арками,
орнаментированными золотом; его окна с мраморными
решётчатыми переплётами выходят во внутреннюю часть дворца;
сквозь них жёны падишаха и придворные дамы могли глядеть
в мечеть.

Затем идёт дворец. Это не одно здание, а целый ряд мраморных
строений и дворов посреди кирпичных домов и дворов самой
крепости.

Трои Акбара, чёрная мраморная плита на одном уровне с более
высокими зубцами; перед ним - 'двор правосудия'. Далее -
'приёмная' Шах-Джехана с новыми резными арками, похожими
на арки Жемчужной мечети, жилые помещения дворца
и Жасминовый павильон.

Дворцовые покои расположены на крепостной стене, откуда
видна Джамна. Здесь множество комнат, не очень больших, если
судить по современным стандартам; но их стены покрыты редкой
и прекрасной резьбой. Всё так великолепно сохранилось,
как будто ещё вчера жили со своими жёнами все эти
падишахи-завоеватели, философы, поэты, мудрецы, фанатики,
безумцы, которые уничтожили одну Индию и создали другую.

Большая часть жилых помещений дворца скрыта под полами
мраморных дворов и проходов, которые тянутся от 'приёмной'
до крепостной стены. Комнаты связаны коридорами, проходами
и небольшими двориками с мраморной оградой.

За крепостной стеной находится глубокий внутренний двор, где
устраивались состязания воинов, где дикие звери дрались друг
с другом или с людьми. Выше находится малый двор, окружённый
решёткой, откуда дворцовые дамы наблюдали бои слонов с
тиграми или воинские состязания. Сюда же приходили со своими
товарами купцы из дальних стран - арабы, греки, венецианцы,
французы. В 'шахматном' дворе, вымощенном рядами чёрных
и белых плит в шахматном порядке, танцовщики и танцовщицы
в особых костюмах изображали шахматные фигуры. Далее комнаты
жён падишаха; в стенах ещё сохранились резные шкафчики
для драгоценностей и небольшие круглые отверстия, ведущие
к тайникам, куда могли проникнуть только маленькие ручки.
Ванная, выложенная горным хрусталём, благодаря чему стены,
когда зажигается свет, искрятся мерцающими красками.
Небольшие, почти игрушечные комнатки, похожие
на бонбоньерки. Крошечные балконы. Комнаты под полами
внутреннего двора, куда свет попадает лишь сквозь тонкие
мраморные плиты и где никогда не бывает жарко; наконец, чудо
из чудес - Жасминовый павильон, любимое помещение царицы
Мумтаз-и-Махал.

Это круглая башня, окружённая балконом, который висит над
крепостной стеной и Джамной. С балкона внутрь ведут восемь
дверей. На стенах Жасминового павильона, а также
на балюстрадах и на колоннах балкона нет буквально ни одного
дюйма пространства, который не был бы покрыт тончайшей,
великолепной резьбой. Орнаменты внутри орнаментов,
и в каждом из них ещё один орнамент; почти ювелирная работа.
Таков весь Жасминовый павильон; таковы же небольшой зал
с фонтаном и ряды резных колонн.

Во всём этом нет ничего грандиозного или мистического;
но в целом возникает впечатление необыкновенной интимности.
Я ощутил жизнь обитавших здесь людей; каким-то таинственным
образом коснулся её, словно эти люди всё ещё живы, и уловил
проблески самых глубоких и сокровенных аспектов в их жизни.
Во дворе совсем не чувствуется время. Прошлое, связанное
с этими мраморными комнатами, кажется настоящим, настолько
оно живо и реально; странно даже подумать, что всего этого
больше нет.

Когда мы покидали дворец, проводник рассказал мне, что под
крепостью есть подземный лабиринт, где, по слухам, хранятся
несметные сокровища. Я вспомнил, что читал раньше об этом.
Но вход в подземные коридоры закрыт и скрыт много лет назад
после того, как в них заблудилась и погибла целая группа
любопытных путешественников. Говорят, там водится множество
змей, в том числе несколько гигантских кобр; эти кобры,
возможно, жили ещё во времена Шах-Джехана. Рассказывают, что
иногда в лунные ночи они выползают к реке.

Из дворца я снова поехал к Тадж-Махалу, а по пути купил
фотографии старых миниатюр с портретами Шах-Джехана и царицы
Арджуманд Бану. Стоит однажды увидеть эти фотографии,
и их лица навсегда останутся в памяти. Голова царицы слегка
наклонена; тонкой рукой она держит розу. Портрет сильно
стилизован; но в форме рта и в больших глазах угадывается
глубокая внутренняя жизнь, сила и мысль; её лицо полно
непреодолимого очарования тайны и сказочного мира.
Шах-Джехан изображён в профиль. У него очень странный
взгляд - экстатический и в то же время уравновешенный.
На портрете он как будто видит что-то такое, чего нельзя
увидеть никому, вернее, то, чего никто не смеет увидеть.
Кажется также, что он присматривается к самому себе,
наблюдая за каждым своим чувством, за каждой мыслью. Это
взор ясновидца и мечтателя - но также и человека
необыкновенной силы и храбрости.

Впечатление от Тадж-Махала при свете дня оказалось не только
не слабее ночного, но, пожалуй, усилилось. Белый мрамор
среди зелени удивительно контрастирует с синим небом, и вы
одним взглядом схватываете больше мелочей и частностей, чем
ночью. Внутри здания ещё сильнее поражает роскошь украшений
и сказочные цветы - красные, жёлтые, синие вместе с зелёными
гирляндами, сплетения мраморных листьев и цветов, узорные
решётки, и всё это - душа царицы Мумтаз-и-Махал.

Я провёл в саду, окружающем Тадж-Махал, весь следующий день,
до самого вечера.

Приятнее всего было сидеть на балконе, на верху башенных
ворот. Внизу раскинулся сад, его пересекали кипарисовая
аллея и линия фонтанов, доходящая до самой мраморной
платформы, на которой стоит Тадж-Махал. Под кипарисами
медленно двигались группы посетителей-мусульман в одеждах
и тюрбанах мягких тонов и самых разнообразных цветов:
бирюзовых, лимонно-жёлтых, светло-зелёных, жёлто-розовых.

