Харон

Земную жизнь на стопятьсот процентов
Пройдя, мы очутились у реки.
В ладонях наших вместо звонких центов
Какие-то измятые комки.
— Рубли? — спросил гламурный перевозчик,
Сияющий во тьме как Метатрон, —
И канул, на воде оставив росчерк:
«У вас, друзья, свой собственный Харон.»

Из бездны вековечного тумана
Родился плеск. Баркас уткнулся в брег,
И в ватнике с оторванным карманом
Шагнул с него косматый человек:
— Да вы, братва, как будто приуныли.
А ну-ка, передайте за проезд!
И в первый раз в чертогах тьмы и гнили
Я ухмыльнулся: вдруг свинья не съест?

Пересчитав невзрачные оболы,
Харон сказал негромко: — В общем, так.
Куда спешить? Постойте у гондолы,
А я одной ногой метнусь в кабак.
И он ушёл. Качнулась дверь таверны,
Исторгнув инфернальный поп-шансон.
И кто-то бросил: — Все мы здесь, наверное,
Надеялись на шанс. Что ж, это он!

Трёхглавый Кербер истекал слюною,
Когда я брал кленовое весло.
И были взгляды тех, кто шёл со мною,
Красноречивей самых грозных слов.
Да кто сказал, что мы — немые тени?!
Навек оставив смертную юдоль,
Мы не пристанем к берегу забвенья!
Мы поплывём не поперёк, а вдоль!

И пусть Аид грозит с резного трона,
Танат разверзнет чёрные крыла, —
Да к чёрту всё! Мы на челне Харона
Взлохматим Стикс. И пусть повсюду мгла,
Мы выйдем в море скорби. Пусть навстречу
Нам встанет роковой девятый вал,
Бесчеловечный этот вал конечен,
А путь наш вечен. Брат, держи штурвал.