Кшиштоф Бачиньски. Головой на карабине

Z glowa na karabinie

Noca slysze, jak coraz blizej
drzac i grajac krag sie zaciska.
A mnie przeciez zdroj rzezbil chyzy,
wyhustala mnie chmur kolyska.

A mnie przeciez wody szerokie
na dzwigarach swych niosly ptaki
bzu dzikiego; bujne obloki
byly dla mnie jak usmiech matki.

Krag powolny dzien czy noc krazy,
ostrzem swiszczac tnie juz przy ustach,
a mnie przeciez tak jak innym
ziemia rosla tega– nie pusta.

I mnie przeciez jak dymu laska
wytryskala golebia mlodosc;
teraz na dnie smierci wyrastam
ja– syn dziki mego narodu.

Krag jak nozem z wolna rozcina,
przetnie swiatlo, zanim dzien minie,
a ja przespie czas wielkiej rzezby
z glowa ciezka na karabinie.

Obskoczony przez zdarzen zamet,
kregiem ostrym rozdarty na pol,
glowe rzuce pod wiatr jak granat,
piersi zgniecie czas czarna lapa;

bo to byla zycia niesmialosc,
a odwaga– gdy smiercia nioslo.
Umrzec przyjdzie, gdy sie kochalo
wielkie sprawy glupia miloscia.

Krszysztof Kamil Baczynski
4.12.1943


Головой на карабине

День как ночь внимаю: туже, ближе
тиснет круг последнего парада.
А меня родник звериный выжег,
вынянчила зыбка тучек с градом,

пронесли над голым океаном
журавли сирени в ствол негибкой–
облаков зияющие раны
материнской были мне улыбкой.

Для меня, как впрочем и для многих,
прирастала родина печалью,
круг пока не пережал дороги,
разлучив с обрывом изначальным.

И меня на дым недальний вызвал
голубиной молодости вылет:
ничего, мужаю долом-низом,
сын народа- крылья не остыли б.

Круг сечёт в охотку да ко гробам:
свет отрежет, прежде день изминет–
переспать бы время гекатомбы
головою в пуд на карабине.

Кругом сквозь событий вой и трепет
втиснут веку-зверю на запятки,
голову гранатой я под ветер,
грудь мою пока не врозь да всмятку;

Безысходность, в робости будь тихой,
разъярясь, в расходе выход ломит–
смерть ага, без памяти влюбись хоть
в крупные дела, конец соломе.

перевод с польского Терджимана Кырымлы