Надев очки, я долго наблюдал за светло-оранжевым тюрбаном
бок о бок с изумрудной шалью. Снова и снова мелькали они за
деревьями, а затем появились на мраморной лестнице, ведущей
в мавзолей. Далее они исчезли у входа в Тадж-Махал; потом
их можно было увидеть среди куполов на крыше. По кипарисовой
аллее двигалось непрерывное шествие цветных одеяний
и тюрбанов - плыли синие, жёлтые, зелёные, розовые тюрбаны,
шали и кафтаны. Не было видно ни одного европейца.

Тадж-Махал - место паломничества и прогулок горожан. Здесь
встречаются влюблённые; вы видите детей с большими тёмными
глазами, спокойных и тихих, как все индийские дети; здесь
проходят глубокие старики и калеки, женщины с маленькими
детьми, нищие, факиры...

Перед вами появляются все лица, все типы мусульманской
Индии.

Глядя на них, я испытывал странное чувство: мне казалось,
что и это было частью плана строителей Тадж-Махала, частью
их мистического замысла соприкосновения души с целым миром,
с целой жизнью, которая со всех сторон непрерывно вливается
в эту душу.

1914 г.
---------------------

"Мир - это открытая рана". Путешествия писателя Сергея Соловьева
Радио Свобода
20 апреля 2022

В издательстве "Новое литературное обозрение" вышел роман Сергея Соловьева "Улыбка Шакти". Соловьев - поэт, прозаик, художник - в течение 15 лет путешествовал по малодоступным уголкам Индии. Эти путешествия описаны в книге.

"Страшные дни - и все же каким-то чудом пробуждается трава, рождаются дети, выходят книги... Эта книга писалась в 2020-21 годах, а вышла теперь - в уже другом мире, читать ее сейчас непредставимо. Не сейчас, но, может быть, потом, когда вернемся к жизни.

Я рад и благодарен, что вышла она в одном из последних, уже считанных в стране достойных независимых издательств - в НЛО, у Ирины Прохоровой", - пишет Сергей Соловьев в соцсетях.

Вот что рассказывает писатель о своей книге.

- Хочу процитировать фрагмент, в котором лежит один из смысловых ключей к этому роману. Герой, человек, который во многом близок мне, и, в общем-то, его опыт - это мой опыт, приезжает в глубинку Индии, в царство Бастар, куда проникает мало кто из приезжих. Он оказывается в лесу, в джунглях, у очень странной хижины, где живут три отшельника, и переживает там необычайный опыт (сродни мистическому). Спустя день-другой он уходит в лес побродить, и вот его внутренний монолог:

"Еще недавно в трудную ломкую минуту думал: нет путей просветления, все самообман, у каждого своя тропа, которую, как ему кажется, он выбирает, ну отчасти так оно и происходит, а потом, чем дальше идешь, тем более обживаешься на этой тропе - обиходом дел, слов, мыслей, опыта - и своего, и тех, кто шел перед тобой, и обиход этот обустраивает тебя, твой образ мыслей и взгляд на мир. Один рис сеет, другой левитирует в духовных практиках, третий книгу пишет, а на деле никто никуда не движется, тот же лес, с той же радостью и смертью, и никаких ключей, истин, мудрости, человек рассеивается, как утренний туман, - кто его помнит?

Но спрос людской на эти ключи неизбывен, и протаптываются тропки внимания, намоленные - к старцам, философам, разного рода учителям. И никто никому помочь не может, они и сами себе не в помощь, эти учителя, и часто куда неустроенней у них внутри и бедовее, чем у того же сеятеля риса. Похоже, на этих путях духовных практик, да и, прости господи, творческих, связь с живой тканью мира сужается, слабнет. Кажется, что наоборот, - но нет. В молодости еще искренне обольщаешься, а потом уже поздно - у каждого уже свой дом на тропе, каким бы он ни был, хоть диогеновой бочкой, и ты уже заложник этих троп внимания, этого обмена жизненным теплом, даже когда оно кончается гераклитовым навозом.

Да и как признаться себе, а тем более вслух, на исходе пути, когда столько сил и надежд ему отдано и, казалось бы, что-то достигнуто, что все это пшик и никаких ключей не обретено, но позвякиваешь уж тем, что есть, этой мнимой связкой, как и многие, кто на виду. И не только нет ответов ни на один жизненно важный вопрос, но и сами вопросы понемногу уходят, теряя смысл и веру в себя. Но тогда должно что-то в этом высвобождающемся проеме проступить, хоть забрезжить. Жизнь, ее лицо, не заслоненное тобой? Но и этого не происходит - поздно. Уже не те глаза, которыми можно видеть это. И мысли, и слова не те, а других, не одомашненных - не будет. И все-таки что-то может еще случиться. Чудом, но может. Наверно, это не имеет отношения к счастью или горю, просветлению или дну отчаянья, вообще ни к чему из этого ряда. И наверно, это очень краткий опыт, который потом нельзя разделить не только с людьми, но и с собой. Медленное, осторожное, но астрономически стремительное сближение с жизнью - не в человеческом смысле, а во всем ее необъятном космосе, и настолько, что твоего "я" уже нет, совсем нет, и вместе с тем ты впервые становишься собой, но в том измерении, где уже нет зазора между тобой и чем бы то ни было, в том числе смертью, ее светом".

Вот к этому как-то двигалось все происходящее в романе. Этот опыт - пережитое сближение с жизнью, для него нет слов, он за пределами речи, мыслей, эго, всего обжитого человеком. А как только это начинает укладываться в речь, оно перестает быть тем, чем является. С этим сталкивались по-разному многие мистики, пытавшиеся выйти за пределы человеческого "я".

- Как рождалась книга?

- В пятилетнем путешествии по Индии. Она начинается за пять лет до начала пандемии и заканчивается ее началом. В марте 2020 года я вернулся из Индии в Германию последним эвакуационным рейсом. Тогда я и начал эту книгу, и написал я ее довольно быстро, потому что писал непрерывно, с утра до ночи в течение полугода. Потом еще где-то полгода правил, переписывал, редактировал.

