Пурга

Протяжно и зло протрубили валторны,
И с места сорвались визжащие вьюги.
Секунда – и мир наш,  доныне просторный,
Замкнется в слепящем мигающем круге.
И вот уж не сыщешь ни неба, ни дали:
Сдвигаются зыбкие белые стены.
По ним исступленно рисует спирали
Крошащимся мелом буран оголтелый.
Воронкою свернуто небо. Клубами
Бесформенных хлопьев летят миллионы.
То Хаос седой под треххвостое знамя
Сзывает бесчисленные легионы.
Из снега, из мрака, из буйного ветра
Он новые формы творит непрестанно.
Пожалуй, лишь в бреднях хмельного поэта
Возникла б чреда этих образов странных.
Косматые призраки мчатся навстречу,
У ног рассыпаясь комочками пыли.
Тяжелые лапы хватают за плечи,
И тут же соскальзывают в бессильи.
Но я родилась вместе с юной Зимою
И нежными звездами первого снега.
Метели напрасно рыдают и воют –
Мне нрав их знаком уже ровно полвека.
И Хаос в крови моей. Воображенье
Мое будоражит он снова и снова.
Ну, так не пора ли окончить сраженье,
Ведь вьюги устали, утихнуть готовы?
Развесьте по небу лучистые звезды,
Расправьте парчовых полей покрывала.
Вам бисером нужно расшить даже воздух,
Чтоб лес был готов к Новогоднему балу.
...И злобные вихри свой норов смиряют,
Хотя еще "кубок метелей" не допит.
Стихает. И белые арфы  играют
Чайковского. Вальс улетающих хлопьев.