- Эта книга как-то изменила вас и вашу жизнь? Существует такая обратная связь?

- Конечно. Когда нечто становится запечатленным, это освобождает тебя - от немоты, от переполненности. Но в то же время и опустошает, отнимает весь этот опыт, особенно опыт вот такого рода: неизреченный, невозможный в переложении на речевой, мыслительный, рациональный.

В последние 15 лет самой сильной моей страстью и самым большим интересом (хотя на самом деле это глубже) были мои нелегальные походы в джунгли, в заповедники. Степень риска, шанс вернуться оттуда невредимым - минимум 50 на 50. Там ведь живут и дикие слоны, и тигры, и леопарды, и змеи. Ни один местный егерь не позволяет себе таких опытов. Даже местные, живущие вблизи заповедников, если и ходят туда, то большим составом, при этом громко кричат и бьют палками по деревьям, чтобы обозначить свое присутствие.

Моя же цель противоположна - максимально тихо, созерцательно сжиться, сблизиться с этим миром, открыть его. Перед каждым походом в джунгли мне нужно снять с себя человека, раздеть себя, сложить речь, мысль, все человеческое. Я посвятил всю свою жизнь интеллектуальному труду - и вот всю эту свою прежнюю жизнь мне нужно слой за слоем снимать с себя, чтобы войти в лес и нащупать полости созвучия, пробудить акустику между нами. Это получается не сразу, не с первого месяца, а день за днем вот таких походов, где ты буквально на кон кладешь свою жизнь. Иначе это как в казино - играя на копейку, ты ее и выиграешь. А если ты честно и открыто кладешь жизнь целиком, тогда можешь рассчитывать на адекватное к себе отношение и со стороны леса - живого, открытого мира.

И вот это начинает происходить. Спустя месяцы в лесу я начинаю видеть кожей, как зверь. Начинается какое-то безошибочное тепловое видение: я чувствую, что, например, справа в темноте проступает опасность. Лес начинает тебя принимать, видеть, располагать тобой. Это удивительнейший опыт, очень постепенный и непростой. Но он того стоит.

Есть разные пути сближения с огромным миром, в котором мы занимаем ничтожную часть, и нам кажется, что он нам открыт и находится с нами на связи. На самом деле никакой связи нет. Мы живем в обрубленном, человеческом, выстроенном нами мире. Сквозь щели нас достигают какие-то сквознячки, но мы не по ту сторону. Лотман где-то сказал, что с точки зрения животных мы - существа безумные, они обходят нас стороной. Мир обходит нас стороной. Могут быть разные пути для людей, которые ступают на этот путь сближения с живой тканью мира, и один из этих путей - тот, который выбрал я.

Мир - это открытая рана. Степень его открытости - как открытость раны. Это состояние во многом заказано нам, потому что человеческая цивилизация строилась на безопасности. Мы выстраиваем домик, а здесь требуется совсем другая, безоглядная смелость. У нас и поговорка есть - "береженого бог бережет". Нет, не береженого он бережет, именно не береженого, вот там он и начинается.

- Может быть, поэтому и дикие звери вас не трогают? В книге описаны встречи лицом к лицу и с тиграми, и с дикими слонами, и с красными волками. У вас самого есть объяснение тому, что никто из них вас не тронул?

- Нет. В минуты безудержного бахвальства перед собой, конечно, хочется думать, что там происходит "мы с тобой одной крови" и они что-то чувствуют. Но это самонадеянность. В любую минуту может произойти что угодно. У каждого зверя есть какая-то черта личного внутреннего пространства, он это чувствует и соблюдает. Я же часто нарушаю эти законы, перехожу грань.

У меня были невероятные, никак не объяснимые встречи. Я оказывался в густой траве между двух тигров, которые лежали на расстоянии полушага. Я потихоньку пятился, чувствуя, что они рядом, но не видел их. Вот я сделал еще шаг назад - и один из тигров, на которого я едва не наступил, взмыл надо мной, огрел меня своим дыханием и отпрянул в кусты. Я инстинктивно отшатнулся - и второй тигр взмыл ровно так же, зеркально, из-под другой моей ноги и умчался. Такого вообще не бывает! И со слонами у меня были удивительные, необъяснимые встречи, где я никак не должен был уцелеть. Дикий слон ведь куда опаснее тигра.

А красные волки! Стая - около дюжины - бесшумно подошла в лесу и окружила меня полукольцом. Играя, они расположились в нескольких шагах от меня. Когда я обернулся к ним, вожак приблизился и вскидывался на задние лапы, заглядывая мне в лицо. Ему было достаточно подать знак для атаки… Ведь эти дхоли, красные волки, несмотря на некрупный размер, стаей заваливают тигра, берут леопарда. Однако тогда с их стороны не было не только агрессии, но и никакой боязни. Я был для них не более чем то дерево, к которому стоял спиной. Все это продолжалось довольно долго: они играли, занимались своими делами у меня в ногах - волки, не подпускающие людей и на сотню метров.

И таких случаев было довольно много. Конечно, не надо обольщаться, но хочется думать, что зверь чувствует, как бы сканирует тебя. Человек давно утратил эту способность. У индусов, кстати, она еще в какой-то мере сохраняется. Им не надо показывать паспорт, рассказывать, какое учебное заведение ты окончил: они тебя чувствуют, а звери - еще в гораздо большей степени. Видимо, они считывали что-то такое, что не давало им перейти к агрессии.

- А страх при этом был? Что вы чувствовали, стоя между двумя тиграми?

- Это смешанные чувства. Если бы я не испытывал страх, я был бы полным идиотом, и такому вообще не надо ходить в лес. Но при этом есть другие составляющие этого состояния, которые удерживают страх где-то на полкорпуса позади. Это, прежде всего, предельная сосредоточенность, холодная, высокогорная, что ли, такой разреженный воздух внутри, состояние обостренного внимания и как бы внутреннего рапида, замедленной съемки. Ты молниеносно отслеживаешь все происходящее, и в то же время все это происходит как будто очень медленно, несуетно. И эта сосредоточенность не дает разгуляться другим эмоциям, в том числе и страху.

Это как бы проверка на прочность, на жизненную ткань. И в эти мгновения во мне появлялось чувство благодарности за происходящее, может быть, в тот момент еще и не осознанное. Это минуты какой-то высшей истины, взывающие к твоим высшим состояниям, эмоциям и чувствам. А третьим уже идет страх, но он связан и удерживаем вот этими двумя.

- В книге вы рассказываете также о своем посещении древней мистерии Тейям, которую очень мало кто в своей жизни видел. Пожалуйста, немного об этом.

- Об этом очень трудно рассказать, лучше найти в ютьюбе на моем канале, где много уникального материала. Тейям - это доиндуистский трансовый ритуал, ему пять-семь тысяч лет, отчасти шаманический, мистериальный, отчасти театрализованный, эстетически невообразимый. Все элементы костюма, например, пятиметровые головные уборы, которые изготавливают крестьяне прямо в джунглях днями и ночами, после каждого представления разрушаются, сжигаются, уничтожаются, чтобы к следующему Тейяму, который будет, может быть, через неделю, сделать все заново. Потому что мир должен твориться здесь и сейчас, ничего готового здесь быть не может, иначе это профанация.

Эти представления происходят только в одной точке планеты, на севере индийского штата Керала, в округе городка Каннур, только в зимнее время. Есть такая каста - ваннам, история которой уходит в глубину веков, и когда-то люди этой касты получили от местного короля такую индульгенцию - только они могут исполнять этот ритуал. Их примерно 20-30 человек, это обычные крестьяне, низкая каста, один может работать зеленщиком, другой - рикшей, третий - сапожником. Но когда приходит время Тейяма, они все оставляют свои семьи и работу, объединяются и перемещаются от деревни к деревне, где, как правило, у храма Дурги совершают это представление. Разжигается большой костер, собираются люди из деревни, и они совершают свой ритуал.

Тейям - это бог, но Тейям - это одновременно и сам процесс представления. Несколько протагонистов-актеров исполняют невербальную божественную мистерию в танцах, в жестах. Есть еще человек десять музыкантов - барабаны, трубы - которые сопровождают представление. Оно может длиться одну ночь, а может затягиваться безостановочно на пять-семь дней.

То, что мы видим на подиумах, так называемое haute couture - детский лепет по сравнению с костюмами этих людей, исполняющих Тейям (они называются бхагаваты). Каждый костюм состоит из десятков тысяч мельчайших деталей, он невероятной красоты, это такой горящий огнями космос, в который превращается человек, играющий, исполняющий, а на самом деле входящий в бога. Вернее, это бог входит в него - постепенно, по мере подготовки бхагавата к представлению. Это долгий процесс, его наряжают 10-15 часов, и час за часом, миг за мигом человек буквально на глазах преображается, в него вселяется магическая сила. И он сам не свой, когда исполняет этот танец.

Костюм может быть оторочен живыми огнями, и нередко бывает, что бхагаваты загораются и заживо сгорают посреди представления. Есть экстремальные Тейямы, когда разжигают костер из 20 тонн твердого дерева. Этот костер высотой с двухэтажный дом прогорает в течение суток, и в эти угли, к которым обычному человеку просто невозможно подойти, бхагават ложится, 108 раз обходя их по кругу в танце - незащищенный, голый: лицом, ладонями, животом, грудью. Это необъяснимо!

И тут нет никаких фокусов. Я в течение многих недель перемещался от деревни к деревне с труппой исполнителей Тейяма, жил с ними, спал, ел, сидел у костров и видел все это в неприкрытом виде. Этому нет объяснений. Тем не менее это происходит на протяжении тысячелетий и по сей день.

- В книге есть потрясающий эпизод, где человек, подвешенный на крюках, едет в грузовике.

- Это еще один ритуал, Карага, он посвящен второму сыну Шивы, Муругану. Это так называемый бог войны, но не в нашем понимании, не Марс, а такой бог-философ, бог-аскет. В его день проводятся радикальные аскетические ритуалы. Человек по собственной воле при помощи других людей подвешивает себя на крючьях за голую кожу к некой балке, например. Своего рода жертвенное посвящение себя этому богу, чтобы вступить с ним в сокровенную связь.

Как-то ночью я оказался в штате Тамилнад; я знал об этом ритуале, пытался найти этот храм. Мы с приятелем колесили на джипе по ночным джунглям, сбиваясь с дорог, и наконец вдали забрезжил свет. По лесной дороге шла процессия за полугрузовичком, в кузове которого сидели люди, а над ними раскачивался, подвешенный на крючьях, вот такой человек, посвятивший себя Муругану.

Я выскочил из джипа. Приятель пытался меня остановить, говоря, что это небезопасно, люди здесь уже давно находятся в измененном состоянии. Но я вскочил на ходу в кузов и так всю ночь и ехал с этими людьми, а надо мной раскачивался этот человек, едва не касаясь моей головы. Люди, сидевшие рядом со мной, как будто плыли в каком-то вневременном космосе, чуть покачиваясь, в полусне, глядя в темноту джунглей, откуда в любой момент могли выйти дикие звери.

Подвешенный человек был с открытыми глазами; временами все его тело охватывала дрожь, и тогда он сжимал руки в замок, но потом справлялся с дрожью и руки разжимал. Все это было труднопереводимо на наш язык. Когда мы, наконец, доехали до храма, взобрались на холм, где тысячи людей уже ждали праздника, этого человека сняли с балки, просто промокнув платком чуть кровящие следы от крючьев. Он поднялся на нетвердые ноги и через пару минут просто спрыгнул с грузовичка и растворился в толпе. А вся толпа была занята совсем другим, каждый своим. То есть это не подвиг, не на публику, это было его посвящение, его личный разговор с тем божеством, к которому он был внутренне развернут своим мучением.

То же самое и с Тейямом. Там в течение ночи происходит несколько представлений, и вечером зрителей может быть и до нескольких тысяч. Но к рассвету они постепенно расходятся, остаются единицы, и только тогда эта труппа показывает самое сильное, настоящее, самое запредельное представление. Это полностью противоположно нашему представлению о зрительском внимании, об обращенности к публике. Они исполняют это "вверх".

- Второе уникальное малоизвестное место, которому посвящены несколько глав книги, - это царство Бастар. Расскажите о нем.

- Раньше я кое-что читал и слышал об этом царстве, но не думал, что оно реально. Царство Бастар занимает примерно такую же площадь, как государство Лихтенштейн. Это разбросанные в глубине джунглей поселения самых разных племен. Когда-то это было великое царство гордых людей, у которых были свои боги. И все обряды, культы этих племен до сих пор в некоторой степени сохранились, и образ жизни они не хотят менять, оставаясь лесными племенами. В прежние века король у них был небесной милостью, непререкаемый и настоящий. В отличие от нашего представления о королях, он был един со своим народом, раздавал ему свои земли, разбирал на камни дворцы и отдавал племенам. Но в XX веке, с обретением Индией постбританской независимости, король был лишен реальной власти над этими землями, теперь они принадлежат государству, а он остается их формальным правителем.

Царство расположено в малопосещаемом лесном штате Чхаттисгарх, очень неспокойном, где партизанят маоисты индийского разлива, а военные гарнизоны государственной армии в лесах пытаются им противостоять. Не только иностранцы, но и индийцы стараются без особой надобности не попадать туда: это весьма рискованно.

Мне несказанно повезло - я имел неожиданную беседу с королем царства Бастар. Я приехал в маленький городишко, пошел гулять и набрел на очень красивый, ухоженный парк. Вдали сквозь деревья проглядывал дворец. Вооруженный охранник почему-то не окликнул меня. Я подошел к дворцу, вошел в сумрачный холл, где на стенах висели царские портреты XIX века в золоченых рамах. Ко мне подошел человек, как будто из фильма: в хитоне, длинноволосый. Он спросил, кто я, откуда, хочу ли увидеться с королем. Поначалу я думал, что ослышался, переспросил. "С королем царства Бастар", - ответил он и назвал длинное имя.

Меня препроводили в зал, залитый ослепительным светом, весь в золоте, диванах, канделябрах, картинах и удивительных статуэтках из металла, которые делают местные племена. Там сидел цивильно одетый человек лет сорока, в черных блестящих туфлях на босу ногу. Не находя слов, я спросил его: "Вы действительно король?" - "Да, король, - улыбнулся он. - Присаживайтесь". И слово за слово у нас начался удивительнейший долгий разговор, часть которого я с его разрешения снял на камеру. У него, кстати, прекрасный английский и еще шесть языков, не считая языков племен. Этой династии более тысячи лет, у них был выработан близкий к санскриту язык, на котором говорили только в царском дворце.

Потом я стал колесить по джунглям, и мне повезло оказаться в нескольких поселениях племен. Один раз я побывал на сходе разных племен в одном месте - это совершенно уникальный случай. Военные заинтересованы в том, чтобы склонить племена на свою сторону. И вот в гарнизоне одной из военных частей, расположенном в глубине леса, назначили день, приготовили культурную программу, медицинскую помощь и много подарков, и туда пришли около полутора тысяч человек из различных племен. Я провел там весь день и разговаривал с ними.

- Все это - какая-то совершенно потрясающая, невероятная жизнь! Как же вам удается так долго обходиться без всего этого? Ведь уже два года, с весны 2020-го, вы не ездили в Индию из-за ковида.

- Да, это так. Но одновременно с этим меня все больше охватывало ощущение завершенности какого-то очень большого жизненного круга. В книге ведь описаны не только путешествия. В ней есть еще несколько романтических линий, есть две женщины, есть дочь героя и ее трагическая гибель. И вот все это: и погибшая дочь, и разрыв с этими двумя женщинами, которые многие годы составляли очень большую часть жизни героя, - завершилось. Как и тот опыт, который выпал этому человеку, тот краткий и неожиданный выход в открытый космос жизни.

Об этом говорил Кришнамурти: это не достигается никакой медитацией - выход за пределы своего "я" и настоящая встреча с миром. И вот то, что это случилось с героем (или со мною), - может быть, не в той степени и не так, как это произошло с Кришнамурти, но по-своему очень сильно, глубоко и по-настоящему, - произошло тогда, когда он прошел все эти круги. Это уже спустя 15 лет его опыта джунглей, после того, как он потерял обеих женщин и погибла его дочь, когда он остался один, оказался в этом царстве Бастар, увиделся с королем, а на следующий день поехал в глубину леса и был до полусмерти избит и ограблен.

Но он не терял улыбки и благодарности тому, что жизнь оставила его с собою. И снова шел в лес, и постепенно под целебными мазями оживало лицо. Но внутреннее свечение было не от мазей и даже не от благости случая, оставившего его в живых, а от того опыта, который еще совсем недавно он пережил, - краткого слияния с открытым космосом жизни. Это свечение исподволь удерживало его на плаву. Этот опыт не повторить, к нему не найти дороги. Это не путь, а озарение, которое может произойти, а может и нет.

Когда я вернулся в Германию, постепенно, по мере написания книги нарастало и ощущение завершенности большого жизненного опыта и круга. Ну, куда уже больше? Ближе с тигром не сойтись. Как не найти большего сближения с открытым космосом, чем в той хижине с отшельниками.

Я всю жизнь писал одну, вот эту книгу, несмотря на то что всего у меня их издано около двадцати. "Улыбка Шакти" - это, по моему ощущению, именно та книга, к которой я шел всю свою жизнь. И, кажется, она нашла именно те слова, которые были возможны на этом пути.

Как же я без Индии? Это для меня сейчас очень болезненный вопрос. Индия вроде бы завершилась, книга завершилась, жизнь завершилась, во всяком случае ее большой круг, а другой книги, жизни, Индии отсюда, из нынешнего дня я пока не вижу.

- Пожалуй, имеет смысл пояснить, почему роман называется "Улыбка Шакти".

- Шакти - это в индуизме божественная женская энергия, без которой никто и ничто не дышит: ни Шива, ни Вишну, ни Брахма, ни сама Вселенная. Это ее женская часть, вечная энергия, лежащая в основе мира, в начале начал, которая останется, наверное, последней на Земле, если уж суждено уйти всему живому. По одной из легенд, мир начался с улыбки Шакти. Когда еще не было ни бытия, ни сущего, первое проявление мира было дрогнувшими уголками губ Кушманды, то есть Шакти (у нее много имен). Отсюда и начался проявленный мир, в котором мы существуем. И в этом есть неисчерпаемая глубина, потому что нет большей крепости и силы, нет ничего более настоящего в смысле основания мира, чем божественная улыбка женщины. Иначе он ни на чем бы не устоял.

- В последней главе книги описано ваше возвращение из Индии весной 2020 года, когда началась пандемия, всюду были карантины, когда вам удалось проехать тысячу километров на машине через полицейские кордоны, после чего вас не взяли на немецкий эвакуационный рейс и пришлось ждать следующего в совершенно пустом, словно вымершем Мумбаи. Люди, долго жившие в Индии, считают, что во времена ковида эта страна показала европейцам свое настоящее лицо и свое подлинное отношение к ним. Произошло, казалось бы, невероятное - эти милые, улыбчивые, доброжелательные люди вдруг стали враждебны. Вы ведь тоже с этим столкнулись.

- Да, и очень жестко. Я попал в самый пик локдауна, когда нельзя было выходить на улицу, всюду ходили автоматчики. И когда улетел этот последний, как мне сказали, рейс, я остался один в пустынном дорогом отеле, откуда вскоре тоже должен был уйти: мне не разрешили там остаться. Тогда я позвонил тем немногим индусам, которых все эти годы считал родными, и они, рыдая в трубку, сказали: "Не приезжай, мы тебя не примем. Деревня забьет нас за это камнями". Я просто опешил: это же моя родная деревня, в которой я столько лет жил, обнимался с каждым из них, мы жили одной семьей!

Но у меня нет на них обиды. Да, в тяжкие минуты люди оказываются далеко не теми, кем хотелось бы их видеть, но время турбулентости проходит, и все потихоньку налаживается.

- Вы - русский писатель, при этом гражданин Украины, а живете в основном в Германии, плюс еще Индия в течение многих лет. Видимо, все это создает довольно сложную оптику. Это влияет на творчество?

- Наверное, это сочетание каким-то образом воздействует на все, что я чувствую, думаю, пишу, на то, как я живу. Мое детство и юность прошли в Киеве, и эта радостная витальная составляющая украинского юга никогда во мне не пресекалась. И часть моей жизни, проведенная в Москве, тоже со мной. И Германия - по-своему. Но если есть мир, по-настоящему созвучный мне, то это Индия. Там я никогда не чувствовал себя иностранцем, в какие-то острые минуты даже говорил индийцам: "Что ты позоришь мою страну?" - и тут же спохватывался: боже, что я несу… Но я действительно чувствовал, что это моя страна, мой народ, моя земля. Я нигде не испытывал такого настоящего чувства родства.

- Что вы чувствуете сейчас по поводу происходящего на вашей родине?

- Я не могу найти этому слов. Я испытываю это даже не кожей, а костьми. Когда все началось, меня стало трясти, зуб на зуб не попадал. Сломался весь мир, сломался весь мой организм, я еле передвигал ноги. Это длилось три недели, потом стало понемногу отпускать, но совсем не прошло. Что-то непоправимо перекроилось в мире. Последствия, скорее всего, будут невероятны, чудовищны и мало предсказуемы. Украина выстоит, с Россией вопрос сложней, но мир, в котором мы живем, наверное, будет иметь совсем другие очертания, какие - сейчас невозможно предугадать.
---------------------

«Радикальный опыт русского европейца». Рассказ об экзистенциальном путешествии по Индии из метаромана «Улыбка Шакти»
«Дискурс» - Discours.io

Писатель-метареалист и художник Сергей Соловьев последние 17 лет путешествует по глубинке Индии. Экстремальный опыт погружения в другую культуру, приключения в джунглях, жизнь в рыбацкой деревне, общение с загадочными лесными племенами он описал в новом романе «Улыбка Шакти», в котором размышляет о переходе бытия в небытие и ведет непрекращающиеся внутренние диалоги с ушедшими друзьями, близкими женщинами и самим собой.

По просьбе «Дискурса» в преддверии выхода книги Сергей Соловьев рассказал, как правильно толковать название «Улыбка Шакти», какие драматичные коллизии вплетены в повествование и почему его герой нетипичен для русской литературы. Публикуем авторское вступительное слово к метафорическому роману и главу о «длящихся днях творенья», открытости и доверии к миру, в которой писатель рассказывает о посещении пустынного древнего храма и вспоминает о тридцатилетней дружбе с выдающимся поэтом Алексеем Парщиковым.

Обложка книги «Улыбка Шакти» (2022), выходящей в издательстве НЛО

***

«Дискурс» предложил мне сказать несколько слов об этой книге. Нелегкая это задача, Толстой на подобный вопрос ответил вроде того, что для этого ему бы пришлось повторить роман от первого слова до последнего. Да и не дело автора говорить о созданном. Тем более, что в моем случае речь еще и о так называемой поэтической прозе, что создает дополнительные дискурсивные трудности. Но попробуем, как говорил Гераклит, что-то сказать, не говоря, но и не утаивая.

Есть такое эпифитное растение - баньян, укорененное в земле, но питающееся небом. Со временем его росток, превращаясь в дерево, разрастается в целую рощу - так, что уже не понять, где первородный ствол, а где последующие, и ветви каждого из них растут одновременно во все стороны света и тьмы - и вверх, и в землю, возникая новыми стволами; нет у баньяна ни центра, ни периферии, ни низа, ни верха, ни право, ни лево - всё переходит одно в другое; не случайно в Индии баньян - эмблематичное священное дерево, олицетворяющее парампару, ее базовый принцип всего сущего, или, как это звучит на языке Вед: Тат Твам Аси - Ты Есть То; то есть ты, Вася, - не Вася, а вон то облако, но и облако - не облако, а вон та река, звезда, лютик… Эта круговая порука родства всего со всем во вселенной, проходя весь круг (который не круг), возвращает тебя тебе, но уже состоящего из всего, чего коснулась в этом круговороте.

Вот примерно таким макаром и движется роман, который - уже понятно - не роман. А что? Михаил Шишкин, прочтя его в рукописи, говорит: Я не знаю. То, чего не было и не могло быть. Невозможное. Ну, это эмоция, хотя и, конечно, в радость. На деле же речь идет о путешествии героя по Индии, нетуристической - той, которую мало кто знает, в первую очередь это джунгли, экстремальный трекинг героя в тигриных заповедниках, небывалые случаи, приключающиеся с ним. Но это не только джунгли, а и, например, жизнь в необычайной рыбацкой деревушке, смахивающей на индийское Макондо, где люди живут в рассохшихся, вросших в землю и оплетенных лианами кораблях. Или странствие по царству Бастар, где живут древние лесные племена, его встреча с королем этих племен, живущим во дворце с парком роллс-ройсов и самолетов. Или трансовые ритуалы - такие, как Тейям - невероятной красоты и силы, не изменившиеся за последние несколько тысяч лет, которые еще можно увидеть в глубинке Индии, если повезет. И много чего еще, но не это главное, как говорится в священных индуистских текстах: содержание второстепенно, идеи сочтены, сюжеты известны, вещь кончается там, где свершается ее форма. Форма огня, например, где человек сгорел.

Путешествую я по Индии уже семнадцать лет, написаны два романа - «Аморт» и «Адамов мост». Этот, «Улыбка Шакти», - третий и, похоже, завершающий. Шакти, как известно, - вселенская женская энергия, та, без которой ничто не дышит, ни один боженька, ни один мужичок. У этой богини много имен и обликов - Парвати, Дурга, Кали… Но есть среди них один добытийный (если отсюда глядеть) - Кушманда-дэви. Согласно преданию, с ее улыбки и началось мироздание, непроявленное стало явным, мир начал отсчет жизни: уголки ее губ дрогнули, и вселенная - несуществующая - пришла в движение; именно с улыбки женщины - а с чего еще он мог начаться, есть в этом какая-то высшая правда и чудо. А чудеса - они и есть ведь единственно подлинная реальность.

Это путешествие героя насквозь пропитано несусветной радостью (наверное, тот тип героя, который не столь часто встречаем в русской литературе), благодарной радостью вовлеченности в мир чудес и настоящих приключений - не только внешних, но и внутренних. Хотя это не отменяет драматичных коллизий, но при этом подчеркивая эту радость поверх барьеров. Как и испытание страхом в джунглях, - герой ведь не настолько безумен, чтобы не испытать страх, но есть и то, что на полшага, но сильней страха, - открытость и доверие к жизни.

Радикальный опыт русского европейца, поэта и проводника, любовно избранного Индией держать удар ее воплощений, - пишет о романе на днях ушедшая от нас индолог Наталья Исаева. Та, из редчайших, кто не на словах знает - пока еще язык не поворачивается говорить о ней в прошедшем времени - о том, что такое реально проживаемая тотальная трансгрессия и какова цена за каждый ее миг. Так сгорают в своих мистериях медиумы Тейяма, о которых я снимал фильм, кочуя с ними от деревни к деревне. Сгорают буквально, объятые пламенем. Фильм, о котором Наталья так хотела написать… Кому, как не ей, всю жизнь занимавшейся - вплотную, сопредельно - Кьеркегором, Арто, кашмирским шиваизмом… Не успела.

Это путешествие вслух - то с воображаемым собеседником вроде себя, то с животными, к которым он приближается так, что уцелеть уже, кажется, невозможно - к тиграм, слонам, крокодилам, медведям, красным волкам… То с женщинами - их две в романе: с одной, бывшей, но и неизбывной, идет переписка: чуткое речевое счастье, как бы жизнь ни была темна… Мир ведь, думает герой, ходит в нас по горло в небытии и, не будучи выхвачен речью, во тьму и уходит. Но как, чем - в этом мутном, вязком пространстве косноязычия и лжесвидетельств - высветить его, удержать? Она умела. Как мало кто. Умела перехватывать мир на той его симфонической скорости, к которой мы так редко восходим. И удерживать, называя. И речь светилась от этой точности, сливаясь с миром. Так он думает. А путешествует с другой - то вместе, то врозь. Связь их такой небывалой телесности, что нет сил ни у него, ни у нее свести это лишь к этому, а все другое - рвется, и снова срастается как разъятое тело - одно на двоих. Ближе кожи она, как говорит герой, и дальше звезд. Есть и третья - трагическая линия…

Между тем герой снимает происходящее на камеру, делает фильм, что-то наговаривает, создает своего рода видеокнигу. И что-то переводит - Ригведу, например, о первых днях сотворения мира, или пишет для некоего внутреннего журнала о Кришнамурти и его беседах с физиком и нейрофизиологом Дэвидом Бомом. Или совмещает то и другое - как в этой короткой главке о поэте и близком друге Алексее Парщикове.

Минус-корабль
Фрагмент романа «Улыбка Шакти»

Спустился к озеру. Черная шапочка, белая шея и манишка цвета запекшейся крови. Прям стигматы, клювом себя изводят, столпники. Аисты-епископы. На кустах бамбука сидят. А под ними читалы расхаживают, олешки пятнистые, щиплют азбуку природы на уроке природоведения. На это разночинное озерцо ходят все лесные обитатели. Выйдет мишка, нарисует Шишкина на бревне и опять в чащу скроется краски готовить.

Катя Дробязко, жена Алёши Парщикова, пишет мне, что вышла Алёшина книжка «Минус-корабль», будет презентация в Москве, вот бы ты, говорит, снял видео, сказал бы что-нибудь на фоне слонов, джунглей, а мы там на экране покажем. Ах, милая Катя. Значит, так ты себе это представляешь: сижу я на фоне выходящего из зарослей слона или тигра и читаю Алёшины стихи. Светоносная минута, прощальная. Но что-то надо придумать, да.

Большая белая цапля, сама на себе женатая. Не шелохнется и так вечность может простоять на одной ноге. А зрачком миры процеживает до сухого остатка с головастиком Вишну на дне. Медитация. Взмыла. Хорошо летит, почти как я.

Алёша. Тридцать лет близкой дружбы. Один из считаных собеседников, последних, все ушли. Где он сейчас, на каких небесах - между Гоголем и Теслой?

Вот что надо. Поехать в Карнатаку, там на заброшенном хуторе древний храм Тримурти с очень особой аурой, солнечной, теплой, и колонны портика поющие - бум-бум костяшками пальцев - как по нотам. И священник Нагендра такой же солнечный, семисотлетняя храмовая династия по отцу. Симпатия у нас давняя бессловесная. В последний приезд, когда я друзей привозил, он меня вдруг обескуражил - поручил вести ритуал, а сам отошел в сторону и улыбается. А в другой раз мы с ним праздничную расписную корову из алтаря пытались выдворить: это Понгал был, день урожая и солнцестояния, угощали ее подношениями, а потом она нас, еле выдворили.

Да, поехать туда, присесть в алтаре, когда храм пуст, а он почти всегда пуст - дальний хутор, и попробовать поговорить с Алёшей - оттуда, из Троицы, из этих зыбких солнечных дней зарождения мира с фигурой первослона Айравати - на тот свет, к Алёше. И пуджу для него сделать вместе с Нагендрой. Да, надо ему позвонить. Но он говорит только на языке каннада. Может, Прабу попросить, он оттуда родом?

Вышел на дорогу, джип меня обгоняет и останавливается, выходит Вики. Спрашиваю, не говорит ли он на каннада? Нет, но его напарник может помочь, правда, по-английски он не понимает. Набрал номер. Говорю Вики на английском, он переводит напарнику на тамильский, и тот уже произносит на каннада Нагендре. И в обратную сторону тем же макаром. Оказалось, Нагендра в отъезде эти дни, советует мне поехать в другой храм, такой же древний и в этой же стороне - в храм Лакшми, он предупредит священника. Что ж откладывать? Переоделся в белое и поехал.

Хутор назывался Калали. От главной дороги надо было добираться проселками. Храм еще издали выглядел необычайным. Могучий, древний, надвинувший, как шапку до бровей, тишину. И вокруг пустынно. Только высокие, выше храма, дощатые башни, в которых томились праздничные колесницы с фигурами богов и богинь. Хутор несколько в стороне, одноэтажные цветные домишки и вереница женщин в ярких сари и большими горшками под рукой, выстроившихся за водой к колонке, а набрав, несли эти горшки уже на голове.

Храм был заперт. Обошел его по пустырю и краю леса. В единственном ближнем доме дверь была приоткрыта, я заглянул: в глубине сидел на полу пожилой индус и обедал. Я спросил о священнике, оказалось, он уехал, будет завтра. На пальцах попытался объяснить ему, что мне надо бы в храм, не знает ли он, кто мог бы помочь? Он кивнул, отодвинул миску, снял со стены связку ключей, и мы вышли. Он отпирал замок за замком, отодвигал засов за засовом, я уже сбился со счету, сколько их. За первой дверью была другая, третья, на подходе к алтарю, исполненному из золота, последняя.

Света в этот час в храме не было. Уж не знаю, как и почему этот ключник так мне доверился, ни единого слова не проронил, просто открывал, видя, что мне нужно пройти дальше. А когда я наконец присел у этих мерцающих золотых врат в гарбагриху, он исчез во тьме и вернулся с затепленным напольным подсвечником. Я установил камеру, показал ему рукой, что мне надо остаться здесь одному, и на часах отметил полчаса, он кивнул и растворился. Хороший знак, подумал я, всё, кажется, складывается. Храм Лакшми. Богини красоты и процветания. Как и та гречанка, вышедшая из пены, только эта - из молочной. Включил камеру, хотя что говорить и с чего начать, не знал.

Ну здравствуй, Алёша.

И замолчал. Но потом потихоньку начал что-то говорить - о беде и счастье. Об отклике мира, который, как пес, радовался, когда он его выгуливал и отпускал на свободу, об этой их обоюдной страсти жить в длящихся днях творенья, где еще все возможно, где краски еще не просохли. Где-то на этих словах в храме вдруг зажегся свет. Большая крыса вышла из алтаря и привстала на задние лапы, сложив на груди передние. Вахана Ганеши, индийского чудотворца. Посидели так в тишине. И снова погас свет. Я еще что-то договаривал, вспоминая, как он ждал и мечтал, что кто-нибудь из его друзей создаст поэтику рая, но сам писал ее всю свою жизнь. И радовался моим письмам из Индии. Майя, головная боль без головы. И две молекулярных двойных спирали в людей играли невдалеке.

А потом, на обратном пути, в вечернем автобусе, который шел через заповедник, всплывали строчки Алёшины про минус-корабль и как-то невольно перемешивались, чередуясь с другими - из десятой мандалы Ригведы. А в окне к дороге выходили слоны в последних лучах заката, но скоро совсем стемнело, да и автобус вдруг опустел.

Ни бытия и ни небытия.
Ни воздуха, ни неба за пределом.
От мрака я отделился, словно квакнула пакля.
Что двигалось туда-сюда? Под чьим покровом?
Было жидкое солнце, пологое море пахло.
Ни смерти не было, ни вечности.
И возвращаясь в тело, я понял, что Боже спас мя.
В горах шевелились изюмины дальних стад,
я брёл побережьем, а память толкалась с тыла.
Одно дышало, воздух не колебля,
само себе закон.
Но в ритме исчезли рефлексия и надсад,
по временным промежуткам распределялась сила.
То, что стремилось к жизни жаром
желания, рождалось в пустоте.
Всё становилось тем, чем должно быть исконно:
ослик с очами мушиными воображал Платона.
Струна была натянута в начале.
Но был ли низ там? Был ли верх?
Я видел стрелочки связей и все сугубые скрепы,
на заднем плане изъян - он силу в себя вбирал.
Порыв внизу. Приятие вверху.
Вплоть до запаха нефти, до характерного скрипа,
белее укола камфары зиял минус-корабль.
---------------------